Славяноведение,№ 6
© 2005 г. Е. БАРТМИНЬСКИЙ
ПОЛЬСКИЙ ЯЗЫК КАК СИМВОЛ НАЦИОНАЛЬНОЙ САМОБЫТНОСТИ
Проблема национальной самобытности и роли языка в деле ее сохранения вновь оказалась на повестке дня в Польше, когда начались дебаты о месте наций в составе Европейского союза. Для определения национальной идентичности поляков культура имеет решающее значение, поскольку концепт нации, сформировавшийся в Польше в результате трагических разделов и отсутствия суверенитета в течение двух веков (1795-1918 и 1939-1989), зиждется прежде всего на культурных знаках [1]. Язык при этом составляет основную культурную ценность [2]. Растущая глобализация во всех областях жизни, ощутимая в Польше с момента падения коммунизма, создала новую ситуацию, воспринимаемую частью общества как угрозу национальной самобытности. Эта обеспокоенность выразилась в желании отстоять основу идентичности, что отразилось в "Законе о польском языке", принятом Сеймом в 1999 г. Конгресс польской культуры, состоявшийся в 2000 г., поставил задачу осмыслить состояние культуры и иерархию культурных ценностей в канун вступления Польши в Европейский союз. Стало необходимо пересмотреть собственные культурные достижения в общеевропейском контексте, выработать стратегию, способную их утвердить и развить, найти способ пропагандировать свою культуру в условиях плюрализма, когда происходит ее встреча с другими национальными традициями. Выяснилось, что национальная самобытность представляет собой скорее понятие, которое еще предстоит определить или даже сконструировать, чем однозначную историческую реальность. То же самое относится и к языку, игравшему и продолжающему играть главную роль в сохранении национальной идентичности.
Я сосредоточусь на рассмотрении двух проблем.
Первая касается прошлого: каково значение языка в формировании и сохранении национального сообщества поляков? в какой степени на него повлияли специфические исторические условия и не является ли язык лишь исторически обусловленным элементом национальной мифологии? как язык отражает более общие, международные закономерности?
Второй вопрос касается будущего: исходя из каких внутренних ресурсов национальный язык может надеяться выжить в условиях глобализации и плюра-
Бартминьский Бжи профессор Университета им. М. Кюри-Склодовской (Люблин).
лизма? какую роль предстоит играть языкам малых и средних народов в условиях доминирования международных языков?
Я сформулирую два положения.
1. В течение трех периодов нашей истории польский язык по-разному выполнял свою функцию инструмента национальной самоидентификации. Первый период: мирная эпоха первой шляхетской многонациональной и многоязычной Речи Посполитой, когда существовало понятие "шляхетской нации", наделенной политическими правами. Второй период: исчезновение Польши с карты мира, когда само существование нации оказалось под угрозой, а поляки подвергались притеснениям (русификация, германизация) со стороны держав - участниц разделов. В этот период самобытность проявлялась лишь в языке и культуре. И третий, современный период, когда в мире происходит интенсивное нивелирование по образцу американской массовой культуры, когда доминирует английский язык. Основные пограничные даты - 1795 (третий раздел Польши) и 1918 гг. (обретение национального суверенитета).
2. Есть два способа описать "идентифицирующую" роль национального языка. В первом случае важна его эмблематическая функция, сам факт говорения на родном языке, а не на каком-нибудь другом. Во втором - подчеркивается его ментальная функция: встает вопрос о имманентной ценности языка, о той картине мира, которую он воссоздает, о ценностях, содержащихся, сохраняющихся и передающихся данным мировоззрением.
Со времен И. Гердера и В. фон Гумбольдта философы и социологи анализируют взаимоотношения между языком и нацией (см.: [3]), но при этом описательный подход зачастую подменяется идеологическим. В то же время их важно различать (см.: [4]).
Определяя термины "народ (нация)" и "этнос" (последнее понятие шире первого), польские словари и энциклопедии практически всегда упоминают язык. Они рассматривают его как один из многих, но не единственный признак нации. Такова точка зрения А. Клосковской [1] и словаря современного польского языка: "совокупность людей, живущих на одной территории, говорящих на одном языке, имеющих общую историю, культуру, общие политические и экономические интересы" [5. Б. 1176]; данный подход разделяют многие лингвисты [6].
Исследователи, исповедующие более широкие взгляды, основанные на сравнительном методе (см.: [3]), убеждены, что отдельный язык не является необходимым условием формирования нации и возникновения национальной самобытности. Лингвистическая общность не тождественна национальной, поскольку язык не наследуется биологически, овладение им происходит в процессе обучения и социализации, а во взрослом состоянии язык может быть выбран сознательно. Аргументы в пользу такого подхода хорошо известны.
