ОБЗОРЫ
ЭО, 2015 г., № 1
© К. Халлик, Ю.П. Шабаев, А. Регельманн, Дж.В. Ламоро, Б. Бауринг, В.В. Полещук. Обзор кн.: Этническая политика в странах Балтии / отв. ред. В.В. Полещук, В.В. Степанов. М.: Наука, 2013.
К. Халлик
Между диаспорой и меньшинством
В книге "Этническая политика в странах Балтии" исследователи рассматривают широкий круг вопросов национальных отношений. По ряду причин балтийский опыт вызывает весьма большой международный научный и политический интерес, о чем, в частности, свидетельствуют и опубликованные в сборнике обзоры о позиции Совета Европы и Евросоюза касательно этнополитики балтийских стран. Естественно, не могут обойти балтийскую тематику стороной и российские ученые. В современной российской научной практике, как отмечают А. Бердников и Д. Ханов, наметились два исследовательских подхода. Во-первых, исследование отношений между этническими сообществами, большинством и меньшинствами, или внутренних отношений, ведущих к складыванию гражданской общности этих стран. Второй подход связан с признанием того, что русские и русскоговорящие группы не отпочковались полностью от российского "материка" и в такой своей роли оказывают влияние на официальную позицию России и на межгосударственные отношения со странами Балтии (с. 362).
Концептуальные рамки этого труда заданы введением ак. В. Тишкова и В. Степанова, а также статьей В. Полещука. В. Тишков и В. Степанов подвергают критическому разбору европейскую концепцию этнических меньшинств и мультикультурализма. Авторы считают основным пороком Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств, а также политической практики европейских государств неравное отношение к автохтонным и новым, иммигрантским меньшинствам. Слабое воздействие общеевропейских принципов защиты прав меньшинств авторы видят в "закреплении несостоятельной идеологии и бытовых представлений о существовании твёрдо установленных групп меньшинств" (с. 12), что позволяет государствам избирательно определять группы, подпадающие под защиту конвенции. Поскольку балтийские государства официально определили свои этнические меньшинства на основе восстановленного досоветского гражданства, то, с формальной точки зрения, конвенция не нарушена, несмотря на то, что этим Латвия и Эстония вывели большинство постоянных "нетитульных" жителей из-под ее защиты. По этой причине в книге уделено большое внимание международным оценкам балтийской эт-нополитики в целом. В этой связи представляет интерес статья голландского профессора Д. Ко-ченова, в которой автор рассматривает критические оценки этнополитики Эстонии и Латвии, принятые в разные годы Европейской Комиссией и другими институтами Евросоюза (ссылки на эти документы есть также в других работах). Как правило, их содержание не отражается в полной мере в работах балтийских исследователей, а предложенные рекомендации пока не стали предметом общественного внимания или вопросом публичной политической жизни.
Но фундаментальной причиной современных противоречий и кризиса этнополитического развития в постсоветских государствах во введении называется сама «доктрина и практика этнического национализма советского образца, породившая так называемые "национально-освободительные проекты" под лозунгом о праве наций на самоопределение» (с. 14). Более того, на этнические элиты, их эгоизм и "политическую изощрённость" возлагается чуть ли ни вся вина за распад Советского Союза. Однако главный критический пафос введения направлен против самой доктрины этнического национализма как принципа государственного строительства. Данный подход поддерживает также В. Полещук, опираясь на аналитические модели этнического доминирования, т.н. этнической демократии и этнического контроля, которых придерживаются некоторые учёные, занимавшиеся, среди прочего, и балтийской тематикой (с. 31-33). Вообще
Клара Халлик (Klara Hallik) - к.и.н., социолог, независимый исследователь (Эстония); e-mail: klara.hallik@gmail.com
же интерпретация этнополитики балтийских стран, как явствует из настоящего сборника, имеет уже солидную международную традицию. Это позволяет надеяться на углублённое исследование в дальнейшем не только одного, хотя и несомненно важного аспекта постсоветского развития балтийских стран. Правда, углублённого изучения ожидает и постсоветский национализм в целом. Может быть, прав был Э. Геллнер, выделив особые этапы и зоны нациестроительства в Европе?
