МИРОВАЯ ЭКОНОМИКА И МЕЖДУНАРОДНЫЕ ОТНОШЕНИЯ, 2014, № 1, с. 21-31
ПРОБЛЕМЫ БЕЗОПАСНОСТИ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ
НЕДООЦЕНЕННЫЙ РЕСУРС ГЛОБАЛЬНОГО УПРАВЛЕНИЯ*
(СБ ООН и перспектива управления международной безопасностью)
© 2014 г. А. Калядин
В статье исследованы потенциальные возможности Совета Безопасности ООН воздействовать на военно-политические процессы,касающиеся контроля над вооружениями и противодействия терроризму, и даны конкретные рекомендации по более основательному вовлечению Совета Безопасности ООН в работу, связанную с пресечением распространенческой, террористической и иной противоправной деятельности, угрожающей международному миру, и по превращению СБ ООН в орган эффективного глобального управления международной безопасностью, надежного гаранта продвижения человечества по пути устойчивого мира и сокращения вооружений. Автор также обосновывает вывод о важности лидерства России в разработке членами СБ ООН договоренностей, направленных на улучшение работы главного директивного органа мирового сообщества по управлению международной безопасностью.
Ключевые слова: международная безопасность; Совет Безопасности ООН; принуждение, нераспространение, разоружение; санкции, Военно-Штабной Комитет СБ ООН.
ТЕНДЕНЦИЯ НАРАСТАНИЯ ГЛОБАЛЬНОЙ ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДЕСТАБИЛИЗАЦИИ
Процесс трансформации геополитического ландшафта и становления полицентричного мироустройства происходит в условиях высокой военно-политической напряженности, расширения зон турбулентности в международных отношениях и усиления в них элементов хаоса. В то же время обостряются многоплановые угрозы общей безопасности1.
КАЛЯДИН Александр Николаевич, доктор исторических наук, главный научный сотрудник ИМЭМО РАН, Москва (av5522@comtv.ru).
* Статья подготовлена при поддержке РГНФ (грант № 11-03-00518а).
1 Термин "вызов/угроза общей безопасности" используется
для характеристики ситуации повышенной степени опасности, которая угрожает не только отдельным странам или группе стран, но всему мировому сообществу, то есть имеет глобальное измерение. Современные главные вызовы общей безопасности обычно связывают с такими явлениями в процессе глобализации, как международный терроризм (особенно ОМУ-терроризм); распространение ОМУ и нарушения глобальных договоров и конвенций в области разоружения; незаконный трафик оружия; вооруженные конфликты с эскалацией военных действий за пределы регионов; конфессиональные угрозы - радикал-исламизм, представленный джихадистами, салафитами, ваххабитами и другими воинственными течениями, экспансия исламистских сетей; пиратство; транснациональные преступные сообщества; природные и техногенные катастрофы.
Резко снизилась управляемость международной безопасностью. Механизмы ее поддержания переживают затяжную стагнацию или вовсе разрушаются. Доказательством служит состояние сферы международного контроля над вооружениями. Созданные в ХХ в. режимы разоружения и нераспространения оказались в новых условиях малоприспособленными для эффективного реагирования на вызовы и угрозы безопасности мирового сообщества2.
2 Крупный позитивный итог последних десятилетий -формирование разветвленной международно-правовой системы контроля над вооружениями и противодействия терроризму. Она включает в себя в совокупности до 60 международно-правовых актов (договоров, конвенций, протоколов) по вопросам ядерного и другого оружия массового уничтожения, транспарентности военной деятельности, запрещения применения "негуманных" видов оружия и т. д. Важнейшим компонентом международной договорно-правовой системы контроля над вооружениями являются договоры между нашей страной и США по ограничению и сокращению ядерных вооружений. Международно-правовые режимы регулирования вооружений, предусмотренные ими фундаментальные договорные запреты стали существенным фактором предсказуемости и стратегической стабильности, цементирующим структуру безопасности мирового сообщества. Их имплементация -абсолютно необходимая предпосылка продвижения человечества по пути строительства устойчивого и безопасного мира, свободного от ядерного и другого оружия массового уничтожения.
Пробуксовывает Конференция по разоружению (КР)3. Государства - члены КР более 10 лет не в состоянии принять программу работы из-за различия в подходах к приоритетности рассмотрения вопросов повестки дня4. Заблокированы переговоры по договору о запрещении производства расщепляющихся материалов для ядерного оружия и договору о предотвращении размещения оружия в космосе.
Продолжается стагнация на других ооновских разоруженческих площадках.
Обострились проблемы ядерного разоружения и нераспространения. Зашли в тупик российско-американские переговоры по ядерному разоружению.
Отсутствуют сдвиги в направлении придания подлинно универсального характера Договору о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ), подписанного в 1996 г.
