Размышления над книгой
к. о. россиянов
«невинное утешение» или серьезная наука? жизнь и труды о. а. федченко глазами историка
Научные исследования выдающегося русского ботаника Ольги Александровны Федченко (1845-1921) до сих пор не привлекали сколько-нибудь значительного внимания историков - доступные читателю сведения не выходили за рамки кратких статей по большей части справочного характера. О. А. Федченко не только сопровождала своего мужа - знаменитого путешественника и естествоиспытателя Алексея Павловича Федченко (1844-1873) в предпринятой ими совместно Туркестанской экспедиции, издав после его безвременной гибели полное описание собранных в экспедиции коллекций, но и составила себе позднее собственное имя в ботанике, став одной из немногих, наряду с С. В. Ковалевской и О. И. Срезневской, женщин, избранных членами-корреспондентами Императорской Санкт-Петербургской академии наук.
История научной деятельности Федченко также позволяет по-новому взглянуть на одну из важнейших для современного историка науки проблем -изменение общественных представлений о научных исследованиях как исключительно мужском занятии, в чем сами женщины сыграли, по-видимому, решающую роль, отвоевывая себе место далеко за отводившимися им традиционными культурными стереотипами границами. Активно участвуя в этом процессе в каких-то отношениях постепенного, а в каких-то - резкого и стремительного переструктурирования гендерной карты профессий и занятий, русские женщины во многом опережали своих европейских сестер. Однако при обсуждении этой темы историки науки и высшего образования, как правило, ограничиваются судьбами немногих - таких, как Софья Ковалевская или первая женщина-врач Надежда Суслова. Но даже избрав подобный подход к проблеме, при котором внимание сосредотачивается на выдающихся, пионерских достижениях, приходится признать, что наши знания неполны. Именно в этом убеждает монография О. А. Вальковой 1, открывающая для читателя практически новое имя и основывающаяся на тщательном, редком даже для биографа изучении источников: архивных материалов, печатных трудов Федченко, рецензий на них. Книга состоит из краткого введения, шести глав и заключения, а также включает серию карт, отражающих маршруты экспедиций, как совершенных Федченко совместно с мужем, так и более поздних, проделанных самостоятельно уже после его смерти.
В первой главе, посвященной детству и ранней юности героини, автор подчеркивает влияние на выбор ею жизненного пути семьи и в первую оче-
1 Валькова О .А. Ольга Александровна Федченко. 1845-1921. М., 2006.
© К. О. Россиянов. ВИЕТ. 2011. № 2. С.
редь отца, профессора-медика, преподававшего в Московском университете, Александра Осиповича Армфельда (1806-1868). Один из немногих русских профессоров, Армфельд выступал за право женщин получать высшее образования наравне с мужчинами. Цитируя архивные материалы, автор останавливается на интереснейшем эпизоде: 23 сентября 1861 г. совет Московского университета получил от министерства народного просвещения запрос о том, «могут ли вообще лица женского пола быть допускаемы к слушанию университетских лекций совместно с студентами...» (с. 25). Лишь Армфельд и математик Н. Е. Зернов поддержали эту идею, остальные из 23 присутствовавших на заседании профессоров предложили дожидаться устройства специального высшего учебного заведения для женщин. К сожалению, автор не приводит имен голосовавших, но позиция совета поучительна: мы видим, насколько проблематичны попытки свести сопротивление женскому образованию к мещанским стереотипам, объяснить его исключительно политикой правительства или влиянием церкви.
Впрочем, Армфельд был непосредственно связан и с женским образованием в его традиционной ипостаси, отвечая за организацию учебных курсов в Московском Николаевском сиротском институте - закрытом среднем учебном заведении, готовившем воспитательниц и учительниц. Этот институт в 1864 г. окончила и его дочь Ольга. В институте сформировался ее интерес к ботанике - собранный Ольгой гербарий оказался настолько хорош, что послужил одним из источников для фундаментальной «Московской флоры» Н. Н. Кауфмана. Сравнивая судьбы Федченко и Ковалевской, автор подчеркивает, что ее героине не приходилось преодолевать сопротивление и сталкиваться с предубеждением окружающих, ибо занятия ботаникой, в отличие от математических штудий, не считались несовместимыми с женской природой. Это приводит нас к более общей проблеме гендерных стереотипов в общественном восприятии различных наук. Проблема эта не столь очевидна, как может показаться на первый взгляд, ибо, как полагает ряд современных авторов, вопрос об особом женском подходе к изучению природы имеет право на существование. «Вчувствование» в природу, сотрудничество и сотворчество с нею противопоставляются мужскому конструированию реальности. Но бесспорно, что в ситуации, когда вопрос о «женских чертах» тех или иных наук решался за женщин и без их участия, мы вправе и должны говорить не о женских, а о специфически мужских стереотипах, психологических комплексах и страхах: алгебра плоха, ибо «суха», способна сделать женщин «синими чулками», отвратив от естественного назначения быть женами и матерями, зоология, физиология и анатомия слишком грубы, ботаника же - «невинна».
