R. von Waldenfels. The grammaticalization of 'give' + infinitive. A comparative study of Russian, Polish, and Czech. Berlin: Mouton de Gruyter, 2012. 334 p.
За последние десятилетия изучение процессов грамматикализации прочно вошло в круг актуальных исследовательских проблем современной лингвистики. В рамках данного направления типологов интересовал прежде всего вопрос о соотношении исходной (лексической) и производной (грамматической) семантики языковой конструкции: из каких лексических единиц может развиться определенное грамматическое значение и наоборот - какие грамматические значения могут появиться у заданной лексической единицы. В результате было обнаружено и каталогизировано значительное количество грамматикализационных цепочек, отражающих возможные комбинации такого рода (см. прежде всего [Heine, Kuteva 2002] и др.).
В гораздо меньшей степени пока что изучены детали, характерные для каждого конкретного пути грамматикализации. Действительно, на первом этапе важно было показать, что диахронические процессы в грамматике осуществляются не произвольно, а в соответствии с регулярными моделями, воспроизводимыми в генетически и ареально далеких друг от друга языках. Для этого достаточно было найти источник для того или иного показателя и убедиться, что аналогичные источники засвидетельствованы для этого грамматического значения и в других языках. Теперь же, когда перечень типологически релевантных моделей пусть и далеко не полон (так, грамматикали-зационный потенциал признаковой лексики изучен пока очень слабо), но тем не менее достаточно представителен, пришло время более тщательного анализа каждого отдельного пути грамматикализации - лексических, морфологических и синтаксических условий реализации перехода в конкретных языках.
Именно такую цель и преследует рецензируемая монография. Объектом исследования в ней являются конструкции, состоящие из глагола 'дать' и инфинитива, в трех славянских языках - русском, польском и чешском. В результате грамматикализации они могут приобретать каузативную и - далее - модально-пассивную семантику. В типологической литературе эти пути эволюции хорошо известны, см., например, о развитии каузативных показателей из 'дать' в [Newman 1996] и [Heine, Kuteva 2002], о пассивах на базе каузативов в [Haspelmath 1990].
На этом фоне задача исследования Р. фон Вальденфельса состоит не просто в фиксировании соответствующих переходов, но в детальном сопоставительном описании
семантики, лексического наполнения и грамматических особенностей рассматриваемых конструкций в трех языках, а также особенностей их диахронического развития.
Книга состоит из семи глав, библиографии и терминологического указателя.
Глава 1 представляет собой введение и обсуждение теоретических предпосылок работы. Она включает в себя четыре тематических блока. В первом из них кратко характеризуются семантические типы конструкций вида «'дать' + инфинитив», засвидетельствованные в русском, польском и чешском, а также содержится общий обзор структуры работы. Далее следуют три теоретических блока, посвященных, соответственно, исследованиям по грамматикализации, каузативам и соотношению модальной и каузативной семантики.
В своем описании процесса грамматикализации автор опирается на интуитивно понятное представление в духе классических работ К. Лемана, Б. Хайне, Дж. Байби, Э. Траугот и др. При этом отдельные расхождения в теоретических установках этих исследователей для задач автора оказываются, по-видимому, не столь существенными. Однако, приводя схему параметров грамматикализации, разработанную К. Леманом, автор отмечает, что многие из них не применимы к тем явлениям, которые наблюдаются при грамматикализации конструкций с глаголом 'дать' в славянских языках.
Раздел о каузативах содержит обзор семантических и синтаксических типов каузативных конструкций, которые существенны для последующего изложения. На семантическом уровне речь идет, во-первых, о типах каузации - пер-миссив ('позволить сделать') и фактитив ('заставить сделать'). Пермиссив далее подразделяется на две разновидности в зависимости от степени участия каузатора в каузируемой ситуации: непрепятствование (non-intervention) и способствование (enablement). В сфере фактитивной каузации специальное внимание уделяется одному ее подвиду - куративу ('действие осуществляется посредством другого лица', ср. в русск. конструкцию Она сшила себе платье, которая может иметь как некаузативное ['сшила сама'], так и куративное значение ['кто-то сшил для нее']).
Во-вторых, каузативы классифицируются по признаку контролируемости ситуации со стороны каузирующего и каузируемого участника: выделяются манипулятивный тип (только каузатор контролирует ситуацию), интерперсональный тип (оба участника имеют контроль), имперсональный тип (каузатор не контролиру-
ет ситуацию, т.е. в роли каузатора выступает ситуация, ставшая причиной для наступления другой ситуации) и когнитивный тип (кауза-тор выполняет роль стимула для каузируемо-го участника-экспериенцера). Отметим, что в последующих разделах книги при анализе конкретного языкового материала классификация по этому параметру производится достаточно формально: выбор между первыми тремя типами основан на одушевленности участников (т. е. осуществление контроля приравнивается к одушевленности), а четвертый тип соотносится с заданным набором глаголов для каузи-руемой ситуации (ср. 'понять', 'знать' и др.)
