Социология науки
© 2013 г.
А.В. КНОРРЕ, М.М. СОКОЛОВ
"ТЯЖЕЛОВЕСЫ" РОССИЙСКОЙ СОЦИОЛОГИИ: ОПЫТ ИЗМЕРЕНИЯ СТАТУСА И РЕСУРСОВ УЧЕНЫХ1
КНОРРЕ Алексей Викторович - научный сотрудник Европейского университета в С.-Петербурге (E-mail: a.v.knorre@gmail.com); СОКОЛОВ Михаил Михайлович - кандидат социологических наук, доцент того же университета (E-mail: msokolov@eu.spb.ru).
Аннотация. Российская социология рассмотрена как область, в которой распределяются финансирование, символы и др. После введения типологии ресурсов, замечаний об измерениях идентифицированы индивиды, контролирующие эти ресурсы. Основной вывод: "тяжеловесы" отечественной социологии разделены на сегменты, базирующиеся в разных организациях и апеллирующих к разным аудиториям, окрашенным по политическому признаку. В сетевом отношении их объединяет ряд фигур.
Ключевые слова: социология науки • история российской социологии • социология социологии
Наука может быть рассмотрена как область, в которой распределяются дефицитные ресурсы: финансирование, символы профессионального признания, интерес и внимание к работе. В чьих-то руках их скапливается больше, в чьих-то - меньше; кто-то способен оказать сильное влияние на то, что достанется другим, в то время как другие - никакого. Один из главных предметов интереса социологии по отношению к социальному миру - узнать, как в нем устроен процесс распределения, кто и почему получает больше или определяет, сколько достанется другим?
Существует обширная литература, посвященная научному (академическому)2 истэблишменту [Zuckerman, 1977; Yoels, 1974a; Whitley, 1976; Bourdieu, 1988], в том числе, разумеется, социологическому [Yoels, 1974a; Wiley, 1979]. Российская социология удостоилась исследований, однако ни одно из них до сих пор, насколько известно, не было обращено на "тяжеловесов" нашей социологии (если не считать [Прошанов, 2011]). Цели нашей статьи преимущественно описательные. После (а) введения типологии ресурсов, обладание или контроль над которыми мы отождествляем с принадлежностью к группе "тяжеловесов" (элите) и (б) замечаний относительно сбора информации о них мы (в) перечислим индивидов, обладающих или контролирующих эти ресурсы; (г) попробуем описать: представляет ли она консолидирован-
1 Исследование выполнено при поддержке Научного фонда национального исследовательского университета - Высшей Школы Экономики, грант № 10-01-0118, проект "Тропы славы: Паттерны вертикальной мобильности в российских социальных науках".
2 Слово "академический" используется в тексте аналогично английскому "academic", обозначая все, имеющее отношение к высшему образованию и науке, не только к институтам РАН. В русском языке прилагательным с ближайшим значением будет "научные".
ный истэблишмент или ряд сегментарных элит? Если сегментированных, по какому признаку?
Где и как искать "тяжеловесов" в науке? Начнем с классификации основных форм академических ресурсов или активов, обладание или контроль над которыми конституируют принадлежность к этим группам. Прежде всего, надо разделить обладание ресурсами и контроль над их распределением (то есть, собственно, власть). Бурдье отождествляет то и другое в понятии "капитала", однако изучение академического мира показывает, что обладающая и контролирующая группы могут быть практически непересекающимися, как собственники и менеджеры фирмы.
Ответ на вопрос о том, какие ресурсы учитывать, подразумевает другой вопрос: что ценится в академическом мире? Полагаем, что наукой занимаются ради денег, славы и смысла. Во-первых, как и все люди в современных обществах, ученые нуждаются в деньгах, и большинство рассматривает занятия наукой как источник заработка. Это дает нам экономические ресурсы и соответствующую им дистрибутивную власть, состоящую в возможности распределять финансирование и определять условия труда. Оценивать доходы ученых крайне сложно, поскольку тема в последние годы становится все более табуированной, и о социологах у нас нет соответствующих данных. Оценить дистрибутивную власть проще: мы знаем позиции, которые позволяют распределять финансирование в виде ставок (руководители подразделений, которые в советской и постсоветской академической системе традиционно занимаются подбором кадров) или грантов (экспертные советы фондов).
Во-вторых, ученые ценят смысл занятий своим делом. Людям науки свойственны повышенная потребность в обнаружении порядка в окружающей их реальности и нетерпимость к хаосу. Ощущение осмысленности является одним из самых ценимых миром науки благ. Те, кто может дать его другим, наделены особой властью, которую мы, следуя У. Ллойду Уорнеру [Уорнер У. Ллойд, 2000], назовем "эвокативной". Количество смысла, находящихся в чьих-то руках, оценить сложнее, чем количество денег (что вообще значит "находиться в чьих-то руках" или "количество" применительно к смыслу?). Мы можем, однако, оценить эвокативную власть, которой обладает конкретный ученый, по тому, что окружающие стремятся слышать то, что он говорит, придают его словам больший вес, чем словам остальных, ссылаются на него и ждут, что другие сделают так же. Цитирование традиционно используется как мера эвокативной власти, несмотря на значительные вариации в интерпретации природы цитатного поведения [Вогптапп, Daniel, 2008].
