П
У
Б
Л
И
К
А
Ц
И
И
ПАМЯТНИКИ КУЛЬТУРЫ
МУДЗЮ ИТИЭН. ЗЕРЦАЛО ЖЕН (ШШ, ЦУМА-КАГАМИ)
© 2015
Вступ. статья, пер. с яп. яз. и коммент. Н.Н. ТРУБНИКОВОЙ
Ключевые слова: буддизм в Японии, Мудзю Итиэн, женщины в буддизме.
Эпоха Камакура (1192-1333) в истории религий Японии - пора обновления старых школ и становления новых радикальных движений, таких как амидаизм Синрана и дзэн Догэна. После междоусобной войны конца XII в., разрушительной и для буддийских храмов, и для святилищ богов ками, монахи и жрецы впервые записали многие наставления, прежде бытовавшие только изустно, - чтобы на будущее уберечь их от уничтожения. Во времена смуты и позже, при первом сёгунате, государев двор уже не посылал государственным святилищам и храмам столь щедрых подношений, как прежде, и далеко не всегда мог защитить их права. Задача найти поддержку у новых воинских властей в камакурской ставке и у широкого круга прихожан-мирян стала насущной для всех наставников, передавали ли они старинные учения или новые, рассуждали о Законе Будды или о воле богов.
Поэтому среди памятников камакурской словесности важнейшее место занимают проповеднические сочинения на японском языке (а не на ученом китайском, камбун). Это стихотворения васан Синрана и Иппэна, трактаты Догэна, послания Нитирэна, сборники наставлений Мёэ и других учителей. Проповеди ставят различные задачи, охватывают буддийское учение во всем его разнообразии или доказывают превосходство какого-то одного его извода - исключительного почитания будды Амиды и Чистой земли, как у амидаистов, безраздельной преданности "Лотосовой сутре", как у Нитирэна, или "прямой передачи сердца Будды", как у сторонников дзэн. Проповедники могут обращаться ко всем людям, или же к определенной группе верующих, или к отдельному ученику.
К литературе проповедей относятся также собрания поучительных рассказов сэцува, где обсуждаются учения Будды, Конфуция и Лао-Цзы, вещания богов, изречения старинных поэтов и мудрецов. Все они не просто пересказываются, но и поясняются примерами из повседневной жизни: индийской, китайской или японской. Для истории религий такие рассказы особенно интересны тем, что дают картину разных учений в их живом бытовании.
Монах Мудзю Итиэн ЗШЗ:—И (1226-1312) знаменит прежде всего как составитель одного из сборников сэцува - "Собрания песка и камней" "Сясзкисю.•"', 1279-1283 гг.). По
рождению Мудзю принадлежал к тому кругу знатных камакурских воинов2, в котором получила поддержку проповедь дзэн, и сам он хотя и принял монашество в самой влиятельной из старых школ, Тэндай, но учился и у Энни Бэннэна - одного из основателей школы Риндзай-Дзэн. Сочинения Мудзю часто относят к дзэнской словесности, и в самом деле, в них можно увидеть многие ее черты: умение мыслить парадоксами, по-доброму шутить над самым грустным, видеть относительность самых, казалось бы, незыблемых истин. Однако и почитанию будды Амиды, и буддийским "тайным" наставлениям о смысле обрядов, и учению Тэндай о том, что просветления достигнут все существа, и рассуждениям о монашеских заповедях в "Собрании песка и камней" отведено немало места. Мудзю, как, пожалуй, никто другой из камакурских авторов, подчеркивает, насколько важно сохранять многообразие учений: Будда намеренно давал разные наставления разным людям, и коль скоро заблуждения и страсти у людей различны, то единого
1 Двоеточие в транскрипциях японских слов обозначает долготу гласного.
2 Его предок, Кадзивара Кагэтоки, был одним из ближних людей Минамото Ёритомо, основателя первого сёгуната.
пути к освобождению, подходящего для всех людей, нет и не может быть (см.: [Мудзю Итиэн, 2013]).
Одна из особенностей "Собрания песка и камней" в том, что доля рассуждений составителя здесь больше, чем в других сборниках поучительных рассказов. У Мудзю Итиэна есть и другие сочинения, в том числе небольшая книга под заглавием "Цума-кагами" (1300 г.). По жанру это "проповедь, записанная азбукой", кана хо:го, с несколькими вставными рассказами сэцува. Традиции проповедей разных школ Мудзю изучил хорошо. В молодости он много странствовал по разным храмам и святилищам, а позже служил настоятелем в храме Тёбодзи3 близ станции Мия на дороге Токайдо, связывавшей столичный город Киото и Камакуру; по этой дороге путешествовали многие монахи, и нередко их приглашали выступить с наставлениями в Тёбодзи. В "Собрании песка и камней" рассказы о проповедниках занимают целый свиток4. Скорее всего Мудзю и сам проповедовал - для своих постоянных прихожан и для путников, которые останавливались на станции.
Известно, что среди слушателей Мудзю были женщины, мирянки и "монахини в миру", в том числе жены воинов из семьи Ямада, самой влиятельной в окрестностях Мия (сам Тёбодзи, "храм Материнского долголетия", был основан в честь одной из женщин этого семейства). Однако, хотя заглавие "Цума-кагами" буквально значит "Зерцало жен" (даже не просто "женщин", а "мужних жен"), Мудзю здесь рассуждает далеко не только и не столько о женщинах. К кому же он обращается в этой книге?
