ПСИХОЛОГИЧЕСКИМ ЖУРНАЛ, 2004, том 25, № 3, с. 44-52
ЧЕЛОВЕК В ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ УСЛОВИЯХ
ОСОБЕННОСТИ ЖИЗНЕННОЙ ПЕРСПЕКТИВЫ У ВЕТЕРАНОВ ВОЙНЫ В АФГАНИСТАНЕ И ЛИКВИДАТОРОВ АВАРИИ НА ЧАЭС
© 2004 г. Е. А. Миско*, Н. В. Тарабрина**
*Младший научный сотрудник Института психологии РАН, Москва
**Кандидат психол. наук, зав. лабораторией психологии посттравматического стресса
Института психологии РАН, Москва
Исследовались особенности жизненной перспективы у лиц, страдающих посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР) и без него. Предложены экспериментальные методики, направленные на изучение качественной структуры изменения представлений о жизненной перспективе при психологической травме различного генеза. Рассматривались эмоциональный компонент субъективной картины будущего - образ будущего и чувства, связанные с ним, и когнитивный компонент - способность индивида проявлять активность по отношению к жизни, строить планы и их ре-ализовывать. В исследовании приняли участие афганские ветераны (п = 30) и ликвидаторы аварии на ЧАЭС (п = 27). Показано, что травма приводит к изменениям представлений на уровне эмоциональной и когнитивной составляющих жизненной перспективы. Эта тенденция к искажению перспективы усугубляется с ростом показателей травматизации. Обнаружено, что в случае военной травмы наиболее деформированным оказался эмоциональный компонент будущей перспективы. Для ликвидаторов аварии на ЧАЭС планирование будущего включает в себя ожидаемую травму, связанную с угрозой здоровью или жизни, независимо от степени исходной травматизации.
Ключевые слова: посттравматическое стрессовое расстройство, чувство укороченной перспективы, субъективная картина будущего, жизненная перспектива.
Как известно из ряда исследований, посвященных изучению посттравматических стрессовых состояний [3, 8-10], некоторые люди, пережившие психотравмирующую ситуацию, связанную с угрозой жизни, продолжают чувствовать, что травма остается актуальным моментом их жизни, заполняя все пространство прошлого, настоящего и будущего. Прошлое "раскалывается" на время "до" и "после" травмы, настоящее мучительно, будущего как будто бы нет, или оно "обесточено" -желания, цели, планы, все, что движет человеком в обычной жизни, парализовано. Это состояние обозначается как чувство укороченной жизненной перспективы и включено в перечень диагностических симптомов ПТСР в Американский диагностический стандарт (Diagnostical and Statistical Manual of Mental Disorders - DSM-III-R) [6, 13]. Как правило, жертвы травматического стресса теряют интерес к жизни в целом и к тем занятиям, которые раньше имели для них смысл и доставляли удовольствие, а также испытывают чувство отгороженности от других людей.
Психологические последствия переживания травматического стресса и развития посттравматических стрессовых расстройств чаще всего исследовались на материале военной травмы. Дан-
ные об изменении чувства жизненной перспективы у людей, переживших военную травму, и жертв аварии на ЧАЭС представлены в ряде работ (см. [3-5, 14]). Наличие исследуемого симптома показано и у ликвидаторов аварии на ЧАЭС с диагнозом ПТСР [9, 10]. В этих работах приводятся результаты обследования ветеранов войны в Афганистане и ликвидаторов аварии на ЧАЭС и подтверждается присутствие у них отчетливо выраженного ощущения сокращенной жизненной перспективы и нежелания строить какие бы то ни было планы на будущее.
В работах [8-11] наряду с данными об изменении жизненной перспективы представлены результаты, подтверждающие изменения психометрических показателей (таких, как депрессивность и тревожность), основных параметров психологического состояния лиц с диагнозом ПТСР, свидетельствующие о психическом и эмоциональном неблагополучии.
Влияние эмоциональности на возникновение и протекание ПТСР изучалось в ряде психофизиологических исследований [8, 17], в которых была показана роль эмоций в прогнозировании развития ПТСР.
В этих работах также представлены результаты этиологии травматического стресса у афганских ветеранов и ликвидаторов аварии на ЧАЭС. Так, для первых в качестве травматических ситуаций выступали боевой опыт, особенности боевой обстановки, "неуставные отношения", для вторых же источник травмы оставался "невидимым". Следует отметить, что в развитии ПТСР у ликвидаторов аварии на ЧАЭС ведущую роль играют "субъектно-личностный фактор в восприятии и оценке радиационной опасности" [2, с. 25], а также вторичная травматизация [8], связывающая их травматический опыт с жизненной перспективой, которая встает перед ними в случае ухудшения состояния здоровья. Для описания травмы, полученной ликвидаторами аварии на ЧАЭС, предложен термин "информационный стресс" [8]. Действие этого стресса растянуто во времени и само по себе имеет перспективу: "что же со мной случилось тогда?"; "как с этим жить сейчас?"; "что же со мной будет дальше?"; "то, что случилось, - страшно, то, что может случиться, - еще страшней".
