ОСНОВНЫЕ СТАТУСНЫЕ ПОЛНОМОЧИЯ ВЕРХОВНОГО ТАЙНОГО СОВЕТА ПО РЕШЕНИЮ ВОПРОСОВ ГОСУДАРСТВЕННОГО ЗНАЧЕНИЯ В ПЕРИОД ЕГО ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ (1726-1730 ГГ.)
ЖИЛЕНКО Александр Сергеевич,
аспирант Кубанского государственного аграрного университета. E-mail: bsn510@mail.ru
Краткая аннотация: в статье говорится об основных статусных полномочиях Верховного тайного совета по решению вопросов государственного значения в период функционирования (1726-1730 гг.).
The article talks about the major elite credentials of Supreme Privy Council dealing with matters of national importance in the period of functioning (1726-1730).
Ключевые слова: статусные полномочия; Верховный тайный совет; государственная власть. Status; Supreme Privy Council; the power of the State.
Создание Верховного Тайного Совета в начале 1726 г. - нового органа государственной власти Российской империи стало выдающимся событием в системе властеотношений, учитывая, что до этого в высшем эшелоне власти такого рода орган был создан еще Петром 1 в 1711 г. (появление Правительствующего Сената). Вместе с тем в историко-правовой литературе, как нам представляется, в недостаточной мере освещается вопрос о правовом статусе Верховного Тайного Совета, имея в виду, прежде всего, его основные статусные полномочия, поскольку основное внимание по проблематике Верховного тайного Совета уделяется, как правило, политическим событиям, связанным с его деятельностью, и чаще всего упоминаются «кондиции», которые верховники предъявили Анне Иоанновне при ее восшествии на престол в марте 1730 г. и которые она, как известно, разорвала как буквально, так и юридически, прекратив тем самым функционирование этого органа российской власти.
Между тем Верховный Тайный Совет обладал весьма существенными полномочиями, будучи де-факто в отдельные периоды своей деятельности (например, в годы номинального правления малолетнего Петра 1) ни много ни мало высшим органом государственной власти в стране. Следует заметить, что в учредительном акте о создании Верховного Тайного Совета (та-
кой Указ, подписанный Екатериной 1, состоялся 8 февраля 1726 г. ) содержится ряд полномочий нового органа, хотя сразу заметим, что системного регулирования этих полномочий, как будет показано, в этом акте, равно как во всех других актах, касающихся Верховного Тайного Совета, не было.
В учредительном Указе, отдавая должное Петру Великому («Государю Супругу»), отмечалось (здесь и далее, если нет кавычек, изложение документов того времени дается в авторском изложении, по возможности максимально приближенном к стилистике этих документов), что члены образованного им Сената излишне обременены другими важными государственными делами, не позволяющими эффективно выполнять им функции членов Сената, в частности, у них, кроме Сенатского Правления, есть немалый труд в следующих делах: работа как первых Министров по должности своей; участие в тайных советах о политических и других государственных делах. Кроме того, «заседают некоторые Президентами в Коллегиях, а именно: в двух Военных, в Сухопутной да в Морской, и третьей Политической, от чего в первом и весьма нужном деле в Тайном Совете (этот орган имел совещательные полномочия, то есть не обладал собственными полномочиями, присущими органам государственной вла-
1 Именной Указ от 8 февраля 1726 г. «Об учреждении Верховного Тайного Совета» // Полное собрание законов Российской империи (первое). № 4830.
сти) немалое им чинится помешательство...».
В итоге было решено отказаться от такого совместительства и соответственно предписывалось создать Верховный Тайный Совет, куда включить «первых Сенаторов, а вместо их выбрать других», которые будут работать только в Сенате. Далее обозначался ряд полномочий Верховного Тайного Совета. Текст Указа дает основание для выделения следующих из них.
Во-первых, Верховный Тайный Совет получал полномочие «освящать» все указы императрицы, о чем свидетельствует следующая запись: «В Сенат и во все Коллегии и во все прочие места, куда будет подлежать посылать указы с таким изображением: в заглавье указ Ея Величества, состоявшийся в Верховном Тайном Совете (и именовать, в какое место, куда)». Указ не раскрывает термина «состоявшийся в Верховном Тайном Совете». Мы можем предположить, что речь идет о том, что, по меньшей мере, каждый указ, подписываемый императрицей, должен был быть рассмотрен в Верховном Тайном Совете и одобрен им с выдачей соответствующей рекомендации императрицы.
Во-вторых, Верховный Тайный Совет получал полномочие рассматривать на своих заседаниях все вопросы государственной жизни, которые в Сенате и Коллегиях сочтут «самыми важными», о чем Сенат и Коллегии должны были письменно извещать Верховный Тайный Совет - «А из Сената и из других всех Коллегий писать, о чем самом важном деле случится, по сему: доношение в Верховный Тайный Совет». В этой связи в Указе уточнялось, что взаимодействие между Сенатом и Коллегиями должно было осуществляться посредством направления друг другу «промеморий», то есть обмена информацией служебного характера (в то время как ранее Сенат направлял предписывающие указы).
