ИЗВЕСТИЯ РАН. СЕРИЯ ЛИТЕРАТУРЫ И ЯЗЫКА, 2015, том 74, № 3, с. 24-32
ПОЭТИЧЕСКАЯ КОСМОЛОГИЯ ЛИРИЧЕСКОГО ЦИКЛА Е. ЧАРЕНЦА
"СТРАНА ОГНЯ"
© 2015 г. Л. Г. Акопян
Статья посвящена изучению лирического цикла выдающегося армянского поэта ХХ века Егише Чаренца "Страна Огня" в контексте поэтического мировидения символизма. Анализ межтекстовых связей позволил обнаружить в системе цикла сосуществование трех символистских миров, противопоставленных друг другу по разным параметрам, раскрыть семантику и выявить аксиологический статус этих миров.
This article examines the lyric cycle "The Land of Fire" - by the 20th-century Armenian poet Yeghishe Charents - in the context of the poetic outlook of the Symbolism. The analysis of the cross-textual links helps the author to discover three coexistent and contrasting symbolist levels/worlds in the cycle, and to identify their axiological status.
Ключевые слова: лирический цикл, поэтические миры символизма, аксиологический статус. Key words: lyric cycle, poetic worlds of Symbolism, axiological status.
В одной из своих работ Ю.Н. Тынянов писал о том, что в каждой национальной поэзии есть эпохи, когда эта поэзия замыкается в себе и сама решает свои вопросы. В определенный период эта стиховая культура исчерпывает себя и для преодоления этой "усталости" и для обогащения усталой стиховой культуры необходимы пусть противоречивые, но широкие традиции других стиховых культур [1, с. 538].
Эту мысль, высказанную Ю. Тыняновым в статье, посвященной Брюсову, в равной мере можно отнести и к той роли, которую сыграло творчество Егише Чаренца в развитии армянской поэзии. Именно стремлением к "обогащению стиховой культуры" можно объяснить обращение Чаренца к различным, порой весьма далеким друг от друга поэтическим системам, в частности, к традициям средневековой армянской поэзии ("Книга песен"), а также к сравнительно новым для армянской литературы системам футуризма ("Романс безлюбовный"), французского "Парнаса" ("Ваш эмалевый профиль") [2, с. 149 и след.] и, в особенности, символизма ("Страна Огня", "Часы видений", "Радуга" и др.).
Было бы неправомерно утверждать, что переход от одной поэтической системы к другой непременно являлся результатом изживания прежнего поэтического мировидения. Столь бурная смена поэтических систем была для Чаренца проблемой скорее художественной, нежели мировоззренческой. Подтверждением сказанному является то обстоятельство, что некоторые из этих поэтических систем вполне мирно ужива-
лись в художественном сознании Е. Чаренца на протяжении сравнительно небольшого периода времени [3, с. 351].
Данная статья посвящена рассмотрению лирического цикла Е. Чаренца "Страна Огня" в контексте поэтического мировидения символизма. Нашей целью является изучение представленных в цикле идеальных миров и экспликация их семантики.
Говоря о соотношении реального и идеального миров в символистской картине мира, мы неизбежно сталкиваемся в проблемой "точки зрения" в художественной традиции символизма. Сущность этой проблемы заключается в противопоставлении онтологического и аксиологического статусов внеположенного мира и обусловленности первого вторым. Это противопоставление проявляется в том, что соотношение "мир реальный" и "мир идеальный" имеет различную смысловую наполненность для реципиента, включенного в систему символизма и для находящегося вне этой системы. Различие сводится к тому, что для носителя культурных ценностей символизма проблема "идеальное - реальное" в аксиологическом плане трансформируется в оппозицию "истинное - ложное": для символиста реальность (объективная действительность) есть совокупность отрицательных коннотаций1, и как таковой реальный мир есть хоть и явленный, но
1 Ср. следующее высказывание В.С.Соловьева: "Рассматриваемый сам в себе, природный мир есть зло, обман и страдание" [4, с. 46].
не должный мир. Не-должный мир на ценностной шкале духовного постижения человека не может быть истинным: он призрачен, мним, нереален (ср. [5, с. 3]). Объективная реальность становится, таким образом, минус-реальностью, ирреальностью.
В противоположность объективной действительности, мир идеальный, как процесс и результат духовного постижения познающего субъекта, как продукт творчества и сотворчества субъекта и внеположенного ему мира, позволяющее за внешней явленностью мира медитативно прозреть сокровенную сущность его, есть единственный реальный мир - мир идеальных сущностей, истины и гармонии.
Цикл "Страна Огня" в рассматриваемом нами аспекте представляет особый интерес, так как в данном произведении мы имеем дело с довольно редким явлением в художественной традиции символизма: не только противопоставлением мира идеального миру реальному, но, наряду с этим, со-бытием и противостоянием нескольких идеальных миров. Каждый из этих миров не только противостоит миру реальному, но и противопоставлен другому идеальному миру по тому же принципу "истинный - ложный". Более того, на этом противопоставлении внутри системы идеальных миров и построен весь цикл.
