© 2015 г.
О.Н. СКОРОХОДОВА
"СОВЕТСКАЯ ЭНЕРГЕТИЧЕСКАЯ УГРОЗА": ВЗГЛЯД ИЗ ВАШИНГТОНА И БРЮССЕЛЯ (70-е - начало 80-х годов XX века)
Энергетические связи между Европейским союзом и Российской Федерацией являются одним из важнейших факторов политики на европейском континенте. Осмысление значения этого фактора выстраивается вокруг двух идей: понимания невозможности в Европе обойтись без российских поставок, а в России - без доходов от продажи нефти и газа, и осознания реальности угрозы в Брюсселе - политически мотивированных манипуляций углеводородами, в Москве - зависимости от стабильности мирового рынка энергоносителей. Страхи и опасения обеих сторон уже нашли отражение в действительности. Падение цен на "жидкое топливо" в 2008 г. больно ударило по российскому бюджету, а российско-украинские "газовые войны" 2000-х гг. обернулись серьезной нехваткой топлива в ЕС.
Несмотря на то, что значение энергетического фактора особенно усилилось в XXI в. в связи с ростом российско-европейской нефтегазовой торговли1, концепция "энергетической угрозы" Старому свету со стороны Москвы уходит своими корнями еще в эпоху холодной войны, в 70-80-е годы XX в., когда на фоне активизации торгово-экономических связей между Западным и Восточным блоком СССР превратился в одного из важнейших экспортеров нефти, а затем и газа в Европу.
В 60-е годы XX в. на стадии проникновения на рынки Европы Москва зачастую использовала тактику демпинга, предлагая цены, заведомо ниже тех, которые устанавливали крупнейшие нефтяные компании. На все обвинения в свой адрес СССР неизменно отвечал, что он просто продает нефть по справедливой, а не монопольно завышенной цене. Именно тогда в нефтяном бизнесе, а затем и в прессе стали говорить о "советской нефтяной угрозе", понимаемой как подрыв ценовой стабильности. В 70-х годах XX в. под влиянием перемен на мировом нефтяном рынке это понятие получило новое, более привычное для нас осмысление - вероятность манипулирования поставками в политических целях. Впервые такие опасения возникли в США в конце 70-х годов XX в. на волне свертывания политики разрядки, однако в Европе их в целом не разделяли. Противостояние между союзниками по этому вопросу достигло своего апогея в 1981-1983 гг. при обсуждении плана строительства трубопровода из СССР в Западную Европу. Цель данной статьи состоит в том, чтобы показать, как и в каких условиях был произведен переход от ценовой концепции советской энергетической угрозы к ее современному варианту, и проанализировать позицию Брюсселя и Вашингтона в отношении этой концепции и сотрудничества с СССР в углеводородной сфере.
В конце 60-х - начале 70-х годов XX в. на фоне первых успехов политики разрядки лидеры и Восточного, и Западного блока взяли курс на наращивание объемов взаимной
Скороходова Ольга Николаевна - аспирант кафедры новой и новейшей истории стран Европы и Америки исторического факультета Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова.
Работа выполнена при поддержке Международного фонда Дж. Фокса и Йельского университета.
1 Хайтун А.Д. Энергетическая политика России на европейском континенте. М., 2008, с. 28.
торговли в целом и в нефтяном секторе в частности. Для СССР продажа нефти превратилась в основной источник твердой валюты, необходимой, в том числе, и для развития собственного топливно-энергетического комплекса (ТЭК). В эти годы в СССР центр добычи нефти был перенесен из европейской части России в Западную Сибирь, что требовало огромных инвестиций и технологических решений2. В таких условиях руководством нефтяного сектора при поддержке председателя Совета Министров СССР А.Н. Косыгина и главы Госплана Н.К. Байбакова было принято решение о "целесообразности интенсивного использования передового зарубежного опыта через закупку технологических линий и комплектных предприятий с соответствующими лицензиями на производство"3.
На Западе активизация экономических связей с Москвой рассматривалась как проведение в жизнь концепции конвергенции двух систем. На слушаниях в Конгрессе США весной 1973 г. прозвучало мнение, что активизация торговли может запустить процесс внутренних реформ в СССР4. В Вашингтоне полагали, что проведение масштабного перевооружения советской экономики западными технологиями не только принесет прибыль американскому бизнесу в сложные экономические времена, но и отвлечет значительные ресурсы СССР от развития военно-промышленного комплекса, перенаправив их в гражданский сектор5. Наконец, не стоит недооценивать и чисто экономические мотивы расширения связей с Востоком. На фоне ухудшения условий пребывания западных нефтяных гигантов на рынках стран-членов ОПЕК в 70-е годы XX в. все чаще стал ставиться вопрос об участии компаний из США, ЕЭС и Японии в разработке советского нефтяного комплекса и о возможности заключения долгосрочных контрактов на поставку нефти с Москвой. В США торговля с коммунистическим блоком также рассматривалась как один из способов выравнивания торгового баланса6.
