РОССИЙСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ, 2014, № 4, с. 62-63
= ДИСКУССИИ =
О НЕКОТОРЫХ НОВЫХ РЕЗУЛЬТАТАХ РАСКОПОК НА ГОРОДИЩЕ ТАХТИ-САНГИН
Редакционная коллегия журнала "Российская археология" решила издать в форме единого блока подборку из трех статей, посвященных некоторым новым результатам раскопок на городище Тахти-Сангин (Южный Таджикистан). Как хорошо известно, данный памятник с 1976 по 1991 г. был основным объектом исследований археологической экспедиции, руководимой выдающимся исследователем прошлого Центральной Азии Б.А. Лит-винским (непосредственно вел раскопки на этом памятнике И.Р. Пичикян). Распад СССР и разразившаяся в Таджикистане гражданская война сделали невозможным продолжение археологических исследований Тахти-Сангина.
Однако полученные в результате этих работ материалы и наблюдения столь важны и ярки, что для всех специалистов совершенно ясно, что для понимания истории Центральноазиатского региона в античную эпоху данный памятник имеет огромное значение, которое можно сравнить со значением результатов раскопок на городище Ай Ханум. Важнейший итог исследований Тахти-Сангина - публикация трех томов финального отчета (Литвинский, Пичикян, 2000; Литвинский, 2001, 2010), не говоря об огромном числе предварительных статей, подготовленных либо совместно Б.А. Литвинским и И.Р. Пичикяном, либо каждым из них в отдельности.
Естественно, что выводы, к которым приходили авторы, встречали различную оценку. Укажем только, что Французская академия надписей и изящной словесности присудила Б.А. Литвинскому премию имени Р. Гиршмана за два первых тома финального отчета, а Российская академия наук - премию имени С.Ф. Ольденбурга. Вместе с тем наряду с восторженными откликами встречаются и критические замечания по отдельным конкретным вопросам, что и естественно1.
В последнее время, однако, в дискуссиях появились и некоторые новые нюансы. Они связаны с деятельностью бывшей ученицы Б.А. Литвинско-го - А.П. Дружининой. Перебравшись из Душанбе
1 Среди работ самого последнего времени, в которых детально обсуждаются проблемы Тахти-Сангина, необходимо, кажется, особо упомянуть статью А.-П. Франкфора (Francfort, 2013).
в Германию, она сумела добиться определенного финансирования и возобновила раскопки на городище Тахти-Сангин под эгидой Немецкого археологического института. Появление в печати предварительных отчетов о раскопках, осуществлявшихся А. Дружининой, стало поводом для некоторых молодых исследователей, мало знакомых с реальной ситуацией, для критики Б.А. Литвинского. Так, М. Шенкар (8Иепкаг, 2012) упрекает его за то, что он в своих исследованиях не использует результаты раскопок А. Дружининой, видя причину этого в чисто личном чувстве обиды. Думается, что этот упрек не совсем справедлив. Естественно, что обида присутствовала. Достаточно прочитать общедоступную информацию, например интервью в связи с открытием в Манхейме выставки, посвященной Александру Македонскому, где А. Дружинина представляет себя как единственного открывателя (!) Тахти-Сангина, а 15 лет работ большого коллектива ученых вообще не упоминаются. Видимо для такого явления нет даже подходящего названия. Это -действительно интеллектуальный грабеж на глазах всего мира. Однако Б.А. Литвинский не учитывал результаты раскопок А. Дружининой по совершенно иным причинам. Он об этих причинах и писал (в достаточно мягкой форме)2, при личном же общении он был более категоричен: «Как я могу ссылаться на результаты, когда я совсем не уверен, что А. Дружинина хоть что-то поняла в памятнике»3.
Справедливость подхода Б.А. Литвинского показали последующие события. В ходе раскопок 2004 и 2007 гг. во дворе храма Окса были обнаружены верх-
2 «А. Дружинина, аспирантка Института истории, археологии и этнографии АН Таджикистана, еще не имела никакого опыта раскопочных работ, ей нельзя было дать самостоятельный объект для раскопок, и ей поручили заниматься керамикой» (Литвинский, 2010. С. 3. Прим. 4).