Композиция цикла создает сложную иерархическую систему межтекстовых связей, выражающуюся в том, что связи эти различным образом распределяются по двум уровням.
Первый (высший) уровень составляют связи, существующие между представленными в цикле идеальными мирами; второй (низший) уровень составляют межтекстовые связи, функционирующие внутри группы текстов Т2-Т9, репрезентирующей мир Страны Огня2.
С рассмотрения межтекстовых связей второго уровня мы и начнем изучение данного цикла.
Тексты второй части цикла связаны друг с другом не только тематическим и образным единством, но и вполне определенной сюжетной связью. Именно наличием сюжетного единства между текстами обусловлено то обстоятельство, что здесь синтагматические связи доминируют над связями парадигматическими. Наличие синтагматических межтекстовых связей снимает
2 Цифровой индекс при знаке Т обозначает порядовый номер
текста в цикле. В цитируемых подстрочниках первая цифра обозначает номер текста в цикле, вторая - номер стиха. Все подстрочные переводы принадлежат автору настоящей статьи.
характерное для лирического цикла противостояние отдельных поэтических текстов друг другу, объединяя их в один большой текст. Это, в свою очередь, предопределяет определенную смысловую незавершенность составляющих его поэтических текстов. С другой стороны, превалирование межтекстовых синтагматических связей нарушает характерный для лирического цикла момент напряжения между семантическими системами отдельных поэтических текстов, тогда как лишь благодаря этому возможно "возрастание смысла" как на уровне отдельного поэтического текста, так и на межтекстовом и - шире - цикловом уровне.
В Т2, где представлена "общая картина" Страны Огня, особенно важными представляются нам два момента, которые являются основополагающими для адекватной семантизации как второй части, так и всего цикла в целом. Это, во-первых, постулирование определенного мира, а также его атрибуция лирической героине:
2.1. И в вечернем Золотом тумане Вспоминаю твою Затерянную и древнюю Страну...
Представленный в T2 идеальный мир в дальнейшем (в Т7) получает большую конкретизацию в плане номинации: здесь впервые и единственный раз этот мир именуется (Страна Огня):
7.1. О не той была, не той была Страна Огня...
Второе, что обращает на себя внимание при рассмотрении данного текста, это образ, представленный в стихах 7-8:
2.7. Помню ложный, Синий вечер...
Появление образа ложный вечер уже в первом стихотворении второй части цикла знаменательно тем, что он задает определенную инерцию для соответствующей семантизации данной группы текстов и, в конечном счете, для осмысления мира Страны Огня.
Дальнейшее развитие и конкретизацию этот образ получает в восьмом тексте цикла:
8.3. Опустился ложный и темный вечер. Опустилось ложное и темное утро.
Анафорическое построение двух стихов при антонимичных субъектах, предполагающее одновременность ситуации, по отношению к Стране Огня могла бы быть осмыслена как выражение одной из наиболее характерных для онтологической концепции символизма сущностных харак-
теристик - вневременность идеального мира и его обращенность в вечность. Однако семантическая структура эпитетов ложный и темный, содержащая в себе отрицательно отмеченные кон-нотации3, указывает не на вневременность, а на "безвременность" в системе мира Страны Огня, то есть на статус аксиологический, а не онтологический. Аналогичным образом, в Т7 в стихах
7.9. И в ложной дали Страна Огня Казалась легендой Смерти, преступления...
образ ложная даль осмысляется не как внепро-странственность (онтологический статус мира), а как "беспространственность", то есть отсутствие пространства (статус аксиологический).
Понимание идеального мира как беспредельного временно-пространственного континуума есть один из краеугольных камней символистского мировидения. Наиболее полно эта идея отразилась в символистской концепции символа - "неисчерпаемого и беспредельного в своем значении" [6, с. 141].
Отсутствие времени и пространства ("ложное время" и "ложное пространство") в системе Страны Огня есть наиболее общая характеристика этого мира как мира ложного. Предчувствие, а затем - осознание и соответствующая оценка Страны Огня лирическим героем не есть априорная констатация, а является результатом духовного постижения ситуаций и состояний в системе этого мира.
Таковой, в частности, является поэтическая ситуация, представленная в Т3, Т5 и Т6 в виде ситуативных модификаций. Эта поэтическая ситуация, в плане лирического сюжета представляющая собой событийную основу второй части цикла, базируется на со- и противопоставлении преимущественно цветовых и термальных характеристик, которое в дальнейшем трансформируется в оппозицию "явленность - сущность".
Ситуативная модификация, репрезентированная в третьей строфе Т3, обусловлена характеристикой атрибутов лирической героини, представленной в типичной для поэтической традиции символизма манере - почти нарочитым отказом от какой-либо конкретизации самого образа и компенсированием ее ампл
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.