Уголовное право и криминология
ПРЕДЕЛЫ УГОЛОВНО-ПРАВОВОЙ ОХРАНЫ ТАЙНЫ СВЯЗИ
РЯЗАНОВ Николай Юрьевич,
аспирант кафедры уголовно-правовых дисциплин
Московского государственного областного гуманитарного института.
E-mail: ryazanov-nikolabr@rambler.ru
Краткая аннотация: статья посвящена актуальным проблемам охраны конституционных прав граждан в их естественно-правовом аспекте. Данную работу отличает весьма нетрадиционный подход к раскрытию природы тайны связи и возможностей ее уголовно-правовой охраны.
The article is devoted to actual problems of protection of constitutional rights of citizens in their natural and legal standpoint. This work is distinguished by a very non-traditional approach to the disclosure of the nature of the secrecy of communication and opportunities for its criminal-legal protection.
Ключевые слова: тайна связи; пределы уголовно-правовой охраны; уголовное право.
Secrecy of communication; the limits of the criminal law protection; criminal law.
Конституционное право на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений (далее - тайна связи), будучи тесно связанным с правом неприкосновенности личной жизни, объективно не может рассматриваться как частный случай последней. Данное умозаключение основывается на том, что предмет указанного преступления (переписка, телефонные переговоры, почтовые, телеграфные и иные сообщения) полностью лишен содержательной окраски, в отличие от предмета ст. 137 УК РФ. Предмет преступления может иметь важное уголовно-правовое значение, особенно для квалификации преступления, в тех случаях, когда он является признаком соответствующего состава преступления. Соглашаясь с А.В. Наумовым, отметим, что конкретный предмет преступления имеет границы существования, за пределами которых уголовно-правовая защита объекта в конкретной ситуации невозможна. Изучение предмета преступления с данной позиции позволяет очертить границы уголовно-правовой защиты объекта, который в этом предмете находит свое материальное выражение. Предметом преступления, предусмотренного ст. 138 УК РФ выступают, описанные в диспозиции переписка, телефонные переговоры, почтовые, телеграфные и иные сообщения. Изучение моментов возникновения и исчезновения предмета охраны позволяет сформулировать
1 Российское уголовное право. Курс лекций. В 3-х т. Т. 1. Общая часть / А.В. Наумов. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Волтерс Клувер, 2007. 736 с.
подход к пониманию границ уголовно-правовой охраны права на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений (далее тайна связи). Продолжительное, игнорирование данного вопроса неуклонно порождает ряд доктринальных предположений, которые, не смотря на то, что сейчас не поддерживаются судебной практикой, тем не менее, несут в себе угрозу катализатора нерационального пересмотра как редакции ст. 138 УК РФ, так и официального её толкования. Кроме того, обозначение логических границ тайны связи может помочь оптимизировать данное понятие в дальнейшем.
Проблема предметных границ уголовно-правовой охраны тайны связи сводится к толкованию понятия «иные сообщения», которое встречается в диспозициях ст. 23 Конституции Российской Федерации (далее Конституция РФ) и ст. 138 Уголовного кодекса Российской Федерации 1996 г. (далее УК РФ). Не смотря на то, что сейчас по ст. 138 УК РФ квалифицируется исключительно нарушение тайны сообщений, циркулирующих в системе связи, что подтверждается судебной практикой,2 в научной литературе обосновывается тенденция в сторону расширения понятия «иных сообщений» за пределы системы связи. Так, Н.И. Пикуров,
2 Например: приговор мирового судьи судебного участка № 70 г. Киров от 1 марта 2013 г. в отношении Г., осуществившего незаконный доступ к электронному почтовому ящику А. (дело № 70/1-14/13 (60247/2012) г. Киров); приговор Первомайского районного суда г. Пенза от 1 октября 2012 г. в отношении Н., незаконно получившей доступ к конфиденциальной информации путем осмотра протоколов соединений (детализации) по абонентскому номеру.
