Славяноведение, № 3
© 2008 г. В. В. МАРЬИНА
ПРАЖСКАЯ ВЕСНА 1968 ГОДА: К ВОПРОСУ О МЕЖДУНАРОДНОМ РЕЗОНАНСЕ (по опубликованным в Чешской Республике документам и материалам чешского журнала "БоиёоЬе ё ¿ушу")
После крушения коммунистического режима в Чехословакии чешская и словацкая историография стала уделять много внимания разработке темы "Пражская весна 1968 г.", рассмотрению причин ее возникновения и подавления войсками пяти стран Варшавского договора. Уже в 1990 г. была создана Государственная комиссия по изучению событий 1967-1970 гг., в работе которой приняли участие видные чешские и словацкие историки. Ее задачей был сбор и изучение материалов по указанной проблеме, а также подготовка публикации документов. Богатейшие фонды Комиссии в настоящее время находятся в архиве Института современной истории АН ЧР в Праге. Первые результаты своей деятельности Комиссия обнародовала уже в 1993 г. в двухтомной ротапринтной работе "Чехословакия 1968 года. Т. 1. Процесс возрождения; Т. 2. Начало нормализации" [1]. Еще раньше увидела свет первая книга о 21 августа 1968 г. [2], затем появились коллективные (В. Менцл, А. Бенчик, И. Домански, И. Гаек, В. Курал) [3] и индивидуальные работы по теме 3. Гейзлара [4], К. Каплана [5], И. Гаека [6]. В начальный период деятельности Комиссии в Институте современной истории были подготовлены также небольшие исследования об отношении ГДР [7], Польши [8], Венгрии [9] и Болгарии [10] к событиям в Чехословакии. Одновременно началась публикация документов, насчитывающая в настоящее время более десяти томов, некоторые из них состоят из двух-трех книг. Международные аспекты событий 1968 г. отражены в трех книгах 4-го тома [11]1. Пражская весна 1968 г. и ее интернациональный контекст явились темой обсуждения международных конференций, состоявшихся в Либлицах и Праге в 1991, 1993 и 1994 гг. [12]. В 1990-е годы появилось много книг и статей, посвященных Пражской весне 1968 г. Их авторами в основном являлись свидетели и участники указанных событий (см. подробнее [13]). Несколько книг было переведено на русский язык [14].
Российских историков, занимающихся чехословацким кризисом 1968 г., к сожалению, можно пересчитать по пальцам. Это - М.В. Латыш [15], В.Л. Мусатов
Марьина Валентина Владимировна - д-р ист. наук, ведущий научный сотрудник Института славяноведения РАН.
1 В распоряжении автора была лишь первая из трех книг тома.
[16], Р.Г. Пихоя [17]. Все они касаются реакции Москвы иа чехословацкие события указанного времени. Реакция Запада на события в Чехословакии в 1968 г. уже рассматривалась в статье И.И. Орлика [18]. В настоящей статье представлены новые материалы о резонансе в мире на вторжение войск пяти стран Варшавского договора в Чехословакию в августе 1968 г., прервавшее усилия коммунистических реформаторов по построению в ЧССР социализма с "человеческим лицом". Автор ограничил свою задачу изучением некоторых опубликованных в ЧР документов и обзором ряда материалов, появившихся на эту тему в чешском журнале "Soudobé d ejiny" ("Современная история") и касающихся Румынии, Югославии и некоторых стран Запада.
Начнем с Румынии, c этого, по выражению чешского историка И. Гоппе, "enfant terrible" "социалистического лагеря". Советско-румынские разногласия достигли пика в апреле 1964 г., когда ЦК Румынской рабочей партии одобрил так называемую "апрельскую декларацию". Помимо прочего, в ней, в соответствии с Декларацией коммунистических и рабочих партий, принятой в Москве в 1960 г., говорилось, что ни одна из коммунистических партий не может иметь привилегированного положения и диктовать другим партиям линию поведения и взгляды. Иными словами, это означало, по мнению Гоппе, что "наряду с Китаем, Албанией и Югославией Румыния перестала признавать Москву центром мирового коммунизма" [19. S. 444]. Более того, румыны не ограничились лишь декларацией. Они стали проявлять самостоятельность во внешней политике, переориентируя ее на Китай и Югославию, а на западе - на Францию, а также на США. Во время встречи с президентом Франции Шарлем де Голлем в июле 1964 г. премьер-министр Румынской народной республики Ион Г. Маурер утверждал, что Румыния хочет следовать своим собственным национальным курсом, но в то же время не может выйти из Совета экономической взаимопомощи (СЭВ), поскольку румынская экономика тесно связана с ним. Де Голль заверил Маурера, что Франция поможет Румынии достичь независимости, окажет ей в этом как экономическую, так и политическую помощь, а также содействие при вступлении в ЕС. Более того, по некоторым сведениям, он предложил помощь в случае вторжения в Румынию войск стран Организации Варшавского договора (ОВД)2. В марте 1965 г. умер многолетний руководитель румынских коммунистов Георге Георгиу-Деж. Его место занял сорокавосьмилетний Николае Чаушеску, с приходом к власти которого изменилось как название государства, Социалистическая республика Румыния (СРР), так и название партии - Румынская коммунистическая партия (РКП). В 1967 г. противоречия между Румынией и остальными странами советского блока еще более усилились. В конце января этого года СРР установила дипломатические отношения с ФРГ, что особенно болезненно было воспринято руководством СССР, ГДР и Польши. В официальной советской пропаганде громко звучала тема западногерманского реваншизма. РКП демонстративно не участвовала в конференции коммунистических и рабочих партий, проходившей в Карловых Варах в апреле 1967 г. Осенью того же года Румыния отказалась от участия в совместных учениях армий стран Варшавского договора. Чаушеску заявил, что его страна намерена иметь собственную военную доктрину, независимую от доктрины ОВД. После совещания Политического консультативного комитета (ПКК) 6-7 марта 1968 г. в Софии, в котором принимал участие и А. Дубчек, Румыния была исключена из
2 И. Гоппе ссылается при этом на [20. 8. 75]. Советские войска покинули Румынию в 1958 г.
