РОССИЙСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ, 2004, № 1, с. 84-99
РАДИОУГЛЕРОДНАЯ ХРОНОЛОГИЯ ДРЕВНЕЯМНОИ ОБЩНОСТИ
И ИСТОКИ КУРГАННЫХ КУЛЬТУР
© 2004 г. Е. Н. Черных, Л. Б. Орловская
Институт археологии РАН, Москва
Выделенная почти столетие назад В.А. Город-цовым (1905; 1905 а) древнеямная культура постепенно стала приобретать в литературе статус культурно-исторической общности1 (Археология УССР, 1985. С. 336; СИетукИ, 1992. Р. 83-91; Моргунова, Кравцов, 1994. С. 3-8 и др. работы). Последнее по сути заставляло признавать или, по крайней мере, предполагать гораздо большую структурную сложность социального организма этих степных подвижных скотоводов. Правда, надежной и подробной демонстрации постулируемой его сложности авторы не проводили, и потому данная гипотеза, как правило, оставалась не вполне очевидной. Границы и признаки отдельных составлявших общность групп выглядели крайне расплывчатыми и мало определенными (см., например, Энеолит СССР, 1982. С. 326).
Скорее всего формулируемые предположения об усложненном характере структуры во многом -и едва ли не по преимуществу - были обусловлены впечатлениями от тех неохватных пространств восточноевропейской степи, где гнездились бессчетные курганные некрополи и отдельные захоронения данного этнокультурного организма. Ведь включаемые в древнеямную общность под-курганные погребения многими тысячами разбросаны по холмистым или плоским равнинам от Южного Урала (Мерперт, 1974; Моргунова, Кравцов, 1994; Васильев и др., 2000. С. 6-64) через приазовские и причерноморские степи (Археология УССР, 1985. С. 336-352) вплоть до низовьев Дуная, юго-восточной Румынии и северо-восточной Болгарии (Тодорова, 1979. С. 17, 70, 71. Карта 9; 1986. С. 230, 231. Табл. 35 ) и даже до Среднего Подуна-вья (Бсвеёу, 1979). Расстояние по прямой линии между крайними восточной и западной точками общего ареала "ямников" достигает 2800-3000 км, а ширина его полосы с юга на север может доходить до 700-800 км. Общая площадь территориального охвата приближается или даже превосходит 1.5 млн. км2!
Однако огромное число некрополей и гигантская площадь обитания сочетаются в древнеямной общности с невыразительной и в чем-то даже убогой вариабельностью самих погребальных памят-
ников, бросающейся в глаза сравнительной бедностью и однообразием могильного инвентаря, а также крайней редкостью поселений. В целом на эту картину слабо влияют и редко встречающиеся относительно богатые инвентарем подкурганные захоронения вождей в некрополях типа Утевки I (Васильев и др., 2000. С. 27-29) или же Тамар-Уткуля VIII (Моргунова, Кравцов, 1994. С. 25, 26) в Волго-Уралье2. Обработка этого материала, как правило, не способствует надежным заключениям о реальных датах культурно-территориальных групп.
По всей вероятности, отмеченная выше специфика привела к тому, что высказываемые в литературе соображения по поводу релятивной и абсолютной хронологии чаще всего имеют своей базой весьма зыбкую основу стратиграфических наблюдений по взаимному расположению отдельных погребений в том или ином кургане. Крайне малоинформативным оказывается конструирование линий гипотетических связей и относительно-хронологических позиций различных территориальных групп древнеямных памятников.
Кажется даже, что еще и поныне не завершена дискуссия об эпохальной принадлежности древнеямной культуры (общности). Относить ли ее традиционно к медному веку (Энеолит СССР, 1982. С. 327-323; Археология УССР, 1985. С. 336 и сл.)? Или же, на основе системы ее глобальных связей (втЬ^, 1973; Черных, 1978; СИетукИ, 1992, Р. 83-91; Васильев и др., 2000. С. 6-36), а также на базе многочисленных радиокарбоновых определений (Черных и др., 2000), - уже к веку ранней бронзы, на чем настаивают и авторы данной статьи.
В настоящей статье мы постараемся привлечь внимание исследователей к двум важным проблемам. Первая из них нацелена на выявление всей хронологической системы древнеямной общности на базе многочисленных радиоуглеродных датировок. Вторая проблема коснется истоков и времени зарождения курганного обряда в культурах бронзового века Восточной Европы. Однако если по важнейшим аспектам первой проблемы мы обра-
1 Иногда такие обширные объединения именуют культур-
но-исторической областью (см., например, Энеолит СССР, 1982. С. 326; Васильев и др., 2000. С. 9), хотя, на наш
взгляд, "область" всего более отражает категории географические, но не социальные.
' Напомним, что резкую обедненность ямных погребений инвентарем отмечали уже очень давно и самые разнообразные исследователи. В свое время, исходя из постулатов исторического материализма, А.П. Круглов и Г.В. Подга-ецкий, например, пытались даже видеть в этом признаке отражение особо низкого социального статуса погребенных под степными курганами людей, вплоть до положения рабов (Круглов, Подгаецкий, 1935. С. 135, 166, 167).
21 23 25 27 29 31 33 35 37 39 41 43 45 47 49 51 53 55 57
20 22 24 26 28 30 32 34 36 38 40 42 44 46 48 50 52
Рис. 1. Территориальное распространение датированных по 14С памятников древнеямной общности (круглые значки), майкопской (звездочки) и усатовской (треугольники) культур. Римскими цифрами обозначены основные территориальные ареалы древнеямной общности.
тимся здесь ко всему доступному нам материалу, то вторая проблема будет затронута весьма лапидарно. В данном случае мы сделаем акцент на постановке вопросов, предложив несколько предварительно звучащих ответов на них. Ведь наличную базу сосредоточенных в наших руках источников пока нельзя считать достаточно исчерпывающей.
