РОССИЙСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ, 2008, № 1, с. 123-129
-- ИСТОРИЯ НАУКИ =
С.Ф. ПЛАТОНОВ НА АРХЕОЛОГИЧЕСКИХ СЪЕЗДАХ
© 2008 г. В. В. Митрофанов
Нижневартовский филиал Южно-Уральского государственного университета
3 ноября 1864 г. на заседании Московского Археологического общества графом А.С. Уваровым была высказана мысль о созыве съезда русских археологов. В 1868 г. был создан предварительный комитет по подготовке первого Археологического съезда, он же разработал и правила, утвержденные Министром народного просвещения.
Членом съезда мог стать любой, заплативший взнос и приславший анкету. Кроме того, на съезды направляли своих депутатов научные организации и ученые общества. О различиях между членом и депутатом съезда писал матери А.Е. Пресняков, когда присутствовал на своем первом Археологическом съезде, проходившем в Вильне в 1893 г.: "В воскресенье едут в Троки, но я, верно, не поеду, п[отому] что тут не депутату трудно сносно устроить себе проезд" (Александр Евгеньевич Пресняков, 2005. С. 107).
За почти полувековую историю этого важного явления в научной и культурной жизни страны было организовано 15 съездов, проходивших в разных городах и регионах России.
С I съезда стали проводиться археологические выставки, с III - экскурсии, имевшие целью ознакомить гостей с местными древностями, с V - организовываться археологические экспедиции. Такие методы работы способствовали развитию исторических и археологических знаний, организации местных краеведческих и археологических обществ, открытию музеев, распространению интереса к местной истории. На съезды собирался цвет исторической и археологической науки России.
Цель настоящей работы - реконструировать основные направления участия С.Ф. Платонова в работе Археологических съездов, определить роль ученого в их организации и выяснить взаимоотношения участников съездов. Для достижения этой цели нами привлечены разнообразные источники, в том числе материалы съездов и архивные данные, большей частью неопубликованные.
С.Ф. Платонов дебютировал на VII Ярославском съезде, проходившем 6-20 августа 1887 г. Его имя встречается среди членов съезда в общем списке под № 148 (Известия о занятиях..., 1887. С. 5). Завершая работу над магистерской диссертацией, одаренный ученик К.Н. Бестужева-Рюмина, В.Г. Васильевского, А.Д. Градовского и В.И. Сергеевича представил участникам съезда результаты изысканий по теме диссертации, с которыми вы-
ступил 17 августа вечером в VI отделении "Памятники словесно-русского языка и письма" (Известия о занятиях..., 1887. С. 7, 8).
Выступление С.Ф. Платонова стало, по сути дела, генеральной репетицией перед публичным магистерским диспутом. Его реферат не был опубликован в материалах съезда, так как диссертация публиковалась в ЖМНП (Платонов, 1887; 1888).
Можно думать, что дебют С.Ф. Платонова вполне удался. С этого момента ученый стал постоянным участником всех Археологических съездов, кроме проходивших в Киеве (1899 г.) и Екате-ринославе (1905 г.).
На съездах велись серьезные дискуссии, в которых принимали участие авторитетные исследователи. Примером может служить разгоревшийся спор по известному докладу И.Е. Забелина на VIII Археологическом съезде, проходившем в Москве (1890 г.), о возникновении российской столицы. Активное участие в обсуждении сообщения приняли видные ученые Д.И. Иловайский, Н.И. Веселовский, П.Н. Милюков, Р.Ф. Брандт, Б.В. Рутковский, Д.Н. Анучин. Выступая в прениях, С.Ф. Платонов показал себя прекрасным знатоком древних летописей. Кроме экономической причины он назвал еще одну цель основания города - оборону с юга (Платонов, 1890. С. 58, 63). После окончания съезда С.Ф. Платонов делился впечатлениями о времени, проведенном в Москве. В письме П.Н. Милюкову 10 февраля он спрашивал: "Отдохнули ли Вы от съезда? Я же в Москве отдохнул.". А уже 7 октября 1890 г. П.Н. Милюков сообщал в Петербург: "Получил и от Шмурло отчет о VIII съезде" (Письма русских историков, 2003. С. 73, 203).
С рефератом, который до сих пор не обнаружен, С.Ф. Платонов выступил на IX Археологическом съезде в Вильне. В письме от 10 августа А.Е. Пресняков сообщал матери: «.в среду Платонов читает об "огнищанах."» (Александр Евгеньевич Пресняков, 2005. С. 107). Ссылаясь на "Русскую Правду" и другие известия, ученый был склонен отождествить "тиуна огнещного" и "огнищанина" с лицом княжеской администрации, которое управляло княжеским двором и впоследствии получило название "дворский" или "дворецкий". Реферат вызвал заинтересованный разговор, но результат дискуссии разочаровал автора: «Разговоров было много, но толку мало. Вот если бы мне добиться, что значит "тивуниц" в отличие от "тиву-
на", я бы живо написал статейку», - писал 31 августа 1893 г., вскоре после возвращения со съезда, С.Ф. Платонов М.А. Дьяконову. В этом же письме говорилось о задаче, которую он ставил, готовя выступление, и приводились краткие комментарии реферата: "... виленский реферат - плод весеннего времени. Мне хотелось вызвать разговор об огнищанах - филологический. Я решился заявить, что огн[ищанин] Р[усской] Правды и новгородские огнищане - не одно и то же." (Бухерт, 2000. С. 139). Тема, затронутая в выступлении, важна и в плане интереса, который проявлял С.Ф. Платонов к новгородской тематике в начале своего научного пути. 11 февраля 1894 г. Московское Археологическое общество направило к нему запрос за № 124 с просьбой прислать текст реферата, на что 31 марта С.Ф. Платонов сообщал, что «не имеет в виду публиковать текст сообщения "об огнищанах"» (Академик С.Ф. Платонов, 2003. С. 38).