Прежде всего, на одном языке могут говорить две нации. Международные языки, как, например, языки бывших империй - испанский, английский или русский, используются сегодня разными народами. На английском языке создана национальная ирландская литература, русским пользуется большая часть белорусского и украинского народов.
В бывшей Югославии два народа, хорваты и сербы, создали единый язык, использующий два алфавита - латиницу и кириллицу, что не помешало возникновению у каждого народа своего национального чувства, определяемого особыми историческими, культурными и религиозными факторами.
7Я
Бывает и так, что один народ говорит на двух или даже нескольких языках. Такова еврейская диаспора, где связь между индивидами основана на религии и историческом сознании. В Европе можно упомянуть Швейцарию, Бельгию, Испанию и др. [7].
Наконец, национальный язык может игнорироваться частью нации: не все поляки говорят по-польски. Количество людей, определяющих себя как принадлежащих к польской нации, достигает 50 млн, из них 10 млн живут почти в 80 странах, в то время как число людей, владеющих польским, значительно меньше. На востоке автохтонное польское население Литвы, Белоруссии и Украины, которое оказалось за границей после 1945 г., так же как и депортированное в Казахстан и Сибирь (район Иркутска), в настоящее время пользуется русским или украинским языком [8]. В США только 30% лиц, назвавших себя поляками, говорят по-польски [9]. Но это не означает, что они перестали чувствовать себя поляками. Следует также добавить, что после 1989 г. значительные группы граждан Польской республики заявили о своей принадлежности к национальным меньшинствам (немцы, украинцы, белорусы, а также силез-цы из Верхней Силезии и района Ополя), другими словами, они определяют себя как не-поляки. Те же тенденции проявились и в других странах Центральной и Восточной Европы [10].
В Чехии использование немецкого языка в течение многих веков не противоречило национальному чувству, и только в XIX в. чешское возрождение связало вопрос о национальном духе с употреблением чешского языка.
В Хорватии, стране многоязычной с начала Нового времени, только латынь, имевшая широкое распространение, обеспечивала единство нации, тогда как национальные языки ее разъединяли. Еще в XIX в. национальная литература продолжала создаваться на латыни, и ситуация изменилась лишь с началом национального движения за освобождение.
То же можно сказать про историю Польши.
Польское самосознание начало формироваться в средние века; тем не менее латынь продолжала оставаться языком культуры даже после появления произведений на народном языке в эпоху Речи Посполитой. В XVI в. в эпоху расцвета польской культуры всякий образованный польский дворянин, отстаивая право польского языка на употребление в общественной сфере, охотно пользовался обоими языками. Примером могут служить многие писатели XVI в., способствовавшие развитию национальной культуры: Ян Кохановский, Станислав Орже-ховский, Мартин Кромер, Себастьян Клонович. Величайшие ученые того времени Николай Коперник, Ян Замойский, Анджей Фрыч-Моджевский, Казимеж Сорбевский писали на латыни. Эта ситуация характерна и для XVШ-XIX вв., когда наравне с латынью стал использоваться французский язык, особенно привлекавший польскую аристократию.
В эпоху могущества Речи Посполитой, многонационального государства, польский стал международным языком, на нем говорили и другие народы: литовцы, белорусы, украинцы (русины), немцы, евреи. Умение говорить на польском открывало доступ к общественной сфере всем гражданам.
Пока национальные движения XIX в. и славянское возрождение не выдвинули требование использовать национальные языки, связь между языком и нацией в Центральной и Восточной Европе оставалась относительно свободной. Поляки питали уважение к своему языку и хотели его усовершенствовать, но он не рассматривался как критерий принадлежности к нации. Нацией Речи Посполи-
той была полиэтничная и поликонфессиональная шляхта, состоявшая из граждан, обладавших политическими правами внутри государства.
Язык превратился в польский национальный символ только после утраты суверенитета (1795 г.), после раздела нации, насчитывавшей несколько миллионов, в котором участвовали три государства: Пруссия, Россия и Австрия, в контексте постепенного формирования национальной идеологии (национализма) в Европе. Одной из причин возникновения польского языкового патриотизма была реакция против насильственной германизации и русификации на протяжении XIX в. Возникновению формулы "родина - польский язык" предшествовало последовательное возрастание важности языкового критерия в определении нации. Параллельно утверждалось новое понимание нации, основанное на национальной культуре, языке, исторической памяти, а не на идее государства и юридических институтов, которые воспринимались как навязанные извне и служащие подавлению. Самобытность сохранялась в небольших коллективах -в семье и среди соседей.
В коллективной памяти поляков до сегодняшнего дня живы многие даты истории борьбы держав-участниц разделов против польс
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.