Наконец, на синтаксическом уровне обсуждаются два типа каузативных конструкций: так называемые каузативы типа I (каузируемый участник кодируется падежом объекта) и каузативы типа II (выражение каузируемого участника факультативно, он кодируется косвенным падежом или предложной группой, причем тип кодирования часто совпадает с кодированием агенса в пассивной конструкции). Проводится краткий обзор литературы, посвященной факторам, которые могут определять выбор между этими конструкциями.
Третий теоретический блок - о соотношении модальной и каузативной семантики - содержит, во-первых, наблюдения о типах модальных значений в применении к каузативам. Автор показывает, что каузативы могут выступать в зоне динамической (т. е. обусловленной внутренними свойствами субъекта или объективными внешними обстоятельствами) и деонтической модальности (причем в каузативном варианте эксплицируется источник модальности, который в собственно модальных глаголах содержится лишь имплицитно, ср.: он должен уйти ув. обстоятельства заставляют его уйти). Напротив, эпистемическая модальность не имеет прямых параллелей в каузативной зоне.
Во-вторых, проводится логико-семантический анализ поведения модальных предикатов и каузативов при отрицании. Оценивая положительные и отрицательные контексты в терминах логической категории информативности, автор приходит к выводу, что предикаты необходимости и фактитивы в большей степени должны тяготеть к положительным употреблениям, а предикаты возможности и пермиссивы, скорее, к отрицательным.
Центральную часть монографии составляют Главы 2-4. Они содержат подробные исследования языкового материала отдельно по каждому из трех анализируемых языков. Для каждого языка приводится список синтаксических конструкций, в которых встречается 'дать' в функции грамматикализованного пока-
зателя, подробно описывается методика сбора корпусного материала, обсуждаются существующие исследования по данным конструкциям. Собственно анализ, помимо семантического описания, включает в себя подробные статистические данные, которые показывают, какую долю в общем массиве занимают конструкции с разными морфологическими формами вспомогательного глагола 'дать' (инфинитива, причастия, императива, настоящего и прошедшего времени), а также взаимодействие этих форм с аспектуальной характеристикой и отрицанием. Квантитативная оценка дается также соотношению аспектуальных форм вспомогательного и смыслового глагола.
Глава 2 посвящена русским конструкциям. В русском языке автор выделяет два типа инфинитивных конструкций с глаголом да[ва]ть: пермиссивная (он дал ему отдохнуть) и гор-тативная, в которой в роли вспомогательного элемента может выступать только императивная форма глагола несовершенного вида (давай(те) петь!). Кроме того, автор упоминает конструкцию со смысловым глаголом в финитной форме (дай / давай я сделаю / Маша сделает), которая, не будучи инфинитивной, тем самым выходит за рамки выбранной темы исследования. Отметим, однако, что приводя примеры конструкции такого рода, автор допускает неточность: в функции прагматического маркера императивная форма совершенного вида (в отличие от формы несовершенного вида) не может выступать в сочетании с другим императивом или с глагольной формой с императивным значением (в частности, с глаголом в прошедшем времени). Соответственно, примеры в (24), с. 42: дай пошли и дай иди сюда являются неграмматичными.
Среди собственно инфинитивных конструкций основную долю в русском образуют пермиссивы. При этом, как и предсказывали теоретические построения в Главе 1, преимущественно они выступают в контексте отрицания. Последовательно рассматривая различные типы каузации (интерперсональную, манипу-лятивную, имперсональную), автор показывает, что семантика отрицательных пермиссив-ных конструкций связана главным образом с выражением идеи препятствования, ср.: Картин ему снимать не давали. В положительных контекстах преобладает симметричное значение непрепятствования, ср.: Может, дадите рассказать, как было дело?, и гораздо реже встречается семантика способствования, ср.: Его взяли в сборную, давали играть.
Из общей статистики употребления пермис-сивных конструкций с да[ва]ть выбиваются сочетания с императивной формой глагола совершенного вида дай(те) (ср.: дай ей одеться):
во-первых, они очень частотны - в манипуля-тивной зоне 23 % от общего числа контекстов с перфективным дать. Во-вторых, в отличие от других форм, они крайне редко выступают при отрицании (в 10 % от числа употреблений формы). Автор объясняет эти факты влиянием другой грамматикализованной конструкции с дай(те) - с финитной формой глагола, ср.: да
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.