© ЭО, 2004 г., № 6
М.В. Монгуш
СОВРЕМЕННАЯ ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА ТУВИНЦЕВ МОНГОЛИИ И КИТАЯ
Тувинцы - коренное население Республики Тыва (Тува) в составе Российской Федерации. На территории Тувы, расположенной в бассейне Верхнего Енисея (площадь 175,5 тыс. км2), жителей более 311 тыс. человек1. Из них тувинцев, по данным переписи 2002 г., 24 3586 человек, что составляет примерно 70% от всего населения республики.
Часть тувинцев проживает за пределами России: в Монголии (по одним данным, около 12 тыс., по другим - 25 тыс.) и Китае (около 4 тыс.)2.
Наиболее дисперсно расселены тувинцы в Монголии: в сомонах Цэнгэл и Буянт Баян-Улэгэйского аймака, Буянт Кобдоского аймака, Цагаан-Нур Хубсугульского аймака, Алтанбулаг Селенгинского аймака, Заамар Центрального аймака. Места их наиболее компактного проживания - сомоны Цэнгэл, Цагаан-Нур и Буянт (в Кобдо-ском аймаке). К территории Тувы ближе всех расположены сомоны Цэнгэл и Цагаан-Нур; первый примыкает к Монгун-Тайгинскому кожууну, второй - к Тоджинско-му. Многие тувинцы, живущие в этих сомонах, утверждают, что раньше, когда не было государственных границ между Тувой, т.е. Россией и Монголией, их земли считались частью тувинской территории. Установление границ между двумя странами привело к тому, что они оказались на монгольской территории.
В Китае, по сравнению с Монголией, тувинцы расселены более компактно. В основном они сосредоточены на территории Алтайского аймака Синьцзян-Уйгурского автономного р-на; основная их часть проживает на крайнем северо-востоке Или-Ка-захского автономного округа, преимущественно в уездах Каба и Бурчин, а также в уездах Алтай, Чингиль, Кок-Дугай и Бурул-Дугай3.
В Китае тувинцев называют "кок-мончаками", или просто "мончаками", хотя сами они именуют себя "тыва". Есть предположение, что первыми их так начали называть казахи, после чего это наименование закрепилось в качестве самоназвания народа.
Цель настоящей статьи - дать краткий анализ состояния современной духовной культуры монгольских и китайских тувинцев. Это особенно важно, когда этническая специфика из сферы материальной культуры переходит в сферу духовной жизни, что наблюдается в данном случае.
Источниковедческую базу работы составили результаты полевых исследований автора, которые проводились в разное время. В 1993 г. при финансовой поддержке американского фонда Джона Д. и Кэтрин Т. МакАртуров нам посчастливилось побывать в Синьцзян-Уйгурском автономном районе (СУАР) Китая, где состоялось личное знакомство с живущими там тувинцами, их повседневной жизнью, бытом и культурой.
Исследование духовной культуры зарубежных тувинцев построено на рассмотрении их национально-культурных ориентаций, на характеристике системы их семейной и календарной обрядности, которая помимо всего прочего включает в себя широкий спектр религиозных представлений, имеющих отношение к различным эпохам, и потому представляющих для нас несомненный научный интерес. Для того чтобы выявить роль и место тувинской национальной культуры в духовной жизни монгольских и китайских тувинцев, мы в первую очередь попытались определить уровень знания ими тувинского фольклора и по возможности, современной тувинской литературы.
Со знанием тувинского традиционного фольклора дело обстоит относительно благополучно. Исследователи отмечают бытование всех его жанров у трех основ-
ных этнолокальных групп в Монголии4. Э. Таубэ, например, выделяет среди цэн-гэльских тувинцев три группы рассказчиков: исполнители сравнительно длинных фольклорных произведений5; исполнители более коротких текстов и исполнители коротких произведений. Значительное место в фольклорном репертуаре занимают волшебные и богатырские сказки, сказки о животных, сказки социально-бытового характера и героические сказания. Наряду с ними встречаются также произведения повествовательного фольклора "малых форм" - этиологические сказки и легенды. А в загадках и пословицах отражены быт, хозяйственная деятельность и материальная культура тувинцев, их представления об окружающем мире. Особое место в фольклорной традиции принадлежит благопожеланиям (йорээл), их в основном произносят во время больших обрядов и праздников. К благопожеланиям очень близки восхваления (мактал) - они весьма коротки: две, четыре или шесть строк. В прошлом восхвалялись даже различные местные божества6.
У китайских же тувинцев, как нам показалось, традиционный фольклор представлен не столь широко и разнообразно, как у монгольских, но он, тем не менее, очень популярен. Мы зафиксировали у них несколько жанров, в основном сказки, легенды, благопожелания, которые исполнялись в узком семейном кругу. Наши информанты также сообщали, что знают много тувинских загадок, пословиц и поговорок.
Что касается тувинской литературы, мы с сожалением вынуждены констатировать, что представители всех этнолокальных групп, за исключением цэнгэльских тувинцев, знакомых с произведениями таких известных писателей Тувы, как Виктор Кок-оол, Салчак Тока, Кызыл-Эник Кудажи и ряда других, обнаруживают полное незнание данного предмета.
