государственные структуры Китая и гоминьда-новские общественно-политические организации: спецслужбы, органы пропаганды, фракцию Си-Си, «Общество возрождения», молодежное движение и профсоюзы. Они составили костяк и Центральной армии ГМД, подчинявшейся непосредственно Чан Кайши (С. 319— 328, 338-339).
Таким образом, следует согласится с главным выводом автора: «Чан Кайши в известном смысле оказался лучшим в гоминьданов-ском руководстве учеником советских советников, сумевшим творчески применить их уроки военного и государственного строительства. При всей изощренности в интриге и тяге к власти Чан Кайши показал себя искренним борцом за осуществление стратегических целей Сунь Ятсена... Именно Чан Кайши и его сторонники
© 2015
выражали интересы национального Центра. Способы выживания общественно-политических организмов, вырабатывавшиеся в эпоху милитаризма, вкупе с предложенной Гоминьданом национальной идеей, организационно-партийным багажом русского большевизма, материально-финансовой поддержкой Москвы и формирующейся харизмой нового вождя, открыли для страны возможность обретения политического единства» (С. 339).
Книга А. Г. Юркевича, несомненно, вызовет большой интерес китаеведов, всех интересующихся новейшей историей Китая. И этот интерес — заслуженный. Насыщенная богатым материалом и написанная ярким, образным языком, она надолго останется той высокой научной планкой, на которую будет равняться не одно поколение китаеведов.
А. Панцов, доктор исторических наук
1. См., например: Chang Jung, Halliday Jon. Mao: The Unknown Story. London, 2005. P. 312.
Сложности внутреннего и внешнего развития Китая сквозь призму европейского восприятия The quandaries of China's domestic and foreign development / Edited by D. Mierzejewski. Lodz: Lodz University Press, 2014. 281 p.
Одним из наиболее ярких явлений мирохозяйственных и политических процессов в XXI в. стало возвышение Китая, проявляющееся как в стремительном росте комплексной национальной мощи этого крупнейшего восточ-ноазиатского государства, так и в расширении географии его национальных интересов и увеличении международного влияния. Возрастающая вовлеченность Китая в региональные и международные дела не могла не привлечь внимание одного из ведущих центров изучения Восточной Азии в Польше — Факультета восточ-ноазиатских исследований Лодзинского университета. В сотрудничестве с коллегами из других польских университетов и научно-исследовательских центров Китая, Японии, Чехии, Венгрии, Финляндии и Италии Факультет восточноазиатских исследований Лодзинского университета подготовил специализированный сборник статей «Сложности внутреннего и внешнего развития Китая».
Для российских китаистов этот сборник может быть интересен в первую очередь
тем, что позволяет познакомиться с существующими в польском академическом сообществе оценками современного развития КНР и наиболее серьезных вызовов, с которыми китайское руководство сталкивается в процессе расширения внешнеполитической деятельности. В сборнике представлены работы исследователей многих университетов Польши: Лодзинского, Ягеллонского, Варшавского, университета Вроцлава и Варшавской школы экономики.
Безусловно, данный сборник не может претендовать на отражение всех вызовов и тенденций внутреннего и внешнего развития Китая. Несмотря на название сборника, большая часть содержащихся в нем статей посвящена внешнеполитической проблематике. Анализ внутренних аспектов развития КНР представлен всего двумя сюжетами: концептуализацией роли женщин в коррупционных скандалах в КНР (Ван Ци, университет Южной Дании и Минь Дунчао, университет Шанхая) и комплексным анализом системы регистрации жителей или домохозяйств по месту жительства
«хукоу» в современном Китае (Сунь Цзябао, Лондонский колледж).
Вместе с тем, вопросы места и роли Китая в глобальных и региональных политико-экономических процессах, анализ внешнеполитической активности Пекина представлены в рецензируемом сборнике достаточно широко. В фокусе внимания авторского коллектива оказались такие вопросы, как анализ современной внешнеполитической доктрины КНР, отношения Китая с Россией, США, Европой, тропической Африкой, Центральной Азией, АСЕАН.
Выявлению особенностей внешнеполитической доктрины современного Китая и его международной идентичности посвящены статьи Б. Оннис (Университет Кальяри, Италия) и Д. Межеевского (Лодзинский университет, Польша).
Б. Оннис, в частности, оценивает возможность пересмотра китайским руководством таких базовых внешнеполитических принципов КНР, как занятие сдержанной позиции на международной арене и политика невмешательства во внутренние дела других государств. Рассматривая отказ от принципа невмешательства во внутренние дела других государств в качестве непременного условия становления Китая в качестве «ответственной крупной державы», способной играть конструктивную роль в современной международной системе, автор статьи выделяет ряд препятствий на пути кардинальной переоценки этого базового внешнеполитического принципа КНР: отсутствие ресурсов и средств, ограниченность возможностей Китая проецировать свою «жесткую» силу в мире и защищать свои национальные интересы за рубежом; потенциальная опасность потери привлекательности Китая для развивающихся государств в случае отказа от принципа невмешательства в пользу интервенционализма, утрата рычага противопоставления себя странам Запада, которые навязывают свои условия и рецепты экономического процветания; низкий уровень институциональной координации в процессе реализации китайской внешней политики (С. 51-52).