"Примерка" существующих теоретических моделей и концепций к практике балтийских стран может быть весьма плодотворной, т.к. позволяет оценить локальную национальную политику в более широком международном контексте. При этом не исключён т.н. дискурсивный конфликт, возникающий вследствие несовпадающих подходов "местных" и "заграничных" учёных к общественным и политическим процессам в балтийских странах. Т. Агарин, например, не без основания утверждает, что балтийские и некоторые западные учёные остаются зацикленными на прошлой детерминации противоречий этнических отношений, преувеличивают степень зависимости меньшинств от России и склонны оценивать этнические отношения советского периода как антагонистические (с. 263). Есть основания полагать, что частично эта "зацикленность" подпитывается принципиально разными, взаимоисключающими российским и балтийским подходами к оценке прошлого, в частности, событий 1939-40 гг., как это показали В. Полещук и А. Димитров (с. 66). Известно, что в российской интерпретации присоединение балтийских государств якобы не противоречило тогдашним международным порядкам. Борьба за "самую правильную" историческую правду сильно перегружена политическими предпочтениями. Они, в свою очередь, влияют на массовые умонастроения, поддерживая мессианские предрассудки одних и комплексы жертвы других. Излишнее использование политического фокуса при интерпретации этнических отношений объясняется частично также тем, что пока отсутствуют фундаментальные исследования советского периода. К тому же главной парадигмой общественного переустройства, по крайней мере, в первое десятилетие после восстановления независимости, был радикальный отказ от советского наследия. И. Никифоров считает, что подходы к национальной истории Эстонии, Латвии и Литвы, сложившиеся на пике антисоветского движения, воспроизводятся и в настоящее время посредством различных форм политики памяти (с. 145-146). Автор затрагивает очень важную сторону общественной жизни, непосредственно связанную с этническими отношениями. Очевидно, что не только политика памяти, но сама историческая память коренных балтийских народов и здешних русских меньшинств требует полномасштабного исследования. Уже сейчас ясно, что основные параметры политики памяти (в первую очередь символическое освоение пространства и времени) воспринимаются неодинаково "титульными" группами и русскими меньшинствами.
Любая политика отражает в той или иной степени состояние умонастроений общества, независимо от того, возникли ли они как стихийная реакция на обстоятельства ("практическое знание") или были сконструированы и внедрены посредством просвещения и культуры. Некоторые исследователи, как В. Полещук (с. 30-31), увязывают политику балтийских государств по отношению к этническим меньшинствам, или "балтийскую версию национализма", с как бы особым этническим самосознанием эстонцев, латышей и литовцев, в представлении которых нация якобы осознается только как этнокультурная и языковая общность, но не как гражданское и государственно-политическое сообщество. То есть истоки этноцентричной политики по отношению к меньшинствам видятся в примордиальной версии нации. Пока нет достоверных подтверждений, что так оно и есть в действительности. Какими бы особенными балтийцы себя ни считали, их опыт взаимодействия с соседними народами и культурные связи в течение всей истории являются неотъемлемой чертой национального бытия. Если в какие-то периоды модернизация национальной жизни или взаимодействие с другими народами воспринимаются через призму конфликтности и культурного изоляционизма, то причины этого вряд ли кроются в непреодоленном примордиализме национальной идентичности. Реституционная политика, которую также описывали авторы рассматриваемой книги, доказывает, что ее побудительным мотивом была не тревога за исчезновение этнической экзотики, но стремление вернуть, восстановить насильственно отнятое государство.
Все исследователи балтийских обществ так или иначе должны касаться особенностей этнического состава населения. Авторы данного труда характеризуют основные тенденции демографического развития региона и особенно роль русских, что может частично объяснить исторические истоки современной этнической политики балтийских стран. Аксиоматическое утверждение, что "русские жили здесь испокон веков", мало говорит об этническом взаимодей-
ствии разных групп. Русские в Прибалтике никогда не были единым сообществом ни в социальном и экономическом, ни в этнополитическом или религиозном смыслах. Их статус в разные исторические периоды и их взаимоотношения с "местными" могли меняться в зависимости от политики имперского центра и даже от особенностей международного развития. В целом в результате политических изменений первой половины ХХ в. старожильческое русское население Балтии потеряло большую часть своих элитарных групп, в основном из-за ограниченных возможностей самореализации в маломощных и бедных государствах. По той же причине не задержались здесь и осевшие на короткое время белоэмигранты. Не последнюю роль играла и националистическая политика молодых государств, социальное острие которой было направлено против прежних хозяев и правителей. К тому же наиболее деятельных местных русских коснулись сталинские репрессии, их организации были разрушены, а культурная жизнь советизирована. В конце войны часть балтийских русских, как и сотни тысяч латышей, литовцев и эстонцев, спаслась бегством на Запад.
Авторы обстоятельно рассматривают демографические изменения в советский период в результате массовой иммиграции русского населения, которая в корне изменила прежние, ещё не вполне окрепшие отношения русск
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.