СИБИРСКАЯ ГЕОХИМИЧЕСКАЯ ШКОЛА
В конце 2012 г. старейший в СО РАН Институт геохимии им. А.П. Виноградова (г. Иркутск) отметил 55-летний юбилей. Созданный в 1957 г. для координации геохимических исследований объектов Сибири, он стал по сути единственным за Уралом центром, где изучают химическую динамику Земли, эволюцию ее магнетизма, метаморфизма и рудообразования в различных геодинамических обстановках, а также глобальные изменения окружающей среды и климата. О богатой истории и сегодняшнем дне научного учреждения корреспонденту газеты «Наука в Сибири» рассказали возглавлявший с 1988 по 2011 г. институт академик Михаил Кузьмин и нынешний директор член-корреспондент РАН Владислав Шацкий.
В начале июля 1957 г., напомнил Кузьмин, директор московского Института геохимии и аналитической химии им. В.И. Вернадского академик Александр Виноградов, обсуждая с выдающимся математиком академиком Михаилом Лаврентьевым только что вышедшее постановление Правительства об организации СО АН СССР, предложил создать в Иркутске Институт геохимии и рекомендовал на пост директора своего ученика Льва Таусона, в то время 40-летнего кандидата геолого-минералогических наук, готовившегося к защите докторской диссертации. Михаил Алексеевич сразу поддержал эту идею и кандидатуру руководителя.
Надо признать, Иркутск не случайно был выбран местом дислокации Геохимического института. С пуском первенца Ангарского каскада гидроэлектростанций — Иркутской ГЭС — и начала строительства Братской этот город стал энергетическим сердцем Сибири. Кроме того, он всегда был центром геологических изысканий на огромных просторах Восточной Сибири и Дальнего Востока. Подготовку геологов здесь издавна вели два вуза — Иркутский университет и Горно-металлургический (впоследствии —
Политехнический) институт, а также Геолого-разведочный техникум. Такое средоточие профильных школ и учреждений тогда можно было видеть только в Москве и Ленинграде.
Как заметил Кузьмин, Институт геохимии учредили в 1957 г. только на бумаге. Первые сотрудники — выпускники московских, ленинградских вузов и Иркутского государственного университета — появились лишь в 1958—1959 гг. Помещениями для работы служили несколько комнат в Иркутском геологоразведочном техникуме и квартиры в деревянных домиках с печным отоплением — наследство от строителей Иркутской ГЭС. В них не только жили, но и устраивали лаборатории, дробилки для обработки проб. Из оборудования — микроскоп и несколько ступ, но в аудиториях техникума уже монтировали тяги для произведения химических анализов. Первым «собственным» зданием стал двухэтажный особняк на Вузовской набережной (ныне бульвар Юрия Гагарина) — бывшая канцелярия генерал-губернатора Восточной Сибири. Здесь и стала формироваться сибирская школа геохимиков.
Трудно переоценить заслуги Таусона (академик с 1981 г.) в ее создании, подчеркнул Кузьмин. Основные труды Льва Владимировича были посвящены геохимии редких элементов в генетических сериях изверженных горных пород, рудных узлов, приуроченных к глубинным разломам. Возглавив институт, он направил усилия коллектива на исследование эндогенных магматических и метаморфических процессов, условий рудообразования, геохимических методов поиска полезных ископаемых и картирование. В дальнейшем, понимая необходимость изучения геохимии окружающей среды, создания экологически чистых производств, сфокусировал внимание на этих проблемах. В институте сразу появились лаборатории экспериментальной геохимии, физико-химического моделирования, синтеза минералов, химико-аналитиче-
Наука в России №3, 2013
ских, спектроскопических и изотопных исследований. Заложенные ученым 55 лет назад направления сотрудники развивают и по сей день.
«Лев Владимирович отличался необыкновенной способностью создавать теплый, доброжелательный климат в коллективе, — отметил далее Кузьмин, — умением поддержать сотрудников в их исследованиях, способствовать научному росту молодых, а при необходимости и помочь в решении насущных бытовых проблем». При таком руководителе институт быстро рос. В 1960 г. в нем уже работали 89 сотрудников. В том же году в свет вышли 9 первых статей, три из которых принадлежали перу Таусона. Через два года в коллективе появился первый лауреат Ленинской премии — Лия Пожарицкая. Характерная примета жизни тех лет — регулярные геохимические семинары и проходившие то в институте, то за вечерним чаем в общежитии дискуссии о путях развития геохимии.
Новой точкой отсчета стал 1965 г., когда в академгородке Иркутска, расположенном в юго-западной части города, на левом берегу Ангары, в день 102-й годовщины со дня рождения академика Владимира Вернадского* вошел в строй новый четырехэтажный лабораторный корпус. К тому времени в институте уже трудились 175 сотрудников, и в год публиковали
*См.: О. Яницкий. Владимир Вернадский: политик, историк, общественный деятель; В. Волков. По страницам дневников Владимира Вернадского. — Наука в России, 2013, № 2 (прим. ред.).
