ОТЕЧЕСТВЕННАЯ ИСТОРИЯ
Ключевые слова:
СВЕТЛАНА ГЕННАДЬЕВНА ШКУРОПАТ
кандидат культурологии, доцент кафедры социально-культурного сервиса и туризма Санкт-Петербургского государственного университета сервиса и экономики (Санкт-Петербург) Тел.: (812) 534-28-28; Е-mail: svesku@rambler.ru
В статье предпринимается попытка системно представить картины функционирования придорожных и городских предприятий гостеприимства. Раскрываются проблемы и трудности, с которыми сталкивались путешествующие. Автор из разрозненной картины, отраженной в публикациях и материалах разных авторов, мемуарных и эпистолярных источниках, текстах путеводителей, на материале произведений русской литературы, краеведческих очерках, исторических исследованиях, воссоздал картину деятельности гостиниц и их сервиса в первой половине XIX в., на примере придорожных заведений гостеприимства и лучших заведений Санкт-Петербурга. почтовые станции, станционный смотритель, трактир, ресторация, гостиница путеводитель.
ПУТЕШЕСТВЕННИКИ И КУЛЬТУРА ПУТЕШЕСТВИЯ В РОССИИ В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX в.
Путешественник в России XIX в. сталкивался с множеством трудностей, но основным препятствием для путешествий в России XIX в. было отсутствие условий нормального жизнеобеспечения в дороге по сравнению с Западной Европой. «Почтовые станции в Центральной России располагались примерно на расстоянии от 18 до 25 верст. Станции первого разряда строились в губернских городах, второго - в уездных. Небольшие населенные пункты имели станции третьего и четвертого разрядов»1. Все почтовые станции на трактах делились на четыре разряда. В основном, гостиницы и трактиры имели почтовые станции I и II разрядов, начиная с III разряда услуги гостиницы, трактира не предусматривались. Путешественники вынуждены были часто при себе иметь запасы провизии, так как в самом неблагоприятном случае «на почтовых станциях нельзя было бы найти ничего, кроме помятого и нечищеного самовара»2. Недаром А.С. Пушкин, много странствовавший по России, иронизировал впоследствии в своих произведениях над вечным русским бездорожьем и отвратительной организацией приема путешественников. Так, в «Путешествии Онегина» он жалуется читателю: Теперь у нас дороги плохи. Мосты гниют,
На станциях клопы, да блохи. Заснуть минуты не дают; Трактиров нет. В избе холодной Высокопарный, но голодный Для виду прейскурант висит И тщетный дразнит аппетит...3 О не всегда должном уровне гостеприимства придорожных станций мы узнаем из воспоминаний В.В. Селиванова: «Когда он [отец] вошел в станционную избу на станции Шатки, то тотчас обратил внимание на ходившего там из угла в угол господина (это был Пушкин); ходил он задумчиво, наконец позвал хозяйку и спросил у нее что-нибудь пообедать, вероятно ожидая найти порядочные кушанья по примеру некоторых станционных домов на больших трактах. Хозяйка, простая крестьянская баба, с хладнокровием отвечала ему: "У нас ничего не готовили сегодня, барин". Пушкин, все-таки имея лучшее мнение о станционном дворе спросил подать хоть щей да каши. "Батюшка, и этого нет, нынче постный день, я ничего не стряпала, кроме холодной похлебки". Пушкин, раздосадованный вторичным отказом бабы, остановился у окна и ворчал сам с собой: "Вот я всегда бываю так наказан, черт
...В сию гостиницу я заехал с сомнением, а выехал из нее с двумя пудами философических рассуждений.
Ф.В. Булгарин
возьми! Сколько раз я давал себе слово запасаться какой-нибудь провизией и вечно забывал и часто голодал, как собака". В это время отец мой приказал принести из кареты свой дорожный завтрак и вина и предложил Пушкину разделить с ним дорожный завтрак»4.
Не меньший дискомфорт испытывали в дороге путешественники и спустя полстолетия после А.С. Пушкина. Так, А. Фет жалуется: «Проезжий по проселкам и уездным городам, не желающий ограничиться прихваченной собой закуской, вынужден брать повара, т.к. никаких гостиниц на пути нет, а стряпне уездных трактиров следует предпочитать сухой хлеб»5. А иные были вынуждены брать провизию с собой: «На дорогу нажарили телятины, гуся, индейку, утку, испекли пирог с курицей, пирожков с фаршем и варенных лепешек, сдобных калачиков, в которые были запечены яйца цельные совсем со скорлупою <...> Для чайного и столового приборов был изготовлен погребец, там было все: и жестяные тарелки для стола, ножи, вилки, ложки, и столовые и чайные чашки, перечница, горчичница, водка, соль, уксус, чай, сахар, салфетки и проч. <...> был ящик для дорожного складного самовара <...> Поезд наш состоял из трех кибиток. В первой сидели я, брат и отец, во второй тетушка с сестрою, в третьей повар с горничными девушками и со всеми запасами для стола; провизией, кастрюлями <...> Это был обычный порядок путешествия»6.
