© 2015 г.
В.О. ЗВЕРЕВ
ШПИОНАЖ НЕМЕЦКИХ КОЛОНИСТОВ В РОССИИ (1904-1914 годы): ВЫМЫСЕЛ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?
Были ли немецкие переселенцы германскими военными шпионами? Какую опасность представляли их многочисленные колонии для интересов внешней безопасности России?
Отсутствие ясного ответа на эти вопросы обусловлено не только ограниченностью доступных исследователям архивных ресурсов, способных пролить свет на темные стороны истории немецкой колонизации, но и господствующим в историографии представлением о якобы всесторонней изученности этой темы советскими и российскими авторами. На самом же деле эта тема нуждается в дальнейшем исследовании.
В конце XIX - начале XX в. наблюдалось активное переселение граждан Германии на территории Российской империи, прилегающие к северо-западному, западному и юго-западному участкам ее государственной границы (районы ведения Петербургского, Варшавского, Виленского, Киевского и Одесского военных округов).
В окрестностях Санкт-Петербурга с населением 2 млн 740 тыс. чел. к 1913 г. проживало 93 тыс. немецких поселенцев мужского и женского пола, компактно осевших в девяти колониях (Шувалововская, Гражданка, Ново-Саратовская, Среднерогатская, Колпинская, Эдюп, Петергофская, Стрельнинская и Кипень)1.
В Эстляндской и Лифляндской губерниях из 3 тыс. иностранцев мужского пола (немцы, австрийцы, шведы, французы и англичане) в возрасте от 19 до 60 лет на долю немцев (иностранного или русского подданства) приходилось, по данным на 15 февраля 1905 г., 1 тыс. 821 чел.2
Более значительная концентрация иностранного населения с преобладанием немцев и австрийцев была зафиксирована на юго-западе России. По данным переписи населения, например, в Волынской и Бессарабской губерниях с 1882 по 1897 г. их численность возросла до 200 тыс. и 213 тыс. 500 душ обоего пола, соответственно3.
Большинство немцев-колонистов связывали свое будущее с экономической деятельностью, то есть с освоением необработанных земель, передачей новых знаний и умений сельским обывателям, а также с созданием конкурентной среды. Благоприятная экономическая конъюнктура позволила немецким фермерам северо-запада и юга России в короткий срок занять лидирующее положение на региональном картофельном и зерновом рынке4.
Зверев Вадим Олегович - кандидат исторических наук, доцент Омской академии МВД России.
1 Засосов Д.А., Пызин В.И. Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов: записки очевидцев. СПб., 1999, с. 385.
2 Обозрение Петербургского военного округа, ч. 1, отд. 2. Военно-статистический очерк. Население. СПб., 1904, с. 39.
3 Российский государственный исторический архив (далее - РГИА), ф. 1278, оп. 6, д. 422, л. 3, 5.
4 Засосов Д.А., Пызин В.И. Указ. соч., с. 380-390; Приб А. Немецкие колонисты России, 17632006. Исторический очерк. Аугсбург, 2009, с. 29, 46, 61, 65-69.
Исследователи, обращавшиеся к политическим аспектам немецкой колонизации, кратко упоминали о причастности переселенцев к иностранному шпионажу. Историк И.К. Агасиев писал, что офицеры русской армии (в частности, офицеры немецкого происхождения), "обычно положительно отзывавшиеся о немецких колонистах, как о полезном, трудолюбивом элементе, видели в них шпионов Германии и Австро-Венгрии"5.
А.С. Резанов, И. Никитинский, П. Софинов, С.В. Кудряшов, Н.С. Кирмель6 утверждают, что российские немцы-колонисты были не столько трудолюбивыми землепашцами, предприимчивыми землевладельцами и промышленниками, сколько иностранными шпионами. Главный тезис, объединяющий этих авторов, сводится к тому, что немецкий шпионаж в России имел массовый характер.
Возражая против этого вывода, изложим свою точку зрения по обсуждаемой проблеме. Во-первых, заселение русских земель происходило не по указаниям германского Генерального штаба, как считают И. Никитинский и П. Софинов7, а по приглашению российской стороны. Широко известен факт, что переезд в Россию немецких помещиков и крестьян проходил по инициативе или с согласия русских императоров. Правительство, особенно во второй половине XVIII в., было заинтересовано в укреплении с помощью переселенцев приграничных районов России и освоении природных богатств. Русское правительство приветствовало экономическое "окультуривание" русского крестьянства и привнесение на отечественную почву передового европейского сельскохозяйственного опыта.
Во-вторых, И. Никитинский и П. Софинов голословно утверждают, что германская разведка "проверяла лиц, намечавшихся к переселению, с точки зрения их политической благонадежности и преданности идеям германизма"8.
Отметим, что в отделе "III Б" (центральный аппарат военной разведки) Большого кайзеровского Генерального штаба были лишь подразделения, занимавшиеся добыванием разведывательных сведений и их обработкой. Об этом пишут крупные специалисты по истории германской разведывательной службы9 и свидетельствуют мемуары ее руководителей10. Поэтому версия о причастности военной разведки к решению несвойственных ей жандармско-полицейских задач представляется несостоятельной.
