ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК, 2007, том 77, № 8, с. 746-750
РАЗМЫШЛЕНИЯ НАД НОВОЙ КНИГОЙ
НОВЫЙ ТИП ПЕРЕОСМЫСЛЕНИЯ ВЗГЛЯДОВ
Эпохи быстрых социальных изменений всегда характеризуются радикальным изменением взглядов. Бывает так, что новые идеи предшествуют реальным переменам, как это было в эпоху Просвещения. В наше время и в нашей стране изменение теоретических позиций чаще следует за событиями реальной жизни. Распад СССР, коренная ломка экономических отношений, введение новой Конституции, борьба за восстановление российской государственности - эти изменения, раскалывавшие российское общество и порою воспринимавшиеся в качестве катастрофы, побуждались напряжениями, возникавшими в сфере практической политики. Тем более, что эти события нуждаются в осмыслении post factum. Общество стремится понять себя, и этого понимания невозможно добиться, не подвергая критическому анализу те взгляды и ту систему мышления, которые были основополагающими для советского общества, для советского этапа существования и развития России.
В социологическом плане важен не только процесс переосмысления взглядов, важно и то, кем и когда такое переосмысление осуществляется. В конце концов, когда разрушается единая идеологическая система, служившая скрепляющим каркасом прежнего социально-политического строя, рано или поздно в новых условиях возникает потребность в новом ценностном консенсусе. Разумеется, речь идёт не о прежних способах обеспечения идеологического контроля и не о создании государственной религии, а о гораздо более широких рамках искомого ценностного консенсуса, который всё же позволяет очертить бытие того "Мы", которое называется современной Россией.
Заметим, что пересмотр взглядов многих деятелей политики и публицистики в первые годы реформирования институтов советской системы был просто обвальным. Некоторые артисты сжигали на глазах у публики свои партийные билеты; политические деятели просто открещивались от марксизма, независимо от своих постов, диссертаций, монографий, в которых они только что декларировали свою верность партийной идеологии. Скорость пересмотра позиций невольно наводила на мысль, что прежние взгляды и прежние монографии были лишь прикрытием карьеристских устремлений. Такого рода "идеологам" и "партийным кадрам" были безразличны теоретические основания их деятельности, важно было
вовремя пересесть с одного поезда на другой, чтобы не опоздать к "разделу пирога" государственной собственности и имущества.
Ценность новой публикации Т.И. Ойзермана* состоит в том, что автор показывает новый тип переосмысления взглядов. Он не открещивается от своих прежних позиций, а подвергает их всесторонней и достаточно основательной самокритике. Теодор Ильич открыто заявляет о том, что он "был убеждённым марксистом" (с. 9). Однако во времена идеологического доминирования догматической версии марксизма творческие идеи, даже марксистские по своему содержанию, далеко не всегда могли быть опубликованы. Именно самокритика является стимулом высказанных на протяжении всей работы совокупности идей и соображений, касающихся как прежней истории идеологической борьбы в европейском рабочем движении, так и изменившейся ситуации в современной России. В новых условиях появилась необходимость переосмыслить наследие и марксизма, и ленинизма с тем, чтобы понять, почему история не пошла в том направлении, которое ей предсказывали основоположники марксизма, в чём состояли заблуждения их самих и их российских последователей.
Рецензируемая книга состоит из двух частей. Первая названа "Социально-политическая тематика" (10 статей), вторая - "Философская тематика" (17 статей). Очевидно, что второе направление преобладает, особенно если учесть то обстоятельство, что второй раздел представляет иногда весьма лаконичное, а порой и развёрнутое изложение истории классической философской мысли - от Аристотеля до Гегеля. Даже профессионально подготовленный читатель найдёт в этом разделе немало интересных соображений об античных философах, о философах нового времени - Р. Декарте, Ф. Бэконе, Б. Спинозе, Т. Гоббсе, Д. Лок-ке, об основоположниках французского Просвещения - Ф. Вольтере, Ж. Руссо, Ш. Монтескье, Д. Дидро, К. Гельвеции, Ж. Кондорсе, о классиках немецкой философии - И. Канте, И. Фихте и Г. Гегеле. В поле зрения автора, разумеется, остаются и современные философы - К. Ясперс, Г. Маркузе, Б. Рассел, Л. Витгенштейн, X. Орте-га-и-Гассет, Д. Сантаяна и другие.
* Ойзерман Т.И. Проблемы. Социально-политические и философские очерки. М.: Перспектива, 2006. 656 с.
Всё содержание этой работы охватить невозможно. Поэтому остановимся на нескольких вопросах, которые особенно важны для осмысления современной российской социологии.