3 Хочется отметить еще один смешной упрек. М. Шенкар в той же самой рецензии упрекает Б.А. Литвинского в том, что он остается на своих старых позициях относительно функций и датировки храма Окса и не учитывает новейших исследований по проблеме. При этом в качестве новейшей литературы упоминается только (!) его собственная статья (БЬепкаг, 2007). Поражает, с какой легкостью отвергаются результаты детальнейших исследований двух замечательных специалистов и противопоставляется им собственная, в сущности, ученическая работа в качестве образца для подражания.
О НЕКОТОРЫХ НОВЫХ РЕЗУЛЬТАТАХ РАСКОПОК
63
ние части глиняных форм для отливки бронзовых котлов, на венчике которых находились фрагменты греческой надписи (в негативной форме). Конечно, подобное открытие вызвало огромный интерес в силу чрезвычайной редкости находок эпиграфических документов. На территории храма до того была сделана только одна находка подобного характера - знаменитый вотив Атросока. Но именно это открытие ярчайшим образом показало и уровень подготовки, и моральные принципы А. Дружининой. Совершенно не зная древнегреческого языка, она, тем не менее, берется за издание этой надписи фпутта, 2008; Дружинина, 2009)4. Детальный анализ документа несколько позднее представил А.И. Иванчик (Иванчик, 2011; 1уаП;сЫк, 2013)5.
Данные находки, тем не менее, продолжают вызывать много вопросов (что и естественно), и Редколлегия журнала решила предоставить слово трем специалистам, которые с различных позиций рассматривают их. Мы надеемся, что дискуссия не только об этих артефактах, но и в целом о памятнике будет продолжена.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Дружинина А. Находка посвятительной надписи из храма Окса // Наследие предков. 2009. № 12. С. 191-195.
Иванчик А.И. Новые греческие надписи из Тахти-Санги-на и проблема возникновения бактрийской письменности // ВДИ. 2011. № 4. С. 110-131.
Литвинский Б.А. Храм Окса в Бактрии (Южный Таджикистан). Т. 2: Бактрийское вооружение в древневос-
4 Подробнее об этом см. в статье А.С. Балахванцева.
5 См. также: Rougemont, 2012. P. 274, 275. № 96 bis. См. замечания П. Бернара там же (Р. 276).
точном и греческом контексте. М.: Вост. лит., 2001. 526 с.
Литвинский Б.А. Храм Окса в Бактрии (Южный Таджикистан). Т. 3: Искусство, художественное ремесло, музыкальные инструменты. М.: Вост. лит., 2010. 664 с.
Литвинский Б.А., Пичикян И.Р. Эллинистический храм Окса в Бактрии (Южный Таджикистан). Т. 1: Раскопки, архитектура, религиозная жизнь. М.: Вост. лит., 2000. 503 с.
Drujinina A. Gussform mit griechischer Inschrift aus dem Oxos-Tempel // AMIT. 2008. Bd. 40. S. 121-135.
Francfort H.-P. Ai Khanoum "temple with indented niches" and Takht-i Sangin "Oxus temple" in historical cultural perspective: outline of a hypothesis about the cults // Parthica. Incontri di culture nel mondo antico. 14. 2012. Pisa; Roma, 2013. P. 109-136.
Ivantchik A.I. Neue griechische Inschriften aus Takht-i Sangin und das Problem der Entstehung der bak-trischen Schriftlichkeit // Zwischen Ost und West. Neue forschungen zum antiken Zentralasien / Hrsg. G. Lindström, S. Hansen, A. Wieczorek, M. Tellen-bach. Darmstadt: Verlag Philipp von Zabern, 2013. S. 125-142.
Rougemont G. Inscriptions grecques d'Iran et d'Asie centrale. L.: School of Oriental and African Studies, 2012. (Corpus Inscriptionum Iranicarum. Part II: Inscriptions of Seleucid and Parthian Periods and of Eastern Iran and Central Asia). 326 p.
Shenkar M. Temple architecture in the Iranian world before the Macedonian Conquest // Iran and the Caucasus. 2007. 11. P. 169-194.
Shenkar M. On the Temple of Oxus in Bactria, III (Review article) // Studia Iranica. 2012. V. 41. P. 135-142.
От имени и по просьбе Редколлегии Г.А. Кошеленко
РОССИЙСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ № 4 2014
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.