обсуждений чехословацкой темы "шестеркой" (СССР, ГДР, Чехословакия, Польша, Венгрия, Болгария). И хотя Дубчек предлагал в дальнейшем поддерживать сотрудничество и контакты с РКП, этого не произошло, что наглядно продемонстрировало совещание "шестерки" 23 марта в Дрездене [11. Б. 65-67, 73-117].
Между тем в Румынии с вниманием следили за событиями в Чехословакии. 22 марта 1968 г. поверенный в делах ЧССР в СРР К. Комарек сообщал из Бухареста: "Внутриполитическое развитие в ЧССР здесь принимается с симпатиями". Особенно это касалось студентов, интеллигенции, средних слоев и пострадавших от репрессий. В то же время власти опасались возможного развития демократических инициатив снизу [11. Б. 73]. Чаушеску по-прежнему вел себя, как диктатор. Он полагал, что после IX съезда РКП (19-24 июля 1965 г.) в Румынии произошли принципиальные изменения в вопросе либерализации режима, и считал, что благодаря политике независимости удалось своевременно предотвратить усиление внутриполитической напряженности в стране и не допустить развития событий, подобных чехословацким. Следя за ними, румыны рассчитывали, что чехословацкая внешняя политика уподобится их собственной. Однако несмотря на учащавшиеся снизу требования нейтралитета страны, руководство ЧССР продолжало ориентироваться на СССР. Чаушеску предпринял несколько попыток встретиться лично с Дубчеком, но тот не спешил с положительным ответом. Не желая дополнительных осложнений в отношениях с Москвой, официальная Прага в тот период, по мнению И. Гоппе, вообще не рассматривала возможность идти по румынскому пути и менять внешнеполитический курс страны [19. Б. 450].
ЦК РКП не согласился с утверждением Москвы о том, что в Чехословакии готовится контрреволюционный переворот и 14 июля 1968 г. довел свое мнение до сведения ЦК КПЧ и других коммунистических партий: "Снова подтверждая свою точку зрения, что решение собственных проблем является неотъемлемым правом и обязанностью каждой коммунистической партии, наша партия придерживается того мнения, что в сложившейся ситуации всякое внешнее вмешательство, любая форма давления на партию и чехословацкий народ не только не содействуют решению проблемы, но скорее затрудняют ее решение, поддерживают и стимулируют те силы, которые заинтересованы в том, чтобы осложнить и накалить ситуацию в ЧССР" [11. Б. 216]. Естественно, это заявление получило негативный резонанс в компартиях стран-членов ОВД. Глава болгарских коммунистов Т. Живков, например, оценил румынское заявление, как "поддержку ревизионистов в ЦК КПЧ". Кроме того, он утверждал, что румыны стремятся убедить и И. Броз Тито сделать подобное заявление [11. Б. 267]. Л.И. Брежнев, выступая на заседании Политбюро ЦК КПСС 17 июля, тоже негативно отреагировал на позицию РКП: "Руководящие представители РКП явно стремятся занять критическую позицию в отношении совместных акций братских партий в связи с событиями в Чехословакии. Следует прямо сказать, товарищи, что эта позиция, которая соответствует общей политической линии румынских представителей, весьма и весьма далека от пролетарского интернационализма" [11. Б. 319].
Чехословацкая реакция была иной: благодарственное письмо за понимание и симпатии и приглашение Н. Чаушеску посетить ЧССР в ближайшее время для подписания готовящегося союзного договора. 15 июля его текст обсуждался Национальным собранием ЧССР. Меньше говорилось о самом договоре и боль-
ше - о внешней политике ЧССР, которая, ориентируясь приоритетно на Советский Союз, должна была бы, вместе с тем, по образцу Румынии играть более значительную роль на международной сцене [19. Б. 452].
В румынских официальных СМИ развернулась широкая прочехословацкая кампания, основным тезисом которой стало утверждение о специфичности развития отдельных стран и исключительной ответственности каждой компартии за ситуацию в государстве. Лично для Чаушеску, считает И. Гоппе, такая точка зрения не только открывала путь к усилению собственных властных позиций в традиционно антироссийской Румынии, но также способствовала поддержке его режима в США и Западной Европе [19. Б. 453]. Румынский лидер прибыл в Прагу 15 августа 1968 г. Официальной целью ви
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.