ВСЕОБЩАЯ ИСТОРИЯ
НАТАЛЬЯ ЮРЬЕВНА СИВКИНА
кандидат исторических наук, доцент (Нижний Новгород),
доцент кафедры истории древнего мира и средних веков Нижегородского государственного университета им. Н. И. Лобачевского
СОЮЗНИЧЕСКАЯ ВОЙНА 220-217 гг. до н.э.: ПЕРВЫЕ КАМПАНИИ
Развернувшаяся в Греции в 220-217 гг. до н.э. Союзническая война между Этолийским союзом и Эллинской лигой до сих пор остается дискуссионной темой среди исследователей ввиду различной интерпретации источников. Первые боевые операции весны-лета 219 г. являются предметом подобных споров, поскольку в изложении событий Полибием встречается много противоречий, недосказанности и тенденциозности. Начало войны ознаменовано рядом независимых кампаний, отличающихся по целям, тактике, составу участников. Вследствие этого представляется целесообразным дать реальную оценку сложившейся обстановке, лишь рассмотрев каждый очаг борьбы по отдельности.
Особого отношения заслуживают военные действия на Крите. Полибий указывает (IV, 55, 1-2), что в союз с македонянами и ахейцами вступили полиррении, лаппеи и их союзники, а их отряд сражался на стороне македонян в Союзнической войне (IV, 55, 5; 61, 1-2). Однако их участие в деятельности лиги, вероятно, отправкой этого войска и ограничивалось, поскольку вступление их в симмахию в 220 г. до н.э. было вызвано усилением соперничающей группы городов, возглавляемых Кноссом, которые, в свою очередь, были союзниками Этолии. В поисках помощи их выбор пал на Эллинскую лигу, которая в это время находилась на грани войны с Этолией. Но их нельзя рассматривать полноправными участниками договора. Скорее всего, они даже не посылали делегатов в союзный синедрион. Нам известны три заседания синедров. Первое в 220 г. до н.э. произошло до вступления критян в союз. Второе в 218 г. до н.э. и третье в 217 г. до н.э. были посвящены в основном мирным переговорам с Этолией, что мало затрагивало критян ввиду их скромного участия в войне.
Кроме названных представителей Крита, в союз могли вступить Элевтерна и Гиерапитна. Во всяком случае, сохранились надписи, свидетельствующие, что оба города были союзниками «Антигона» (SVA III, 501; 502). В рассказе о битве при Селассии Полибий (II, 65, 4), перечисляя количество войск союзников, ничего не сообщает о критянах, но, описывая построение войска Эллинской лиги, он все же упоминает их (II, 66, 6). Поэтому одни исследователи полагают, что эти полисы не были членами лиги, другие считают их участниками Эллинского союза. Скорее всего, критяне участвовали в сражении 222 г. до н. э. в качестве личных союзников македонского царя. Кроме того, количество критских воинов было, вероятно, невелико, поэтому Полибий даже не счел нужным приводить какую-либо цифру. Таким образом, нет весомых оснований для того, чтобы население Элевтерны и
Гиерапитны относить к членам Эллинской лиги.
Что касается военных действий на Крите, то они начались еще до начала Союзнической войны, не имели отношения к конфликту между Этолией и Ахейским союзом и в силу этого не требуют исследования в данной теме. Стоит лишь остановиться на участии критян в боевых операциях в Греции по разные стороны границы. Известно, что вначале Кносс получил подкрепление из Этолии - 1 тыс. человек (Ро1уЬ. IV, 53, 8). Полиррении и их союзников обратились за помощью к Эллинской лиге, и к ним прибыли 400 иллирян, 200 ахейцев и 100 фокидян (Ро1уЬ. IV, 55,2). Несколько позже кноссяне отправили 1 тыс. человек в Грецию, а их противники - 500 человек (Ро1уЬ. IV, 55, 5). Критяне упоминаются в войске македонского царя Филиппа на протяжении всей войны (Ро1уЬ. IV, 55, 5; 61, 2; 67, 6; 68, 3; 71,11-12; V, 3, 2; 7, 11).
Обращает на себя внимание одно обстоятельство: критяне находятся на службе у Филиппа, как упоминает историк (Ро1уЬ. V, 3, 2). Но речь, скорее всего, идет о наемниках, которыми так славился Крит. Вполне вероятно, что хорошие отношения, установленные македонским царем с этим островом (Ро1уЬ. VII, 14, 4), находились в прямой зависимости от стремления царя иметь постоянную базу для пополнения своего войска наемными силами. Использование их, кажется, находится в противоречии с утверждением Полибия о включении критян в состав Эллинской лиги. Однако это всего лишь видимость противоречия. Действительность заключается в том, что даже ахейцы - основные партнеры по союзу - могли находиться в войске царя в качестве наемников (хои^ те т&у А%аг^ pд,Gф6pov<; -Ро1уЬ. V, 3, 2). Не стоит забывать, что иллирийцы под командованием Скердилаида также были членами лиги, но фактически являлись наемниками2.
В таком контексте события на Крите не просто мало влияния оказывали на ход Союзнической войны, как считает Н. Хэммонд3, а вообще не относятся к данному конфликту. Отправленные туда в силу союзнических обязательств отряды из Этолии и Ахайи не сыграли решающей роли в боевых действиях на острове, но обеспечили дружественное отношение своим союзникам. В дальнейшем критские воины пополняли войска как Этолийской, так и Эллинской лиги.