Первые переговоры были инициированы еще в начале 70-х годов XX в. Однако их интенсификация пришлась на период после Октябрьской войны на Ближнем Востоке 1973 г. и последовавшим за ним нефтяным эмбарго в отношении Западного блока. Несмотря на то, что война 1973 г. на Ближнем Востоке стала одним из самых горячих моментов в истории холодной войны, в том, что касалось ее нефтяного измерения, СССР выступил в совершенно иной роли. Приветствуя в официальной печати эмбарго арабских стран в отношении Запада, СССР только риторически поддержал нефтяную атаку стран Третьего мира, даже не подумав о присоединении к антиимпериалистическому и антиизраильскому шагу производителей нефти7. Москва не только не попыта-
2 О нефтегазовом комплексе СССР в 60-80-е годы XX в. подробнее см.: Klinghoffer A. The Soviet Union & International Oil Politics. New York, 1977; Maresse M., Vanous J. Soviet Subsidization of Trade with Eastern Europe: a Soviet Perspective. University of California, 1983; Chadwick M., Long D., Nissanke M. Soviet Oil Exports: Trade Adjustments, Refining Constraints and Market Behavior. Oxford, 1987; Gustafson Th. Crisis Amid Plenty: the Politics of Soviet Energy under Brezhnev and Gorbachev. Princeton, 1989; idem. Wheel of Fortune: The Battle for Oil and Power in Russia. Belknap Press, 2012; Лисицына Е.Н. Отечественная историография истории нефтяной и газовой промышленности Сибири и Дальнего Востока. - Известия Российского государственного педагогического университета им. А.И. Герцена, 2010, № 123; Hogselius P. Red Gas Russia and the Origins of European Energy Dependence. Palgrave, 2012.
3 Гайказов М.Н. Валентин Дмитриевич Шашин - блистательный стратег нефтяной промышленности. М., 2006, c. 274.
4 US-Soviet Commercial Relations: the Interplay of Economics, Technology Transfer and Diplomacy. Prepared for the Subcommittee on National Security Policy and Scientific Developments of the Committee of Foreign Affairs. US House of Representative. Washington, 1973.
5 Ibid, p. 50.
6 Ibid, p. 8.
7 Советский представитель при Совете Экономической Взаимопомощи (СЭВ) отказался от участия в семинаре "Нефть и сырье для экономического развития, социального прогресса и справедливых экономических связей", проводившемся в Ираке в октябре 1974 г., заявив, что он имеет "политическую направленность". - Российский государственный архив экономики (далее - РГАЭ), ф. 302, оп. 2, д. 1281, л. 61.
лась использовать нефтяное эмбарго с целью оказания давления на страны Запада для получения каких-либо политических дивидендов. Наоборот, судя по архивным данным, отгрузки нефти в западные страны были увеличены, в некоторые - значительно. СССР также выступил в роли посредника в перепродаже арабской нефти Вашингтону и его союзникам. Например, поставки в Нидерланды, которые оказались врагом № 1 ОПЕК в Европе, были увеличены на 30%, с более чем 2,4 млн тонн до 3,2 млн тонн8.
Одним из движущих мотивов такого поведения была демонстрация приверженности политике разрядки и ответственности СССР в поддержании стабильности мировой экономики. Так, в своем выступлении на XXV съезде ЦК КПСС Генеральный секретарь Л.И. Брежнев заявил: "Существуют глобальные проблемы, такие как сырьевая или энергетическая, ликвидация наиболее опасных заболеваний и т.д. ...Наша страна не может стоять в стороне от решения этих проблем"9.
Действительно, действия Москвы на нефтяном треке Октябрьской войны серьезным образом укрепили доверие к СССР как к поставщику, в особенности, в Европе. В 1974-1975 гг. Италией, Францией, Великобританией, США, Австрией, Нидерландами были подписаны базовые договоры о развитии экономического, промышленного и технического сотрудничества с СССР, в которых взаимодействие в нефтегазовой сфере занимало центральное место. Были заключены контракты на поставку советских углеводородов и покупку западных технологий для советской нефтедобывающей промышленности, в том числе на компенсационной основе. Заметим, что первый камень был заложен еще в докризисный 1970 г., когда ФРГ и СССР подписали "контракт века" -крупнейший на тот момент договор в нефтегазовой сфере между Западом и Востоком, предусматривавший поставку в обмен на советский газ труб большого диаметра для строительства газопровода "Союз". Впоследствии к "сделке века" присоединились Австрия, Италия и Франция. В декабре 1972 г. на волне эйфории майского визита Р. Никсона в Москву состоялась бартерная сделка "баррель-бушель", в рамках которой СССР было поставлено 250 000 тонн мазута в США в обмен на аналогичное количество пшеницы. В 1975-1976 гг. будет предпринята безуспешная попытка перевести этот бартер на постоянную основу - заключить договор на 5 лет10. США совместно с Японией будут вести переговоры по созданию "энергоемких производств на территории СССР" на компенсационных началах в Тюменской области, Якутии, на о. Сахалин11.
Таким образом, в первой половине 70-х годов XX в. не существовало серьезных возражений и опасений против ведения нефтяного бизнеса с СССР, как в Вашингтоне, так и в Брюсселе. В одном из докладов ЦРУ говорилось, что даже ес
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.