ВОПРОСЫ ЯЗЫКОЗНАНИЯ
< 5
2008
© 2008 г. П.М. АРКАДЬЕВ
ТЕОРИЯ ПАДЕЖНОГО МАРКИРОВАНИЯ В СВЕТЕ ДАННЫХ ДВУХПАДЕЖНЫХ СИСТЕМ*
В данной статье критикуется так называемая «дискриминаторная» концепция падежного маркирования, исходящая из ведущей роли принципа различительное™ в организации падежных систем и падежного маркирования. На материале языков с двухпадежными системами, относящихся к индоиранской и юто-ацтекской группам языков, демонстрируется, что случаи нарушения принципа различительности являются высоко систематическими и мотивированы наблюдаемыми в самых разных языках принципами иконического соотношения между семантико-прагматическими свойствами участников ситуации и обозначающих их именных групп. Для описания и объяснения этих и других фактов предлагается модифицированная теория падежного маркирования, использующая принципы и метаязык Теории оптимальности.
ВВЕДЕНИЕ И ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ
В типологии и теории грамматики последних нескольких десятилетий утвердилась традиция анализировать модели падежного оформления «ядерных» семантико-син-таксических отношений в языках мира в терминах «глобальных» стратегий кодирования - (номинативно-)аккузативной, эргативной, активной и т.п. (см., например [Comrie 1978; 1989/1981: сЬ. 6; Dixon 1979; 1994; Nichols 1992; Lazard 1994; Primus 1999], а также [Кибрик 1992: гл. 14, 15; 2003: ч. III]). В основе данной теории (называемой в дальнейшем «дискриминаторной»), о которой подробнее пойдет речь в разд. 1, лежат принципы экономии (язык не использует морфологический материал в тех случаях, когда это не является необходимым для целей коммуникации) и различительности (слушающий должен иметь возможность различить участников поливалентной ситуации). Несмотря на то, что данная теория падежного маркирования показала свою эффективность при анализе целого ряда фактов, она не раз подвергалась обоснованной критике, направленной как на исходные постулаты этой концепции, так и на привлечение внимания к фактам, которые не могут быть описаны и объяснены в ее рамках (см. среди прочего [Тестелец 2003: ч. 4; Primus 1999; Butt, King 2002]).
У данной статьи две основные цели. Во-первых, обсудив «дискриминаторную» концепцию падежного маркирования (разд. 1) и указав на отмечавшиеся в литературе ее слабые места, я приведу (разд. 2) ряд фактов, представленных в языках с двухпадежными системами (о последних см. подробнее [Аркадьев 2005; Arkadiev 2006; 2008b]), которые принципиальным образом противоречат данной теории. Во-вторых, я пред-
* Данная статья является расширенной версией статьи [Агкайеу 2008а]; отдельные ее положения были представлены в виде докладов на конференции «Синтаксические структуры» (Москва, апрель 2007 г.) и на 7-м международном конгрессе типологов (АЬТ-УП, Париж, сентябрь 2007 г.). Я благодарен П. де Сварту, X. де Хооп, П.В. Иосаду, А.Е. Кибрику, Л.И. Куликову, А.Б. Летучему, А.Л. Мальчукову, Т.М. Николаевой, В.А. Плунгяну и Я.Г. Тестельцу, а также анонимным рецензентам ВЯ и участникам дискуссий на указанных конференциях за ценные замечания. Работа выполнена при частичной поддержке Фонда Содействия отечественной науке.
ложу модификацию концепции падежного маркирования (разд. 4), которая, по моему мнению, способна единообразно и непротиворечиво описать и объяснить наблюдаемые факты, сохраняя при этом все достижения «дискриминаторной» теории. Предлагаемый здесь анализ основывается на предпосылках и формализме Теории оптимальности [Prince, Smolensky 2004/1993], основные положения которой изложены в разд. 3.
1. «ДИСКРИМИНАТОРНАЯ» ТЕОРИЯ ПАДЕЖНОГО МАРКИРОВАНИЯ
В основе «дискриминаторной» теории падежного маркирования лежат понятия, связанные с ситуациями и их участниками, как они концептуализируются человеческим языком. С одной стороны, разграничиваются ситуации (и, соответственно, предикаты и предложения) одноместные и двухместные, а среди последних постулируются «канонические» или «прототипические» (см, например [Hopper, Thompson 1980] или [Лакофф 1981/1971; Testelec 1998; N«ss 2006]) переходные ситуации, т.е. такие, которые обозначают активное воздействие обладающего волей и контролирующего ситуацию а г е н с а на претерпевающего неконтролируемое им изменение состояния пациенса. С другой стороны, участники указанных ситуаций, несмотря на существующие между ними семантические различия, объединяются в три больших класса (см. [Comrie 1978; Dixon 1979]): S (от англ. sole) - единственный участник одноместной ситуации, А (агенс переходной ситуации или более агентивный участник двухместной ситуации) и Р (пациенс переходной ситуации или более пациентивный участник двухместной ситуации).
