От Владивостока до Лиссабона -к гармонии валют
Предложение о создании «большой Европы» от Владивостока до Лиссабона, которое было впервые высказано Россией в 2010 г., стало одной из самых ярких идей мировых политиков прошлого года и одной из самых экономически смелых за всю историю диалога России с Западом. Под гнетом текущих глобальных проблем она довольно скоро была забыта, но сейчас о проекте вновь заговорили.
Д. В. ЕГОРОВ, руководитель управления торговых стратегий Dukascopy Bank SA
Вопреки напряженной риторике со стороны Евросоюза Германия и Россия заявили, что не намерены отказываться от идеи создания «большой Европы» от Владивостока до Лиссабона. При этом, анализируя теоретическую возможность создания такого экономического пространства, в которое, по мысли обеих сторон, должны войти и фактически все страны бывшего СССР, политики забывают о самой сложной проблеме, которая даже при благоприятном исходе текущей ситуации помешает осуществить задуманное, - проблеме валют.
Опыт объединения - Евросоюз:
страны Балтии, Швейцария и Великобритания
Одним из важнейших стимулов присоединения ряда стран Европы к Евросоюзу было именно стремление к сильной стабильной валюте. В основном этот тезис касается стран с небольшим ВВП (например, Греции, Мальты или Дании). Разбираясь, как европейские страны пришли к единой валюте, полезно вспомнить показательную историю национальных валют стран Балтии.
Самой стабильной из них была эстонская крона, которая была первой привязана к курсу евро и в 2011 г. замещена на валюту единой Европы. За ней последовал считавшийся относительно стабильным, но сильно привязанный к доллару латвийский лат, который перестал существовать только в декабре 2013 г. Привязать его к евро так и не удалось - его волатильность по отношению к единой валюте была несколько выше, чем к рублю, что подтверждает более чем сдержанная реакция валютного рынка на последние месяцы перед переходом страны на европейскую валюту - он стабильно дорожал к рублю всего три месяца, не более чем на 0,6% в день.
118 I БАНКОВСКОЕ ДЕЛО I №8 2015
Последней из стран, перешедших на евро, оказалась Литва - поведение ее валюты, прежде схожее с латом, продемонстрировало резкий рост по отношению и к рублю, и к доллару (более чем на треть за 10 дней до объявления о переходе на евро и более чем вдвое в последние дни уходящего 2014 г.). Решительные действия Банка Литвы по изменению маркера для определения курса национальной валюты проявили себя самым неприятным образом. Это стоило всем восьми банкам страны потери ликвидности. Причина в том, что, несмотря на статус члена ЕС и увеличивающийся товарооборот с другими европейскими странами, экономическая и социальная интеграция Литвы со странами СНГ остается сильной и по сей день, а крупнейшие банки Беларуси, Украины и России перестали проводить операции с литами уже в начале декабря. Резкий рост валюты по отношению к рублю вызвал череду спекулятивных атак, которые едва не закончились предновогодней паникой.
Замещение национальных валют евро у этих стран готовилось от 4 до 7 лет и «бескровно» было реализовано, пожалуй, только в Эстонии.
Страны с сильной валютой - Швейцария и Великобритания - предпочли сохранить каждая свою валюту, которые, несмотря на свободную конвертацию, стабильно демонстрируют низкую волатильность к евро и еще более низкую к доллару. Например, у швейцарского франка за последние 5 лет было только три случая резкого роста и два случая резкого падения по отношению к евро, и эти случаи имели скорее политические причины, чем экономические, - а сильного падения к доллару не отмечается. Существует расхожее мнение, что валюты этих двух стран привязаны к евро - но это не совсем так, у них просто есть определенные лимиты допуска волатильности. Такая гибрид-
ная система валютной политики хорошо себя зарекомендовала, однако возможна она только в развитых странах.
Опыт ЕС и развивающиеся страны
Среди развивающихся стран очень многие, несмотря на достаточно продолжительное время нахождения в еврозоне, по-прежнему остаются в рамках национальных валют. Принадлежность к единой Европе поставила крест на свободном определении их курсов - они привязаны к евро, что делает их малопривлекательными для валютных рынков. Следовательно, это сужает границы существующих в данных странах финансовых инструментов.
Политическая принадлежность их к Евросоюзу, с одной стороны, снижает риски внезапной девальвации из-за негативных факторов глобальной экономики, а с другой - ограничивает возможности корректировочного воздействия на курсы этих валют до интервенций, чем сковывает руки центробанкам этих стран. Другими словами, Польша, Чехия, Болгария и другие относительно новые члены единой Европы открыты для спекулятивных атак, которые не происходят массово в первую очередь благодаря ограниченным объемам их финансовых рынков.
