Идеи и концепции
УДК: 339.9.01 339.92.4
РАЗВИТИЕ ТЕОРИИ МЕЖДУНАРОДНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ИНТЕГРАЦИИ В КАНАДЕ
© 2010 г. Е.Г. Комкова
Институт США и Канады Российской академии наук, Москва
В развитии теории международной экономической интеграции в Канаде можно выделить три периода: первоначальное неприятие выводов мировой интеграциони-стики, сделанных на основе изучения опыта Европейского экономического сообщества; попытки выделения из обширного массива знаний рационального зерна (фаза адаптации); развитие собственно канадских исследований.
Ключевые слова: теория международной экономической интеграции, модель «асимметричной диады», регионализм, Канада, Северная Америка.
Конец 1950-х — 1960-е годы
Период с конца 1950-х годов был отмечен пристальным интересом в мире ко всему, что происходило в ЕЭС, и почти полным игнорированием интеграционных процессов в Северной Америке. Непосредственным поводом, вызвавшим первоначальное внимание Канады к ЕЭС, были попытки вступления туда Великобритании, предпринимавшиеся в 1961, 1967 и в 1969 гг. Поворот Великобритании к Европе оказался неожиданным для правящих кругов Канады и был воспринят ими как предательство доминионов и других стран - членов Содружества. В историю вошли слова тогдашнего канадского премьер-министра и ревностного поклонника британского флага Дж. Дифенбейкера, сравнившего происходившее с ситуацией, когда «мать поворачивается спиной к своим детям». На Конференции стран - членов Содружества в 1962 г. он открыто критиковал политику Великобритании и был поддержан другими участниками [29]. Канадцев откровенно тревожила перспектива превращения ЕЭС в «крепость Европа», замкнутую вовнутрь и проводящую дискриминационную политику в отношении стран - аутсайдеров.
Собственно, североамериканских исследований в сегодняшнем значении этого слова не было. Да и в целом отношение к регионализму было отрицательным. На то было несколько причин. После окончания Второй мировой войны Канада взяла курс на участие, вместе с США в строительстве системы глобальных институтов с универсальным членством - ООН, Всемирного банка, МВФ, ГАТТ. Кроме того, важнейшей задачей для неё оставалось сохранение «трансатлантического» единства, которое предполагало поддержание хороших
* КОМКОВА Елена Геннадиевна - кандидат экономических наук, заведующая сектором политических проблем Канады ИСКРАН. E-mail: racs@yandex.ru
отношений одновременно и с США, и с Великобританией. Наконец, Канада не чувствовала себя комфортно ни в одном из регионов, к которому могла бы принадлежать. Как точно заметил выдающийся канадский дипломат Дж. Холмс, «Западное полушарие было менее реальным, чем Северное, и канадцы чувствовали мало общего с латиноамериканцами. Членство в Организации американских государств было отвергнуто по разным причинам, но в основном потому, чтобы держаться подальше от ссор американцев с латиноамериканцами... Что касается Северной Америки, то она представляла собой не столько регион, сколько "разновеликую диаду " - эвфемизм, позднее придуманный политэкономами для описания столь диспропорциональной пары государств» [13, р. 28].
Учёные того времени отдельно анализировали опыт взаимодействия Канады с США и с Мексикой. В изучении канадо-американских отношений между собой конкурировало несколько концепций, среди которых интеграционная теория в тот период отнюдь не превалировала. Упомянем транснациональный и трансправительственный подход американских политологов Р. Кеохейна и Дж. Ная-мл, системный анализ американского политолога канадского происхождения Дэвида Истона, структуралистский подход с упором на «сырьевую теорию» и индустриализацию Канады силами канадских филиалов американских ТНК. Особой популярностью в 1960-1970-е годы в Канаде пользовалась близкая к марксизму теория зависимости в своих различных проявлениях (односторонней зависимости, американского «проникновения», взаимозависимости, комплексной взаимозависимости и т.д.).
Мысль о том, что изучение западноевропейской интеграции может оказаться полезным для Канады в плане оптимизации её собственных экономических отношений с США, появилась гораздо позднее, да и то с оговорками. Исходной посылкой было отношение к этому явлению как к мало применимому к специфическим условиям Северной Америки: «Из-за очевидных различий в ожиданиях и условиях было бы удивительно, если бы теория, построенная на изучении западноевропейского, африканского, или латиноамериканского опыта, оказалась бы подходящей для Канады» [4, р. 5].
Европейские теории, пишет Н. Блак, «не описывали взаимодействия между парами государств. Объектом их анализа были группы стран, регионы или даже весь земной шар. Функционалистские или неофункционалистские сети интегра-тивной активности распространялись по крайней мере на целый регион; их целью был весь мир. Модели и теории, основанные на региональной интеграции, равно как и изучение сообщества в Североатлантическом регионе подразумевали количество участников большее, чем два. Вслед за теориями, многосторонний характер носили и конкретные примеры интеграции» [4, р. 100].
