ИЗВЕСТИЯ РАН. СЕРИЯ ЛИТЕРАТУРЫ И ЯЗЫКА, 2015, том 74, № 4, с. 5-16
СКАЗКА "КОНЁК-ГОРБУНОК" П.П. ЕРШОВА В ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНОМ, ЛИНГВИСТИЧЕСКОМ И ТЕКСТОЛОГИЧЕСКОМ ОСВЕЩЕНИИ 1
© 2015 г. Н. В. Перцов
Доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института русского языка им. В.В. Виноградова РАН, Москва, Волхонка, д.18 nvpertsov@rambler.ru
Pyotr P. Yershov's fairy-tale "The Little Humpbacked Horse": A Linguistic/Historical and Textological Analysis
© 2015 N. V. Pertsov
Doctor of Philological Sciences, Leading Researcher (Full Professor level) at the V.V. Vinogradov Russian Language Institute of the RAS, 18-2 Volkhonka Str., Moscow
119019, Russia nvpertsov@rambler.ru
В последнее двадцатилетие стали появляться работы, в которых делаются попытки оспорить авторство сказки "Конёк-Горбунок" и доказать, что она принадлежит перу не П.П. Ершова, а А.С. Пушкина. Несостоятельность этих попыток демонстрирует предлагаемая статья.
For the last score years, there have appeared several publications, which attempt to cast into doubt the known authorship of The Little Humpbacked Horse ('Konyok-Gorbunok') and aim to prove that the fairy-tale was penned by Alexander S. Pushkin instead of Pyotr P. Yershov. This article exhibits the weakness of such arguments.
Ключевые слова: авторство, сказка, Ершов, Пушкин, языковая прикрёпленность. Key words: authorship, fairy-tale, Yershov, Pushkin, linguistic attachment.
Сказка П.П. Ершова "Конёк-Горбунок" впервые предстала перед российской читательской аудиторией в 1834 году: сначала в начале мая в журнале "Библиотека для чтения" - частично (первая часть и начало второй) [1], а затем в сентябре того же года - отдельной книгой [2] (сокращенно КГ-12).
1 Настоящая работа представляет собой несколько видоизмененную версию уже опубликованной статьи автора: Перцов Н.В. Ещё раз об авторстве сказки "Конёк-горбунок" // Материалы Михайловских Пушкинских чтений «"Когда б я был царь...". Художник и власть» (21-25 августа 2013 года) и научно-практических чтений «Библиотека в усадьбе. "На их полях она встречает / Черты его карандаша."» (2327 апреля 2014 года). [Сб. ст.]. - Сельцо Михайловское : Пушкинский Заповедник, 2014. - (Серия "Михайловская пушкиниана", вып. 63). - С. 77-98. [Интернет: http://www. ruslang.ru/doc/percov/percov2014a.pdf].
2 Ниже в статье используются следующие сокращения: КГ-г -1-ое издание "Конька-Горбунка", т.е. КГ-1 - первое издание (СПб., 1834), КГ-4 - четвертое (СПб., 1856), КГ-5 - пятое (СПб., 1861).
Сказка была встречена восторженно; её успех можно отчасти сравнить с успехом молодого Пушкина. Правда, был и отрицательный отклик -со стороны Белинского [3], однако он появился позже сугубо хвалебных - спустя несколько месяцев после выхода книги. Характерно одно свидетельство, принадлежащее А.М. Языкову, брату поэта, навестившему Пушкина в Болдине 26 сентября 1834 года. Рассказывая в письме к В.Д. Комовскому об этом визите, Языков пишет, что Пушкин показывал ему "несколько сказок в роде Ершова" [4, с. 539]. Вспомним, что еще до появления "Конька-Горбунка" Пушкин опубликовал две свои сказки - "Сказку о царе Салтане" и "Сказку о мертвой царевне и о семи богатырях": первая вышла за два года, а вторая - за три месяца до публикации "Конька" в "Библиотеке для чтения". При этом Языков, еще не зная полного текста "Конька", всё же связывает сказки Пушки-
на с Ершовым - а не наоборот! - тем самым отдавая "сказочный" приоритет Ершову3. Это говорит о том, насколько популярен в русском читающем обществе был тогда "Конёк-Горбунок".
Зависимость "Конька" от упомянутых двух сказок Пушкина была очевидна для многих: 4-стоп-ный хорей с парной рифмовкой; связь с фольклором; изображение царского дома (царь, царица или царевна); упоминания таких реалий сказок Пушкина, как царь Салтан (в первой части), остров Буян, где в лесу стоит гроб с мертвой девицей (в присказке ко второй части); море-океан и океанские пейзажи; одушевляемые небесные светила - Месяц и Солнце. Встречаются переклички отдельных строк. Можно предположить, однако, что некоторые читатели заметили и существенные отличия "Конька-Горбунка" от сказок Пушкина - а именно, сказовый стиль, наличие явного рассказ-чика4, существенно больший удельный вес просторечия и диалектизмов (например, сухотка, доселе-ва, ражный, балясы5), большую реалистичность и более тесную связь с крестьянским бытом6, меньший лиризм повествования7. Если же взглянуть на фактуру стиха, тогда между сказками Пушкина и "Коньком" можно увидеть различия не менее
3 «Не Пушкин воспринимается законным "начинателем" "этого рода сочинений" - а Ершов!» [5, с. 17].
4 "Натуралистическая манера сказа" - по характеристике П.Я. Черных [6, с. 125]. Ср. также: "Для Ершова-сказочника в гораздо большей степени, чем для Пушкина, характерна сказовая манера письма, имитация устного исполнения" [7, с. 262].
5 Это так называемые семантические архаизмы, большое число которых принадлежит к "простонародной, просторечной и диалектной лексике"; их число увеличилось в КГ-4: нешто, ажно, зельно, суседка,ражный и пр. [8, с. 108].
