РЕЦЕНЗИИ
«TRADITIO JURIS». PERMANENCE ET / OU
DISCONTINUITÉ DU DROIT ROMAIN DURANT
LE HAUT MOYEN AGE//
ACTES DU COLLOQUE INTERHATIONAL
des 9 et 10 octobre 2003 / Textes réunis par Alain Dubreucq
(Cahiers du Centre d'Histoire Médiévale, N 3).
Lyon: Université Jean Moulin-Lyon-3, 2005. 412 p.
«TRADITIO JURIS». ПОСТОЯНСТВО И/ИЛИ ПРЕРЫВНОСТЬ
РИМСКОГО ПРАВА В РАННЕЕ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ //
АКТЫ МЕЖДУНАРОДНОГО КОЛЛОКВИУМА
9-10 октября 2003 / Под ред. Алена Дюбрека
(Журнал Центра средневековой истории, №3).
Лион: Университет Жана Мулена - Лион-3, 2005. 412 с.
Рецензируемый сборник статей посвящен одной из вечных проблем истории европейского права: пережило ли римское право падение Римской империи или нет? Вопрос может показаться надуманным. Ведь коль скоро в Х1-Х11 вв. имела место рецепция римского права, очевидно, что на средневековом Западе сохранялись и соответствующие юридические тексты, и традиция, позволившая со временем ввести их в активный оборот, и сама потребность в этом. Однако конференция, состоявшаяся в 2003 г. в Лионе, была посвящена судьбам римской юриспруденции в период, предшествующий эпохе рецепции, менее изученный и менее осмысленный с этой точки зрения. Сегодня ни один серьезный исследователь не станет оспаривать тот факт, что варварские завоева-
ния и распространение обычного права германских и кельтских племен не поставили крест ни на правовых институтах, ни на правовой практике покоренных римлян. Но что именно представляла собой римская юриспруденция того времени, как изменилась по сравнению с эпохой классического римского права, как уживалась и взаимодействовала с правом варваров, кто, наконец, выступал хранителем соответствующих знаний, и как эти знания передавались следующим поколениям, - во многом остается непонятным. Эти вопросы задавались и раньше, притом на протяжении уже двух столетий. Достаточно назвать имена Ф.-К. Савиньи, Т. Моммзена, Г. Фиттинга, П.Г. Виноградова, Э. Леви, Ж. Годеме, Дж. Висма-ры... Однако накопление новых
данных, лучшее понимание раннего Средневековья в целом и появление новых исследовательских подходов, по-видимому, обрекает каждое поколение ученых на повторное обращение к этим вопросам.
В общем виде эта проблема, в том числе в ее историографических аспектах, рассмотрена в статье Э. Конте из Университета Рим-3 (с. 271-289). Это добротный и полезный текст, но по большей части воспроизводящий то, что автор писал в других своих работах и в отличие от остальных материалов, вошедших в сборник, со всей очевидностью не претендующий на оригинальность. Отличительной, хотя, конечно, не уникальной особенностью большинства статей данного сборника, является повышенное внимание к рукописям, донесшим до нас раннесредневеко-вые юридические памятники. Выявление все новых манускриптов, содержащих текст Кодекса Феодосия, лишь в очень малой мере уточнило наши представления о самом Кодексе - разночтения редки и, в целом, незначительны. Но сам факт появления таких манускриптов на протяжении всего раннего Средневековья, их географическое распространение, содержащиеся в них маргинальные записи, как и сведения об их использовании в правовой практике и преподавании, внесли серьезные коррективы в картину раннесредневековой юриспруденции. Этому вопросу посвящены статьи К. Лорансона-Роза из Университета Лион-3 о судьбах Кодекса Феодосия на юге и в центре Галлии (с. 15-32) и (в более общем плане) Ж. Везена из Практической школы высших исследова-
ний в Париже о юридических рукописях, изготовленных или просто имевших хождение в Галлии с V по VIII в. (с. 93-103). В частности, можно считать доказанным, что важнейшим центром римской юридической культуры в Галлии в эту эпоху являлся Лион, откуда происходит немало рукописей Кодекса Феодосия. Многие из них, похоже, не покидали этот регион и хранятся с давних пор в муниципальной библиотеке Лиона, но некоторые уже в каролингское время оказались рассредоточены по всей стране.
В Лионе активно переписывались и другие правовые тексты, в частности так называемые Сир-мондианские конституции - сложный компилятивный памятник, содержащий законодательные установления IV - начала V в., который Т. Моммзен опубликовал в приложении к Кодексу. Опираясь на лионские рукописи, хранящиеся в Государственной библиотеке Берлина и Национальной библиотеке в Париже, Э. Манью-Нортье из университета Лилль-3 предложила их новое комментированное издание, а заодно и французский перевод (с. 105-197). По ее мнению, эта компиляция была создана в курии архиепископа Лиона, вероятнее всего в конце VII в., когда привыкшие к определенной - и немалой - автономии прелаты меро-вингского королевства Бургундии впервые столкнулись с диктатом франкских майордомов, причем один из них, лионский архиепископ Леже, поплатился за свою непокорность жизнью. В этих условиях была предпринята попытка обосновать, с опорой на императорские конституции, что церковная
20б
Рецензии
власть выше светской и что епископ является естественным наставником монарха. В начале IX в. Флор Лионский внес в эту компиляцию некоторые добавления. Эти выводы представляют несомненный интерес для изучения политической истории Галлии в один из самых темных ее периодов. Из публикации Э. Манью-Нортье также следует, что вопрос об аутентичности некоторых разделов Кодекса Феодосия заслуживает дополнительного исследования.
