Виссе^&.ацибн.нме исследование
ПЕРСПЕКТИВЫ РАЗВИТИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА В СФЕРЕ БОРЬБЫ С КИБЕРТЕРРОРИЗМОМ
штттттттттттттттттттттттттттт.
Не вызывает сомнения, что компьютерные преступления во всем мире имеют устойчивую тенденцию к росту. Ключевым положением борьбы с ки-бертерроризмом является интеграция правовых систем различных стран (например, сближение уголовного законодательства стран Евросоюза). Возможно, поэтому отмечается снижение роли национального законодательства. На первый план выходят инструменты межгосударственного (международного) регулирования1. И в аспекте развития национального законодательства, очевидно, воспринимать это надо как необходимость, т.е. учитывать международный опыт правового регулирования в сходных сферах.
При этом речь идет не столько о включении международных актов в национальное законодательство путем их ратификации, сколько о добровольном и рациональном учете рекомендаций международных (межправительственных) организаций (ЕС, ООН, ЮНСИТРАЛ и др.) и опыта развития специального законодательства в других странах.
Для совершенствования российского законодательства это особенно важно, поскольку объективную проблему представляет новизна сферы правового регулирования, отсутствие устоявшейся теоретической основы, что прежде всего сказывается на понятийном аппарате по рассматриваемому вопросу.
Существует мнение, что для уголовного права «ки-бертерроризм» — это фантом, поскольку таких статей нет в УК РФ. Пока под этим термином в России понимается социологический и криминологический феномен, который нужно изучать и исследовать2. Некоторые российские исследователи склоняются к мнению, что для России пока такой проблемы не существует в связи с низкой степенью развития информационных технологий по сравнению, скажем, с США.
Думается, в современных условиях данный подход неоправдан, поскольку такая позиция способствует образованию тенденции, при которой развитие права и законодательства заметно отстает от постоянно совершенствующихся инфокоммуникационных технологий.
Одним из главных инструментов уголовно-правового регулирования терроризма в России является ФЗ «О противодействии терроризму», в котором терроризм определяется достаточно широко, как идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти, органами местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и (или) иными формами противоправных насильственных действий3.
Безусловно, большинство из этих действий гораздо проще осуществлять с помощью средств телекоммуникаций путем политически мотивированной атаки на информацию, которая заключается в непосред-
Е.С. САЛОМАТИНА, соискатель Московского государственного открытого университета
ственном управлении социумом с помощью превентивного устрашения4. Это проявляется в угрозе насилия, поддержании состояния постоянного страха с целью достижения определенных политических или иных целей, принуждении к определенным действиям, привлечении внимания к личности кибертерро-риста или террористической организации, которую он представляет. Иными словами, компьютерный терроризм есть обычный терроризм, но только он в качестве устрашения использует возможности современных информационных технологий и уязвимость компьютерных систем, связанных с критическими элементами инфраструктуры.
Таким образом, понятие «компьютерный терроризм» можно определить исходя из основного понятия терроризма и сочетания его с виртуальным пространством. То есть под ним следует понимать комплексную акцию, выражающуюся в преднамеренной, политически мотивированной атаке на информацию, обрабатываемую компьютером, информационными системами и телекоммуникационными сетями, создающей опасность для жизни или здоровья людей либо наступление других тяжких последствий, если такие действия были содеяны с целью нарушения общественной безопасности, запугивания населения, провокации военного конфликта, осложнения международных отношений, оказания воздействия на принятие решений либо совершение (не совершение) действий органами государственной власти или органами местного самоуправления, должностными лицами этих органов, объединениями граждан, юридическими лицами, либо привлечение внимания общественности к определенным политическим, религиозным или другим взглядам, а также угроза совершения указанных действий в тех же целях.
Рассматривая кибертерроризм как вид террористической деятельности и составляющую часть компьютерной преступности, представляется целесообразным закрепить приведенное определение на уровне федерального закона — в статье 3 ФЗ «О противодействии терроризму». Тем более, что вопрос о дополнении и изменении ст. 205 УК РФ («Террористический акт») остается дискуссионным.
Можно выделить два основных направления в этой дискуссии. По мнению одной группы исследователей, кибертерроризм вполне объективно попадает под действие ст. 205 УК РФ, которая не требует дополнительной нормы5.
Все признаки терроризма свойственны и компьютерному терроризму: политическая окраска, совершение деяний с целью создания атмосферы страха, напряженности, паники, принцип публичности, направленность не на конкретных лиц, а на неопределенный круг граждан, становящихся жертвой кибертеррора. Только эти деяния кибертеррориста носят характер не
Закон и право 01 • 2009
47
ÄuccefitfiaöUöH.HMe исследование
взрыва, поджога, а иных действий. Но в данном случае толкование указанных действий относится к компетенции правоохранительных органов, что может привести к разночтениям в правоприменительной практике.