Ещё точнее сформулировал причины в целом скептического отношения к закономерностям, выявленным на примере интегрирующегося ЕЭС, Б. Бау, канадский политолог из Университета Дальхаузи. Во-первых, это ясное понимание значительных различий между двумя этими регионами, серьёзно огра-
* «Асимметричная диада» - это система, состоящая из двух акторов, которая характеризуется наличием значительной степени как интеграции, так и асимметрии в экономической и военной мощи (4, р. 0).
ничивающих полезность сравнительных исследований; во-вторых, некий стратегический расчёт, заключающийся в том, чтобы лишний раз не воскрешать страхи противников интеграции, опасающихся неизбежного перерастания экономической интеграции в политическую (тезис о скольжении вниз по наклонной плоскости - slippery slope argument); и в-третьих, имманентная склонность североамериканского бизнеса полагаться на логику рынка, а не на действия государства [2, p. 18-19].
В европейских теориях наибольшее неприятие у канадских учёных вызывали два тезиса - о неизбежности трансформации экономической интеграции в политическую и о необходимости создания наднациональных структур для государственно-монополистического управления интеграцией с самых первых её шагов.
Подводя итоги этого периода, можно констатировать, что из-за отторжения выводов мировой интеграционистики канадские политэкономы, по существу, прозевали развитие сходных процессов в Северной Америке и к началу 1970-х годов серьёзно отстали в их осмыслении.
Университетский семинар 1971—1972 гг.
Рубежным событием, ознаменовавшим переход ко второму этапу - критическому восприятию и частичной адаптации европейских теорий, может считаться Междисциплинарный семинар по международным отношениям, проходивший в 1971-1972 гг. попеременно в Карлтонском и Оттавском университетах. В нём в общей сложности приняли участие 50 обществоведов из 15 университетов, а также представители госаппарата и члены канадского Парламента. Были рассмотрены две группы вопросов: современные теории в области экономической и политической интеграции и их приложимость к специфическим условиям Северной Америки; а также конкретные примеры интеграции в «асимметричных диадах» (Ирландия - Великобритания, Великобритания -США, Мексика - США, Австралия - США, Австралия - Новая Зеландия, Польша - СССР, Норвегия - Швеция). В 1974 г. наиболее интересные выступления были изданы отдельной книгой, которая сохраняет свою теоретическую ценность и в наши дни [4].
Проведение семинара пришлось на время, когда не замечать бурного развития канадо-американских торговых и инвестиционных отношений и их сходства с процессами, происходившими в Европе, было уже нельзя. К этому времени в Канаде пышным цветом расцвёл экономический национализм с его алармистскими настроениями. Был опубликован ряд авторских работ и три доклада правительственных комиссий, вскрывших существенное усиление в послевоенный период двусторонних канадо-американских связей практически по всем направлениям. Необходимо было дать ответы на эти новые вызовы с точки зрения науки.
Поворот к мировой интеграционистике в Канаде облегчался и тем, что сама эта научная дисциплина в тот период заметно менялась, ряд догм был отброшен, а некоторые наиболее одиозные положения уточнены. Как отмечали участники семинара, сама жизнь «подвигла ведущих исследователей междуна-
3 «США ❖ Канада», № 6
65
родной интеграции к пересмотру и усовершенствованию теорий. Теперь они формулируются в более нейтральных, общих и проверяемых положениях. Их прежняя настойчивость - столь обнадеживающая для европейцев и столь обескураживающая для канадцев - о том, что экономическая интеграция неизбежно ведёт к политическому союзу, была серьёзным образом скорректирована или вообще исчезла со страниц современной научной литературы» [4, р. 5]. «Хотя и с неохотой, теоретики интеграции были вынуждены модифицировать свои теории в менее амбициозные и более изощренные» [4, р. 94]. В этих условиях было бы неразумно и дальше игнорировать выводы интеграционной теории.
Попытка приспособления этой теории, разработанной на базе европейского опыта, к условиям Северной Америки, потребовала внесения двух основных коррективов: сужения круга участников до двух и признания огромной асимметрии национальной мощи США и Канады.
В результате был сделан фундаментальный вывод о том, что в Северной Америке имеет место особый вид интеграции - разновеликая диада, которая может принимать форму «интегративной гегемонии» в случае, когда асимметрия между участниками превышает некий высокий порог.
Это имело важные последствия: ведь классическая теория интеграции, отражённая в теориях функционалистов и неофункционалистов, была построена на анализе явлений, характерных для групп государств или регионов. Объектом изучения всегда была группировка, состоящая по меньшей мере из нескольких участников, шла ли речь о первоначальной «шестёрке» Общего рынка или о гипотетическом Североатлантическом сообществе. К тому же, между ними ни
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.