Изучение других рукописей, как и сравнительный анализ клаузул из различных юридических памятников, побудил и некоторых авторов сборника поставить под вопрос распространенный в литературе тезис о том, что Кодекс Юстиниана не был известен ни в Галлии, ни в Испании. В статьях К. Жюйе из университета Лион-3 о судьбах римского права в Лимузе-не (с. 33-44) и Т. Десварта из университета Пуатье об источниках Кодекса Рецесвинта, т.е. «Вестготской правды» в ее классическом виде (с. 57-76), доказывается, что этот тезис нуждается в ревизии. Так, К. Жюйе приводит лимузен-ский документ 851 г., содержащий упоминание о 100-летнем сроке давности владения, установленном для Церкви. По ее мнению, это положение восходит к новелле Юстиниана 530 г., подтвержденной им в 535 г. и отмененной в этой части в 541 г., когда срок давности был ограничен 30 годами. Т. Десварт привлекает внимание к политическим обстоятельствам, в которых был опубликован Liber Iudicum, в частности к тому факту, что и сам Рецесвинт, и противостоящие ему
испанские епископы стремились дистанцироваться от византийского права: король - дабы подчеркнуть свою независимость от Константинополя, епископы - дабы смягчить авторитаризм Кодекса Юстиниана в том, что касается полномочий монарха, и подчинить его власти закона. Вместе с тем, и по замыслу, и по структуре Liber Iudicum имеет много общего с Кодексом Юстиниана (12 книг, призванных отменить прежние законы); налицо и сходство ряда норм, которое не всегда возможно объяснить опорой обоих сводов на Кодекс Феодосия.
Бесспорный интерес представляют и те статьи сборника, что посвящены установлениям вестготских и бургундских королей для их римских поданных. В этом случае новизна исследования также в немалой мере была обеспечена более внимательным, чем это было возможно прежде, анализом соответствующего рукописного наследия, а также сопоставлением норм Lex Romana Wisigothorum и Lex Romana Burgundiorum с юридическими формулами Меровингского периода. В этом плане следует отметить статью А. Жаннена из университета Оверни (с. 45-55), хотя упомянутые Leges рассматривались в той или иной связи и Т. Де-свартом, и К. Лорансоном-Роза, и авторами некоторых других статей данного сборника. Похоже, есть все больше оснований полагать, что собственно варварское законодательство Вестготского и Бургундского королевств создавалось с оглядкой на упомянутые выше кодексы, предназначенные для римлян. Одним из наиболее
важных рукописных источников в данном случае послужил великолепный список Бревиария Алари-ха из муниципальной библиотеки Клермон-Феррана, к слову, также происходящий из Лиона.
Примерно половина статей сборника касается отдельных тематических аспектов истории римского права в раннее Средневековье: Ж.-Л. Жуано из Центра Поля-Альбера Феврие в Эксе о книгах формул в «Вариях» Кассиодора (с. 199-211); О. Гийо из Университета Париж-4 о соотношении понятий princeps и rex в каролингскую эпоху (с. 213-231); Э. Бурна-зеля из Университета Париж-2 о проблеме оскорбления величества при Каролингах (с. 233-242); И. Сассье из Университета Париж-4 и Ж.-М. Сальрака из Университета Помпеу Фабра в Барселоне о понятии res publica в ту же эпоху (соответственно, с. 243-253 и с. 255-269; первый сделал акцент на понятии «общее благо», второй - на практике бесплатной раздачи хлеба и других мерах по борьбе с голодом); Д. Деруссена из Университета Лион-3 об ответственности господина за правонарушения его раба, согласно римскому праву и варварским правдам (с. 291-324); его коллеги А. Дюб-река об институте брака, по вестготским и бургундским законам (с. 355-380); Ж. Эклена (Heuclin) из Католического факультета Лилля о статусе имущества и зависимых лиц в меровингской церкви (с. 381-394); Т. Гергена из университета Саара о критериях отбора «надлежащих» (idonei) свидетелей в правовой практике раннего Средневековья (с. 395-404).
Особняком стоят статьи С. Кернеис о соотношении романского и варварского начал в нормативном памятнике, известном как Cánones Wallici, который, как она доказывает в других своих работах, является сводом древнейших законов кельтов Арморика, и Ж.-П. Поли о законодательстве Бургундского королевства (соответственно, с. 77-92 и 325-353). Помимо совместной работы в Университете Париж-10 и супружеских уз, авторов объединяет общий и достаточно редкий подход к истории Поздней Римской империи. Они придают особое значение римской армии - как легионам, так и вспомогательным воинским контингентам из числа варваров (не столько федератов, сколько так называемых дедити-циев, т.е. сдавшихся на милость врагов), игравших в эту эпоху очень важную роль в обороне рубежей Империи. С. Кернеис и Ж.-П. Поли убедительно показывают, что эти разнообразные арм
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.