Славяноведение № 6
Slownik stereotypów i symboli ludowych /Koncepcja calosci i redakcja: J. Bartminski; zastqpca redaktora: S. Niebrzegowska-Bartminska. Lublin, 2012. T. I. Kosmos. [Cz. 3]. Meteorologia. 521 s.; [Cz. 4]. Swiat. Swiatlo. Metale. 395 s.
Словарь народных стереотипов и символов /Концепция и отв. ред. Е. Бартминьский, ред. С. Небжеговска-Бартминьска. Люблин, 2012. Т. I. Космос. [Ч. 3]. Метеорология. [Ч. 4]. Мир. Свет. Металлы.
В Люблине завершено издание первого тома фундаментального этнолингвистического словаря польской народной культуры, посвященного теме «Космос». Том состоит из четырех частей (отдельных книг): первая часть («Небо. Небесные светила. Огонь. Камни») вышла в свет в 1996 г. (см. рецензию в [1. С. 52-53]; вторая («Земля. Вода. Подземный мир») - в 1999 г. (см. рецензию в [2. С. 58-59], а третья и четвертая только в 2012 г. Такой разрыв во времени не должен удивлять - создание столь уникального по полноте представления и подходу компендиума польской народной культуры, обобщающего колоссальный языковой, фольклорный, этнографический материал, требует многолетнего и кропотливого труда. Замысел и концепция словаря принадлежат профессору Ежи Бартминьскому, основателю и главе польской школы этнолингвистики [3]; словарь создается в Люблинском университете им. М. Кюри-Склодовской силами небольшого коллектива учеников Бартминьского под его руководством. В настоящее время идет работа над следующими томами словаря: II. «Растения», III. «Животные», IV. «Человек», V. «Общество», VI. «Религия, демонология», VII. «Время, пространство, меры, цвет».
Концепция польского словаря в целом близка к подходу, осуществленному в московском этнолингвистическом словаре «Славянские древности», созданном по замыслу и под общей редакцией акад. Н.И. Толстого [4]. Эти два лексикографических предприятия близки в своем понимании интегрально сти традиционной народной культуры как целостной картины мира, находящей свое выражение в разнообразных формах - в языке, фольклорных текстах, в верованиях, ритуале, повседневном поведении, в народном искусстве. Задачей обоих словарей стала семантическая
реконструкция системы представлений о мире и человеке на всем доступном материале, а также изучение самого символического «языка культуры», его «словаря», его законов и механизмов. Различие же между ними состоит прежде всего в «масштабе» изучаемого материала: московский словарь дает обобщающую картину всех славянских традиций, тогда как люблинский словарь посвящен одной - польской - традиции. Каждый подход имеет как свои преимущества, так и свои недостатки. Концентрация внимания и сил на изучении одной традиции позволяет охватить и интерпретировать имеющийся материал всесторонне и с максимальной подробностью и полнотой, чего, конечно, не может дать словарь общеславянского масштаба. Вместе с тем, широкий взгляд на славянскую народную культуру в масштабах всего славянского мира часто дает возможность объяснить то, что в рамках одной традиции объяснению не поддается или остается не полностью раскрытым.
Третий выпуск «Словаря народных стереотипов и символов» посвящен народной метеорологии. Этот чрезвычайно важный раздел космологических представлений до сих пор не был предметом столь подробного описания ни в общеславянском, ни в общепольском масштабе, хотя некоторые попытки лингвистической и этнографической разработки этой темы предпринимались [5-10]. Согласно общей концепции словаря, объектом описания в нем служат не языковые единицы, а экстралингвистические реалии внешнего мира, т.е. в данном случае погодные явления и состояния. Задачей словаря является реконструкция «стереотипа» каждой такой единицы, т.е. ее образа в сознании носителей традиции в совокупности всех его типичных характеристик. Однако большое внимание в слова-
ре уделяется и языковым данным - лексике, семантике, фразеологии, нередко консервирующим в себе архаические представления о мире. В данном выпуске отдельные статьи посвящены погоде в целом, росе, туману, облакам, туче, дождю, слякоти, радуге, морозу, снегу, инею, льду, граду, воздуху, ветру, грозе, молнии, грому, понятиям тепла, жары, холода. Каждая статья состоит из двух частей: аналитической, называемой экспликацией, которая включает полную характеристику явления (его названия, его родо-видовые отношения, вхождение в комплексы понятий, оппозиции другим понятиям плюс все существенные характеристики), и второй части, называемой документацией, в которой приводится систематизированный материал источников, подтверждающий заключения и положения первой части (экспликации). Предваряется каждая статья краткой сводкой сведений о том, как описываемое явление трактуется в других культурных традициях - античной, германской, китайской, древнеиндийской, иудейской, христианской, инославянских и др., а завершается - основной библиографией предмета.
