ФИЛОСОФИЯ И ОБЩЕСТВО
Нэнси С. Стрьювер и "упущенные возможности Модерна": гражданские науки раннего Нового времени как объект "риторики модальностей"*
Ю.В. ИВАНОВА, П.В. СОКОЛОВ
В статье рассматривается оригинальный метод исследования политической мысли и историографии раннего Нового времени, созданный чикагской исследовательницей Нэнси С. Стрьювер, - "модальная история риторики". Модель истории риторики Стрьювер анализируется как в контексте релевантных для нее философских и гуманитарно-теоретических новаций XX столетия - "прагматического поворота" в логике, философской герменевтики и nouvelle rhétorique, - так и на фоне центральных событий историографии Ренессанса 1970-2000-х гг. Анализируется разработанная Стрьювер новаторская модель историографии раннего Нового времени, рассматривающая в качестве центрального события начала Модерна смещение акцента от rhetorica primaria к rhetorica secundaria, т.е. возвращение риторическому искусству общественно-политических функций. Демонстрируется эвристический потенциал метода Стрьювер для разрешения целого ряда апорий в исследовательской литературе, посвященной "гражданским наукам" Ренессанса и Барокко, таких как место натурфилософии и статус "риторико-геометрических аргументов" в "Новой науке" Дж. Вико или перформативное измерение риторики в политической философии Т. Гоббса.
The article deals with the "modal history of rhetoric" - an insightful method of analyzing the early modern historiography and political thought carried out by a famous Chicago scholar Nancy S. Struever. The model of the history of rhetoric by Struever is examined against the background of the relevant philosophical innovations of the 20th century - "pragmatic turn" in logic, philosophical hermeneutics and nouvelle rhétorique - as well as in connection with the central events of the historiography of Renaissance in 1970-2000. Our study is focused on the
* Статья написана в рамках научного проекта "Политическое измерение нелегитимного аргумента в науках о языке и тексте" (№ 13-05-0037), выполненного при поддержке Программы "Научный фонд НИУ ВШЭ" в 2014 г. This study (research grant No 13-05-0037 "Political dimension of the illegitimate argument in the language and text sciences") was supported by The National Research University-Higher School of Economics' Academic Fund Program in 2014 г.
© Иванова Ю.В., Соколов П.В., 2015 г.
innovative historiographical model set forth by Struever, which highlights the centrality of the shift from rhetorica primaria to rhetorica secundaria, that is the endowing of the rhetorical art with the social-political functions, for the early modern political and intellectual culture. The article demonstrates the heuristic potential of the Struever's method for resolving a number of aporia in the historiography of the Renaissance and Baroque civil sciences, such as the status of the natural philosophy and "rhetorical-geometrical arguments" in G. Vico's New science, or the performative dimension of the rhetoric in Th. Hobbes' political philosophy.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: модальная риторика, история риторики, гражданские науки, Нэнси С. Стрьювер, Дж. Вико.
KEY WORDS: modal rhetoric, history of rhetoric, civil sciences, Nancy S. Struever, G. Vico.
Некогда Пауль Оскар Кристеллер, противопоставляя собственную истористскую концепцию европейского гуманизма философской - Ницше и Хайдеггера, высказался относительно философского потенциала гуманистических текстов весьма скептически: "...гуманисты не были ни хорошими, ни плохими философами - они не были философами вовсе" [Кристеллер 1961, 100]. Это суждение (как и коррелятивное ему мнение о стерильности или, в лучшем случае, сугубой вторичности научных сочинений гуманистов) неоднократно оспаривалось как цеховыми историками философии, так и теми авторами, которые ставили целью актуализировать философский потенциал гуманистических текстов в контексте гуманитарной теории конца XX в. Так как методы традиционной истории философии и перспективистской истории науки оказались бессильны перед "свободной достоверностью" гуманистической риторики, то были предприняты попытки найти другие опорные точки, которые позволили бы выделить спецификум гуманистического метода (если понимать метод в том же смысле, в каком о "схоластическом методе" говорил Мартин Грабманн). В "неставшем языке" ренессансной историографии и политики, сформировавшемся на руинах аристотелианской этики и классической риторики, стремились обнаружить хоть какую-то когерентность: плодом этих усилий стала, в частности, знаменитая концепция "гражданского гуманизма", позволившая встроить гуманистическую политику в генеалогию "атлантического либерализма". Однако модернизирующая политическая актуализация гуманистической политики была не единственным способом возвращения этого сюжета в проблемное поле современной гуманитарной теории. Возрождение интереса к риторике в контексте nouvelle rhétorique, отказ от монополии "апо-фантического логоса" как основы научного дискурса, "прагматический поворот" в логике и отчасти в исторической науке возвратили в повестку дня задачу создания новой истории риторики.
