МНЕНИЕ
ВАЛЕНТИНА ГЕИНРИХОВНА ЛЕБЕДЕВА
доктор культурологии, профессор кафедры культурологии, социологии и политологии Санкт-Петербургского государственного лесного технического университета им. С.М. Кирова (Санкт-Петербург)
Тел.: 8 (921) 647-96-95; Е-таИ: lebvagen@yandex.ru
Автор анализирует международный контекст как фактор ускорения отмены рабства в США и крепостного права в России. В статье дается сравнительная характеристика этих двух реформ. Значительное внимание автор уделяет подготовке механизма адаптации государства, общества и «новых граждан» к жизни «после рабства».
Ключевые слова: международный контекст, работорговля, рабовладение, крепостное право, модернизация, индивидуальная свобода.
ПРЕОДОЛЕНИЕ «СОЦИАЛЬНОЙ АНОМАЛИИ» (Исторические параллели. Отмена рабства и крепостничества: США - Россия)
О крестьянской реформе 1861 г. в России существует огромная литература. Но и сегодня остаются недостаточно освещенными некоторые аспекты этой темы. К ним относится международный конкретно-исторический контекст.
В Новом Свете вопрос об отмене рабства был впервые поставлен в 70-х гг. XVIII в. В 1776-1777 гг. во время пересмотра законов Виргинии Томас Джефферсон предложил свой проект отмены рабства: дав рабам свободу, выселить их за пределы северо-американских колоний и помочь их обустройству на новой территории, а на место высланных пригласить белых переселенцев из Старого Света. Даже для известного своими демократическими убеждениями Джефферсона сосуществование в едином социуме «белых» и «черных» было непредставимым делом. В XVIII столетии переселенческая модель решения геополитических и экономических проблем успешно реа-лизовывалась в различных странах. В 1760-х гг. по Указу Екатерины Великой в Россию были приглашены переселенцы из европейских государств (среди откликнувшихся преобладали немцы) для освоения пустующих территорий страны на весьма льготных условиях. Но переселенческий вариант решения вопроса о рабстве показался американским законодателям чрезмерно экстравагантным и не был ими поддержан.
1 марта 1784 г. на первом Континентальном конгрессе, созванном после удаления британских войск, Джеф-ферсон вновь поставил вопрос об отмене рабовладения. В предложенном им Своде законов для управления территорией создаваемого нового государства содержалось предложение об отмене невольничества, с тем чтобы «после 1800 года ни в одном из штатов не должно быть ни рабства, ни подневольного труда, иначе как в виде кары за преступления»1. Консервативный лагерь и на этот раз заблокировал предложение «американского мечтателя», привычно опережавшего свое время. Разделявший воззрения Джефферсона Дж. Вашингтон решил воздействовать на общественное мнение личным примером, дав волю всем своим рабам. Адекватного этому шагу отклика не последовало.
Мы привыкли в праведном гневе людей иной эпохи осуждать нерешительность нашего самодержавия в крестьянском вопросе, но реальная история расставания с рабством и крепостничеством в России и других странах свидетельствует о том, что расовые и сословные предрассудки, а также прямая экономическая выгода бесправного труда повсеместно тормозили процесс освобождения. Большая часть правящего сословия должна была «созреть» для принятия столь ответственного решения. Екатерина Вторая, будучи сторонницей постепенной отмены крепостного права, не решилась на этот шаг после того, как Уложенная комиссия показала, что никто, кроме крепостных, этого не хочет.
Эпоха отмены рабства в колониальных империях началась с полумеры - введения запрета на работорговлю. Но даже на этом далеком от кардинальности пути, как правило, между принятием решения и переходом к практическому его выполнению проходило от 10 до 20 лет адаптации общества и государства к принятым на себя обязательствам. Не Соединенные Штаты Америки (наиболее активные потребители «рабсилы»), а Дания была первой страной, объявившей о запрете работорговли 16 мая 1792 г. В 1794 г. правительство США приняло решение о запрете для всех своих подданных на ведение торговли рабами с другими странами (документ вступил в силу в 1808 г.).
Существенную роль в возбуждении в Европе внимания к проблеме торговли людьми сыграл Наполеон Бонапарт, который в период своего второго «хождения во власть» принял решение об отмене работорговли во Франции. Последовавшие вскоре события, завершившиеся «Судом народов» над «корсиканцем», не позволили ему реализовать принятое решение.