В контексте анализа категории "субъект", согласно С.Л. Рубинштейну, смысл работы над образом будущего состоит в том, что человек выступает как активный творец своей будущей жизни посредством осознания собственной жизненной перспективы и работы с ней [7]. Рассматривать перспективу можно лишь в контексте жизненной перспективы в целом, охватывающей прошлое, настоящее и будущее [1, 4, 5, 12]. Под воздействием травматической ситуации нарушается процесс восприятия непрерывности жизни и разрушаются индивидуальные объяснительные схемы, которые до травматического воздействия делали субъективный мир понятным и предсказуемым. Многие авторы развивают собственные концепции психической травмы как разрушающей когнитивно-эмоциональные схемы [15, 16, 18, 19]. Несмотря на отсутствие терминологической согласованности, смысл этих концепций состоит в том, что такие схемы объясняют реальность, служат источником доверия к миру и к себе, делают мир предсказуемым и создают предпосылки для ориентации в будущее. Когнитивным схемам приписываются априорные и апостериорные функции. В случае когда схемы нарушены, человек не может предвосхищать будущее и строить планы, поскольку ему просто не на что опереться, а это сопровождается острым состоянием эмоционального дистресса. Нетравмированная когнитивно-эмоциональная сфера личности позволяет ей осуществлять жизненную перспективу, руководствуясь намеченными целями, планами, желанием ре-ализовывать свою активную позицию [1, 4, 5].
Это становится возможным только в том случае, если человек чувствует себя в безопасности, его представления о себе и мире достаточно ус-
тойчивы и не подвергались воздействию травмы. При изучении жизненной перспективы необходимо исследовать различные ее аспекты: установочный, когнитивный, эмоциональный, целепо-лагающий.
В нашей работе мы изучали жизненную перспективу у лиц, переживших военную травму (это группа афганских ветеранов, у которых травмой чаще всего являлось конкретное событие), и у ликвидаторов (для этой группы травма неразрывно связана с информацией, получаемой об аварии на ЧАЭС). Исследовались, с одной стороны, образ будущего и чувства, связанные с ним, с другой -способность выступать действующим лицом собственной жизни, влиять на нее, строить планы и их реализовывать.
Цели работы:
1. Изучение связи изменений жизненной перспективы с выраженностью психологической травмы.
2. Исследование качественной специфики изменений жизненной перспективы при травме различного генеза (военная травма и травматические последствия ликвидации аварии на ЧАЭС).
Гипотеза заключалась в том, что качественная структура изменений жизненной перспективы связана со степенью выраженности и характером перенесенной травмы.
Задачи исследования:
1. Апробировать методики, направленные на выяснение содержания и характерных особенностей образа будущего, а также степени разработанности жизненной перспективы (эмоциональное переживание жизненной перспективы, способность визуализировать будущее, наличие целевых связей между настоящим и будущим, создание условий для реализации целей) у лиц, переживших травматическую ситуацию.
2. Выявить связь качественных характеристик изменений жизненной перспективы со степенью выраженности признаков посттравматического стрессового расстройства и индивидуальными особенностями эмоционального реагирования.
3. Сопоставить изменения структуры представлений о жизненной перспективе у ветеранов войны в Афганистане и ликвидаторов аварии на ЧАЭС.
МЕТОДИКА
В исследовании приняли участие 57 чел. (мужчины) в возрасте от 27 до 64 лет (Ме = 35), образование у большинства испытуемых среднее (Ме = 11). Из них: ветераны войны в Афганистане -30 чел., возраст от 27 до 44 лет (Ме = 32); ликвидаторы аварии на ЧАЭС - 27 чел., возраст от 34 до 64 лет (Ме = 43).
Все испытуемые прошли психодиагностическое обследование, которое осуществляли клинические психологи лаборатории психологии посттравматического стресса и психотерапии Института психологии РАН [8]. Им предлагались следующие методики: методика CAPS для диагностики выраженности признаков ПТСР [6], MS - Миссисипская шкала ПТСР (военный и гражданский варианты) [6].
По результатам обследования испытуемые были разделены на следующие группы: среди ветеранов Афганистана у 21 чел. отсутствовали выраженные признаки ПТСР (ПТСР-) и 9 чел. имели их (ПТСР+). Соответствующие группы для ликвидаторов аварии на ЧАЭС составили 18 чел. (ПТСР-) и 9 чел. (ПТСР+).
Для оценки эмоционально-личностных особенностей испытуемых применялись методика BDI - опросник депрессивности Бека [6] и опросник личностной и ситуативной тревожности Спилбергера-Ханина [8].
Для решения поставленных задач использовались следующие методики:
Методика воображения (МВ) была включена в состав стандартной процедуры "Imagery", подробно описанной в работе [8]. Эта процедура направлена на то, чтобы актуализировать у испытуемого образы значимых событий в прошлом, настоящем и будущем с помощью приемов, включающих прослушивание специально подобранных текстов - "скриптов". Методика воображения представляла собой модификацию процедуры "Imagery", т.е. к с
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.