и нанонауки), Е. Г. Суминой (организованные системы в жидкостной хроматографии), Л. М. Козловой (меланж-гели для тест-определений), Н. И. Ястребовой (ионные ассоциаты халькогенпирилоцианиновых реагентов с анионами).
О партнерском сотрудничестве химфака Саратовского университета с различными организациями шла речь в докладах Б. И. Древко (Саратовский военный институт биологической и химической безопасности), С. Ю. Щеголева (Институт биохимии и физиологии растений и микроорганизмов РАН), Н. Н. Гусаковой (Саратовский аграрный университет), О. И. Жукова (ЗАО «НИТА-ФАРМ») и Г. И. Штремплера (СГУ).
В стендовой сессии конференции было представлено 17 докладов по самым различным направлениям химии природных и синтетических материалов.
Одна из лабораторий химического факультета Саратовского университета, в которой студенты постигают основы качественного и количественного анализов, названа именем Муста-фина. Специально для нее известный московский художник А. И. Осипов
написал портрет ученого. Он изобразил его на фоне напряженного неба, приготовившего для человека светлые и темные дни. В жизни Мустафина было множество черных дней: он прошел через голод в Поволжье, период сталинских репрессий, самую страшную в истории нашей страны войну, и сумел остаться светлым и красивым человеком. «Я очень рад, что портрет ученого, написанный мной, будет храниться в лаборатории Саратовского университета, названной именем профессора Исаака Савельевича Му-стафина, напоминая об ученом, который является гордостью российской науки», - сказал художник.
В заключение участники конференции вспомнили слова из Библии: «Блажен человек, который снискал мудрость... Пути ее - приятные, и все стези ее - мирные. Мудрые наследуют славу...». (Прит. 3: 13, 17, 35). Исаак Савельевич Мустафин был мудрым человеком, поэтому он был мирным и добрым. И пути его были приятные и для него, и для тех людей, которым посчастливилось с ним общаться.
Р. К. Чернова, Д. И. Мустафин
Новости методологического семинара ИИЕТ: кому и зачем нужна история науки?
19 марта 2009 г. в ИИЕТ состоялось очередное заседание общеинститутского методологического семинара, которое было посвящено обсуждению вопроса, кому и зачем нужна история науки. Сам факт постановки такой темы и проявленный к ней активный интерес со стороны сотрудников института говорят о том, что, несмотря на давние традиции историко-научных исследований, единой точки зрения относительно
целей и задач истории науки не существует. Особенно остро этот вопрос встает в условиях резкого понижения социального статуса науки в современной России - ситуация кризиса подвигает историков науки ученых к переосмыслению своего места в этом мире, роли истории науки как научной дисциплины. Поэтому неудивительно, что основа для дискуссии на семинаре была заложена не одним, а сразу несколькими докладами: заве-
дующего сектором истории физики и механики ИИЕТ Вл.П. Визгина, заведующего кафедрой истории науки и техники РГГУ Ю. С. Воронкова, директора ИИЕТ А.В. Постникова, завотделом аспирантуры и докторантуры ИИЕТ А.Н. Родного и ведущего научного сотрудника ИИЕТ О.Д. Си-моненко. Так как, следуя регламенту, докладчики излагали свою позицию очень сжато, повторим, для начала, основные идеи, прозвучавшие в их выступлениях.
Вл. П. Визгин: «История науки нужна историкам науки, чтобы заниматься историей науки. Это не значит, что я отрицаю, что история науки нужна для других целей. Когда я говорю - история науки, я имею в виду историю науки и техники, я не вижу принципиальной разницы.
Я предлагаю разбить историю науки на фундаментальную науку и прикладную. Что касается прикладной истории науки, то само собой разумеется, что она нужна, например, на телевидении, в журналах, где печатается много популярных статей. Но прикладной историей науки занимаются не совсем профессионалы.
Фундаментальная история науки -это та сфера деятельности, где занимаются научными исследованиями. Исследования могут быть разного рода - это зависит от тех проблем и вопросов, которые историк науки ставит перед собой. Но, как правило, чем меньше «фундаментальный» историк думает о практических приложениях, тем лучше.
Даже просто перечислить проблемы фундаментальной истории науки трудно. Понятно, что это, например, реконструкция построения важных физических теорий. Это и социальная история науки и архивные изыс-
кания, если только человек, который занимается поиском архивных материалов, не ограничивается накоплением документов и материалов. Надо заниматься исследованием, осмыслением, анализом [...] Конечный продукт, в этом смысле, есть -используем термин исторической эпистемологии - правдивый нарра-тив. Здесь важно слово правдивый. История науки должна стремиться к истине. Альтернативой такого правдивого нарратива является история как пропаганда и история как идеология. Причем, времена, когда история сливалась с идеологией и пропагандой, не ушли в прошлое, они и сейчас актуальны.