К запрещению торговли людьми ранее других присоединились не самые рабовладельческие страны Европы: Швеция (1813) и Голландия (1814). Вскоре эта проблема была поставлена на общеевропейском уровне. 1 ноября 1814 г. на Венском конгрессе было признано необходимым прекращение торговли невольниками в «возможно скорейшие сроки», определение которых было оставлено на усмотрение правительств стран-участников. В декабре того же года по Гентскому миру США и Англия приняли на себя взаимные обязательства по искоренению работорговли. Для практического выполнения принимаемых решений необходимо было перекрыть каналы невольничества на «другом конце цепочки», т.е. подписать договоры об условиях выполнения запрета с африканскими царьками, имевшими немалые доходы от работорговли. Внутри Африки не одно столетие велись войны за «живой товар», а также «целевые охоты» по заказу работорговцев. В 1822-1845 гг. Францией и Англией было заключено более 40 договоров с туземными правителями в обмен на существенное денежное вознаграждение и другие блага для них: поставки сукна, пороха, рома, а также красных офицерских мундиров с эполетами и шпагами2.
Поскольку очень влиятельные силы были заинтересованы в срыве соглашений, они часто оставались на бумаге. В 1844 г. лорд Пальмерстон сообщал о том, что, по полученным официальным донесениям, оказывается, что в Америке высаживают ежегодно от 120 тыс. до 160 тыс. невольников. Из трех человек, захваченных в Африке, только один достигал по назначению. Остальные либо погибали от тяжелейших условий доставки, либо были утоплены при приближении сторожевых крейсеров.
Проблема преодоления рабства не могла быть решена без его уничтожения как социального института и уравнения бывших рабов в правах с основным населением. Первыми по этому пути пошли испано-американские государства (Мексика и Колумбия), отменившие рабство сразу после обретения независимости - в 1820-х гг. В 1830-1840-х гг. отменили рабство Великобритания и Франция. В 1858 г. в Португалии был издан закон, по которому рабовладельцы обязывались в течение 20 лет освободить всех рабов. Во всех странах, покончивших с рабством, начался экономический и культурный подъем, рост числа частных собственников из бывших рабов, сократилось число «преступлений против человечности», произошло «улучшение нравов» и т.д.
В отличие от остальных колониальных держав, в которых труд рабов в метрополии был слабо развит, в США рабство было основой экономики аграрного Юга. Принятие решения об отмене рабовладения было чревато открытым его противостоянием с индустриальным Севером вплоть до распада единого государства. В 1852 г. Огюст Конт в «Системе позитивной политики» назвал сохранение рабовладения в США «великой социальной аномалией», которая не может кончиться добром, и предлагал вернуться к старой идее создания «общими силами всей западной нации на американском архипелаге» нового отечества для потомков африканских переселенцев. Широко обсуждался и проект Американского общества колонизации о возвращении «африканцев» в Африку и создании там с помощью «белых» нового государства с выразительным названием - «Либерия». Государство было создано, но проблема рабства в США осталась нерешенной3.
На совести американского народа была этнодемогра-фическая катастрофа - уничтожение в течение 18301840-х гг. коренного населения, к которому с самого начала освоения континента было отношение как к неполноценной расе. Освобождение негров должно было стать очень важной социально-психологической компенсацией за искоренение индейцев. Кардинального решения рабовладельческой проблемы требовал и формирующийся «миф об американской исключительности». Впервые это понятие ввел А. Токвиль в 1831 г. В нем содержалось представление о США как уникальной стране с особым путем развития, наилучшей формой правления и социальной жизни, стране с особой исторической миссией. Важной составляющей этого «мифа» был тезис о ее превосходстве над другими цивилизациями и народами4. Для молодого национального самосознания, претендующего на роль флагмана исторического прогресса, рабство становилось все более неприемлемым анахронизмом.
Проблему необходимо было решать, какой бы высокой ни оказалась плата. Тема неизбежности войны Севера и Юга в 1840-1850-х гг. стала одной из центральных в американской прессе, поскольку страна реально жила в состоянии «дома разделенного». В октябре 1858 г. сенатор Уильям Генрих Стюард заявил о наличии в США «неотвратимого конфликта, который будет существовать до тех пор, пока американская нация не станет или полностью рабовладельческой, или свободной»5.
В результате стремительных эгалитарных процессов в середине столетия социальная аномалия рабства сохранялась лишь в двух, и притом крупнейших государствах мира: в Старом Свете - в России, в Новом Свете - в США. Парадокс ситуации состоял в том, что, несмотря на это очевидное и нелестное сходство двух гигантов, в глазах мирового общественного мнения они выступали антиподами: США - цитаделью демократии, а Россия - оплотом деспотизма и феодализма. Особенно отягчающим обстоятельством для нашей страны было то, что бесправными крепостными здесь были братья по крови, вере и культуре в эпоху распространения по всему цивилизованному миру идеалов демократии и свободы. Таким образом, не только комплекс известных внутренних предпосылок, но и международный контекст, а также острая потребность повышения международного престижа страны актуали-
зировали во второй четверти XIX в. проблему отмены крепостного права в России.
Крестьянская реформа в нашей стране была, с одной стороны, ожидаемым событием мирового значения, но с друго
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.