Можно предположить, что сообщение имело характер "догадки", а полемика после доклада показала неоднозначность мнений, поэтому вопрос требовал дальнейшей разработки и изысканий. Как писал С.Ф. Платонов в упомянутом письме М.А. Дьяконову, «ничего я на съезде не добился! Кроме указания, что в Новгородских краях "огнищанин" бранное слово и значит: доносчик, фискал». Даже название реферата С.Ф. Платонов пишет в кавычках и с маленькой буквы "об огнищанах"1 (Академик С.Ф. Платонов, 2003. С. 38), вероятно, обозначая только тему реферата.
Интересные воспоминания оставил об организации работы этого съезда, встречах, атмосфере, царившей там, его участник, ученик С.Ф. Платонова - один из первых и талантливых - А.Е. Пресняков. Каждый участник съезда получал особый знак с голубым бантом и серебряной булавкой, в венке которой помещена монограмма "IX А.С." А.Е. Пресняков остановился в гостинице "Европа", где проживала, кстати, и графиня Уварова. С.Ф. Платонов разместился в Учительском институте вместе с А.А. Спицыным и С.М. Середони-ным. На другой день в письме матери, уже из комнаты С.Ф. Платонова, А.Е. Пресняков писал: "Платонов встретил меня очень радушно, даже расцеловались мы с ним. Он сейчас решил перетащить меня в институт, где и классы, и дортуары отведены членам съезда". В этом же письме он назвал их узкий круг "милой компанией нашей". Как видно, С.Ф. Платонов взял шефство над своим учеником, впервые присутствовавшим на мероприятиях подобного рода. "Платонов знакомит меня кое с кем, а это интересно все-таки", - писал А.Е. Пресняков домой. А 6 августа он сообщал о своих впечатлениях от "ученой среды, грустных и неприятных" (Александр Евгеньевич Пресняков, 2005. С. 104, 106).
1 Мы предлагаем написание с большой буквы, рассматривая реферат как самостоятельную и законченную работу.
Делясь своими впечатлениями о тематике рефератов и сообщений, актуальности тем выступлений А.Е. Пресняков, надо сказать, рисует не очень интересную картину. "Сегодняшнее заседание (это 2 августа) было довольно комичным. Читал какой-то француз международное приветствие, болтливо и неумно". Называет он и другие доклады, например, В.И. Строжева о взятии Иваном Грозным Вильны, А. Павинского о географическом и статистическом виде Подляшья в XVI в. После этого доклада, из которого "мало толку вышло", хотя были затронуты "интересные темки", начались прения, которые "вышли и комичны, и досадны". Потом "говорил какой-то поп, но разболтался, его остановили и прогнали; говорил какой-то полковник, что-то неподобное. Потом смешной археологический реферат прочел А.И. Маркевич". Все эти недоразумения не совсем согласовывались с призванием съезда, поэтому Александр Евгеньевич выражал надежду, что завтра "авось что-ниб[удь] посущественнее будет". Но впечатление у молодого ученого от докладов сложилось определенное: "На съезде читают рефераты, то плохие, то так себе, а совсем хороших было 2-3". "Пальму первенства" А.Е. Пресняков отдавал В. Б. Антоновичу, в оценке автора письма, "большому мастеру и большому уму".
А.Е. Преснякову бросилось в глаза и не совсем приятное, но, видимо, присущее съездам "ученое чинопочитание и ученое генеральство, закулисные счеты и расчеты - этим добром хоть пруд пруди" (Александр Евгеньевич Пресняков, 2005. С. 104, 106).
Делясь впечатлениями с самым близким человеком - матерью, А.Е. Пресняков пишет, что «Платонов находит, что этот реферат ("К истории московских летописных сводов") выгоден для него (А.Е. Преснякова. - В.М.). Ради представления моего в университет и вообще в виде disons le mot (заявление - фр.) - ученой рекламы». В целом от съезда в Вильне у ученого осталось неприятное впечатление. Время, проведенное там, он называет "самое нелепое времяпрепровождение, которое можно себе представить", в другом месте не менее резко замечает: "Виленское безделье пора оборвать: надоело" (Александр Евгеньевич Пресняков, 2005. С. 106, 107). К впечатлениям А.Е. Преснякова, конечно, надо относиться с некоторой долей критичности, но такие мелкие детали важны для понимания общей атмосферы, царившей на съезде. У С.Ф. Платонова же остались хорошие впечатления от съезда. Например, в письме А.М. Дьяконову он писал 31 августа 1893 г.: "Я починил свои нервы Уралом (что за прелесть!), Самарской степью и Вильною..." (Бухерт, 2000. С. 138).
Готовился в некотором роде юбилейный (хотя эта дата осталась обойденной самими устроителями) X Археологический съезд. Он должен был проходить в Риге. От Петербургского университета и от ИРАО в списке депутатов
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.