Военные действия в самой Греции начались весной 219 г. до н.э. с нападения Спарты на Арголиду. Спарта была разгромлена в Клеоменовой войне в 222 г. союзным войском Эллинской лиги, после этого она была включена в состав лиги4, но оставалась под контролем союзников. Спартанцам было запрещено (как и другим членам союза) вести самостоятельную внешнюю политику, совершать враждебные действия по отношению к членам лиги под угрозой наказания. Кроме того, в Пелопоннесе был оставлен царский представитель Таврион (Ро1уЬ. IV, 6,4; 87, 8), которому, вероятно, подчинялся уполномоченный по делам Спарты беотиец Брахилл5 (Ро1уЬ. XX, 5,12). Несмотря на эти предосторожности, в Спарте накануне заседания синедров в Коринфе в 220 г. до н.э. трое эфоров-сторонников Этолии устроили беспорядки, в ходе которых были убиты их противники, вероятно, промакедонски настроенные (Ро1уЬ. IV, 22, 4-12). Однако при известии о приближении македонского царя Филиппа V к городу спартанцы выразили ему свою
лояльность. Спарта осталась в составе союза, а Филипп воздержался от чрезвычай-
6
ных мер .
Однако мирный исход этого конфликта, видимо, не разрешил существовавшие в Спарте проблемы. После разгрома Клеомена в 222 г. до н.э. в Спарте было восстановлено прежнее государственное устройство (Ро1уЬ. II, 70, 1). Поэтому против лиги были настроены бывшие клеоменисты , те, кто надеялся на продолжение реформ и молодежь . Становится вполне понятным нежелание Спарты участвовать в Союзнической войне на стороне недавних противников. В период с осени 220 г. (заседание в Коринфе и решение о войне) до весны 219 г. (начало боевых действий) в Спарте произошел государственный переворот. Момент был выбран весьма удачно: союзники были заняты подготовкой к войне, основное внимание главы Ахейской федерации - Арата в это время также было сосредоточено на проблеме сбора наемников, так как в Клеоменовой войне ахейцы недоплатили им жалованье (Ро1уЬ. IV, 60,2). Приближались выборы, военные действия должны были начаться вскоре после этого. Подобные проблемы стояли и перед этолянами. Таким образом, внимание основных противников было отвлечено от Спарты.
События разворачивались следующим образом. Сначала состоялись выборы новых эфоров. Есть все основания утверждать, что они были проэтолийски настроены (Ро1уЬ. IV, 34, 3), поскольку именно по их просьбе в Спарту явился этолийский посол Махат. На собрании он убеждал спартанцев заключить военный союз с Этолией, обвиняя во всех спартанских несчастьях македонян. Тем не менее, спор был решен в пользу сохранения союза с Македонией, огромную роль в этом сыграло старшее поколение. Но люди, склонявшие народ на сторону Этолии, не смирились. Во время торжественной процессии у храма Афины молодежь набросилась на эфоров (вероятно, сторонников сохранения мира с Эллинской лигой) и перебила их у алтаря, затем настала очередь геронтов. Из страны были изгнаны противники этолийцев. После этого Спарта заключила союз с Этолийской федерацией (Ро1уЬ. IV, 34-35).
У Полибия содержится указание на то обстоятельство, которое побудило молодых спартанцев взяться за оружие. Недавнее поражение в войне и продиктованные условия мира, вероятно, расценивались ими как унизительные события прошлого. Надежда на исправление существующего положения, видимо, возродилась сначала слухами о необходимости возвращения изгнанного царя Клеомена. Намек на это можно усмотреть у Полибия (IV, 35, 6). Позднее возрождение Спарты связывалось
т
с восстановлением прежних порядков. 1.о., можно предположить, что проэтолий-ски настроенные эфоры, не добившись в народном собрании нужного им решения (помощь Этолии в готовящейся войне), обратились к чувствам национальной гордости спартанцев и подняли молодежь на переворот.
В непосредственной связи с вышесказанным можно объяснить и убийство эфоров. Вероятно, недовольство молодежи касалось не только насильственного включения в лигу, но и собственного государственного устройства. Последние годы они жили без царей, в сущности, вся политика была сосредоточена в руках эфоров. Даже известие о смерти Клеомена в Египте не изменило положения вещей. Именно в это смутное время, уже после гибели Клеомена, был поднят вопрос о восстановлении царской власти (Ро1уЬ. IV, 34, 5). Примечательно, что эфоры уклонились от немедленного решения (Ро1уЬ. IV, 34, 6). Согласно изложению
Полибия, лишь после расправы вновь выбранные эфоры назначили двух царей. Таким образом, вероятно, можно говорить о переплетении внутренних и внешних проблем в Спарте. С одной стороны, и эфоры, и молодежь были настроены на заключение союза с Этолией против Эллинской лиги. Но с другой стороны, гибель эфоров от рук молодых мятежников была вызвана их нежеланием потерять реальную власть. Впрочем, для новых эфоров, видимо, этот вопрос оказался не менее принципиальным. Примечательны фигуры назначенных царей. Одним стал Агесиполид, внук Клеомброта, но в то время еще ребенок. В другом царском доме было достаточно претендентов на трон, тем не менее, вторым царем был выбран Ликург, который не имел прямого отношения к ца
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.