Для указанных трех участников логически возможны следующие способы кодирования, схематически представленные на рис. 1:
1) аккузативный, объединяющий S и А и противопоставляющий их Р;
2) эргативный, напротив, объединяющий S и Р и противопоставляющий их А;
3) нейтральный, объединяющий все три роли;
4) контрастивный, различающий все три роли;
5) «квазинейтральный»1, объединяющий участников двухместной ситуации (А и Р) и противопоставляющий их участнику одноместной ситуации (S).
аккузативная эргативная нейтральная контрастивная квазинейтральная
© ©/© © 9 © ® <СЗ
U N© © ©
Рис. 1. Стратегии кодирования ядерных ролей S, A и Р
Указанные пять потенциальных типов кодирования распределены в языках мира весьма неравномерно (ср., например [Nichols 1992: 90]): наиболее частотны аккузативная и эргативная стратегии, нейтральная и контрастивная встречаются существенно реже, а квазинейтральная, как полагали основоположники «дискриминаторной» теории падежного маркирования, вообще не встречается (см., например [Comrie 1978: 379 ff.])2. Подобное статистическое распределение нуждается в объяснении, которое было сформулировано в терминах принципов экономии и различительности, ср. [Comrie 1978: 380, перевод мой]: «Употребление ненулевых показателей синтаксиче-
1 Данный термин принадлежит мне.
2 На самом деле, квазинейтральная стратегия представлена в ряде языков с двухпадежны-ми системами, см. разд. 3.
2* 35
ских функций [например, падежей. - П.А.] в языках мира ожидается прежде всего в тех случаях, когда наиболее вероятно неоднозначное восстановление синтаксических функций в отсутствие таких показателей». Из данной формулировки вытекает, что, с одной стороны, падежные показатели с наибольшей вероятностью употребляются тогда, когда они необходимы для того, чтобы избежать неоднозначности (различитель-ность), а, с другой стороны, они скорее не употребляютсяв тех случаях, где в них нет непосредственной необходимости (экономичность).
Частные следствия принципа экономичности таковы (ср. там же):
1. Для роли S вообще не требуется никакого специального кодирования, т.к. она синтагматически ничему не противопоставлена.
2. Разные подтипы роли S (в частности, агенс и пациенс) могут быть нейтрализованы, т. к. их значение может быть восстановлено из контекста.
3. Из двух участников переходной ситуации достаточно эксплицитно маркировать лишь одного, поскольку другой будет выделяться «по остаточному принципу».
Из этих трех следствий вытекает, в частности, что наиболее экономичными (и не нарушающими при этом принципа различительности) являются такие стратегии, в которых, во-первых, роль S объединяется с одной из «переходных» ролей, противопостав-ляясь другой, т.е. аккузативная и эргативная стратегии, и, во-вторых, формально маркированной при помощи падежного аффикса является лишь эта отдельно кодируемая переходная роль. И действительно, в значительном большинстве языков с падежным маркированием ядерных ролей формально маркированными падежами являются именно аккузатив (кодирующий роль Р) и эргатив (кодирующий роль А). Тем самым, принцип экономии предсказывает не только структуру и статистическое преобладание аккузативной и эргативной стратегий кодирования, но и их морфологическое устройство.
Переходя к принципу различительности, отмечу, что он не требует того, чтобы наиболее противопоставленные семантические роли, т.е. синтагматически сополо-женные участники двухместной ситуации А и Р, формально различались во всех случаях. Принцип различительности утверждает лишь, что когда соотношение между участниками ситуации и выражающими их именными группами не может быть однозначно восстановлено на основании тех или иных их содержательных признаков, язык находит средства для устранения возможной омонимии. Последняя возникает в тех случаях, когда оба участника - А и Р - расположены близко на шкалах одушевленности (1) [Silverstein 1976; Dixon 1979] и референциальности (2) [Bossong 1985; Ais-sen 2003].
шкала одушевленности
(1) 1 л. > 2 л. > 3 л. > личные имена > лица > одушевленные > неодушевленные шкала референциальности
(2) 1, 2 лицо > личные имена > определенные > неопределенные > нереферентные
Так, в том случае, когда один из участников является одушевленным или лицом, а другой - неодушевленным или не-лицом (животным), высока вероятность, что роль А выполняет первый, роль Р - второй. Напротив, когда оба участника являются одушевленными или неодушевленными, вероятность их смешения повышается.
В связи с этим следует различать два важных подтипа принципа различительности, которые я назову парадигматическим и синтагматическим (ср. [de Hoop, Malchukov 2006]). Эти подпринципы различаются как «сферой действия», так и вытекающими из них следствиями. Синтагматическая различительность оценивает предложения, в которых присутствуют оба участника - А и Р, - и требует, чтобы в случае, если они близки по своим семантико-прагматическим характеристикам, предложение содержало эксплицитное указание на роль соответствующих имен-
ных групп. Рассмотрим пример из папуасского языка форе [Donohue, Donohue 1997]3:
форе (языки Восточного нагорья Новой Гвинеи) (2) a. yaga: wá aegúye
свинья человек бьет
'Человек забивает свинью'. / *'Свинья нападает на человека'.
b. aragá-ma mási áegúye девочка-ERG мальчик бьет 'Девочка бьет мальчика.'
c. wa yága:-wama aegúye человек свинья-ERG бьет 'Свинья нападает на человека'.
В предложении (3а) именные г
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.