Действительно, для того чтобы кибертеррористов привлекать к уголовной ответственности, можно не менять ст. 205 УК РФ, однако обязательно надо дать ей более широкое толкование. Ведь на сегодняшний день «иные действия» толкуются как различные по характеру действия, способные повлечь за собой такие же последствия, как и при взрыве или поджоге: использование радиоактивных, ядовитых и сильнодействующих веществ, распространение эпидемий, устройство аварий, вывод из строя жизнеобеспечивающих объектов, блокирование транспортных коммуникаций и т.п.6.
С учетом того, что кибертерроризм представляет собой серьезную социально опасную угрозу для общества, необходимо дать четкое толкование «иных действий» применительно к кибертерроризму, а именно, как преднамеренной политически мотивированной атаке на информацию, обрабатываемую компьютером. В частности, к «иным действиям» можно отнести захват каналов средств массовой информации с целью распространить дезинформацию, слухи, продемонстрировать мощь террористической организации и объявить свои требования; уничтожение или активное подавление линий связи, искусственную перегрузку узлов коммутации; ложную угрозу акта кибертерроризма, влекущую за собой серьезные экономические последствия; воздействие на операторов, разработчиков информационных и телекоммуникационных сетей и систем путем насилия или угрозы насилия, шантажа, подкупа и проч.
В целях единообразия правоприменительной практики и большей юридико-технической точности
представляются разумными предложения о внесении дополнений в ст. 205, соответствующих изменений в ст. 207 , 208 , 210 , 215 , 2151, 2152 и 217 УК РФ. Руководствуясь на практике соответствующими дополнениями, можно будет квалифицировать кибертерроризм как преступление против общественной безопасности и общественного порядка7.
Так, ч. 2 ст. 205 УК РФ целесообразно дополнить пунктом «г» следующего содержания: «Те же деяния, совершенные с использованием ЭВМ (компьютеров), информационные систем и телекоммуникационным, сетей, связанным с критическими элементами инфраструктуры!».
1 Васильев В.А. Проблемы развития законодательства в сфере борьбы с киберпреступностью: crime-research.ru
2 Старостина Е.В., Фролов Д.Б. Защита от компьютерных преступлений и кибертерроризма. Вопросы и ответы. М.: Эксмо, 2005. С. 166.
3 ФЗ «О противодействии терроризму» № Э5-ФЗ от 01.03.2006 // Рос. газ. 2006. 9 марта.
4 Лукацкий А.В. Кибертерроризм: за и против. Центр исследования компьютерной преступности: http:// www.inforsec.ru/
5 Фролов Д.Б., Старостина Е.В. Новая система страха — кибертерроризм // Безопасность информационных технологий. 2004. № 2.
6 См.: Российское уголовное право: В 2-х т. Т. 2. Особенная часть / Под ред. А.И. Рарога. М.: Профобразование, 2003. С. 381; Наумов А.В. Практика применения УК РФ: Комментарий судебной практики и доктринальные представления (постатейный) / Под ред. Г.М. Резника. М.: Волтерс Клувер, 2005. С. 102.
7 Старостина Е.В., Фролов Д.Б. Защита от компьютерных преступлений и кибертерроризма... С. 166.
СИСТЕМНЫЙ ПОДХОД В ИНФОРМАЦИОННО-АНАЛИТИЧЕСКОМ ОБЕСПЕЧЕНИИ УПРАВЛЕНИЯ ОРГАНАМИ ВНУТРЕННИХ ДЕЛ
Н.М. БАЛМАСОВА, адъюнкт Академии управления МВД России
В последние годы все большее внимание уделяется проблемам организации деятельности в органах внутренних дел. Управление немыслимо без оперирования информацией. Об этом говорят все ученые, занимающиеся теорией управления. Особую роль информация играет в процессе осуществления управления такой многочисленной и территориально распространенной системой, какой является система органов внутренних дел. И поэтому на первый план при решении вопросов совершенствования управления органами внутренних дел выходит информационно-аналитическое обеспечение.
Данное направление пронизывает все остальные функции управления, такие, как целеполагание, прогнозирование, планирование, организация, координация, мотивация, учет и контроль, коммуникация, принятие решений, и, будучи рассмотрено как циклическая операция, совмещает в себе исходную и завершающую стадии цикла.
Очевидно, что информационно-аналитическое обеспечение взаимосвязано и взаимообусловлено этими направлениями деятельности, так как они являются своеобразными источниками его функционирования. Однако, в свою очередь, и состояние информационно-аналитического обеспечения непосредственно влияет на них и на управление органами внутренних дел в целом. В связи с этим при попытке изменить состояние информационно-аналитического обеспече
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.