В первом разделе обратим внимание на две принципиальные статьи: "Самокритика марксизма - категорический императив интеллектуальной честности" и "К вопросу происхождения ленинизма". Общая установка, их объединяющая, состоит в том, что необходимо, по мнению Т.И. Ойзермана, "противопоставить невежественной, огульной критике марксизма научный анализ его действительных заблуждений, анализ, который, разумеется, не охватывает всего содержания марксизма и, конечно, не перечёркивает его научного значения" (с. 12). Первое, и наиболее важное, по мнению автора, заблуждение основоположников марксизма, проистекает из того, что они после 1859 г., когда были сформулированы основы материалистического понимания истории (знаменитое "К критике политической экономии. Предисловие"), не пересмотрели своих представлений из "Манифеста Коммунистической партии" (1848) об "уровне развития капиталистической формации, а значит, и об исторических перспективах перехода от капитализма к посткапиталистической общественно-экономической формации, которую они называли коммунизмом" (с. 13). Вторым заблуждением основоположников "является положение о прогрессирующем обнищании пролетариата в ходе развития капитализма" (с. 17). Третье заблуждение, считает автор, сопряжено с ошибочным толкованием взаимосвязи "способа производства и способа распределения материальных благ" (с. 21). Речь идёт, прежде всего, о соотношении заработной платы наёмного рабочего и прибыли капиталиста, которая, как показала практика XX в., может регулироваться государством с помощью инструментов налогового обложения. "Та часть прибыли, которая идёт на личное потребление капиталиста, облагается самым большим прогрессивным налогом" (с. 21). "Факт остаётся фактом: в развитых капиталистических странах трудящиеся добились такого уровня заработной платы, медицинского обслуживания и пенсионного обеспечения, о котором трудящиеся реально существующего социализма могли лишь мечтать. В этом смысле можно сказать, что социальные программы, которые обосновывало марксистское социалистическое учение, в немалой степени выполнены в передовых капиталистических странах" (с. 22). При этом они выполнялись при поддержке или по инициативе социал-демократических и социалистических партий и правительств соответствующих стран. Поэтому общая оценка марксизма, которую даёт Т.И. Ойзерман, не сводится к его заблуждениям, в которых всё же содержался мо-
мент истины. "Можно с полным правом утверждать, что марксизм в большей мере, чем все другие социальные учения вместе взятые, повлиял на общественное развитие XX века, на переход от хищнического, акульего капитализма к капитализму с человеческим лицом. Организованное рабочее движение, охватившее миллионные массы ... обусловило эту эволюцию капитализма. И хотя это массовое движение развивалось не под флагом марксизма, именно марксизм был его первым вдохновителем, так же, как и вдохновителем социал-демократических партий, которые возглавляют современное рабочее движение" (с. 28, 29).
Критика Ленина в данной работе ещё более остра, чем критика Маркса и Энгельса. Одна из главных идей здесь строится на противопоставлении взглядов В.И. Ленина и Г.В. Плеханова на возможность осуществления социалистической революции в России. Возможно, что с точки зрения теоретических постулатов Плеханов был ближе к исходным положениям Маркса. Но между Лениным и Плехановым существует колоссальное различие в других позициях. К 1917 г. Плеханов практически отошёл от участия в революционной борьбе, Ленин же с апреля 1917 г. стал не только лидером наиболее радикального крыла в российском революционном движении, но и харизматическим вождём революционной массы. Мотивация вождя, практического организатора революционного движения радикально отличается от мотивации деятельности теоретика. Каждый новый день ставит перед ним новые вопросы, на которые нет ответов в теоретическом анализе. Можно сказать лишь одно: для Ленина, как и для других вождей большевиков, особое значение имел опыт Великой французской буржуазной революции 1789-1793 гг., в особенности опыт якобинской диктатуры. Между событиями во Франции этого периода и ходом русской революции существует немало параллелей, в частности, в связи с противостоянием "белого" и "красного" террора, гражданскими войнами, борьбой с Вандеей, судьбами монархов, отношением к священнослужителям, чрезвычайными декретами и т.д. Революционное насилие рассматривалось большевиками в качестве повивальной бабки при рождении нового, невиданного ещё в истории общественного строя. Практическая борьба немыслима без постоянных ошибок. Их можно осуждать, разоблачать, можно негодовать по их поводу. Можно даже считать, что диктатура Корнилова была бы более благоприятной для России, чем диктатура большевиков, как это делают некоторые публицисты. Можно рассматривать акции примирения между "красными" и "белыми" времён Гражданской войны как политику реванша. Но как бы ни оценивать события того перио-
да и сам ход революционного процесса, историю отменить невозможно. Нынешнее поколение россиян остаётся наследником великой революции 1917 г., включающей в себя и Февраль, и Октябрь, Гражданскую войну и опыт индустриализации.
Во втором разделе книги чрезвычайно важны проблемы обсуждения истинного знания и в ещё большей мере проблематика "основных вопросов философии". Как известно, Ф. Энге
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.