Например, даются деньги на юбилей ученого. Но оказывается, что он фигура дутая, однако эта дутая фигура имеет государственное значение. Некоторые историки говорят «не будем ворошить». Если историк на это идет, то он совершает научное преступление.
Для реализации исследовательского императива требуется высокий профессиональный уровень. История науки - сложная область: помимо того, что это наука гуманитарная, и мы должны быть историками, мы должны понимать соответствующие сферы науки и техники. У нас тяжелое промежуточное положение. Историки науки сидят между тремя, по крайней мере, если не больше, стульями. Есть три научных сообщества, между которыми мы находимся, и они, как жернова, могут нас размолоть. И мы должны всем им доказать свою эффективность именно в сфере фундаментальной истории. Я имею в виду, прежде всего, огромное количество специальных сообществ. Для историков физики - это физики. Для историков математики - математики.
Для историков химии - химики. Любое научное сообщество достигает своей зрелости, когда оно понимает свое значение и хочет иметь свою историю. Если оно не понимает важности собственной истории - это слабое научное сообщество. У физиков это понимание оформилось давно, мы видим его у Вавилова, у Вернадского.
Еще одно сообщество - это историки. И последним сообществом, которое мне тоже кажется важным, являются философы. Тем более что с некоторых пор в философии большую роль стала играть философия науки. А в философии науки большую роль стала играть именно та философия науки, которая ориентирована на историю науки. Я имею в виду то явление, которое мы наблюдаем с начала 60-х годов и которое обычно называют постпозитивизмом - это Поппер, Кун, Лакатос и др. Видно, что эти философы питаются лучшими из наших трудов. Наша задача, чтобы нам уцелеть, состоит в том, чтобы убедить эти три сообщества, что наша фундаментальная составляющая для них совершенно необходима, и тогда они нас поддержат - тогда мы уцелеем».
Ю. С. Воронков: «Подходы к пониманию того, кому нужна история науки, могут быть разными. Наш бывший сотрудник А. П. Огурцов называл историю науки маргинальной областью, а историков науки - маргиналами. И приводил свои аргументы, с которыми нельзя не согласиться. Мне бы хотелось зайти с другой стороны.
Мне кажется, что история науки -единственная наука на сегодняшний день, и область деятельности, область знания, которая имеет смысл, которая опирается на конкретный прошлый опыт и тем самым не является химе-
рой, а является сборочной площадкой для всех остальных областей.
Имеются три естественных формы существования истории науки: исследование, музейное дело и образование. Они все главные и дополняют друг друга. Мне ближе образование.
За годы преподавания я пришел к тому, что нужно создавать курсы по истории науки, в которых ведется не преподавание истории науки, а обучение истории науки. С помощью истории науки идет и формирование профессионального знания, и стимулирование творческой активности. Выстраивать курсы необходимо таким образом, чтобы стимулировать собственный поиск.
История науки - сложное, комплексное явление, и можно было бы рационально рассмотреть три уровня истории науки в образовании:
1. Наиболее важный и наименее представленный в образовании уровень: общая история науки, история науки в контексте культуры.
2. Наиболее распространенный уровень: дисциплинарный уровень (история физики, история математики и т. д.).
3. Специальный, проблемный уровень, вплоть до героев.
У этих трех уровней разные задачи, и они реализуются на разных ступенях образования. Общую историю науки хорошо изучать на первом и втором курсах, когда она дает общее представление о контексте науки в общем историческом контексте культуры. А далее любая серьезная профессиональная подготовка включает историко-научную часть.
Но в образовании отсутствует общая история науки, то, что может объединить все эти кажущиеся, на
первый взгляд, разрозненными уровни истории науки. История профессиональной области является составной частью этой области. Я полагаю, что в таком трехуровневом ключе история науки может объединять все дисциплины, которые изучаются в вузе. Была проведена проверка такой структуры на примере гуманитарного вуза, РГГУ, где в среднем по разным специальностям от первого курса до выпуска читается от 50 до 60 дисциплин. Все эти дисциплины вполне логично увязываются на принципе историзма на такой вот трехступенчатой основе. Это дает возможность избежать дублирующих вещей и относиться к учебному плану, как осмысленной структуре.
Хотелось бы сказать несколько слов о понятии «образовательная среда». Это понятие существует последние 15-20 лет. Изменяется сам характер этой среды. Если раньше учебные и методические материалы строились по принципу «как правильно, как надо», то сегодня материал строится как поле возможностей. Само понятие учебника претерпевает трансформацию. Нет жесткой привязанности к учебнику. Существуют альтернативные учебники. Существует информационная среда. Задача обучающегося - постараться выбрать из этого избыточного материала правильный (необходимый
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.