К важному вопросу самоидентификации Китая после мирового финансово-экономического кризиса обращается Д. Межеевский. Становление Китая в качестве второй мировой экономики в 2010 г вызвало диссонанс с его статусом развивающегося государства. С одной стороны, как государство, идущее в авангарде развивающихся стран, «сильнейшее среди слабейших», Китай призван защищать интересы развивающегося мира, способствовать становлению
равенства и справедливости в глобальном экономическом управлении. Однако как экономически мощная держава, прочно интегрировавшаяся в существующую международную экономическую систему и в этом смысле зависимая от нее, Китай объективно сталкивается с необходимостью поддержания исповедуемых Западом принципа мультилатерализма в международной торговле и либеральных ценностей свободного рынка (С. 71-72). В своей работе Д. Межеевский также предпринимает попытку выявления существа «китайской модели развития» и приходит к спорному выводу о том, что на современном этапе для Китая капитализм является более привлекательным, чем социализм (С. 71).
О перспективах распространения на африканском континенте «Пекинского консенсуса» как альтернативы дискредитировавшему себя «Вашингтонскому консенсусу» речь идет в материале М. Риго (Будапештский университет Корвинус, Венгрия). Руководствуясь исследовательской задачей оценить китайское присутствие в Африке с точки зрения удовлетворения интересов развития этого региона, автор прибегает к методу «предметного изучения», анализируя экономическую экспансию Китая в Нигерии и Замбии. Признавая позитивные стороны китайского присутствия в указанных странах и отмечая реализацию Китаем инфраструктурных проектов, отвечающих интересам африканских государств, М.Риго, вместе с тем, указывает, что развитие государств нельзя связывать исключительно с экономическим ростом и в этой связи выделяет отрицательные стороны китайской экспансии. Автор выражает надежду на приход таких времен, когда африканский континент будет свободен от влияния как Запада, так и Китая.
В фокусе внимания М. Лубина (Ягел-лонский университет, Польша) оказывается углубляющаяся с 2008 г. в пользу Китая асимметрия в российско-китайских отношениях, заключающаяся не только в экономическом и ином превосходстве КНР над Россией, но и в том, что первостепенная значимость развития сотрудничества с Пекином диссонирует для Москвы с «второстепенностью» (по мнению автора) развития отношений с Россией во внешнеполитических приоритетах Пекина (С. 96-97). Основной посыл автора в том, что современная асимметрия отнюдь не представляет собой аномалию для российско-китайских отношений, а напротив — является modus operandi, современной, модифицированной версией изначально сложившейся в российско-китайских отношениях с XVII в. «синоцентричной» модели ассиметрич-ного взаимодействия («Нерчинско-Кяхтинская
модель»), просуществовавшей вплоть до середины XIX в. Аргументируя тезис о стабильности и обоюдовыгодности (как для Китая, так и для России) подобной ассиметричной модели в XVII — середине XIX вв., автор проецирует характеристики этой модели на современную ситуацию в российско-китайских отношениях.
Содержащийся в рецензируемом сборнике анализ внешних вызовов, с которыми сталкивается современный Китай, был бы неполным без обращения к американскому «повороту к Азии», который обозначился в деятельности администрации Б.Обамы в 2009 г. и в полной мере проявился в американской внешней политике с 2011 r. Этому весьма популярному ныне в экспертной среде сюжету посвящен материал П. Фургач (Ягеллонский университет, Польша). Концентрируясь преимущественно на военных аспектах «возвращения» США в Азию, автор приходит к выводам о постепенном сокращении технологического отставания китайских вооруженных сил от американских, о долговременном характере политики вашингтонского «поворота к Азии», об отношении к ней китайского руководства как к очередному шагу США, направленному на сдерживание Китая (С. 119).
Широкое отражение в рецензируемом сборнике получила проблематика взаимодействия Китая со странами АСЕАН и, в частности, территориальные споры в Южно-Китайском море. Й. Добковска (Варшавский университет, Польша) на основании изучения стратегий каждой из стран Юго-Восточной Азии в отношении Китая определяет общую линию АСЕАН применительно к Пекину как «хеджирование» (hedging). Янн Кристоф фон дер Пюттен (Университет Тампере, Финляндия), опираясь на обширный эмпирический материал интервью с индонезийскими дипломатам
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.