Korepova K.E. Russkie kalendarnye obriady i prazdniki Nizhegorodskogo Povolzh'ia. St. Petersburg: Tropa Troianova, 2009.
Kyzlasova (Sleptsova) I.S., Lipatova A.P., Matlin M.G. et al. Traditsionnaia kul'tura Ul'ianovskogo Prisur'ia. Etnodialektnyi slovar', ed. I.A. Morozov, M.P. Cherednikova. Moscow: Indrik, 2012, vol. 1-2.
Lamazhaa C.K. Kontseptsii arkhaizatsii obshchestva v otechestvennom obshchestvoznanii. Gumani-tarnye nauki: teoriia i metodologiia. 2013, no. 4, pp. 33-41.
Morozov I.A. Lichnostnye aspekty transformatsii traditsii. Russkie: etnokul'turnaia identichnost', ed. I.V. Vlasova. Moscow: IEA RAN, 2013, pp. 151-174.
Morozov I.A., Sleptsova I.S., Giliarova N.N., Chizhikova L.N. Riazanskaia traditsionnaia kul'tura pervoipolovinyXXveka. Shatskii etnodialektnyi slovar'. Ryazan: RONMTsNT, 2001.
Morozov I.A., Sleptsova I.S. Konstruirovanie personal'nogo prostranstva v kontekste sotsial'noi real'nosti (na primere inter'era). Zhurnal sotsiologii i sotsial'noi antropologii. 2013, vol. 16, no. 4 (69), pp. 167-183.
Morozov I.A., Sleptsova I.S., Ostrovskii E.B., Smol'nikov S.N., Miniukhina E.A. Dukhovnaia kul'tura Severnogo Belozer'ia. Etnodialektnyi slovar'. Moscow: IEA RAN, 1997.
Plotnikova A.A. Slovari i narodnaia kul'tura. Ocherki slavianskoi leksikografii. Moscow: Institut slavianovedeniia RAN, 2000.
Siniavskii A.D. Ivan-durak: Ocherk russkoi narodnoi very. Moscow: Agraf, 2001.
Tolstaia S.M. Polesskii narodnyi kalendar'. Moscow: Indrik, 2005.
Zaitseva T.A. Problema vzaimodeistviia traditsii i novatsii v kontekste izucheniia mnogoobraziia kul'turnogo opyta: (regional'nye i lokal'nye izmereniia). Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. Kul'turologiia i iskusstvovedenie, 2011, no. 1, pp. 11-18.
ЭО, 2015 г., № 2 © А.А. Иванова
ТИПОЛОГИЯ МЕЖКУЛЬТУРНОЙ ИНТЕРФЕРЕНЦИИ
Ключевые слова: локальная фольклорная традиция, межкультурная коммуникация, модели межкультурной интерференции
В статье на основе полевых материалов (в частности, полученных в результате исследований в Кировской обл. и Республике Азербайджан) рассматриваются особенности взаимодействия этнических и конфессиональных культур, выявляются типовые модели межкультурной интерференции.
В современных условиях глобализации традиционные культуры неизбежно утрачивают этническую специфику. На моно- и полиэтнических территориях процесс этот протекает неодинаково. Поскольку любая этническая культура1 одновременно дискретна и диффузна2, наличие соседствующих этнокультур становится для нее мощным стимулом и фактором эволюции. Соответственно для изучения поликультурных территорий актуальна проблематика, связанная с выявлением типов межкультурной интерференции3. Последним и посвящена настоящая статья, подготовленная по по-
Анна Александровна Иванова - к. филол. н., доцент кафедры русского устного народного творчества филологического факультета МГУ им. М.В. Ломоносова; e-mail: bratynia@rambler.ru
левым материалам, собранным экспедициями кафедры русского устного народного творчества МГУ и филологического факультета Бакинского филиала МГУ.
Поставленная задача может быть успешно решена только в том случае, если отобранные для сравнения культурные традиции имеют, с одной стороны, общие черты (например, принципы структурирования одновременно по трем признакам: языковому, этническому и конфессиональному), а с другой - отличительные (в типе расселения - дисперсный/островной, в отношении к метрополии - приграничная перифе-рия/изолят, в мере противостояния лингво-, этно- и конфессиональных сообществ по признаку свой/чужой). В итоге по означенным показателям нами были отобраны три мультикультурных района Кировской обл. с дисперсным типом расселения и пограничным положением по отношению к метрополии: два юго-восточных - Малмыжский и Уржумский, которые чересполосно заселены русскими, татарами, удмуртами и разновидностью луговых марийцев - вичмари, в конфессиональном отношении представляющими православие (мирские и старообрядцы), мусульманство и язычество, а также один восточный - Афанасьевский, где проживают русские (мирские, старообрядцы) и коми-зюздинцы, исповедующие православие. В качестве островного изолята рассматривалось с. Ивановка Исмаиллинского р-на Республики Азербайджан, основанное в 30-х гг. XIX в. молоканскими переселенцами из черноземных российских губерний.
Статья выстроена как ряд пошаговых взаимоувязанных методологических посылок, проиллюстрированных конкретным полевым материалом.
1.