6 «Литературная сказка, созданная автором-сибиряком, отражает реалии Сибири, ее своеобразную культуру в XIX веке, ментальность и язык людей этого края. <...> Знание быта Западной Сибири, жизни ее сословий, особенно при-иртышского крестьянства, обусловило появление в сказке бытовых сцен, ее реалистических элементов, а близкое знакомство с чиновничьей средой, творящей произвол в сибирской глубинке, - впечатляющие сатирические образы российской государственности. Речь сказки вбирает, по наблюдениям языковедов, речь этой сибирской глубинки (разговорное просторечие, "старинные сибирские слова", говоры, речевые клише в обращении)» [9, с. 22-23].
7 "<...> есть и то, что отличает сказочника Ершова от ска-
зочника Пушкина. <. > это - словесный мир сказки, тип организации сказочного повествования. Стиль пушкинских сказок при всей своей демократичности высоко поэтичен, в них нет нарочито неправильных конструкций, элементы просторечия встречаются довольно редко, а диалектизмы или малоупотребительные слова практически отсутствуют. Слово в сказках Пушкина семантически емко, но при этом в большинстве случаев стилистически нейтрально. Ершов
же передоверяет повествование о сказочных событиях условному рассказчику, который то и дело напоминает читателю о своем присутствии <...>" [10, с. 3-4].
существенные. Особенно явно проявляются они в рифмовке: в первом издании "Конька-Горбунка" обнаруживается 21 "резко неточная" рифма:
мороз ~ промёрз, Двору ~ Царю, хвалит ~ погладит, пучок ~ шелк, подполз ~ хвост, опочивальни ~ ставни, смехом ~ потеху, книжку ~ слишком, поимки ~ ширинки, копытом ~ сердито, несравненна ~ Царевна, идти ~ подожди, потом ~ поклон, ветер ~ вечер, киту ~ копытом, милосердный ~ бедный, служебным ~ молебны, морю ~ раздолью, сундучок ~ полк, смелость ~ захотелось, должно ~ можно ль%
Между тем в четырех рифмованных сказках Пушкина имеются только две рифмы такого рода (полбы ~ полный и морщить ~ корчить в "Сказке о попе и о работнике его Балде").
Если же понятие неточности рифмовки расширить за счет приблизительных рифм, тогда рифменная свобода в КГ-1 становится еще более явной. В [11, с. 9] приводится следующий результат подсчетов: "Неточных рифм в первой цензурной редакции сказки 125, что составляет около 11% от общего числа рифм".
В стихах Ершова первой половины 1830-х годов - исключая "Конька-Горбунка" - я насчитал 14 "резко неточных" рифм:
атаман ~ рядам, ненаглядный ~ перекатный, ус ~ уст, небес ~ звезд, <перед> ними ~ пустыни, болезнь ~ здесь, случилось ~ милость, сыщу ~ притчу, пути ~ груди, высь ~ жизнь, чертог ~ восторг, слезы ~ еси, дышит ~ подвижет, послушны ~ малодушных, грозы ~ красы
Из них шесть рифм встречаются в балладе "Сибирский казак" (среди её 258 рифм), написанной в том же 1834 году, когда вышла в свет сказка, а опубликованной в следующем 1835-м [12]; три рифмы в этой балладе - палатальные: спешит ~ вступить, спешит ~ спросить, лежит ~ спросить9.
8 Любопытно, что в семи случаях "резко неточных" рифм Ершов в четвертом издании от них избавился, изменив текст первого так, что рифма стала точной. Ср. данные А.И. Куш-нира [11, с. 9]: "203 рифмы были переработаны Ершовым в варианте 1856 года <...>. Таким образом, изменения коснулись 406 стихов, что составляет 18% от общего числа рифм первой цензурной редакции (т.е. 18% старых рифм были изменены). <...> Особый интерес представляют частичные замены бедной рифмы на богатую <...>".
9 Можно отметить между КГ-1 и "Сибирским казаком" лексические параллели: (1) в КГ-1: "От того-то по три ночи / Не показывал я очи" [2, с. 92] ~ в "Сибирском казаке": "Вот уж по-три я слышу то ночи" [12, т. 8, с. 13]; (2) в КГ-1 часто употребляется локативное наречия тут во временном значении ~ в "Сибирском казаке" читаем: "И с сердечной тоской / Тут казак молодой / Молодую жену обнимает" [12, т. 8, с. 16]; (3) в КГ-1: "Вот неделей через пять / Начал Спальник
Таким образом, у Ершова обнаруживается гораздо больший "либерализм" в отношении к рифменной точности - если взять вообще рифменную практику Золотого века. Всего в его стихах "резко неточных" рифм порядка тридцати - исключая 21 неточную рифму в КГ-1. Для зрелого Пушкина такого рода неточные рифмы - редкость необычайная. У него неточных рифм довольно много в первые лицейские годы: до 1816-го года у него насчитывается около 60-ти таких рифм. А потом начинается явный отход от них, и в последующие двадцать с лишним лет в известных нам стихотворных текстах Пушкина мы не насчитаем такого количества "резко неточных" рифм, как у Ершова10. Например, возьмём - по последнему прижизненному изданию - "Евгений Онегин": он по объему превосходит "Конька-Горбунка" более чем в два раза, а число "резко неточных" рифм -только три: плоды ~ мечты, любви ~ дни, молот ~ город.
примечать ...." [2, с. 42] ~ в "Сибирском казаке": "И недель через пять / Ворочуся опять / Да с добычей к тебе боевою" [12, т. 8, с. 16]. - Разительное сходство обнаруживается также между КГ-1 и стихотворным дра
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.