Чтобы ощутить на себе чью-то эвокативную власть, однако, надо войти с ним в контакт. Этот контакт не происходит сам собой, и, поскольку ученые рассеяны по всему миру, требуются специальные институты, обеспечивающие встречу спроса и предложения смысла. Журналы и конференции, в частности, играют эту роль. В силу их важности те, кто приводит их в действие, получают собственную власть, связанную с тем, что у них есть выбор между многими желающими донести свое послание до читателя или слушателя. Центральное положение в сети коммуникации представляет собой самостоятельный ресурс, а возможность распределять его есть самостоятельная власть, которой мы присвоили наименование "локативной". Ею по определению обладают руководство научных журналов и участники оргкомитетов - в той степени, в какой они активно участвуют в их работе, а не просто являются церемониальными фигурами. Возможные злоупотребления локативной властью обычно ограничены тем, что разочаровавшие аудиторию издательство, журнал или конференция рискуют эту аудиторию потерять. Получивший доступ к коммуникативной площадке (участник конференции, покупатель книги, подписчик журнала) индивид рискует временем и деньгами. Он делает своего рода ставку на того, кто поддерживает эту площадку, а тот, в свою очередь, делает ставку на автора. Там, где площадка содержится на общественные средства (проводимые профессиональной ассоциацией конференции, издание журнала на членские взносы), локативная власть перераспределяется в ре-
зультате политической процедуры - сделавшие взносы получают голос на выборах редколлегии или программного комитета3.
Способность к демонстрации эвокативной власти считается единственным легитимным основанием для получения локативной власти - чтобы быть достойным распределять внимание других, надо доказать, что сам заслуживаешь внимания. Это условие зиждется на принципе тождества интерактивной и контрибутивной экспертизы (термин Г. Коллинза), согласно которому только тот, кто сам внес какой-то вклад в область знания, может судить о вкладе других4. Одновременно добровольная передача Х. локативной власти превращается в свидетельство о том, что кто-то признал эвокативную власть Х. В этом качестве она начинает цениться сама по себе. Быть редактором журнала привлекательно не только потому, что редактор первый читает статьи и узнает новости о своей специальности, и не только потому, что лон может манипулировать вниманием других, но и потому, что эта позиция выражает признание.
Это частный случай проявления власти четвертого типа. Эвокативная власть сама по себе невидима; она действует на разум, не на тела. Любые действия или события, зримо свидетельствующие, что индивид ею обладает, представляют собой ценность в мире науки. Во-первых, они желанны сами по себе. Академическим людям слава не безразлична [Morrison, 2010], символы профессионального признания воплощают ее. Во-вторых, они определяют последующие реакции других. События научной коммуникации, позволяющие осуществить эвокативную власть, отделены физическими и культурными дистанциями. Те, кто не присутствует на месте, получают поступающие оттуда сигналы. Эти сигналы варьируются от очень специфичных для данной группы (отсутствовавшему на семинаре рассказывают: "когда Х выступал, Y сидел и зевал", давая понять, что докладчик потерпел фиаско) до предельно универсальных ("за эту статью Z получила Нобелевскую премию"). Некоторые из них специально производятся, чтобы служить символом признания (те же Нобелевские премии). Другие распределяются как бы сами собой - например, показатели цитирования, прием на работу или выделение гранта. Что бы ученые ни делали, они постоянно сигналят друг другу о том, каковы их представления о ценности работы их коллег5.
Здесь появляется последний вид власти - сигнификативная - возможность распределять значимые символы признания. Они существуют во множестве разновидностей, некоторые из которых предельно демократичны (возможность ставить лайки в Фейсбуке). Другие находятся в руках узкого слоя - распределение премий, экспертный совет, присваивающий докторские степени. Обладание этими формами сигнификативной власти обычно легитимно тогда, когда обладатели доказали свои эвокативные возможности. Таблица 1 суммирует перечисленные типы власти и активов, их эмпирические референты.
Как видно из таблицы, в соотнесении конкретной позиции с конкретными типом власти, как правило, возникают сложности. Например, всякое наблюдаемое проявление эвокативной власти или большинство форм доступа к коммуникации одновременно является символом признания - свидетельство того, что кто-то желал услышать индивида и высоко оценил сказанное им. Мы столкнемся с этими сложностями далее.
3 Этого нет там, где издание или площадка коммерческая, и тот, кто платит за нее, риск
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.