Весьма туманны перспективы перехода к многостороннему контролю над ядерными вооружениями.
Расшатаны режимы нераспространения ядерного и ракетного оружия, что подрывает глобальную стратегическую стабильность. В то время как расширился круг стран, обладающих потенциалом для создания ракетно-ядерного оружия. Основные тенденции мирового научно-технического, промышленного и военно-политического развития указывают на расширение физических возможностей овладения ЯО в прогнозируемый период [7]5. Увеличится нагрузка на режим Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО). Еще большую остроту приобретут вызовы, связанные с черными рынками ядерных материалов и чувствительных ядерных технологий, возможностями получения государствами-проли-ферантами и негосударственными субъектами (в том числе террористами и разного рода экстремистами) доступа к ЯО через каналы нелегальной торговли и киберпространство.
3 КР - орган для ведения многосторонних переговоров о контроле над вооружениями, с 1959 г. он несколько раз переименовывался, современное название носит с 1984 г. Число членов КР увеличивалось (в настоящее время 65 государств), она не является органом ООН, но отчитывается перед Генеральной Ассамблеей ООН.
4 С 1996 г. на КР не разработано ни одного проекта соглашения в области многостороннего разоружения.
5 Согласно прогнозу Всемирной ядерной ассоциации, в пе-
риод до 2030 г. от 10 до 25 новых государств освоят технологии обогащения урана и получения чистого плутония и приобретут способность в течение нескольких месяцев изготовить ядерное взрывное устройство.
Повышаются риски злоупотребления потенциально опасными ядерными технологиями. Случаи нарушения обязательств по ДНЯО не раз достигали уровня крупных международных кризисов.
Немалые трудности возникли и в процессе им-плементации глобальных конвенций о полном запрещении бактериологического (биологического) и химического оружия. Это - нерешенность проблемы их универсализации; необеспеченность режима КБТО средствами международного контроля. Это - неопределенность в плане предотвращения появления новых видов отравляющих веществ (ОВ), не подпадающих под действие КЗХО; нарастание угрозы распространения ОВ и получения доступа к ним террористических группировок.
На глобальном и региональном уровнях развертывается соперничество по развитию новейших наступательных и оборонительных вооружений, усиливается гонка вооружений в Азии.
Высказываются сомнения в жизнеспособности международно-правовых механизмов контроля над вооружениями, в перспективах КР и всего ооновского механизма контроля над вооружениями.
В политических, экспертных кругах все чаще задаются вопросом: совместима ли в современных стратегических условиях задача обеспечения национальной и международной безопасности с шагами в области радикального ядерного разоружения? Не стали ли сложившиеся на протяжении десятилетий механизмы поддержания стратегической стабильности на основе договорно-правового регулирования вооружений и заключения новых соответствующих соглашений "реликтом" завершившейся эпохи, а радикальное сокращение ядерных и других вооружений - недостижимой целью?
Отметим, что частью российского политического класса и экспертного сообщества (прежде всего, в среде вульгарных националистов, руководства КПРФ, некоторых представителей ОПК и др.) подвергается критике новый Договор между РФ и США о дальнейших шагах по ограничению и сокращению стратегических наступательных вооружений (ДСНВ 2010) как якобы не отвечающий интересам обеспечения национальной безопасности РФ, обсуждается возможность выхода из него, а также ставится под сомнение целесообразность заключения новых договоров,
понижающих уровни СНВ, установленные ДСНВ 2010[4, с. 29]6.
Каким будет ответ на складывающуюся новую стратегическую реальность: пойдут ли государства по пути наращивания вооружений или же будет взят курс на многосторонние переговоры об их ограничении и ликвидации?
У второго пути есть определенная перспектива. Изменения, произошедшие в мире, требуют не ломки архитектуры стратегической стабильности и не разрушения разоруженческих договоров, а всемерного укрепления основанных на них режимов. Этот сценарий остается наилучшим вариантом развития. В XXI в. продолжают действовать факторы, актуализирующие проблемы разоружения и нераспространения, требующие более полного, комплексного понимания и осознания мировым сообществом их значимости, активного многостороннего взаимодействия в борьбе с общими угрозами, в первую очередь в форматах ООН. Среди таких факторов - абсолютная катастрофичность применения ЯО для самого существования человечества, необходимость укрепления режима ДНЯО, экономическая мотивация (снижение финансового бремени вооружений).
Существуют возможности для совершенствования договорных режимов контроля над вооружениями и заключения новых соглашений. Они связаны с тенденцией снижения вероятности вооруженных конфликтов между ведущими субъектами мировой политики - великими державами и их союзами (РФ/ОДКБ, США/ НАТО, США/Япония/Южная Корея, Китай) в условиях глобализации, углубляющейся многогранной взаимозависимости и уязвимости развитых обществ даже для ограниченного применения обыч
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.