по 35 статей. В 1964—1966 гг. появились «свои» кандидаты наук, сделавшие работы на материалах, полученных в стенах института. В 1964 г. первую докторскую диссертацию защитил Сергей Брандт, а в конце 1960-х — начале 1970-х годов — Борис Шмакин, Валентин Поликарпочкин и Ройд Дубов.
С приходом Николая Лосева и Якова Райхбаума, ранее служивших в Иркутском научно-исследовательском институте благородных и редких металлов и алмазов, и специалистов из Ленинграда, подчеркнул Кузьмин, в институте начала стремительно развиваться аналитическая служба. Ее ядро составили две лаборатории — химико-аналитическая и эмиссионного спектрального анализа, комплектовавшиеся выпускниками Иркутского университета. Позднее появились лаборатории геохимии изотопов, рентгеноспек-трального анализа и кабинет рентгеноструктурного анализа, оснащенные хорошими отечественными приборами и импортными установками для атомно-абсорбционного анализа и электронного микрозондирования. Специалисты осваивали экспрессные методы спектрального анализа, дававшие возможность изучать большое количество проб, что было особенно важно для поисковой геохимии, и многое сделали для их внедрения в практику геолого-разведочных работ в азиатской части России и Средней Азии. Рентгеноспектроскописты, в первую очередь Николай Лосев и Валерий Афонин, закладывавшие основы рентгеноспектрального анализа, приняли
Директор Института геохимии им. А.П. Виноградова (1988-2011 гг.) академик Михаил Кузьмин.
Директор Института геохимии им. А.П. Виноградова с 2011 г.
член-корреспондент РАН Владислав Шацкий.
участие в разработке отечественных квантометров (приборов для определения химического состава металла по эмиссионным спектрам), первые образцы которых опробовали здесь же, в институте.
Иркутский центр стал активным участником международных симпозиумов. На страницах зарубежных журналов появились статьи об успехах сибирских геохимиков.
Между тем наибольший всплеск творческой активности, заметил Кузьмин, пришелся на 1970—1980-е годы. К началу этого периода здесь работали ~300 сотрудников, в том числе 7 докторов и 37 кандидатов наук, публиковавших в научной периодической печати примерно 100 статей в год. В то время ученые получили ряд важных результатов, имевших большое значение для развития науки, в частности по геохимической типизации гранитоидов. Проводившиеся под руководством Таусона, они были обобщены в его монографии «Геохимические типы и потенциальная рудоносность гранитоидов» (1977 г.).
В институте сложилась сильнейшая в России школа пегматитчиков — исследователей пегматитовых формаций. Их многотомный труд по разработке методов поисков слепых пегматитовых жил долгое время был единственным в нашей стране. Представители этой школы и сейчас успешно работают, завершая многотомный труд по геохимии, минералогии и генезису различных типов пегматитов (первые два тома уже вышли в свет).
В 1970-х годах доктор геолого-минералогических наук Игорь Карпов с сотрудниками и учениками разработал теоретические основы моделирования физико-химических процессов в геохимии и петрологии на основе математического аппарата так называемого выпуклого (нелинейного) программирования и создал банк данных термодинамических свойств минералов и связанных с ними веществ, согласованных с мировыми показателями экспериментальной петрологии.
Специалисты лаборатории синтеза минералов (в дальнейшем — физики монокристаллов), проводившие кристаллохимическое исследование практически важных минералов и кристаллических матриц, не образующихся в природе, предложили методы кристаллизации ряда фторидов, что позволило создать твердотельные дозиметры и в дальнейшем использовать их в работах по изучению последствий аварии на Чернобыльской АЭС (Украина, 1986 г.).
В 1990-е годы экономических и политических преобразований, радикально изменивших положение науки в стране, институт сумел сконцентрировать силы на нескольких стратегических направлениях и это помогло ему сохранить научный потенциал. Например, в сферу интересов отдела физики монокристаллов, преобразованного в отдел радиационной физики, вошла также радиоэкология. Его сотрудники, продолжая заниматься синтезом и выращиванием новых материалов, в частности, кристаллов щелочноземельных галоидов, а также кремния, оценивали
Обработку керна ведет младший научный сотрудник лаборатории палеоклимата Егор Иванов.
Институтское кернохранилище. В руках кандидата геолого-минералогических наук В. Гелетия — летопись тысячелетий. 2006 г.
техногенное загрязнение региона цезием-137, изучали распределение радона в пределах Байкальской рифтовой системы, где поток этого газа связан с эндогенными природными источниками.
Интересные результаты Михаил Кузьмин, Лев Зоненшайн и Лев Натапов получили в ходе анализа геологического строения нашей планеты с позиции тектоники плит. Исследования по глубинной геодинамике, начатые еще в 1981 г. и обобщенные в двухтомной монографии «Тектоника литосферных плит территории СССР» (1990 г.), позволили ее авторам установить приуроченность всех проявлений внутри-плитового магматизма к четырем горячим мантийным полям. Данн
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.