Весьма примечательны, на наш взгляд, предпочтения зарубежных тувинцев в сфере музыки и танцев. Спектр музыкальных интересов у них оказался достаточно широким и своеобразным. Как у монгольских, так и у китайских тувинцев чрезвычайно развито песенное творчество; праздники у них "часто сопровождаются многочасовым коллективным пением, которое может порою длиться до глубокой ночи"7. Здесь, пожалуй, можно согласиться с известным этномузыковедом А.В. Анохиным, утверждавшим, что "из всех тюркских племен сойоты (тувинцы. - М.М.) самое певучее племя", 95% которого, по его наблюдениям, поют8. Другой исследователь песенного творчества тюркских народов А.Н. Аксенов отмечает, что большая часть традиционных песен тувинцев имеет лирико-созерцательный характер, а основной обобщающий и поэтический образ этих песен - образ родного края9. В песнях монгольских и китайских тувинцев любовно воспеваются "великие реки" - Енисей, Иртыш, Кобдо, "великие горы" - Саяны и Алтай, степи и долины, а также Танды-Тыва -родина тувинцев. Эти образы ассоциируются то с кочевьями, то с воспоминаниями об охоте, то с мыслью о любимом и верном друге - коне, постоянном спутнике, называемом в песнях множеством ласковых имен10. Поскольку ведущей отраслью хозяйственной деятельности у тувинцев Монголии и Китая, как и у их соплеменников в России, является скотоводство, то одна из основных обязанностей подростков - пастушество. У юного пастуха, следующего целый день за стадом, пасущимся то по горному склону, то в долине реки или на степных просторах, возникает вполне естественная потребность в передаче чувств, переживаний и дум, навеянных окружающей природой, воспоминаниями или мечтами. В большинстве случаев она удовлетворяется посредством пения или различного рода звукоподражаниями, иногда игрой с эффектом эха или же музицированием на разных инструментах, изготавливаемых
из подручных материалов - листьев, стволов зонтичных или зерновых культур и т.п.11
Многие информанты признавались, что научились петь в раннем детстве, когда целыми днями пасли скот, и с тех пор поют при первом же удобном случае. Песни у них, как правило, исполняются на одну и ту же мелодию, хотя по смыслу и содержанию они совершенно различны. А.В. Анохин находил мелодии тувинских песен самобытными и отрицал присутствие в них постороннего музыкального влияния12.
По мнению Э. Таубе, цэнгэльские тувинцы крайне редко исполняют казахские песни, хотя живут с казахами бок о бок и владеют их языком13. Однако информанты утверждают обратное - тувинские народные песни, несмотря на их богатый репертуар, все же менее востребованы, так как большинство монгольских и китайских тувинцев предпочитают слушать и петь монгольские и казахские песни; китайские исполняются ими значительно реже, что объясняется слабым знанием китайского
14
языка .
Аналогично обстоит дело и с народными танцами - предпочтения отдаются танцам соседних народов. Особой популярностью пользуются современные вальс, танго, фокстрот, полька и др. Еще в середине 1950-х годов Э.Р. Тенишев заметил, что для всех народов Синьцзяна танцы являются самым излюбленным видом отдыха, причем его несколько удивило, что женщина танцует с женщиной, мужчина с мужчиной и редко женщина в паре с мужчиной15. Оказавшись в Синьцзяне почти пять десятилетий спустя, мы увидели почти то же самое, разве что танцующих в паре мужчин и женщин стало немногим больше.
Значительный интерес как к тувинским, так и к нетувинским традиционным песням и танцам проявляют представители старших возрастных групп. Объясняется это, очевидно, тем, что они прожили большую часть жизни в относительно замкнутой среде и в меньшей степени испытали воздействие культурно-информационного потока извне. В отличие от них молодежь больше ориентирована на современные песни и танцы, что также легко объяснимо. Сейчас многие из них получают образование либо в профтехучилищах, либо в высших учебных заведениях. Выезжая на учебу, они попадают в иноязычную многонациональную среду с ее, как правило, наднациональными культурными установками.
Особо следует сказать о таком специфическом явлении музыкального фольклора, как горловое пение - хоомей, которое развито у относительно небольшого числа народов в саяно-алтайском ареале центральноазиатского культурно-исторического региона - тувинцев, хакасов, алтайцев, монголов, а за пределами этой этнокультурной зоны - у башкир (как известно, они выходцы из Центральной Азии) и в виде "рудимента" - у якутов и бурят. По признанию специалистов, именно тувинцы сохраняют эту традицию в наиболее полном виде, во всем многообразии и богатстве стилей, в тесном и органичном единстве со всей духовной культурой. Данное обстоятельство, по мнению С.И. Вайнштейна, позволяет с достаточным основанием предположить, что этот удивительный вид народного искусства, возник первоначально в Саяно-Алтае у древних кочевников горно-степных районов бассейна Верхнего Енисея, т.е. в том ареале, где уже в I тысячелетии н.э. жили древнетюркские племена -непосредственные предки со
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.