В японской словесности слово "зерцало" в заглавиях сочинений к концу XIII в. уже было прочно связано с одним из жанров - большими повествованиями об истории Японии, которые пришли на смену государственным летописям, когда в X в. летописная традиция сошла на нет. Традиция исторических кагами началась с "Великого зерцала" "Оокагами", XI в.)5,
а в эпоху Камакура ее продолжали несколько сочинений, в том числе "Зерцало Восточных земель" (тЩ-ШШ или ЖЙ1, "Адзума-кагами"), где изложены предыстория и история камакурско-го сёгуната с 1180 по 1266 г. Одни "зерцала" ближе к художественному изложению, другие к простой хронике, в них могут быть указаны повествователи (таковы старцы, вспоминающие славное прошлое в "Великом зерцале") или нет. Но для всех них важна общая установка: рассказ о прошлом - это зеркало, где люди могут и должны увидеть самих себя, череда примеров, на которых следует учиться.
В одном из вариантов заглавие "Адзума-кагами" пишется почти так же, как "Цума-кагами", с разницей в один знак. По преданию, происхождение слова Адзума, "Восточные земли", восходит к глубокой древности: когда богатырь Ямато-такэру отправлялся замирять племена востока, он, подойдя к рубежу, вспомнил о доме и воскликнул: "О, моя супруга!" (А-дзума). Станция Мия построена недалеко от старинного святилища Ацута, где почитали этого богатыря; не только в святилище, но и в храме Тёбодзи предания о походе Ямато-такэру, видимо, вспоминали и в XIII в. Роберт Моррелл, переводчик "Цума-кагами" на английский язык, предполагает, что для Мудзю важна была перекличка Цума-Адзума [Могге11, 1980, р. 48]. Как для воинов камакурской ставки хроника "Адзума-кагами" призвана была стать одной из главных в их самосознании (кому мы служим, каковы наши цели, долг и права), так и читателям Мудзю книга "Цума-кагами" должна была помочь в поисках ответов на вопросы: кто мы такие и как живём? Задачи "Зерцала жен" гораздо скромнее, чем у составителей "Зерцала Восточных земель", так что заглавие "Цума-кагами", если оно отсылает к "Адзума-кагами", можно считать примером дзэнской иронии Мудзю.
В китайском буддийском каноне, принятом в Японии, есть свои "зерцала". Там это обычно собрания выдержек из сутр и трактатов: основные положения учения и примеры к ним6. Из буддийских "зерцал" для Мудзю Итиэна особенно важны записки "Зерцало школ" (ткШШ кит. "Цзунцзин-лу", яп. "Сю:кё:-року" [Тайсё:..., т. 48, № 2016] - обширный свод наставлений китай-
3 В современном городе Нагоя.
4 Шестой, всего свитков десять, пятый и десятый - в двух частях каждый. Ниже ссылки на "Собрание песка и камней" даются с указанием номера свитка (римской цифрой), его части ("а" и "б") и номера рассказа (арабской цифрой).
5 См.: [0:кагами, 2000].
6 Таковы "Сокрытое зерцало миров Закона в сутре Цветочного убранства" ШШ'Ш^-^Ш, кит. "Хуаянъ фацзе сюаньцзиняп. "Кэгон хоккай гэнкё:" [Тайсё:..., т. 45, № 1883]; "Зерцало молитвы" кит. "Няньфо-цзин", яп. "Нэмбуцу-кё:" [Тайсё:., т. 47, № 1966].
ской традиции чань, которую продолжает в Японии дзэн [Welter, 2011]. Эти записки составил Юн-мин Янь-шоу ткВДЙЕ^ (904-976), а в Японию привез учитель Мудзю, Энни Бэннэн. Во введении к "Зерцалу школ" сказано, что задача его - ясно, как в зеркале, отразить десять тысяч вещей, и показать, что в человеческом мыслящем сердце уже содержится то знание, которое в буддийских школах передается от учителя к ученику. Основоположник чань, легендарный Бодхидхарма, говорил, что "созерцание" (кит. чань, яп. дзэн) передается особым путем вне учения; здесь же "созерцание" мыслится как тождественное всей совокупности учений, записанных в буддийском каноне. Записки содержат подборку выдержек из самых разных текстов, так или иначе относящихся к "созерцанию"; многие памятники чаньской мысли, не дошедшие до наших дней, сохранились только в отрывках в "Зерцале школ". Мудзю Итиэн нередко цитирует китайских наставников не напрямую, а по цитатам, вошедшим в записки Юн-мина Янь-шоу. Но, насколько известно, сам Мудзю не задумывал свое "Зерцало" как большой сборник, хоть сколько-то сопоставимый с "зерцалами" из канона.
У многих буддийских наставников Китая и Японии "зеркало" - образ истинной чистой природы человеческого сердца; именно его способность отражать в себе всевозможные краски непостоянного мира свидетельствует о том, что само по себе оно гладко и "пусто", ибо состоит из "ясной меди" - она же "природа будды". В храме Тёбодзи сохранилось несколько небольших автографов Мудзю, и среди них - переписанное его рукой стихотворение о "зеркале без подставки" чаньского наставника Хуэй-нэна (638-713)7. Для Мудзю, несомненно, важны и буддийские значения "зеркала", и отношение к зеркалам как священным предметам в традиции почитания японских богов ками. И все же, как мне кажется, "зерцало" у Мудзю не берется в каком-то возвышенном значении. В конце своей книги он объясняет, почему дал ей такое заглавие: "Если постоянно будешь сверяться с этой записью, увидишь в ней себя как человека, у кого есть сердце, как человека, имеющего помыслы о Пути". Ис
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.