Слово - молодым ученым
СНГ: в поисках наиболее эффективных механизмов интеграции
В.В. ШЕСТАКОВ
С момента создания СНГ за ним прочно закрепилось неофициальное сравнение с некой «бракоразводной конторой», призванной «цивилизованно» разделить бывшие составные части гигантской страны. Данная трактовка (насколько распространенная в сознании экспертов и широких масс населения, настолько и спорная) актуальна и сегодня, к сожалению, не без оснований. После распада Союза ССР и образования на его месте новых независимых государств, взявших курс на полную суверенность и формирование рыночной экономики, все постсоветское пространство оказалось подверженным глубокой политической и экономической трансформации. Первоначальные внешнеполитические установки обновленной России, являющейся, несомненно, связующим звеном Содружества, в значительной степени продолжали идеи горбачевского «нового мышления», т. е. последовательный курс на демонтаж наследия «холодной войны» и установление подлинно добрососедских и равноправных отношений прежде всего между Москвой и Вашингтоном, Москвой и Пекином, Москвой и странами Западной Европы. При этом «братские союзные республики» отнюдь не попадали в фокус внимания Кремля (ни накануне распада СССР, ни в течение первых лет после него). К сожалению, прогностическая картина мира в русле концепций «перестройки» и «нового мышления» отличалась, с одной стороны, неясностью целей, с другой -
отсутствием стратегии того, как данные цели достичь с оптимальной выгодой для самой России.
СНГ превратилось в достаточно аморфное геополитическое образование, причем во многом именно представители властной элиты РФ создали предпосылки для «отдаления» бывших советских республик от бывшего «имперского Центра» и сдачи позиций Москвы на международной арене «по всем азимутам». В определенной степени это стало следствием навязываемого России извне комплекса неполноценности. На некоторое*время проамериканские ориентиры стали определяющими для российской внешней политики, с ними были связаны надежды на легкое и быстрое восстановление находившейся в глубоком кризисе экономики. Практически каждое выступление российских демократов первой волны начиналось или заканчивалось характеристикой радужных перспектив, которые откроются перед Россией в случае вхождения в МВФ, присоединения к «клубу цивилизованных, экономически развитых государств» и т.д.
Полным антиподом этим воззрениям выступала другая группа российской властной элиты. Ее представители считали и продолжают считать, что Россия и Запад не могут выстраивать равные партнерские отношения, так как последний на протяжении столетий пытался подорвать ее силы и влияние. Только оказав сопротивление противнику, Россия смогла выжить и сохранить свою уникальную цивилизацию. Утверждалось, что в конце прошлого столетия Запад почти преуспел в ликвидации России как великой державы - с помощью «предателей», пробравшихся к государственному штурвалу.
Лидеры левопатриотических сил обвиняли руководство страны в «развале геополитического равновесия, исторически сложившимся гарантом которого на протяжении трех последних столетий являлась Россия (СССР)» (Зюганов Г.А. Россия - Родина моя. Идеология государственного патриотизма. М., 1996, с. 240). Руководство МИД РФ
упрекалось в том, что оно передавало «в руки новоявленных хозяев новорожденных государств Прибалтики, Украины и Грузии базы, порты, заводы, хранилища, арсеналы, с незапамятных времен основанные, построенные, оснащенные и оборудованные Россией» (Тулеев А.Г. Отечество - боль моя. М., 1995, с. 100). Бывший вице-президент РФ А. Руцкой писал, что «распад СССР и нынешний российский хаос являются в значительной мере результатом целенаправленного и тщательно спланированного воздействия на наш народ и страну». И тут же задавался вопросом, почему Россия, молодая российская демократия и ее внешняя политика не смогли противостоять этому «давлению» (Руцкой А.В. Обретение веры. М., 1995, с. 100-101).
Все это свидетельствует о том, что и в самом российском обществе, и в коридорах власти тех лет не было более или менее согласованного мнения о перспективах и приоритетах развития страны. Демократы обвиняли «новую российскую политическую элиту» в том, что она «по-прежнему мыслит в категориях, типичных для руководства распавшегося Советского Союза», в духе «схемы урезанного СССР». Правда, и сами они были весьма далеки от единства. «Беловежская пуща породила смешанные чувства даже среди демократов и либералов» (Шевцова Л. Ф. Режим Бориса Ельцина. М., 1999, с. 34-35).
