ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК, 2007, том 77, № 11, с. 1011-1018
ОБОЗРЕНИЕ
"Признавая понятия, мы доверяем им власть над нами, поскольку всегда видим в них проблески реальности, указания на реальность, и это служит гарантией того, что, развивая эти понятия, мы сможем и в будущем опираться на них, осваивая всё новые и новые ситуации". Цитируемые слова английского физикохимика М. Полани можно было бы использовать в качестве эпиграфа публикуемой ниже статьи, автор которой взял на себя труд проследить судьбы научных терминов (понятий, термов) в ходе исследования тех или иных сторон объективной действительности.
ТРИ ВЗГЛЯДА НА ПРИРОДУ ОБЩЕГО
Г. Д. Левин
Понятия "единичное" и "общее" широко используются как в естественных, так и в гуманитарных науках. Логично предположить, что их простые и строгие определения содержатся в любом справочнике. В действительности же находящиеся там определения настолько сложны, если не сказать запутанны, что понять их подчас практически невозможно. Лишь въедливым анализом в них можно различить три трактовки единичного и общего. В первой общность понимается как сходство, во второй - как тождество, в третьей -как связь. Цель статьи - строго различить эти трактовки, проанализировать каждую из них и выявить их взаимоотношения.
ОБЩЕЕ КАК СХОДНОЕ
Аристотелевский взгляд на природу общего характеризуется двумя положениями: 1) ".. .ничто общее не существует отдельно, помимо единичных вещей" [1, т. 1, 1040Ь]; 2) ".общее следует выводить через приведение сходных единичных случаев, ... как дело обстоит с одной из сходных (вещей), так оно обстоит и с остальными" (курсив мой. - ГЛ.) [1, т. 2, 108Ь]. Первой фразой Аристотель отмежёвывается от платоновской теории общего, согласно которой общее (дом вообще, человек вообще и т.д.) существует в надмировом пространстве, а реальные предметы - лишь блед-
ЛЕВИН Георгий Дмитриевич -доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Института философии РАН.
ные тени этого объективно общего. Вторая фраза определяет общность как сходство, а общее -как сходное.
Аристотелевская трактовка общего не исчерпывается этими двумя положениями. В неё входит описание процедуры обобщения, анализ индукции и дедукции, а также решение проблемы универсалий. Все это дает основание говорить не просто об аристотелевской трактовке, а об аристотелевской теории общего, известной также как теория сходства. Хотя, конечно, по масштабу она не сравнима с естественно-научными теориями.
Теория сходства - эмпирическая. На единичные и общие в ней делятся не абстрактные сущности, созданные нашим воображением, а признаки реальных, локализованных в пространстве и времени эмпирических предметов. Эти предметы нередко также называют единичными. Это грубая ошибка. Единичным логично было бы назвать предмет, обладающий только единичными признаками, соответственно, общим - предмет, состоящий только из общих признаков. Считать реальные предметы, представляющие собой единство единичных и общих признаков, например, отдельного человека или отдельную лошадь, единичными так же некорректно, как и общими. Аристотель называл их первыми сущностями и отличал от вторых сущностей - родов и видов.
О важности понятия "первая сущность" свидетельствует количество терминов, которыми его сегодня обозначают: "конкретная сущность", "конкрет", "индивидуальный предмет", "индивид", "отдельный предмет", "партикуляр". Нет никакой необходимости добавлять к этому арсеналу ещё и термин "единичный предмет". Иногда выражение "единичный предмет" спутывают с выражением "единственный предмет", например, когда говорят, что теорема Пифагора доказывается на единичном прямоугольном треугольнике. Именно такого рода терминологические неряшливости и превратили отечественную теорию общего в хаос. Условимся называть аристотелевскую первую сущность просто предметом. Итак,
1011
4*
единичными и общими в теории сходства называют только признаки предметов (первых сущностей).
Признак предмета, единичный в одном классе предметов, может оказаться общим в другом, и наоборот. Поэтому, прежде чем идентифицировать его как единичный или общий, необходимо зафиксировать класс предметов, по отношению к которому он выступает в качестве такового. Так мы защитимся не только от путаницы, но и от теоретико-множественных парадоксов.
Подчеркну то, к чему обычно стараются не привлекать внимания: предельную элементарность обсуждаемых понятий. Они возникли на том этапе интеллектуального развития человечества, когда "числовое понятие "один" ... соотносилось не с понятием "два", а с понятием о множестве, которое первоначально мыслилось как "не один" ~ "больше, чем один"" [3, с. 284]. Поэтому сформировать понятия "единичное" и "общее" мог уже первобытный пастух: замечая, что цвет одной овцы его стада отличен от цвета всех других овец, он называл этот её признак единичным, а видя, что он сходен с цветом других овец, - общим.
