TRANSANNUALNY RHYTHM NEUTROPHIL PHAGOCYTOSIS ATHLETES
Kolupaev V. A.1, Sashenkov S. L.
'Ural State University of Physical Education; South Ural State Medical University, Chelyabinsk, Russia
In a retrospective analysis kosinor shown that regardless of the level of motor activity and sports qualification median observation time series phagocytosis activity of neutrophils in different generations of athletes surveyed at high and low solar activity reliably approximated by a sine wave with a period 16 months, and the intensity of phagocytosis - a sine wave with harmonic 29 and 30 months. Chronograms median of phagocytic neutrophils wrestlers and skiers of different skill levels, examined at high solar activity, reliably approximated by a sine wave with a period 14-16 months, and the rate of phagocytic activity of these cells - harmonics 14-16 and 28-30 months. Time series medians phagocyte number of neutrophils in skiers and walkers of different skill levels, examined at low solar aktivity, approximated sine waves with a period 14-16 months.
Key words: biorhythms, peripheral blood neutrophils, phagocytosis
НЕЙРОИММУНОФИЗИОЛОГИЯ - ЭТЮДЫ К ИСТОРИИ
И СОВРЕМЕННОСТЬ
Корнева Е. А., Новикова Н. С., Перекрест С. В., Шаинидзе К. З., Мазина В. А.
ФГБУ «НИИ ЭМ» СЗО РАМН, Санкт-Петербургский государственный университет,
Санкт-Петербург, Россия
Показано участие основных компонентов, определяющих функциональную активность орексин-содержащих и орексин-чувствительных нейронов, в формировании реакции мозга на антигенные воздействия. Введение ЛПС инициирует изменение содержания орексина в нейронах, меняет интенсивность экспрессии гена пропреорексина, изменяет экспрессию геннов рецепторов к орексину.
Ключевые слова: антиген, орексин-содержащие нейроны
Международно признанным основателем нейроиммунофизиологии является С. И. Ме-тальников (1925 г.), который впервые поставил вопрос о возможности влияния нервной системы на иммунную. Ещё до этого события были проведены единичные исследования, свидетельствующие о такой возможности, но они не рассматривались с этих позиций. С 1925 по 60-е годы XX века достаточно много исследователей обращались к этой проблеме, в том числе В. В. Сперанский [1], П. Ф. Здродовский [2], А. Д. Адо [3] и др., однако систематическое её изучение в мире началось с середины 60-х годов и было обусловлено с одной стороны развитием нейрофизиологии и иммунологии, с другой - появлением экспериментальной модели, использование которой позволяло достаточно стандартизировано изучить эффекты повреждения и раздражения мозга на функции иммунной системы [4]. В эти годы в России появились
новые лаборатории и научные группы, изучающие эту проблему, а в мире - первые исследования эффектов действия стресса на эти процессы, в том числе у человека (Д. Соломон).
Факты, доказывающие существенноевлияние нервной системы на интенсивность иммунологических процессов были восприняты научной общественность неоднозначно. Специалисты -физиологи и патофизиологи, как и клиницисты, восприняли эти доказательства позитивно, поскольку ученые, работающие в этих сферах, всегда представляли себе организм как единое целое, что соответствовало традициям отечественной медицинской науки (И. П. Павлов, В. М. Бехтерев, С. П. Боткин и др.). Совершенно иначе оценили опубликованные результаты многие иммунологи, что вполне объяснимо, поскольку в эти годы все иммунологические реакции изучали в пробирке и исследователи точно знали, что они могут быть получены в пробир-
ке вне зависимости от влияния нервной системы. Вместе с тем, уже тогда было известно, что многие процессы, наблюдающиеся в пробирке, реализуются только при добавлении глюкокор-тикоидных гормонов в культуру клеток. Скептическое отношение было очевидно, но большинство специалистов в дискуссию не вступало, по-видимому, наблюдая, как будут развиваться события. Однако один из скептиков, очень влиятельный академик, А. Д. Адо категорически не принял ни результаты, ни позицию ученых, считающих и доказывающих существование связи нервной и иммунной систем, в частности, влияние определенных структур гипоталамуса на эти процессы.
