Первый гидрометеоролог в СССР
Д.Б.Орешкин,
кандидат географических наук Институт географии РАН Москва
Россия — страна с большим пространством и, соответственно, медленным временем. Счет по долгам предъявляется с запозданием и не тому, кто их наделал. Может быть, поэтому так много злодеев остаются у нас героями.
Ускорения процессов повышения интенсивности обмена, сокращения дистанции между преступлением и наказанием и в конечном счете большей справедливости можно добиться с помощью уплотнения информационных потоков. Этот процесс необратим и любая добросовестная публикация — не обязательно даже историческая — вносит свою лепту.
То, что сегодня доминирует противоположная тенденция к торможению и замалчиванию — явление локальное и гораздо более краткосрочное, чем в советскую эпоху. Ну, подлатали кое-как плотину. Ну, копится понемногу вода. Ну, год, два, три... Все равно прорвет. Чем позже, тем катастрофичней. Но в любом случае уже не через поколения. На нашей с вами жизни. Увидите.
Книга «Возвращение имени» — из разряда не выплаченных вовремя долгов. Без идеологии, без пафоса и надрыва — просто конкретная жизнь конкретного яркого человека, ученого, оборванная в 1937 г. то ли в Кеми, то ли в Медвежьегорске. Возвращенный дочерний долг и профессиональный долг исследователя-историка. Один случай из сотен тысяч. Оплаченный (в сугубо техническом отношении расходов на издание), кстати, опять же не столько государством, так или иначе имеющим отношение
© Орешкин Д.Б., 2008
к сюжету, сколько из личных средств автора. Насколько мне известно, для издания книги Элеонора Алексеевна Вангенгейм продала старинное семейное фортепьяно и сумела добиться финансовой поддержки у СПС («Фонд поддержки предпринимательства»). Честь государства отчасти защитил «Росгидромет», у которого достало мужества и чувства долга, чтобы помочь с изданием книги о своем первом руководителе во времена, когда такие истории не в моде. Словом, книга состоялась. На небольшом участке живого исторического полотна человеческое одержало победу над нечеловеческим, и следует сказать авторам спасибо за восстановление веры в справедливость и осмысленность существования. Хотя, кажется, — куда там.
Пунктиром — биография героя книги, Алексея Феодосьевича Вангенгейма (1881 — 1937). Интеллигент из обрусевших еще с екатерининских времен голландцев, романтически настроенный дворянин-социалист, потомственный естествоиспытатель, участник студенческих волнений, организатор и первый руководитель Гидрометслужбы Каспийского моря (1911), затем первый председатель Гидрометеорологического комитета при Совнаркоме СССР (1929). Верный партиец, лично знаком с Лениным, Н.Крупской, М.Горьким, К.Луначарским. В январе 1934 г. арестован по обвинению в организации контрреволюционной вредительской работы в Гидро-метслужбе, сборе через нее секретных сведений в целях шпионажа, составлении заведомо ложных прогнозов погоды с целью срыва и дезорганизации сельско-
В.В.Потапов и Э.А.Ванген-
гейм. ВОЗВРАЩЕНИЕ ИМЕНИ. АЛЕКСЕЙ ФЕОДОСЬЕВИЧ ВАНГЕНГЕЙМ.
М.: Таблицы Менделеева, 2005. 152 с.
И
ПРИРОДА
№ 1 2
2008
3
а
хозяйственных кампании, умышленном срыве заданий правительства по борьбе с засухой и развале сети гидрометстанций.
Виновным себя не признал, был изобличен свидетельскими показаниями, 10 лет по статье 58 п.7. До 1937 г. вел из Соловков переписку с семьей, в том числе отослал многочисленные письма с рисунками и гербариями маленькой дочери Элеоноре. Эти письма и рисунки и составляют значительную часть книги. В 1937 г. замолчал. На запрос семьи в 1939 г. Прокуратура СССР ответила, что А.Ф.Вангенгейм повторно осужден Особой тройкой Ленинградской области на 10 лет без учета прежнего срока и без права переписки.
И.В.Сталин в докладе «О правом уклоне в ВКП(б)» (1929) резонно отмечает, что «состоятельные слои деревни... играющие на хлебном рынке серьезную роль, не хотят нам давать добровольно нужное количество хлеба по ценам, определенным Советской властью». Из этого он делает интересный вывод о том, что надо не повышать цену, а уничтожить состоятельные слои (кулачество) как класс вместе с хлебным рынком («заготовками по самотеку») как «вредную и опасную вещь». Хлебозаготовки следует организовать не на добровольно-рыночной основе, но на основе мобилизации беднейших слоев с применением «чрезвычайных мер».
А иначе, собственно, зачем большевики и лично т. Сталин?
Мощь этих идей в ближайшие два-три года отразилась в катастрофическом падении производства, голоде и вымирании деревни, в затруднениях по снабжению хлебом городов и Красной Армии.
В том же труде И.В.Сталин терпеливо объясняет глупым уклонистам, что они забыли о «главных моментах» хлебных затруднений. «Забыли, прежде всего, о том, что в этом году мы собрали ржи и пшеницы. миллионов на 500— 600 пудов меньше, чем в прошлом году. Могло ли это не отразиться на наших хлебозаготовках? Конечно, не могло не отразиться».
Вот оно, оказывается, в чем дело-то. А мы-то все думаем, думаем: что так кисло у нас с хлебозаготовками? Оказывается, ржи и пшеницы маловато собрали.