обращая внимание на то, что «вне сложившейся нормативной системы оказалась тайна иных сообщений граждан, которые не «привязаны» к оп-
1
ределенным услугам связи», предполагает, что «возможно, законодатель намеренно не ставил вопрос охраны тайны сообщений в зависимость от формы сообщений, предполагая таким образом расширить пределы охраняемых уголовным законом отношений в этой сфере». И.Л. Петру-хин прямо указывал на то, что «конституционная гарантии защиты частной жизни граждан и частной тайны личных сообщений, должна быть распространена и на негосударственные непочтовые каналы передачи информации». К непочтовой корреспонденции И.Л. Петрухин относил «письма, передаваемые с нарочным, через друзей и знакомых, а равно информацию служебного и личного характера, передаваемую не через государственные учреждения связи: космическую связь, телефонограммы и радиограммы, циркулирующие внутри министерств и ведомств без посредства почты и телеграфа, военно-полевую почту».4 Д.В. Бушков, продолжая данную традицию, утверждает, что «уголовная ответственность должна устанавливаться за нарушение тайны личной корреспонденции как таковой - а способ передачи такой конфиденциальной информации не имеет решающего значения».5 В подобных рассуждениях данный автор идет дальше других, указывая на то, что «осуществление переписки возможно экзотическими способами - например, «голубиной почтой»,6 при этом приводит еще более «развлекательный» пример с отправлением адресных посланий в бутылках.7 Как видим, вышеприведенные суждения расширяют предмет преступления, предусмотренного ст. 138 УК РФ до такой степени, что добавляют к нему не только нарочную передачу, всевозможные виды «само-стоя-тельной связи», экзотические виды «почты» (например голубиная почта или послания в бутылках), но и вообще любые сообщения, в том
1 Пикуров Н.И. Нормативно-правовое содержание тайны связи, охраняемой уголовным законом // Уголовное право и современность. Сборник статей. Вып. 2 / Науч. ред. А.Э. Жалинский, отв. ред. С.А. Маркунцов. М., 2009. С. 87.
2 Там же. С. 87.
3 Петрухин И.Л. Указ. соч. С. 73.
4 Там же. С. 73-74.
5 Бушков Д.В. Тайна личной корреспонденции в уголовном праве: Дисс. ... на соиск. канд. юрид. наук. Ставрополь, 2003. С. 36-37.
6 Там же. С. 36.
7 Там же. С. 36.
числе и устные. При этом последнее умозаключение, логически вытекая из рассматриваемой концепции расширения, как бы иллюстрирует несостоятельность такого подхода к пониманию проблемы «иных сообщений» как передаваемых любым способом, так как в итоге выглядит гротескно. И Д.В. Бушков соглашается с тем, что «это рассуждение может вызвать улыбку».8
В истории становления института тайны связи действительно уже имело место официальное расширение данного понятия. Часть 1 ст. 8 Конвенции о защите прав человека и основных свобод не содержала в себе понятия телефонных переговоров, предположительно по причине отсутствия такой общедоступной систем телефонной связи, которую мы можем наблюдать в современности. Поэтому сформулирована данная норма была следующим образом: каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, его жилища и его корреспонденции.9 В судебном решении от 6 сентября 1978 г. Европейский Суд по правам человека даёт расширительное толкование понятия «корреспонденция», когда разъясняет, что хотя телефонные разговоры конкретно не указаны в п. 1 ст. 8, Суд считает, так же как и Комиссия, что такие разговоры входят в понятия
«личная жизнь» и «корреспонденция», которые
10
эта статья содержит. Тем не менее, такое расширенное понятие корреспонденции всё равно остаётся в рамках системы связи. Согласно ч. 1 ст. 63 Федерального закона от 7 июля 2003 г. № 126-ФЗ «О связи» (далее ФЗ «О связи») на территории Российской Федерации гарантируется тайна переписки, телефонных переговоров, почтовых отправлений, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электросвязи и сетям почтовой связи.11 Данная норма конкретизирует положения Конституции РФ и УК РФ, исключает при этом из гарантированного тайной связи поля сообщения, не относящиеся к системе связи.
Проблема временных границ уголовно-правовой охраны тайны связи заключается в том, что право на тайну связи, представляя собой, реализовываемое благо, не может бессроч-
8 Там же. С. 36.
9 СЗ РФ. 2001. № 2. С. 163.
10 Klass & others v. Germany. Судебное решение от 6 сентября 1978 г. // Европейский Суд по правам человека. Избранные решения. Т. 1. М., 2000. С. 173.
11 СЗ РФ. 2003. № 28. Ст. 2895.
но находиться под уголовно-правовой защитой: конкретный предмет охраны возникает и, следовательно, исчезает в результате определенных действий индивида. Часть 2 ст. 17 Конституции РФ устанавливает, что основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения. Момент прекращения прав и свобод человека совпадает со смертью последнего: согласно ч. 2 ст. 17 Гражданского кодекса РФ (далее - ГК РФ) правоспособность гражданина возникает в момент его рождения и прекращается смертью. Содержание гражданской правоспособности раскрывается ст. 18 ГК РФ: граждане могут иметь имущество на праве собственности; наследовать и завещать имущество; заниматься предпринимательской и любой иной не запрещенной законом деятельностью; создавать юридические лица самостоятельно или совместно с другими гражданами и юридическими лицами; совершать любые не противоречащие закону сделки и участвовать в обязательствах; избирать место жительства; иметь права авторов произведений науки, литературы и искусства, изобретений и иных охраняемых законом результатов интеллектуальной деятельности; иметь иные иму-
3
щественные и личные неимущественные права. Как видим, перечисленные права и свободы объективно не могут быть реализованными каждым индивидом на практике: далеко не все становятся индивидуальными предпринимателями или авторами произведений. Данное умозаключение справедливо и в отношении некоторых конституционных прав, перечень которых в рассматриваемой норме не раскрывается. Таким образом,
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.