Любопытно, что эти стереотипы, согласно которым предрасположенность женщин к занятиям ботаникой объяснялась их внутренним родством живому, в особенности мирным, чуждым страстям растениям, долгое время накладывали отпечаток и на само содержание ботанических знаний. Так, уместно напомнить, что существование полового размножения у растений не признавалось учеными на протяжении десятилетий, в частности и потому, что воспринималось как оскорбление чувств занимавшихся ботаникой женщин, отвергаясь тем самым как радикальное и неприемлемое переосмысление самого предмета науки. Возвращаясь к нашей героине, отметим: ее увлечение
ботаникой удачно совпало с общей направленностью программы Николаевского сиротского института, составленной принцем П. Г. Ольденбургским, согласно которой«главная цель воспитания должна быть религиозно-нравственная», а женщина - «создание нежное, назначенное природою быть в зависимости от других». «...из всех естественных наук Ботаника есть та, которая наиболее свойственна для девиц. Они, естественно, должны любить и лелеять то, что необходимо для жизни и, в особенности, при суровости нашего климата в зимнее время, доставляет столь невинное утешение» (с. 2122). Живо представляешь себе, какую злость вызывало подобное сюсюканье не только у нигилистов, таких, как Базаров или Волохов, но и у всего нового поколения молодых людей, для которых важным было стремление видеть в женщине товарища, которому следует помочь в «развитии», а не навеки несовершеннолетнее существо. Именно с такими молодыми людьми Федченко и предстояло познакомиться.
Еще во время учебы в Николаевском сиротском институте она, как отмечает автор во второй главе книги, присоединилась к группе студентов и недавних выпускников Московского университета, сложившейся вокруг университетского Зоологического музея. Это был, по словам автора, «неформальный кружок А. П. Богданова - прообраз будущего Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии» (с. 29). Неслучайно, что после официального создания общества в 1864 г. Федченко становится одним из его членов-основателей - явление беспрецедентное, ибо, как полагает «с большой долей вероятности» автор, русские женщины не числились до этого среди полноправных, ведущих исследовательскую работу членов естественно-научных обществ. Уже в начале 1860-х гг. Федченко занималась совместно со своими новыми знакомыми переводами трудов по естествознанию, помогала проводить исследования по антропологии и зоологии, участвовала в расстановке коллекций в Зоологическом институте.
Одним из этих новых знакомых и стал ее будущий муж и спутник в проделанной ими совместно Туркестанской экспедиции А. П. Федченко. Как отмечает автор, начало экспедиции положило посещение губернатором Туркестанского края К. П. фон Кауфманом организованной в 1867 г. Обществом любителей естествознания, антропологии и этнографии (ОЛЕАЭ) Этнографической выставки: именно тогда была достигнута договоренность о командировании обществом одного из сотрудников, которым и стал А. П. Федченко, для естественно-научного изучения края. В Среднюю Азию О. А. Федченко отправилась вместе с мужем вскоре после свадьбы, взяв на себя описание местной флоры, а также деликатную этнографическую миссию - посещение женской половины мусульманских домов. Во многих местах супруги Фед-ченко были первыми европейцами, в ходе путешествия ими был открыт и нанесен на карту Заалайский хребет, хотя обследовать Памир детально они не смогли. По завершении экспедиции собранные коллекции легли в основу Туркестанского отдела еще одной выставки - Политехнической, организованной в Москве в 1872 г. В следующем году происходит важнейшее, трагическое событие: А. П. Федченко, задумавший изучение памирских ледников, гибнет во время ознакомительной поездки в швейцарские Альпы.
На долгое время, как отмечает автор, основным занятием О. А. Федчен-ко становится разбор собранных в Средней Азии коллекций и материалов и издание задуманного ее мужем полного описания края, его флоры, фауны и населения - работа эта подробно освещается в третьей главе монографии. Коллекции, включая собранный самой Федченко и содержавший 226 новых видов гербарий, были розданы для описания видным ученым, в том числе иностранным. А публикация основного труда - «Путешествия в Туркестан А. П. Федченко» - заняла много лет: как отмечает Валькова, основные работы по изданию завершились в 1888 г., однако последний из выпусков «Путешествия» увидел свет лишь в 1902 г. Столь долгий срок объяснялся, во-первых, тем, что издание включало в себя описание как новых, так и уже известных видов: «Путешествие» задумывалось не только как научный труд, но и должно было стать доступным руководством-определителем местных животных и растений для «каждого желающего из русских». Во-вторых,
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.