ВОПРОСЫ ЯЗЫКОЗНАНИЯ
№ 2 2014
© 2014 г. Т.В. ДУБРОВСКАЯ
СУДЕБНЫЙ ДИСКУРС КАК КУЛЬТУРНЫЙ ФЕНОМЕН: НАЦИОНАЛЬНО-КУЛЬТУРНЫЕ ОСОБЕННОСТИ РЕЧИ СУДЕЙ (на материале русских, английских и австралийских судебных заседаний)
В настоящей статье судебный дискурс исследуется как культурный феномен. Выявляются различия в дискурсивном поведении российских, английских и австралийских судей, и предлагается объяснение этих различий с точки зрения исторического развития судебных систем, социальных факторов и национально-культурной специфики мышления. Анализ касается трех аспектов поведения судей: степени речевой активности, оценочности и эмоциональности, а также вежливости.
Ключевые слова: судебный дискурс, судья, речевое поведение, культура
The present paper explores courtroom discourse as a cultural phenomenon. It is aimed at revealing differences in discursive behaviour of Russian, English and Australian judges, and accounting for them in terms of the historical development of the legal systems, social factors, as well as specifics of national mentalities. The analysis consider three aspects of judges' behaviour: the degree of verbal activity, evaluation and emotionality, and politeness.
Keywords: courtroom discourse, judge, verbal behaviour, culture
1. ВВЕДЕНИЕ: ПРАВО, КУЛЬТУРА И ЯЗЫК
Проблема взаимосвязи между правом, культурой и языком имеет несколько аспектов, которые в разной степени освещались в научной литературе. Теоретики права, понимающие культуру как коллективные убеждения, ценности, традиции, привязанности или воззрения, задавались вопросами, насколько глубоко право связано с культурой и в какой степени возможна свобода права от культуры [Cotterrell 2006], а также в какой степени закон является выражением культуры и ментальности, как интерпретация права зависит от принадлежности интерпретатора к той или иной культуре [Rosen 2008; Renteln 2005]. Изменения в современном обществе и рост влияния средств массовой информации на общественное сознание предопределили выделение такого аспекта взаимоотношений права и культуры, как влияние поп-культуры на восприятие права и правовых институтов обывателями [Thaler 1994; 1997; Greenfield, Osborn 2003]. Авторы лингвистических исследований, посвященных судебной коммуникации, также отмечают необходимость единого - с культурной точки зрения - понимания действительности для успешного осуществления правосудия [Bennett, Feldman 1981] и указывают на то, что суд является важным локусом пересечения права, культуры и языка [O'Barr 1982; Conley, O'Barr 1990; Stygall 1994].
В настоящей статье мы обращаемся к судебному дискурсу, который понимаем как вербально-знаковое выражение процесса коммуникации в ходе судебного процесса, которое формируется в социально-историческом, национально-культурном, конкретном ситуативном контексте, причем конечной целью этого процесса коммуникации является разрешение правового конфликта и изменение правовой ситуации. Акцент на национально-культурном аспекте формирования судебного дискурса позволяет пред-
ставить его как культурный феномен, то есть как явление, суть которого определяется совокупностью целого ряда факторов, присущих той или иной лингвокультурной общности.
Центральной фигурой, определяющей легитимность и упорядоченность любого судебного процесса и воплощающей правосудие, в том числе посредством языка, является фигура судьи. Вокруг судей выстраивается многоголосая конструкция судебного дискурса, в которой свое место занимает речь других участников судебного процесса. Речевое поведение судей и его национально-культурная специфика представляют объект настоящего исследования, однако речевое поведение других участников также не может остаться без внимания, поскольку судебный процесс представляет собой когерентную последовательность речевых обменов, лингвистически и прагматически взаимосвязанных.
В настоящей работе мы утверждаем, что русский и англоязычный судебный дискурс специфичен с национально-культурной точки зрения. Прагматические характеристики поведения судей (активность уб. пассивность, эмоциональность и оценочность уб. нейтральность, вежливость уб. невежливость) реализуются языковыми средствами и обусловлены рядом социокультурных факторов, таких как историческое развитие судебных систем, существующая социальная действительность, особенности национального коммуникативного поведения и мышления. Понимая, что перечисленные факторы нередко представляют собой разнонаправленные векторы, мы не стремимся упростить ситуацию и далее демонстрируем сложный характер взаимодействия противоположных тенденций в судебном дискурсе, что и предопределяет его национально-культурную специфику.