Противоречащей суждению о массовом характере немецкого шпионажа, которое послужило поводом для полемики, является вторая часть тезиса И. Никитинского и П. Софинова: «Только после того, как германская разведка убеждалась в том, что "колонист" готов к выполнению ее заданий, ему предоставлялась возможность выехать из Германии»11. Однако офицеры кайзеровского Генштаба не могли рассчитывать на профессионализм "колонистов-шпионов".
Говоря о целенаправленном массовом внедрении "немецких шпионов" в приграничные районы России (если это на самом деле было так), следует констатировать, что
5 Агасиев И.К. Немецкие колонии в Волынской губернии, конец XVIII - начало ХХ в. Красноярск, 1999 (рукопись), с. 138.
6 Резанов А.С. Немецкое шпионство. Пг., 1915, с. 227-228; Никитинский И., Софинов П. Немецкий шпионаж в России во время войны 1914-1918 гг. Тбилиси, 1942, с. 43-50; Кудряшов С.В. Немецкий шпионаж в России. - Родина, 1993, № 5-6, с. 92-93; Кирмель Н.С. Организация русской контрразведки и ее борьба с японским и германским шпионажем в Сибири (1906-1917 гг.). Иркутск, 2000 (рукопись), с. 124-125.
7 Никитинский И., Софинов П. Указ. соч., с. 43.
8 Там же.
9 Клембовский В. Тайные разведки (военное шпионство). СПб., 1911; Резанов А.С. Указ. соч.; Звонарев К.К. Германская агентурная разведка. Т. 2. Германская агентурная разведка до и во время войны 1914-1918 гг. М., 1931.
10 Николаи В. Тайные силы. Интернациональный шпионаж и борьба с ним во время мировой войны и настоящее время. М., 1925.
11 Никитинский И., Софинов П. Указ. соч., с. 43.
8* 227
этот процесс был бесперспективен. Неоднородная масса немцев-колонистов не смогла бы сохранить в тайне от соседей и русских административно-полицейских властей свое сотрудничество с Генштабом иностранного государства.
В-третьих, указанные авторы допустили ошибку в определении ареала проживания немцев-колонистов и их численности в России к началу Первой мировой войны. Убежденность И. Никитинского и П. Софинова в массовом переезде немцев на Средний и Нижний Амур основана на неверных рассуждениях или литературном вымысле. В 1911 г. в Приамурье из 4 тыс. 83 иностранцев (без учета китайцев и корейцев) немецких подданных было всего 239, а вот японцев 3 тыс. 247 - в 13 раз больше, чем немцев12. К началу 1913 г. на 69 тыс. 558 жителей Благовещенска приходилось лишь 154 европейца13.
Неоднозначное толкование вызывает и тезис о том, что вследствие "интенсивного насаждения немецких колонистов России" в преддверии Первой мировой войны их число составило 2 млн человек. Это число верно, если речь идет не только о колонистах, а о всех прибывших в Россию подданных кайзера Вильгельма II. В соответствии с выводами И.К. Агасиева и А. Приба общее количество немцев в России конца XIX -начала XX в. достигло 2-2,5 млн человек14.
Однако обсуждаемый показатель чрезмерно преувеличен. Как видно из периодической печати, на Дальнем Востоке состав немецких переселенцев был невелик и тем более они не доминировали в регионе. Например, по данным на 1897 г., в Тобольской губернии немцев-колонистов было не больше 1 тыс. чел.15 Значительно меньше немцев, чем это принято считать, было зарегистрировано в крупных военно-административных центрах Юго-Западной Сибири и вблизи сибирских стратегических объектов. По подсчетам полиции, в Омске и его окрестностях в 1910 г. проживал всего 71 германский подданный16. В местностях, прилегающих к Транссибирской железной дороге, немцев оставалось немного: к концу первого десятилетия XX в. русские власти стали препятствовать немецкому расселению17.
Большая часть немцев-колонистов не стремилась за Урал, а компактно расселялась в Юго-Западной и Центральной России. Да и общее число немцев-колонистов в стране было не столь велико.
Если же вслед за И. Никитинским и П. Софиновым предположить, что немцы-колонисты составляли многочисленную этноконфессиональную общность и каждый колонист был прямо или косвенно задействован в сборе военных сведений в пользу Германии, то эта гипотеза представляется не только необоснованной, но и просто нереалистичной.
Анализ показателей работы разведывательных и контрразведывательных отделений Военного министерства России свидетельствует, что иностранные (в частности, немецкие) шпионы разоблачались, арестовывались и привлекались к уголовной ответственности в несоразмерных общему числу 2 млн человек. пропорциях. Например, в Варшавском военном округе, как видно из материалов отчетности разведки штаба округа, с 1900 по 1910 г. по подозрению в шпионаже были задержаны 110 "германских агентов"18.
С 1911 по 1913 г. русская военная контрразведка арестовала в Варшавском военном округе - 61, в Виленском - 27, в Киевском - 26, в Одесском - 14, в Петербургском воен-
12 Приамурские ведомости, 19.Ы912.
13 Амурский листок, 13.II.1913.
14 Агасиев И.К. Указ. соч., с. 159; Приб А. Указ. соч., с. 57.
15 Шкаревский Д.Н., Посохов В.Г. Тобольские немцы во второй половине XIX - начале XX в. - Вопросы истории, 2009, № 12, с. 65.
16 Государственный архив Омской области, ф. 14, оп. 1, д. 1242, л. 632-653.
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.