Развилась жесткая дискуссия. Для подтверждения правоты своей позиции наш оппонент пригласил в свою лабораторию сотрудника, перед которым поставил задачу - опровергнуть полученные нами результаты. К счастью этим сотрудником оказался, хотя и в высшей степени зависимый, но достаточно честный человек (М. Гальштейн), который не решился сказать категорическое «нет», но утверждал, что подобные эффекты можно наблюдать при повреждении структур гипоталамуса, граничащих с задним гипоталамическим полем, структурой, влияние которой было показано в работах тогда уже многих исследователей. Тем не менее, дискуссии в научных кругах становились всё жестче и привлекали внимание широкого круга специалистов, залы были переполнены. Ситуация стала опасной, когда академик А. Д. Адо инициировал организацию комиссии, которая приехала в институт Экспериментальной медицины и имела целью закрыть и лабораторию и научное направление. Создалась серьезная опасность приостановления развития этого научного направления. Существенную историческую роль в его сохранении и дальнейшем развитии нейроиммунофизиологии сыграла позиция директора института Экспериментальной медицины РАМН академика Н. П. Бехтеревой, которая всегда поддерживала и высоко оценивала эту новую линию медицинской науки, а также академика Р. В. Петрова - крупнейшего иммунолога страны, который, приехав во главе комиссии, ознакомился с формулировкой предмета открытия, диплом на который был получен нами к тому времени, принял результаты, как адекватные, и комиссия пришла к позитивной оценке работы лаборатории. Однако борьба продолжалась.
В этот момент произошло событие, которое в большей мере способствовало прекращению этой затянувшейся дискуссии. В 1969 г. в ИЭМ РАМН приехал профессор Д. Соломон из Стен-фордского университета (Сан-Франциско). Как он позднее написал: «Я приехал, чтобы посмотреть, соответствуют ли действительности опубликованные факты или это очередная советская пропаганда». Проработав в отделе две недели, подробнейшим образом просмотрев все протоколы и изучив методы исследования, он решил использовать предлагаемую нами модель в своей лаборатории, и вскоре его сотрудница (М. Камени) приехала в лабораторию, в течение месяца осваивала методы работы. Затем результаты исследований, полученных в США, были опубликованы. Это было ещё одним подтверждением в пользу целесообразности развития исследований в области ней-роиммунофизиологии. По-видимому, именно это событие в комплексе с множеством фактов, полученных различными специалистами в России, привело к прекращению дискуссии.
А. Д. Адо публично, что делает ему честь, на одной из конференции признал целесообразность развития нового научного направления - нейроиммунофизиологии и мы получили возможность спокойно работать. Таким образом, Д. Соломон, считающийся «отцом психонейроиммунологии», сыграл существенную роль в развитии этой научной дисциплины в России.
Важной вехой в формировании международных организаций и журналов явился первый в мире международный симпозиум, который был проведен в 1982 году в институте Экспериментальной медицины Санкт-Петербурга (тогда, Ленинграда). Участвовать в этом симпозиуме приехали практически все исследователи мира, работающие в этой сфере. Они впервые встретились именно на этом симпозиуме, и это обстоятельство явилось основой для консолидации усилий специалистов различных стран мира и организации научных обществ по Нейроиммуномодуля-ции и Психонейроиммунологии, а также журналов «Neuroimmunomodulation» и «Brain, behavior, and immunity». Участниками этого симпозиума были: Б. Адер (США), Х. Базедов-ский (Швейцария), Л. Кржалич (Югославия), В. Пьерпаоли (Швейцария, Италия), Г. Спек-тор (США), Д. Соломон (США), Б. Янкович (Югославия). Все эти люди в последующим
стали известны как самые крупные специалисты в этой области, организаторы обществ, журналов и многочисленных форумов.
Развитие нейроиммунофизиологии в большей мере обусловливалось эволюцией методов исследования. Возможность выполнения важных этапов работ была связана с появлением стереотаксической техники, развитием электрофизиологических методов исследования, способов определения уровней гормонов, рецепторного аппарата клеток и экспрессии генов, белков и пептидов, регулирующих функции иммунной системы на периферии и в мозге, то есть привлечением молекуляр-но - биологических методов исследования для изучения процессов взаимодействия нервной и иммунной систем. Существенным является привлечение математических (компьютерных) методов исследования процессов, происходящих на системном и межсистемном уровнях.
Одна из главных задач современного этапа исследования заключается в расшифровке нейромедиаторных механизмов участия мозга в регуляции функций иммунной системы. Анализ морфофункциональных изменений орексин-содержащих нейронов мозга (гипоталамуса) демонстрирует их вовлечение в механизмы реализации реакций мозга на антигенный стимул. Введение антигена приводит к активации этих нейронов, что проявляется в повышении количества е-:Ю белка - маркера активации [5]. Гистохимическое выявление орексинов в клетках демонстрирует изменение их содержания в ранние сроки после введения антигена, причем определенная констелляция клеток отвечает увеличением количества орексина в них, другая - снижением [6]. Эти данные свидетельствуют о функциональной дискретности системы орексин-содержащих
нейронов и возможности вариантов её реакций в нейронах определенной локализации. Оценка функционального смысла этих изменений, свидетельствующих либо о накоплении орексина или - чаще - о снижении его количества в нейронах, потребовала привлечения генетических методов анализа, а именно исследования интенсивности экспрессии гена пропреорексина, общего для орексинов А и В. Экспрессия этого гена в гипоталамусе существенно возрастает через два часа после введения липополисахарида [7]. Сравнение результатов, полученных при применении раз
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.