Из истории общественно-политической мысли ====
Русский Ренессанс
О.И. ВИДОВА доктор филологических наук
О.И. КАРПУХИН доктор социологических наук
Сама постановка проблемы «русский Ренессанс» всегда неоднозначно воспринималась отечественным научным сообществом.
Тем не менее, на наш взгляд, вполне правомерно рассматривать вопросы возникновения и развития идей Ренессанса в древнерусской культуре, о чем убедительно писал в свое время Д.С. Лихачев.
Цель нашего исследования - показать то особое место, которое занимали традиции западноевропейского Возрождения в развитии культуры России в первой трети XIX в. При этом мы подчеркиваем титанизм поэтической личности Пушкина, имея в виду гуманистическую направленность его творчества и ставя его в один ряд с колоссами эпохи Ренессанса.
Общеизвестно, что в отличие от итальянского Ренессанса в России не было Возрождения как самостоятельной и целостной культурной эпохи. Но не было также подобных эпох по своей законченности и масштабу влияния в странах Северной и Восточной Европы. Применительно к этим странам, включая Россию, мы можем говорить лишь об особенностях их культур на отдельных стадиях своего развития в контексте общих типологических черт (рост национального самосознания, антропоцентризм, универсализм, гуманизм, титанизм,
становление национального типа личности, формирование национальных языков и художественных стилей). Культур, испытавших мощное влияние итальянского Ренессанса и подаривших миру в разное время своих национальных титанов, таких как в Германии - Гете, в Англии - Шекспира, во Франции - Рабле, в Испании - Сервантеса, в России -Пушкина.
Поэтому мы вводим понятие «разности потенциалов культур», под потенциалом культуры понимаются ее реальное состояние и возможности. Причем разность потенциалов культур всегда предполагает определенные взаимоотношения между более развитой культурой и менее развитой. Эти взаимоотношения можно представить как отношение «донора» (развитая культура) и «реципиента» (менее развитая культура), т. е. одна культура питает другую. Таким образом, культура Италии эпохи Возрождения стала для Западной и Восточной Европы культурой-донором, породив мощное развитие культур-реципиеутов сопредельных государств, включая Россию.
Состояние культуры в обществе есть всегда показатель его развития в политической, социально-экономической и иных сферах. Расцвет искусств, например, знаменует собой, как правило, подъем государственности, упадок же сопровождается социальным утомлением, декадансом. Хотя были в истории примеры, казалось бы, обратного свойства. Достаточно вспомнить поразивший мир всплеск интеллекта и духовности в конце XVIII - начале XIX в. в раздробленной на множество карликовых и маломощных государств Германии. Провинциальный Веймар становится вдруг центром духовной жизни Европы, что вполне, впрочем, объяснимо - там в то время жил Гете... А может быть, происходивший тогда процесс накапливания национальных сил впоследствии и явил миру феномен
сильной Германии, поскольку своим экономическим и социально-политическим возрождением она во многом была обязана знаменитым на весь мир университетам и художественным школам.
Намного раньше, на рубеже Х!!!-Х!У вв., похожие культурно-исторические процессы происходили в Италии. Это привело к рождению гуманизма, который стал, по мнению немецкого историка культуры К. Бурдаха, самостоятельной силой формирования Европы.
Россия также не осталась в стороне от этих тенденций национально-культурного развития, хотя время ренессансного обновления пришло сюда значительно позже и протекало иначе, чем в Западной Европе.
Общепринятым является мнение, что в культуре России не было периода гуманизма с его представлением о человеке, основывающимся на новом типе мировоззрения, на антропоцентристской картине мира. Страна якобы шагнула прямо из Средневековья в век Просвещения, минуя гуманизм.
Впрочем, если вспомнить явления Проторенессанса в Италии (творчество Мазаччо, Джотто), они также зарождались и развивались, как и в России, в рамках средневекового религиозного сознания. Это не противоречит в целом представлению о Ренессансе как о господстве, по словам К. Бурдаха, «духовного идеала над формулами застывших догм. И происходило это не в противоречии с христианской религией, а из полноты силы религиозного подъема».
Более того, голландский историк и философ культуры Й. Хейзинга вообще отрицает сколько-нибудь принципиальное отличие Возрождения от Средних веков, усматривая в первом завершающую - «осеннюю» - фазу последних. По мнению Й. Хейзинги, никакого Ренессанса не было, а было только постепенное угасание средневекового мира при переходе к Новому времени. В
своей знаменитой книге «Осень Средневековья» он предпринимает попытку увидеть средневековую культуру в ее последней фазе как дерево, плоды которого полностью завершили свое развитие, налились соком и уже перезрели (см.: Хейзинга И. Осень Средневековья. М., 1988, с. 5).
Спорная точка зрения, далеко не всеми разделяемая, но очень полезная для понимания русского Предвозрождения.