Поскольку объединение людей в сообщества происходит на основе различных типов общности (территориальной, исторической, хозяйственной, языковой, культурной и др.), к изучению межкультурной коммуникации может быть адаптирована категория культурный ландшафт. Под последним разумеется системный природно-культурный комплекс, включающий природный ландшафт, социумные группы, сформированные по этническому, социальному, семейному, конфессиональному и прочим принципам, хозяйство, селитьбу, язык и культуру (Иванова, Калуцков 2006; Калуцков 2008; Иванова 2009). О том, что эта категория для этнофора является не пустой абстракцией, а наполнена вполне конкретным смыслом, свидетельствует "сценарий" переселения молоканских семей из Тамбовской и Саратовской губерний в южные пределы России и Закавказье. Решаясь на этот шаг, молоканское собрание отряжало на новые земли ходоков-"разведчиков" с тем, чтобы те отыскали наиболее пригодные места, позволяющие переселенцам быстро адаптироваться к новым условиям и вести привычный образ жизни. Показательна с этой точки зрения традиция именовать новое место жительства по аналогии со старым (Новоивановка, Новосаратовка).
В структуре культурного ландшафта языку и культуре (в том числе фольклорной) отводится особая роль: являясь его элементами, они одновременно выступают как "языки" его описания, как вербальные каналы, посредством которых сохраняется и транслируется в пространстве и времени этнически и конфессионально значимая информация. Наделенность фольклорных текстов этноинтегрирующими и этнодиф-ференцирующими установками объясняет, почему в ситуации иноэтнического и ино-конфессионального окружения более открытыми для межкультурных взаимодействий оказываются те элементы культурного ландшафта, которые имеют не духовную, а материальную природу (жилище, пища, формы ведения хозяйства). Так, молокане, поменявшие природную среду обитания в результате переселения в предгорные и средне-горные районы Азербайджана, были вынуждены перейти от традиционной придомной (выгонной) формы скотоводства к сезонному длительному выпасу его на удаленных пастбищах (зимой на равнинах, летом на высокогорье). Традиция эта была перенята у местного населения и сознательно культивируется на протяжении многих лет как наи-
более оптимальная и продуктивная (Ямсков 1995; Самарина 2004). Более того, для постоянно нанимаемых в качестве опытных пастухов лезгин и азербайджанцев жители Ивановки сделали исключение, разрешив им с 1948 г. проживать близ села за оврагом (эта часть селения с тех пор неофициально называется Черным городом).
В роли этноконфессиональных "маркеров" обычно выступают те фрагменты культуры, которые самими носителями осознаются как важные, ключевые (именно их постоянно репродуцируют и стараются сохранить во что бы то ни стало в период смены культурных парадигм). К примеру, в культурном ландшафте конфессиональных сообществ "...вероисповедание [...] обладает проникающей способностью накладывать свою печать на все элементы культуры, подчиняя себе и так называемую профанную ее часть" (Никитина 2008: 40). По этой причине в конфессиональном фольклорном репертуаре преобладают герменевтические жанры (Никитина 2003).
Для постоянных молокан Ивановки основой вероучения является Библия - своего рода "призма, сквозь которую они воспринимают, интерпретируют и оценивают события своей повседневной жизни" (Никитина б/г): "Молокане живут чисто на святой книге [здесь и до конца абзаца курсив мой. - А.И.], ни в одной Библии то, что не написано, они не боятся" (Н.Т. Малышева, 1955 г.р., с. Ивановка, Исм. - АБФ 2010: № 7); "Написано там, в Библии, все написано. Какое бы вы слово ни взяли, оно вам ответит. Есть там, написано, любое слово" (М.В. Ермолов, 1928 г.р., с. Ивановка, Исм. - АБФ 2010: № 16). На какую бы тему ни говорили молокане, рано или поздно они обращаются к Библии в поисках объяснения существующего порядка вещей: "В приметы здесь не верят... [...] Почему? Потому что здесь верят просто Богу, книге, всё... Больше в приметы никакие не верят" (Н.Т. Малышева, 1955 г.р., с. Ивановка, Исм. - АБФ 2010: № 1); "[А измена тоже считается большим грехом?] Конечно... Написано: то, что Бог сочетал, да не разлучать вовек" (М.Т. Ермолаев, 1928 г.р., с. Ивановка, Исм. - АБФ 2010: № 21); "У нас духовное крещение. У нас нету возложения рук. У нас, как в Писании написано. Вот кается человек и потом должен жить, как в Писании. У нас так" (Т.Н. Никитина, с. Ивановка, Исм. - ЛАИ 2010: № 42).
Стремлением защитить свою веру - опору жизненного уклада - объясняется беспрецедентный для ивановцев шаг, на который они решились после событий 1992 г. в Баку и Сумгаите, повлекших за собой отток молодежи и трудоспособного населения в Россию. Чтобы приобщить детей к молоканской вере и тем самым подготовить смену для взрослого собрания, они создали по подобию баптистского детского собрания свое, молоканское, где пресвитером и беседником выступает женщина. Службы в нем проходят еженедельно по воскресеньям сразу по окончании взрослого богослужения. На них дети осваивают пение псалмов и духовных песен, учат текст Библии и овладевают азами ее толкования. В итоге в половозрастном отношении прежний уклад оказался нарушенным дважды. Во-первых, в собрание ивановцы начинали ходить в преклонном возрасте, полагая, что только отойдя от активной светской жизни, можно сосредоточиться на жизни духовной. Во-вторых, традиционно пресвитерами, беседниками, сказателями и певцами в молоканском собрании были мужчины: "Собрание не ведет женщина. [...] Стихи читать, могут псалом, могут запевать, петь ведущие, если да, мо
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.