2. МАТЕРИАЛ И МЕТОД
Данными для исследования послужили тексты приговоров, стенограммы и аудиозаписи судебных заседаний, а также ручные записи, сделанные автором в ходе российских, английских и австралийских судебных заседаний (1999-2013). Цитируемые в статье материалы приведены в Списке источников. Кроме того, для обоснованности выводов и обобщений были рассмотрены другие собранные автором русские, английские и австралийские материалы, принадлежащие к разным судебным жанрам: допросы, приговоры, обращения судей к присяжным. В целом использованы материалы 35 судебных процессов, которыми руководили 25 судей. Объем материалов разных процессов, как и объем отдельных текстов разных жанров, различен. Отдельные документы и выступления судей, например, приговоры, содержат около 3000 словоупотреблений. В случаях продолжительных судебных процессов количество словоупотреблений достигает 1 450 000 единиц. В целом счет идет на несколько миллионов словоупотреблений. Личный опыт автора в качестве наблюдателя нескольких судебных процессов в каждой из трех стран (России, Англии и Австралии) позволяет избежать необоснованных утверждений.
Методологический подход к материалу можно охарактеризовать как функциональный. Текстовый анализ, включающий анализ лексических, грамматических, синтаксических и стилистических средств, сочетается с анализом экстралингвистических факторов, таких как коммуникативные цели участников общения, их социальный статус, непосредственный ситуативный и более широкий социальный и исторический контекст, особенности национального мышления. Сочетание текстового анализа с анализом экстралингвистических факторов позволяет определить характер взаимосвязи между языком, культурой и правом в рамках судебного дискурса.
В ходе исследования выделено несколько аспектов судебного дискурса, в которых культурная специфика проявляется в наибольшей степени. Эти аспекты будут последовательно рассмотрены в разделах 3, 4 и 5 статьи. Статья завершится разделом «Выводы».
3. АКТИВНОСТЬ СУДЕЙ В СОСТЯЗАТЕЛЬНЫХ СИСТЕМАХ ПРАВОСУДИЯ: НОРМА И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Первое и, возможно, самое очевидное различие между речевым поведением российских и англоязычных судей касается степени их активности в ходе судебного заседания по уголовным делам. И англосаксонская, и российская системы правосудия являются состязательными системами, где не поощряется активное вмешательство судьи в ход судебного процесса. Описывая судебный процесс в состязательной системе правосудия, известный английский адвокат и автор руководства для начинающих коллег К. Эванс пишет: «Судья действует как беспристрастный рефери, наблюдая за своего рода игрой адвокатов в судебный теннис. Если адвокаты хорошо знают свое дело, то в идеале судья должен просидеть весь процесс практически молча. Когда-то давно новоиспеченным английским судьям давали совет взять в рот глоток святой воды в начале дня и держать его до самого конца» [Evans 1995: 89-90]. (Перевод с английского здесь и далее мой. - Т. Д.)
Австралийская судебная система, сформировавшаяся под решающим влиянием английского права, также построена на принципе состязательности и ограниченном участии судьи в уголовном процессе. Характеризуя уголовный процесс в Австралии, адвокат и автор исследования по судебной практике Б. Миллз отмечает: «В основе уголовного процесса в Австралии, согласно традициям Общего права, лежит принцип состязательности, по которому в качестве протагонистов выступают Корона, с одной стороны, и обвиняемый, с другой стороны... В такой системе сами стороны определяют предмет спора и решают, кого следует вызвать в суд в качестве свидетелей, тогда как судья и присяжные все время сохраняют независимость и беспристрастность. В состязательном процессе у судьи нет права вести допрос» [Mills 2011: 6]. В подтверждение своего тезиса, Б. Миллз цитирует выдержку из судебного решения: «В тех случаях, когда интересы обвиняемого представляет профессиональный адвокат, вмешательство судьи в ход дела обычно сведено к минимуму» [Ibid.].
Подход, согласно которому представители обвинения и защиты должны выполнять основные обязанности по сбору фактической информации, закреплен и в российском законодательстве. Согласно п.п. 2, 3 ст. 278 Ч. III Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (УПК РФ), роль судьи сводится к тому, что перед допросом председательствующий устанавливает личность свидетеля, выясняет его отношение к подсудимому и потерпевшему, разъясняет права, обязанности и ответственность. Далее следуют прямой и перекрестный допрос, после чего вопросы свидетелю задает судья [УПК 2008]. Приводя подтверждение того, что судебный процесс в России является состязательным, отечественный правовед А.С. Александров пишет о том, что «последний этап допроса - постановка допрошенному сторонами свидетелю дополнительных вопросов председательствующим (членами суда) - не носит обязательного характера и осуществляется по усмотрению суда» [Александров 2003: 294].
По нашим наблюдениям, однако, речевое поведение отечественных судей в ходе заседаний по уголовным делам не всегда соответствует законодательно закрепленным нормам. Отечественные судьи часто принимают активное участие в судебном заседании, и судебный допрос не является исключением. В примере (1) список вопросов, адресованных судьей свидетелю, наглядно иллюстрирует высокую степень активности судьи в судебном процессе:
(1) Ско
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.