Собственно, на этом перечень сущностных полномочий Верховного Тайного Совета закрывался, поскольку оставшиеся записи рассматриваемого Указа от 8 февраля 1726 г. касались не столько полномочий, сколько оформления и частично порядка работы Верховного Тайного Совета.
В историко-правовой литературе М.Ф. Владимирским-Будановым в этой связи отмечается, что компетенция главы государства, ко-
им являлся монарх, и учрежденного Верховного Тайного Совета «совершенно совпадают» . С таким подходом мы можем согласиться с оговоркой о том, что «полного совпадения» все же не может быть в виду особого положения императрицы как абсолютного монарха, и, разумеется, компетенция здесь не тождественная полномочиям, поскольку последние даже при совпадающей компетенции не могут быть одинаковыми по определению у различных органов и должностных лиц властвующей иерархии.
В рассматриваемом Указе содержатся также некоторые нормы, регулирующие процесс реализации полномочий Верховного Тайного Совета. В частности, следовало под решениями, принимаемыми в Верховном Тайном Совете, ставить подписи всех членов Верховного Тайного Совета, причем независимо о того, присутствовала императрица на заседании, на котором принималось решение, или нет («в Верховном Тайном Совете, хотя при присутствии Ея Императорского Величества, хотя и во отсутствии, крепить, о чем определено будет, протоколы, резолюции, всем назначенным особам Верховного Тайного Совета»). Все эти «особы» были персонально поименованы в Указе: «Генерал-Фельдмаршал и Тайный Действительный Советник Светлейший Князь Меньшиков, Генерал-Адмирал и Тайный Действительный Советник Граф Апраксин, Государственный Канцлер и Тайный Действительный Советник Граф Головкин, Тайный Действительный Советник Граф Толстой, Тайный Действительный Советник Князь Голицын, Вице-Канцлер и Тайный Действительный Советник Барон Остерман». Все эти подписи, в свою очередь, должны были заверяться «закрепкою», то есть подписью «обретающегося Члена Иностранной Коллегии Действительного Статского Советника Василья Степанова», являвшегося, судя по этой формулировке, секретарем Верховного Тайного Совета.
Здесь же заметим, что в конце своей деятельности (март 1730 г.), то есть на момент подписания известных «кондиций», которые Верховный Тайный Совет предъявил Анне Ио-анновне при ее восшествии на престол, что стало причиной упразднения этого органа, в его состав входили князья Д.М. Голицын, В.Л. Дол-
1 Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. Киев, 1905. С. 256.
горукий, А.Г. Долгорукий, вице-канцлер барон А.И. Остерман, канцлер граф Г.И. Головкин,
фельдмаршалы В.В. Долгорукий и М.М. Голи-
1
цын , то есть, как видно, из первоначального состава остались только два члена, что свидетельствует о высоком уровне ротации.
Данное обстоятельство объяснялось прежде всего довольно острым политическим противостоянием между различными группировками правящей элиты Российской империи того времени. Так, само учреждение Верховного Тайного Совета состоялось не без непосредственного влияния князя Меньшикова, сумевшего после смерти Петра 1 добиться восшествия на престол Екатерины 1 и тем самым сохранить свое положение в высших эшелонах власти, учитывая, что он был, как известно, весьма близок с Петром 1. Мы полагаем, что этим обусловлены и предельно краткие формулировки полномочий Верховного Тайного Совета - Меньшикову, как явному лидеру этого органа, в этом контексте важно было «застолбовать» за Верховным Тайным Советом (фактически, за собой и поддерживающими его вельможами) такие полномочия, которые обеспечивали бы контроль за важнейшими решениями в государстве. На определенное время ему это удалось, но после смерти Екатерины 1, как известно, он оказался в опале, и здесь личные, фактические отношения вокруг императорского трона оказались сильнее статуса Меньшикова как члена Верховного Тайного Совета, да и самого органа в целом, что свидетельствует об уровне и характере власте-отношений в тогдашней России.
Заметим еще, что Верховный тайный Совет, разумеется, формально не стоял и не мог стоять выше самой императрицы - выше мы отмечали, что в этом органе решения должны были «состояться», но указы издавались от имени «Ея Императорского Величества». Хотя фактически данная формула, конечно же, связывала императрицу, но, на наш взгляд, она как абсолютный монарх, издавшая данный Указ, причем без какого-либо согласования с каким бы то ни было органом, была вправе издать указ, который не «состоялся» с Верховном Тайном Совете. В противном случае, как нам представля-
1 Протасов Г.А. «Кондиции» 1730 г. и их продолжение // Ученые записки Тамбовского гос. пед. инст. Вып. XV. 1957. С. 224.
ется, нарушался бы принцип абсолютистской власти. Более того, если толковать указанную формулировку рассматриваемого Указа от 8 февраля 1726 г. таким образом, что ни один императорский указ не мог быть издан без одобрения Верховного Тайного Совета, то могли быть основания счит
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.