Понятно, однако, что столь масштабная инициатива неизбежно должна была привести в движение концептуальный аппарат целого ряда исторических и гуманитарно-теоретических дисциплин и породить синкретический (порой даже, по мнению некоторых рецензентов, идиосинкратический) аналитический язык; язык саморефлексивный, выросший из виртуозной исторической герменевтики гуманитарного знания XX в. В контексте этого, по выражению Карло Гинзбурга, "новомодного веяния" (recent change in fashion), и сформировался амбициозный проект модальной риторики Нэнси С. Стрьювер (р. 1947) -проект, реализованный прежде всего на материале текстов раннего Нового времени1.
Философским ресурсом, к которому в первую очередь апеллирует Н. Стрьювер, становится не философская герменевтика, как можно было бы ожидать, а прагматизм в духе "Fixation of Beliefs" Ч. Пирса. Но не только: как и в случае "Истины и метода" Г.-Г. Гада-мера, обращение к опыту риторики раннего Нового времени оказывается мотивировано Хайдеггером [Уорд 2001, 350]. С одной стороны, по Хайдеггеру, ренессансный гуманизм сугубо вторичен и представляет собой лишь renascentia romanitatis [Челенца 2004, 34]. Подлинный гуманизм Хайдеггер считает возможным обнаружить лишь "bei uns" в Германии конца XVIII столетия и рассматривает его как реинкарнацию греческого духа в фигурах Гёте, Шиллера и Винкельмана. С другой стороны, однако, несмотря на пре-
небрежительное отношение к историческому гуманизму, именно Хайдеггер, по мнению Стрьювер, создал предпосылки, необходимые для нового, одновременно риторического и философского, подхода к феномену раннего Нового времени - подхода, расположенного "по ту сторону" как классической истории идей, так и новоевропейской рационалистической метафизики.
В лекциях летнего семестра 1924 г. "Основные понятия философии Аристотеля" Хайдеггер обращается к тексту "Риторики" Аристотеля, чтобы истолковать и заново осмыслить важнейшие понятия всех философских дисциплин: метафизики, физики, политики, этики. По Хайдеггеру, в политическом дискурсе греческой жизни главное место принадлежало риторике - дисциплине, которая этот дискурс изучала и упорядочивала. В мире "человека как политического животного, наделенного языком", там, где язык - это способ осуществления политической дееспособности и способ политического действия, риторика - это "фундаментальная герменевтика временности совместного существования". Риторика, по Хайдеггеру, освещает область Dasein, бытия-в-мире, специфической историчности существования. Наряду с хайдеггеровскими комментариями на Аристотеля, предметом заинтересованного внимания со стороны Стрьювер становятся не слишком известные широкой публике экзегетические сочинения философа из Месскирха - комментарии на апостольские послания. Хайдеггер оказывается проводником в забытые или вытесненные области интеллектуальной истории Европы: его герменевтика посланий апостола Павла Фессалоникийцам и Галатам становится ключом для интерпретации христианской риторики Лоренцо Валлы.
В "модальной истории риторики", опыт которой предпринимает Стрьювер, акценты расставлены иначе: поворотным моментом становится произошедший в эпоху раннего Нового времени пересмотр отношения между "первичной риторикой" (rhetorica primaria) и риторикой "вторичной" (rhetorica secundaria), если пользоваться терминологией Джорджа Кеннеди, т.е. риторикой как социально-политической практикой и риторикой как совокупностью формальных приемов, способствующих стилистическому украшению текста. В 1960-1970-е гг. Пауль Оскар Кристеллер указал на возвращение общественно-политических функций риторике в гуманистической культуре как на один из ключевых моментов в истории Ренессанса. Несколько позднее в работах таких оппонентов Кембриджской школы истории понятий, как Виктория Кан [Кан 1994а] и Шелдон Волин [Волин 1970], центр тяжести в работе с ренессансными политическими текстами смещается к анализу языка, аргументативных структур и прагматических импликаций политического дискурса. Именно такой способ работы с текстами политических авторов барокко - в первую очередь, Джамбаттисты Вико и Томаса Гоббса - позволил Стрьювер в программной работе 1970-го г. "Язык истории в эпоху Возрождения" (Language of History in the Renaissance) объявить радикальной новацией этих авторов смещение модальности рассуждения о социально-историческом мире. В противоположность апологетам нормативистской гуманистической риторики такие авторы, как Джамбаттиста Вико или Томас Гоббс, начали видеть свой предмет "...не как историческую константу, но как одну из многих в целой палитре разных возможностей выбора, из которых гуманисты вполне сознательно ткали сеть решений и мотивов действий - так их историческое сознание и историографические свершения обретали форму, плотность и силу" [Уорд 2001, 347]. Инструментом работы с такими текстами и должна стать, по мнению американской исследовательницы, модальная рито
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.