В самом деле, в России значительно дольше, чем в Западной Европе и очень постепенно шло угасание «средневекового мира». Но и здесь фермент культуры стал мощной цивилизационной «закваской» в исторических процессах. Эту особенность подметил еще В.О. Ключевский. Говоря о культурном значении наследия преподобного Сергия Радонежского, он подчеркнул, что нравственное влияние таких, как Сергий, «украдкой западая в массы, вызывало брожение, незаметно изменяло направление умов, перестраивало весь нравственный строй души». Экономическому и политическому возрождению народа всегда должно предшествовать духовное, нравственное - таков вывод историка (см.: Ключевский В. О. Значение Преподобного Сергия для русского народа и государства. М., 2006).
Надо учитывать и то, что после христианизации Руси ее культура формировалась под воздействием не только византийских, но и «туранских» влияний, в том числе в рамках сложных процессов взаимоотношений Орды и русских княжеств. Несомненно, велика была роль и западноевропейских влияний на культурные процессы средневековой Руси. Между тем именно столь сложный и разнородный характер культурных скрещений обусловил самобытность, уникальность и мощь русской культуры до такой степени, что в мировой науке - от А. Тойнби до С. Хантингтона - все увереннее говорят о русской (или славяно-православной) цивилизации как одной из восьми самых значительных
мировых цивилизаций - в частности, наряду с западной (евро-американской) и исламской.
Казалось бы, о каком европейском Возрождении в России можно говорить, если духовная жизнь народа развивалась в контексте норм и образцов допетровского традиционного общества, которому были чужды новые прозападные ценности.
Однако Н.А. Бердяев был прав, когда подчеркивал особенность русских, проявляющуюся в том, что они в своем творческом порыве ищут совершенной жизни. Даже русский романтизм стремился не к отрешенности, а к лучшей действительности. Русские искали в западной мысли, прежде всего, сил для изменения и преображения собственной неприглядной действительности, искали, прежде всего, ухода из настоящего. Они находили эти силы в немецкой философской мысли и французской социальной мысли. Пушкин, прочитав «Мертвые души», воскликнул: «Боже, как грустна наша Россия!» (см.: Бердяев Н. Русская идея. М., 2004, с. 24-37).
Существовала ситуация трагического для всего последующего исторического развития России разрыва культур -народной культуры и культуры образованного класса. «Народ, принадлежавший к иному типу культуры, увидел в университетской интеллигенции что-то ложное, нечто себе чуждое и даже враждебное», - так характеризует Д.С. Лихачев противостояние культур на рубеже Х1Х-ХХ вв. (Лихачев Д.С. Заметки о русском // Советская культура, 1988,27 августа).
Для понимания подобного «различения между ученой или официальной культурой», с одной стороны, и культурой народной, неофициальной - с другой, по мнению А.Я. Гуревича, необходимо ставить вопрос о разных ментальностях «элиты» и «простого народа» - о различиях в образе их мыслей и чувств, о различии точек зрения на мир и человека, присущих «как низшим прослойкам
имущих, так и социальным маргиналам». Перед историками культуры «вырисовываются очертания во многом еще не открытого и не познанного материка -культуры «безмолвствующего большинства», тех широких слоев, которые были оттеснены от книги и письменной фиксации своих идей, «побуждений и чувств» (Гуревич А.Я. Социальная история и историческая наука // Вопросы философии, 1994, № 4).
Поднять культуру «безмолвствующего большинства» до высот европейского Возрождения можно было только благодаря росту национального самосознания, в результате чего мог появиться интерес к человеческой личности, да и сама личность стала бы возможной.
Н.А. Бердяев очень точно подметил, что начало XIX в., Александровская эпоха, одна из самых интересных в петербургском периоде русской истории. Это была эпоха русского универсализма, она имела определяющее значение для русской духовной культуры XIX века. Тогда формировалась русская душа XIX века, ее эмоциональная жизнь. Иначе говоря, Бердяев воспринимает эту эпоху как ренессансную.
Таким образом, постановка проблемы «русский Ренессанс» только на первый взгляд парадоксальна. Ученые отказывают России в эпохе Возрождения. По их мнению, русская культура якобы совершила скачок от Средневековья сразу к Новому времени, которое, считают они, ориентировано на западноевропейскую традиционную схему развития: классицизм, просветительский реализм, сентиментализм, романтизм, критический реализм. Единодушное признание смены этих художественных направлений в России в ХУ!!!-Х!Х вв. и сегодня не подвергается сомнению. Попытки Н.И. Конрада поставить вопрос о существовании в России Ренессанса не увенчались успехом в силу излишний идеологизации, которой грешили его рассуждения, он не мог преодолеть
психологический барьер, возникший при рассмотрении этого художественного явления. Дело в том, что все народы Западной Европы прош
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.