«Может, в этом виновата политика ЦК? — продолжает т. Сталин. — Нет, политика ЦК тут ни при чем. Объясняется это серьезным неурожаем в степной полосе Украины (заморозки и засуха) и частичным неурожаем на Северном Кавказе, в Центрально-Черноземной области, в Северо-Западной области. Этим, главным образом, и объясняется, что в прошлом году заготовили мы хлеба на Украине 200 млн пудов, а в этом году — всего лишь 26—27 млн пудов. Этим же надо объяснить падение заготовок пшеницы и ржи по Центрально-Черноземной области почти в 8 раз и по Северному Кавказу — в 4 раза».
Ну, раз «этим надо объяснить», этим и объясним. Против лома нет приема. Хотя можно было бы и другим. Например, заготовки на Востоке — говорит Сталин — выросли за тот же год вдвое. Может, потому что там коллективизацию еще не успели провести, и мужики не поняли, что власть сошла с ума, и сеять хлеб отныне нет смысла: все равно отберут?
И правда: через год погодные условия испортились и в Сибири. А в европейской части СССР к 1931 — 1933 гг. вообще наступил тотальный голодомор. Работать на себя народ уже отучили, работать на колхоз еще не заставили. Погода вытворяет черт знает что: заморозки непосредственно переходят в засухи, неурожай на неурожае. Поскольку политика ЦК тут не при чем, ответить за погодный беспредел придется вредителям из числа метеорологов. А кому же еще, вы сами рассудите по чести?!
Для А.Ф.Ванегенгейма эта партийная логика почему-то осталась непонятной. Первый год он бодрится, пишет И.Сталину, М.Калинину, в Комитет партийного контроля. Надеется восстановить справедливость через лично знакомых Н.Крупскую,
М.Горького, О.Шмидта, Г.Димитрова. «Вера моя в Советскую власть нисколько не поколеблена. <...> Странно только, что не видно никакой реакции». Второй год — медленное прозрение истинной сущности вещей над великим Беломорканалом. «Я, кажется, напрасно беспокоил тебя просьбой переговорить с А.М. [Горьким. — Д.О.]. Уж очень о нем неблагоприятные разговоры с фактами.» «Ты пишешь про О.Ю.[Шмидта. — Д.О.]. Это на него похоже — карьера превыше всего...» И нарастающее отчаяние специалиста, для которого главное наказание — бесполезность существования.
Незадолго до тюрьмы он затеял проект по использованию ветровой энергии в СССР: «десятки тысяч "Днепростроев"... бороться с засухой, пустыней именно там, где наибольшая жара и очень сильные ветры. на севере ветер может отапливать и освещать. <...> Я должен был в 1934 г. закончить первый атлас распределения ветровой энергии в СССР. Он, конечно, выйдет, но уже без меня. Совершенно то же и с так называемым "солнечным кадастром" — моим детищем — учетом солнечной энергии в СССР. Солнечная энергия еще мощнее в несколько раз».
Кому он это — жене? Дочери? Потомкам? Богу? Кого в СССР в 1935 г. могли заинтересовать рассуждения з/к с 58-й статьей о том, что через десятилетия станет называться «альтернативными источниками энергии». Он ошибся: идеи с кадастром ветров и солнечной энергии без него скоро заглохли. Ошибка типично советская: это грубое марксистское упрощение, что все развивается «по объективным законам», личность ничего не значит и незаменимых у нас нет. Без личного креативного мотора самые очевидные и перспективные разработки скоро глохнут. Чтобы затем реализоваться в другом месте и в другом времени — там, где к «креативным моторам» и личной свободе человека среда относится лучше. Ну,
82
ПРИРОДА
№12
2008
по меньшей мере, где не вяжут руки проволокой. Или даже принимают законы о защите интеллектуальной собственности и иных прав человека.
«Когда будешь посылать посылку — вложи частый гребешок. Между стрижками иногда хочется почесать голову, а гребешок, хотя и самодельный, велик. <...> Как обидно становится, когда подумаешь, о чем приходится думать вместо крупных проблем, на которые я еще способен».
Через два года он уже почти прозрел, но еще боится признаться: «До сих пор ничего не понимаю, не хочу верить предположениям других, судорожно стараюсь сохранить веру в честность Советской власти и партии». И еще через несколько месяцев: «Знаешь, мне иногда приходит мысль, что я со своей преданностью партии и социалистическому строительству загнал себя сюда и, сохраняя и то и другое неизменным, все больше здесь себя закабаляю. <...> Но, родная, я иначе не могу: перед тобой и партией я не могу не быть честным до конца».
К сожалению, конец был не за горами. Накатывалась вторая и главная война предвоенного террора, классовая борьба обострялась по мере построения социализма, на смену сравнительно вегетарианской эпохе «вредителей» пришла мясорубка «врагов народа». Для них надо было расчистить место. На Соловки пришло соответствующее указание, а вслед за ним и Особая тройка УНКВД Ленинградской области в составе т.т. Л.Заковско-го, В.Гарина, Б.Позерна. Секретарь — т. Егоров.
Тройка среди прочих дел рассмотрела наскоро оформленное дело №103010-37 г. на 134 «украинских буржуазных националиста», которые в лагере на Соловках «оставаясь на прежних к-р. позициях, про
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.