К настоящему времени удалось накопить значительный материал по радиоуглеродным датировкам древнеямных памятников большинства территориальных групп данной общности. В сводной работе 2000 г. о металлургических провинциях и радиоуглеродной хронологии было опубликовано 101 определение возраста из комплексов различных территориальных групп древнеямной общности (Черных и др., 2000. С. 18-30, 66-70. Табл. 6-А и 6-В)3. С момента выхода книги из печати наша база данных по древнеямной общности пополнилась еще 88 анализами, достигнув в общей сумме 189 определений, связанных с 66 археологическими памятниками (табл. 1, 2). Нам представляется, что - даже при условии гигантского пространственного охвата культуры древнеямных ско-
3 В упомянутой книге авторы не ставили задачу установления хронологии отдельных культур и общностей, ограничивая свое исследование более крупными социокультурными и территориально-производственными объединениями типа металлургических провинций и блоков родственных археологических культур (см. Черных и др., 2000. С. 4).
товодов - подобный банк данных достиг того предела, который позволяет приступить к выявлению основных контуров хронологической системы данной общности.
Из всей совокупности в 189 определений лишь два образца угля происходят из слоя поселения Михайловка. Все прочие 187 дат соотносятся с различными материалами из могильных комплексов, и потому данная статистика отражает реальную картину представительности основных категорий памятников древнеямной общности.
При настоящем уровне изученности в последней возможно наметить пять территориальных групп памятников; однако обеспеченность радиоуглеродными определениями каждой из них весьма неравноценна (рис. 1). При движении с востока на запад их последовательность такова: I - Волго-Уральская (бассейны Средней и Нижней Волги, а также Урала) - 8 дат4; II - Калмыкия и бассейн
4 В реальности датировок Волго-Уральской территориальной группы несколько больше. К сожалению, публикация некоторых дат из курганов Шумаевской группы (Моргунова и др., 2003) появилась после сдачи в печать настоящей статьи. К восьми указанным выше датировкам мы можем присовокупить еще четыре (Ле-6087, Ле-6089, Ле-6091 и ИГАН-2393). Общей картины ни для всей древнеямной общности, ни для Волго-Уральской группы они, однако, не изменили. Вместе с тем мы не принимали во внимание приводимые авторами статьи результаты анализа гумуса из погребений, а также гумуса под курганными насыпями.
Таблица 1. Древнеямная культурно-историческая общность: памятники с радиоуглеродными датами
№ Координаты Коли- Тер-
памятника широта долгота Памятник чество дат Литература ритори-альная группа
1 46.15 30.52 Аккембетский кург. 7 Szmyt, Chernyakov, 1999. S. 197, 198. Tab. 1 IV
2 47.88 39.58 Астахово 1 ** II
3 47.42 40.82 Балабинский I 1 *** II
4 47.37 34.92 Балки ** III
5 50.97 31.1 Баштечки 1 ** III
6 45.77 29.57 Борисовка 1 ** IV
7 47.75 34.75 Верхнетарасовка ** III
8 47.28 35.58 Виноградное 1 Kovalyukh, Nazarov, 1999. S. 17. Tab. 1 III
9 45.78 29.78 Вишневое **; Kovalyukh, Nazarov, 1999. S. 17. Tab. 1 IV
10 48.67 39.68 Войтово 1 ** II
11 46.57 35.08 Волчанск 1 ** III
12 48.55 33.1 Головковка 20 Nikolova, 1999a. S. 86, 87. Tab. 1; Kovalyukh, Nazarov, 1999. S. 18. Tab. 2; Skripkin, Kovalyukh, 1999. S. 31, 32. Tab. 1, 3 III
13 47.73 34.42 Дмитровка 3 ** III
14 48.77 30.4 Доброводы 4 ** III
15 47.82 35.25 Запорожье 1 ** III
16 45.6 44.22 Зунда-Толга 2 ** II
17 47.32 37.48 Кременевка 5 **; Kovalyukh, Nazarov, 1999. S. 17. Tab. 1; Николова, 2001. С. 106 III
18 53.17 51.2 Кутулук I 2 ** I
19 46.8 33.53 Любимовка 1 ** III
20 45.67 44.7 Манджикины-1 4 **; Шишлина, 2002. С. 166; Шишлина и др., 2003. C. 81. Табл. 3 II
21 45.68 44.7 Манджикины-2 5 Шишлина и др., 2001. С. 120. Табл. 3 II
22 48.92 35.0 Миновка 2 ** III
23 49.68 30.95 Мироновка 5 Klochko, 1999. S. 168, 175, 177, 179 III
24 47.28 33.92 Михайловка* 2 ** III
25 48.8 34.42 Могилев 7 ** III
26 45.67 44.5 Му-Шарет-4 2 Шишлина и др., 2001. С. 120. Табл. 3; Шишлина, 2002. С. 166 II
27 49.57 35.4 Нагорное 1 ** III
28 53.92 50.95 Нижне-Орлянка I 2 ** I
29 48.57 39.5 Николаевка 1 ** II
30 47.3 31.75 Новая Одесса 1 ** III
31 45.82 29.67 Новоселица **; Kovalyukh, Nazarov, 1999. S. 17. Tab. 1 IV
32 45.47 38.77 Олений 1 ** II
33 45.73 44.1 Островной 1 Шишлина и др., 2001. С. 120. Табл. 3; 2002. C. 260. II
34 47.62 32.52 Отрадный **; Kovalyukh, Nazarov, 1999. S. 17. Tab. 1 III
35 50.45 40.1 Павловск 1 ** II
36 49.0 35.32 Перещепино ** III
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.