Так или иначе Европейскому центральному банку удалось сбалансировать совершенно разную валютную политику стран Европы, и на какое-то время о волатильности валют развивающихся стран ЕС можно не думать. Впрочем, стремление ЕЦБ к снижению курса евро к доллару, которое грозит перерасти в новый виток валютных войн, может в долгосрочной перспективе ударить именно по валютам развивающихся экономик, обнажив все слабые стороны текущей универсализации их валютных политик. Результат таких изменений вполне предсказуем - снижение уровня благосостояния населения и рост безработицы. Будучи частью единой Европы, экономики этих стран едва ли выиграют от девальвации своих валют по отношению к евро, так как планы по загруженности производственных мощностей в них, как это ни смешно, решаются централизованно.
Весьма противоречивый опыт Прибалтики и текущее экономическое состояние развивающихся стран Европы позволяет предположить, что замещение их местных валют на евро крайне маловероятно в ближайшие 10 лет. Во-первых, уровень инфляции в этих странах не сопоставим с показателями ЕС (скажем, в Польше, одной из наиболее быстро развивающихся стран - новых членов Евросоюза, в мае она составила 0,9%, тогда как в ЕС - 0,22%). Во-вторых, валюты развивающихся стран единой Европы, как и все ограниченно конвертируемые, демонстрируют сложно прогнозируемую волатильность при определении кросс-курсов (волатильность того же злотого к рублю сильно превышает волатильность рубля к евро, к которому злотый привязан, что делает определение его курса к доллару труднопредсказуемым). С такой обузой Европе очередную войну валют у Соединенных Штатов не выиграть.
ВБ#08_В1ок.1паа 19
ГГШ и
АНАЛИТИКА
Россия и окрест
После события исторического масштаба - установления плавающего курса рубля - с новой силой разгорелась полемика относительно идеальной валютной политики для развивающихся стран. Противоречия вызваны попытками развивать номинально созданное единое экономическое пространство с Беларусью и Казахстаном и при этом отказаться от жесткого регулирования курса национальной валюты. В Казахстане и Беларуси национальные валюты привязаны к доллару, что при девальвации рубля к мировым валютам привело и к его девальвации к валютам ближайших соседей.
По мнению многих экспертов, это стало одним из факторов, подстегнувших рост товарооборота между этими странами. Однако коррекции не последовало -курс тенге к рублю фактически повторил кривую доллара, а белорусский рубль в ноябре - декабре 2014 г., как и российский рубль, вошел в крутое пике, и сейчас его курс стабильно падает и к рублю, и к доллару. Разная реакция национальных валют стран с устойчивыми экономическими связями серьезно осложняет их экономические взаимоотношения. В результате товарооборот с Казахстаном резко вырос, а с Беларусью, напротив, снизился. Уже к концу февраля доли этих стран в торговом балансе России вернулись к прежним показателям, при этом девальвированный рубль потянул за собой тенге.
Резкие перепады в курсовой стоимости валют крайне неприятны как для национальных экономик, так и для благосостояния населения. Поэтому без существенной привязки друг к другу валют стран, входящих в единое экономическое пространство, их развитие будет находиться под сильным влиянием любых внешних шоков.
Своеобразным исключением здесь является рубль - по двум основным причинам. Во-первых, Россия - самая крупная страна на постсоветском экономическом пространстве, она же является наследницей большей части ресурсодобывающей инфраструктуры и крупнейшим рынком. Во-вторых, рубль торгуется на довольно большом количестве торговых площадок, что стало некоторым буфером, защищающим его от резких несанкционированных колебаний (девальвация 2014 г. и последующая продолжительная суперволатильность едва ли показательна, так как ей явно способствовали внутренние факторы).
Несмотря на кажущуюся отстраненность от России, другие страны ближнего зарубежья (Центрально-Азиатский регион и Закавказье) в будущем могут сыграть весьма важную роль в становлении единого экономического пространства. Сейчас доля таких стран в торговом балансе РФ крайне незначительна. Взаимное влияние валют проявляет себя в первую очередь благодаря потокам трудовых мигрантов (совокупный оборот денежных переводов из России в эти страны по итогам 2014 г. составил более 18 млрд долл. - тренд, правда, негативный). Однако в свете последних договоренностей об объединении инициатив организаций ШОС и БРИКС их роль (за исключением Грузии, которая не участвует в деятельности ШОС) в становлении евразийско-
№8 2015 I БАНКОВСКОЕ ДЕЛО 119 1
го экономического пространства, а значит, и возможной валютной интеграции - резко возрастет.
Во-первых, геополитическое положение этих стран делает их важным звеном в развитии торговых отношений с крупнейшими державами ШОС - Китаем и Индией, так как оно подразумевает значительный рост товарных потоков, которые будут проходить через эти страны. Во-вторых, почти все эти страны (кроме Азербайджана) по-прежнему имеют очень хороший потенциал роста, так как до сих пор находятся на довольно низком уровне экономического развития. В-третьих, сама идея создания Нового банка развития, который, как ожидаетс
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.