В словаре принят тезаурусный принцип экспликации описываемого объекта (предмета или явления), предполагающий систематический, последовательный и полный анализ всех его характеристик. Эти характеристики, относящиеся к разным сторонам и аспектам объекта, в совокупности раскрывают все его свойства (языковые и внеязыковые): анализируются названия объекта, их разные значения и коннотации, их этимология, их синонимы и антонимы; видо-родовые отношения (объект как род-гипероним и как вид-гипоним), вхождение объекта в различные комплексы, его оппозиции другим объектам; его происхождение (этиология); его внешний вид, составные части, количественная характеристика, типичные действия, процессы и состояния, его воздействие на другие объекты; его различные ситуативные роли (способность быть стимулом, причиной, результатом, адресатом, объектом, орудием тех или иных действий и событий), его пространственные и временные признаки, его символические значения и употребления, связанные с ним предписания, запреты, предсказания; особые (внесистемные, нетипичные) свойства объекта и т.п.
Покажем это на примере статьи «Радуга». Польскому значению слова ^сга ('радуга'), имеющего праславянское про-
исхождение, в других славянских языках соответствуют другие метеорологические значения: ст.-слав. туча 'дождь, ливень, снег', укр. туча 'буря, гроза', рус. туча 'туча', серб.-хорв. tuca 'град', словен. toca 'град', что свидетельствует, во-первых, о нечеткости метеорологической терминологии (это имеет и другие подтверждения), а во-вторых, о позднем происхождении данной номинации в польском языке. Действительно, в польском слово tqcza заменило более раннее (и широко распространенное у всех славян) название радуги dqga, dqga. В польских диалектах известны и другие названия: duha, tqga, prqga, luk, luna, krqga, wstqga, stqzka, barwica, slonecznik, wesiolucha, wesola, cmok, cmokawa, pijawa, pijawica и др.
Не входя в родо-видовые отношения, радуга в польском культурном сознании образует «коллекцию», т.е. устойчивую связь с солнцем и дождем, поскольку она появляется, когда идет дождь и светит солнце, и весь культурный «дискурс» радуги тесно связан с этими двумя атмосферными явлениями. Этиология (версия происхождения) радуги основывается либо на ветхозаветных мотивах (это знак окончания потопа и согласия между Богом и людьми), либо на новозаветных (св. Петр отворяет небесные врата), либо, наконец, на обиходно-научных представлениях (отражение солнечных лучей в каплях дождя). К внешним характеристикам радуги относятся прежде всего ее многоцветность, исходящее от нее сияние, блеск, изменчивость, форма дуги (лука, моста, коромысла и т.п.). Радуга неизменно вызывает ощущение чуда, восхищение, удивление, иногда страх.
Повсеместно радуга воспринимается как живое существо (змей, смок, некий демонический персонаж), которое «набирает (пьет) воду» из земных источников, рек, озер, болот и передает ее на небеса, откуда потом эта вода изливается в виде дождя или оседает в виде тумана. Демоническая природа радуги вызывает страх перед ней и заставляет прибегать к магическим приемам отгона или «порчи» радуги, ср. специальные формулы типа «T^czo, t^czo, nie pij wody, bo narobisz ludziom szkody» (Радуга, радуга, не пей воды, а то наделаешь людям беды). К вредоносным действиям радуги относится ее способность красть, втягивать, всасывать людей, выпивать из них кровь, калечить их (подобные мотивы известны и в русской традиции, ср. [11]). Власть над радугой тем не менее приписывается преж-
де всего Богу, но также «планетникам» (управляющим тучами) и душам утопленников (1ор1е\су), иногда даже Люциферу, который радугой как бичом гоняет малых демонов. К типичным для польской традиции запретам относится запрет подходить к радуге (особенно детям), иначе она может «украсть» (всосать, выпить) человека. С радугой у поляков, как и у всех славян, связываются погодные приметы - она может предвещать как дождь, бурю, гром, так и хорошую погоду; это зависит от места появления радуги (на востоке или на западе), от времени (на восходе или на заходе солнца), от числа цветов радуги и др. Символическая природа радуги двойственна: с одной стороны это знак примирения Бога с людьми (ср. загадку о радуге: «РгтуБ^а Ъе7 81о'№а», т.е. клятва без слов), с другой -это опасное для человека мифологическое существо, которое вызывает дождь и «выпивает, крадет» людей, зверей, разные предметы.
Во второй части статьи («Документация») приведены свидетельства источников, упорядоченные по жанрам: загадки, заклинания и формулы приветствия, свадебные песни, солдатские песни (между прочим, здесь под номером семь ошибочно приводится пример, где 1%са означает не атмосферное явление, а архитектурную форму), рассказы, поверья (этот раздел самый богатый) и, наконец, примеры крестьянской поэзии, раскрывающие отношение носителей традиционного мировоззрения на это природное явление.
Сравнение этой статьи со статьей «Радуга» в словаре «Славянские древности» [12] приводит к заключению, что в целом традиционные представления и поверья о радуге в разных славянских традициях совпадают, хотя некоторые мотивы и детали оказываются ограниченными отдельными этническими или локальными традиц
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.