Столь же элементарны понятия "всеобщее" и "особенное": признак индивидуального предмета, сходный с признаками всех других предметов фиксированного класса, называют всеобщим, а признак, сходный с признаками не всех его предметов, - особенным. Особенными при этом оказываются и единичные признаки.
Но дихотомии "единичное - общее" и "особенное - всеобщее" не фиксируют те общие признаки, которые остаются за вычетом всеобщих. Между тем для наук, главным методом исследования которых является статистика, они чрезвычайно важны. Эти признаки также называют особенными. В итоге мы имеем две дихотомические и одну трихотомическую классификацию признаков: единичное - общее; особенное - всеобщее; единичное - особенное - всеобщее. Все эти понятия фиксируют объективно существующие сходства и несходства признака, нераздельно присущего индивидуальному предмету, с признаком, столь же нераздельно присущим другим индивидуальным предметам. От этих онтологических понятий необходимо строго отличать гносеологическое понятие "отдельный признак". Отдельным признак называют в двух случаях. Во-первых, когда мы его только что обнаружили в предмете и ещё не знаем, сходен он с признаками других предметов фиксированного класса или отличен от всех них. Во-вторых, когда мы сознательно абстрагируемся от всех его сходств и несходств с признаками других предметов. Последняя абстракция полезна, когда необходимо сосредоточиться на анализе собственного содержания признака и "забыть" на время о его сходствах и несходствах с признаками других предметов. Называть единичным рассматриваемый таким
образом признак некорректно уже потому, что на поверку он может действительно оказаться единичным, и тогда констатацию его уникальности придётся назвать переходом от единичного к единичному.
Из сказанного следует несколько принципиальных выводов:
1. Общих (сходных, одинаковых) признаков в любом фиксированном классе предметов существует ровно столько же, сколько и самих предметов: квадратностей - ровно столько же, сколько и квадратов, интеллигентностей - столько же, сколько и интеллигентов и т.д. Другими словами, множество общих признаков равномощно множеству их носителей.
2. На единичные и общие в теории сходства делятся не только признаки, но и их имена: интеллигентность - общий признак, "интеллигентность" -общее имя; всемогущество - единичный признак, "всемогущество" - единичное имя. По количеству объектов, входящих в объём абстрактного имени "интеллигентность", это имя не отличается от конкретного имени "интеллигент".
3. Теорию сходства можно непосредственно, безо всяких дополнительных преобразований применять как при эмпирическом описании "первых сущностей", так и в практических действиях с ними.
Но наряду с достоинствами у этой теории есть две фундаментальные трудности: картина мира, создаваемая этой теорией, чрезвычайно громоздка. Чтобы описать на её языке любой общий признак, необходимо держать в сфере своего внимания сам этот признак, обладающий им предмет, другие предметы, обладающие сходными признаками, отношения сходства между ними. Ясно, что ресурсы человеческого мозга исчерпались бы уже при попытке описать таким способом первый же бесконечный класс предметов.
Утверждение, что общих (сходных, одинаковых) признаков в действительности ровно столько же, сколько и обладающих ими предметов, противоречит таким выражениям естественного языка, как "белизна (ед. ч.) облаков (мн. ч.)", "интеллигентность (ед. ч.) людей (мн. ч.)", где общий признак трактуется как один на все множество обладающих им предметов.
Именно эти трудности вынуждают многих исследователей отказываться от теории сходства и переходить на позиции теории тождества.
ОБЩЕЕ КАК ТОЖДЕСТВЕННОЕ
Единичным здесь называется признак, присущий одному элементу класса, общим - признак, присущий более чем одному его элементу, всеобщим - признак, присущий всем его элементам. Особенный признак, как и в теории сходства, понимается как любой невсеобщий признак (в том числе и единичный) и как общий, но не всеобщий
признак. Как и в теории сходства, все эти понятия относительны: признак, единичный в одном классе, может оказаться общим в другом, и наоборот. Поэтому каждое из них имеет смысл, только если фиксирован класс объектов, по отношению к которому обозначаемый им признак идентифицируется как единичный, общий, особенный или всеобщий.
Трактовка общего признака как одного на всё множество обладающих им объектов не исчерпывается перечисленными дефинициями. В неё входит описание процедуры обобщения и ограничения, индукции и дедукции, а также обоснование платонистского решения проблемы универсалий. Всё это позволяет говорить не просто о трактовке общности признаков как их тождества, а о теории тождества.
Почему это теория тождества? В теории сходства общий признак А предмета Ь и общий признак А предмета с - это два признака, между которыми существует отношение сходства, отношение "такой же". В теории тождества общий признак А предмета Ь и общий признак А предмета с - это один и тот же признак. Между ними существует отношение "тот же", качественно отличное от отношения "такой же". Белизна этого облака мыслится не как сходная с б
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.