К сожалению, при концентрации в институте президентства всех нитей исполнительной власти внешняя и внутренняя политика России стали в известной мере зависеть от мнения и решения одного лица. Определенными личностными качествами тогдашнего главы государства Б.Ельцина умело пользовались партнеры по не всегда искреннему диалогу, причем в ряде случаев это оборачивалось ущербом национальным интересам РФ. Как вспоминает глава первого Кабинета министров «независимой России» Е.Гайдар, «особенно
часто это случалось за столом дружеских переговоров с лидерами государств СНГ. Хорошо знавшие Бориса Николаевича лидеры неоднократно пользовались его слабиной, выбивая односторонние несбалансированные и вряд ли обеспечивающие интересы России уступки» (Гайдар Е.Т. Дни поражений и побед. М., 1996, с. 108).
Для глав постсоветских республик Россия виделась наиболее сильной из стран СНГ, предоставляющей энергоносители по льготным тарифам, оказывающей иную помощь деформированным национальным экономикам. Но она же была и средством, с помощью которого выторговывались экономические и политические уступки у Запада, не желавшего более тесного союза стран СНГ с Москвой. При этом возник парадокс, сохранившийся до настоящего времени: антироссийская риторика некоторых правящих элит государств Содружества причудливо сочетается с сильнейшей зависимостью их стран от льготных поставок энергоносителей, других видов экономической помощи со стороны РФ. И любые попытки российского руководства упорядочить экономические отношения с этими государствами в соответствии с действующей международной практикой наталкиваются на их ожесточенное сопротивление.
В целом на сегодняшний день перспективы реальной интеграции на просторах бывшего СССР рассматриваются неоднозначно. Позитивные изменения во внутренней и внешней политике России, признание приоритета сотрудничества со странами СНГ, к сожалению, не замечают отдельные эксперты и государственные деятели стран-членов Содружества, избравшие в качестве внешнеполитического ориентира страны Запада и, прежде всего, США. В самой России также сформировались две концепции отношений РФ со странами ближнего зарубежья. Первая исходит из целесообразности формирования тесных интеграционных связей, выгодных как для России, так и для ее партнеров, с учетом изменения геополитической
обстановки, необходимости согласованной структурной перестройки экономики, сохранения кооперационного сотрудничества. Вторая концепция ориентирует на экономическое размежевание и обособление России из-за опасения экономического иждивенчества со стороны партнеров. И все же Россия последовательно наращивает усилия по развитию интеграционных процессов на постсоветском пространстве, выбирая для этого такие формы партнерства, которые наиболее полно учитывают национальные интересы РФ и ее союзников.
Избрание Президентом Российской Федерации В. Путина, взявшего прагматичный курс на энергичное двустороннее сотрудничество при взаимном учете интересов, положило начало новому этапу в развитии Содружества. В настоящее время наша страна взаимодействует прежде всего с теми партнерами, которые проявляют реальную заинтересованность в более тесной интеграции. В первую очередь это касается международных проектов, направленных на создание единого экономического пространства.
Несомненно, России принадлежит особая ответственность в становлении экономического союза стран СНГ. Ее экономический потенциал превышает потенциал любой из остальных республик бывшего СССР. Так, на долю России в 1990 г. приходилось свыше 62% основных фондов и 66% промышленного производства Союза. При этом здесь была сосредоточена подавляющая часть научно-технического потенциала, а также свыше 70% реализуемой на мировых рынках продукции. По оценкам экспертов, российский вклад в создание конечного продукта в остальных республиках СССР достигал в среднем 54%. Да и теперь Россия занимает ведущее место в товарообороте большинства независимых государств, входивших прежде в СССР. Как показывает практика, проводимые в России политические и хозяйственные преобразования непосредственно отражаются на экономической ситуации в масштабах Содружества.
Можно утверждать, что в условиях сохраняющейся всесторонней взаимозависимости любые решения российских властей оказывают во многом определяющее воздействие на ход событий в соседних странах.
В свою очередь, экономическое положение в России в немалой степени определяется уровнем и характером ее сотрудничества со странами ближнего зарубежья. Поэтому вопрос о том, быть или не быть экономическому союзу в рамках СНГ, и если быть, то каким, зависит в решающей степени от позиции России, от того курса, который она изберет в своих отношениях с остальными участниками Содружества. Чтобы уверенно двигаться по пути к экономическому союзу, нужна прежде всего ясная и последовательная российская политика, единая для всех органов власти, занимающихся вопросами отношений с ближним зарубежьем. Неотложной задачей становится выработка четкой, рассчитанной на перспективу концепции сотрудничества с государствами ближнего зарубежья, которая предусматривала бы в качестве важнейшего приоритета ориентацию на открытость российской экономики по отношению к участникам экономического союза. Концепция должна содержать систему конкретных мер, обеспечивающих неукоснительное соблюдение различными звеньями российской власти достигнутых договоренностей, слаженную работу ведомств и организаций по выполнению принятых обязательств.
При этом необходимо учитывать зави
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.