Однако не все придорожные заведения были так плохи. Тот же А.С. Пушкин в других заметках пишет: «Мне предстоял путь через Курск и Харьков; но я своротил на прямую Тифлисскую дорогу, жертвуя хорошим обедом в курском трактире (что не безделица в наших путешествиях) и не любопытствуя посетить Харьковский университет, который не стоит курской ресторации»7. Станционный смотритель мог лично проявить заботу о путешественнике, как это делает смотритель из «Записок молодого человека». В связи с отсутствием трактира на станции он предлагает молодому офицеру: «Не угодно ли чаю или кофею»8.
О том, что в дороге можно было найти гостеприимные заведения хорошего уровня, А.С. Пушкин указывает в письме С.А. Соболевскому. Поэт делится личным опытом путешественника и дает приятелю прямые указания, как комфортнее доехать от Москвы до Новгорода. Из письма можно узнать наиболее известные заведения гостеприимства на тракте и их фирменные блюда, а также с какими трудностями сталкивается путешественник: «Мой милый Соболевский - я снова в моей избе. Восемь дней был
С.Г. Шкуропат
49
в дороге, сломал два колеса и приехал на перекладных. Дорогою бранил тебя немилосердно; но в доказательства дружбы (сего священного чувства) посылаю тебе мой Itineraire от Москвы до Новагорода. Это будет для тебя инструкция.
Во-первых, запасись вином, ибо порядочного нигде не найдешь.
Потом
У Гальяни иль Кольони
Закажи себе в Твери
С пармазаном макарони
Да яичницу свари.
На досуге пообедай
У Пожарского в Торжке,
Жареных котлет отведай (именно котлет)
И отправься налегке...».
Наставляя друга, поэт иронизирует над трудностями дороги:
«Как до Яжельбиц дотащит Колымагу мужичок, То-то друг мой растаращит Сладострастный свой глазок!...»9
В пушкинскую эпоху путешественники в дороге получали обслуживание в соответствии со своим статусом при предъявлении подорожной, по которой они могли получить лошадей согласно «Табели о рангах». Лицам 1-го класса выдавали до двадцати лошадей, нижним чинам полагалось не более трех. Для ехавших по службе - государственные курьеры, фельдъегери - обеспечивались все условия для проезда без задержки. Для них на почтовых станциях всегда держалось до пяти троек, которые не выдавались обычным путешественникам. А.С. Пушкину, чей чин был невелик (чиновник 10-го класса в 1820 г.), полагалось не более двух лошадей. В повести «Станционный смотритель» он пишет о существовавшем негласном неравноправии в отношении путешественников: «Находился я в мелком чине, ехал на перекладных и платил прогоны за две лошади. Вследствие сего смотрители со мной не церемонились, и часто бирал я с бою то, что, во мнении моем, следовало мне по праву. Будучи молод и вспыльчив, я негодовал на низость и малодушие смотрителя, когда сей последний отдавал приготовленную мне тройку под коляску чиновного барина»10. Путешественник, недовольный обслуживанием, мог оставить жалобу. В постановлении «Для проезжающих на почтах» говорится, что «в обидах, учиненных на станциях, проезжающий, если желает, приносит жалобу, напишет письмо и оставляет оное на станции для отсылки при первом случае в Почтамт и в то же время записать может в шнуровую книгу, для сего на каждой станции имеющуюся, и случай, о котором жалобу доносит»11. Поскольку лошадей часто не хватало, ожидание для обычных путешественников могло затянуться. Часто путешествие по почтовым трактам было связано с задержками в пути, с длительным ожиданием на станциях, превращаясь для современников А.С. Пушкина в событие, что, конечно, отражалось в литературе. «Тему дороги можно встретить в произведениях П.А. Вяземского, Ф.И. Глинки, А.Н. Радищева, Н.М. Карамзина, А.С. Пушкина, М.Ю. Лермонтова»12.
С не меньшими проблемами сталкивался путешественник и приехав в город. С одной стороны, из положительных моментов следует отметить, что к началу XIX в. в Санкт-Петербурге было более или менее достаточное количество гостиниц; в среднем открывалось по несколько гостиниц в год - от самых комфортабельных до весьма заурядных: «Варваринская», «Шалон», «Москва», «Венеция», «Центральная», «Большая Финляндская гостиница». и даже «Гигиена». Многие из них еще носили по старой памяти название «трактира»13. Понимали и то, что путешественник нуждается в информации, где можно остановиться, каков ассортимент услуг и размер цен. Для этого выпускались описания Санкт-Петербурга, где можно было познакомиться не только с достопримечательностями города, но и с инфраструктурой гостеприимства. Среди наиболее известных из них можно назвать путево-
дители И. Георги, А.И. Богданова, Ф. Шредера, С.И. Дилера. Так в «Новейшем путеводителе по Санкт-Петербургу», изданном Ф. Шредером в 1820 г., сообщалось, что «места, где путешествующий может остановиться, суть hotel de Londres, на Дворцовой площади, против Бульвара; у Демута на Мойке, между Конюшенным и Полицейскими мостами; также в так называемом Ревельском трактире, в Новом переулке, и в Калмыковом доме у Каменного моста»14. С другой стороны, путешественники часто жаловались на качество обслуживания даже в лучших заведениях столицы. Среди первых заведений, рекомендовавшихся приезжим в Санкт-Петербурге, конечно, были гостиницы Кулона и Демута. Это были одни из самых известных в Санкт-Петербурге заведений в первой половине XIX в.; содержатели их были иностранцы - Жан Кулон и Филипп Демут. Однако, по от
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.