История
Великая Отечественная война и советское китаеведение
© 2015 В. Дацышен
В начале Великой Отечественной войны большинство советских ученых пошли в армию или были эвакуированы из Ленинграда и Москвы в глубь Советского Союза. Во время войны все советские востоковеды продолжали заниматься научно-практической и научно-исследовательской работой, в Москве, в советском тылу и на территории Китая продолжалась подготовка русских китаеведов. В 1944 г. деятельность учебных и научных учреждений в Москве и Ленинграде была полностью восстановления. Советское китаеведение продолжило свое успешное развитие.
Ключевые слова: Великая Отечественная война, советское китаеведение, блокада Ленинграда, российские востоковеды в 1939-1945 гг., трагедия и научный подвиг русских китаеведов.
Великая Отечественная война советского народа против немецко-фашистских захватчиков 1941-1945 гг. стала тяжелейшим испытанием для России и всех республик Советского Союза. Исторический опыт российского китаеведения в трагические и славные годы испытаний вражеского нашествия интересен и важен не только для отечественной науки, но и для всей нашей страны.
Российская наука ощутила влияние войны еще до начала вторжения германских войск. В 1937 г. началась японо-китайская война, в 1938-1939 гг. произошли советско-японские военные конфликты на Дальнем Востоке. Осенью 1939 г началась мировая война в Европе и советско-финская война. В конце 1930-х гг. все советское общество стало жить в военно-мобилизационных условиях. Сохранившиеся после репрессий китае-ведческие ресурсы перераспределялись в пользу военного и внешнеполитических ведомств, и не только в Москве и Ленинграде. Например, в 1939 г. в «прифронтовом» Владивостоке было ликвидировано университетское и академическое востоковедение. В «Проекте положения о порядке расформирования восточного факультета ДВГУ» говорилось: «1. Считать целесообразным по особому отбору перевод студентов, окончивших I и II курсы востфака ДВГУ, для продолжения образования на 11-х и Ш-х курсах военного отделения. 2. Студентов, окончивших III и IV курсы востфака, использовать на практической работе по языку в качестве переводчиков... 4. Преподавателей восточного факульте-
Дацышен Владимир Григорьевич, профессор Сибирского государственного университета. E-mail: dazishen@mail.ru.
та использовать для преподавательской работы на военном отделении. 5. Преподавателей, которые не могут быть использованы на военном отделении, отчислить...»1. Студентов-китаистов в Ленинграде и Москве забирали из университетов и отправляли на ответственные должности в наркоматах. Ярким примером тому является хорошо известная биография академика С.Л. Тихвинского.
Судьбы некоторых китаеведов напрямую затронули уже военные события 19391940 гг. Летом 1939 г в Читу направили аспиранта Н.Т. Федоренко. В июле 1939 г. он писал своему научному руководителю В.М. Алексееву: «События на маньчжуро-монголь-ской границе разыгрались совсем не кстати. С какой надеждой я жду возможности возвратиться в Москву для продолжения работы над диссертацией»2. Но командировка затянулась, синолог принял участие в боевых действиях и после тяжелого ранения несколько месяцев находился в армейском госпитале. Китаист Г.В. Астафьев осенью 1939 г. в составе Красной Армии участвовал в походе в Западную Белоруссию. Советско-финская война 1939-1940 гг. проходила вообще «у стен» Ленинграда, где в то время жили и работали большинство советских синологов. Ленинградский китаист Н.А. Петров с сентября 1939 г. по август 1940 г. был политруком 315-го Отдельного танкового батальона 24-й стрелковой дивизии, в составе которой и принимал участие в войне с Финляндией на Карельском перешейке. Китаист В.Н. Кривцов 1 декабря 1939 г. был «исключен из списков сотрудников Института как призванный в ряды РККА»3.
22 июня 1941 г. немецко-фашистские войска совместно с силами сателлитов перешли границу и вскоре подошли к Ленинграду и Москве. Советские востоковеды с первых дней войны встали на защиту своей Родины, только в Институте востоковедения в Ленинграде были призваны в действующую армию 16 человек, а 50 человек вступили в народное ополчение. В 1941 г. на фронт ушли из Ленинграда и Москвы и такие уже известные китаисты, как С.Г. Кара-Мурза или Л.И. Думан, и только начинавшие свой путь в науку китаеведы, как М.Ф. Юрьев4. 26 июня 1941 г. из Института востоковедения был призван в армию только что закончивший аспирантуру и получивший в марте ученую степень кандидата филологический наук А.П. Конаков. В Красной Армии воевали даже репрессированные отлученные от науки востоковеды — Н.Н. Ветю-ков, Э.Р. Рыгдылон и др. Некоторые востоковеды были освобождены из тюрьмы в дни, когда немцы подходили к Москве, как, например, Н.И. Конрад.
Многие китаисты (С.Г. Кара-Мурза, В.С. Колоколов и др.) сначала попали на германский фронт, но затем были переведены на Восток, в район будущих военных действий с Японией. Например, Л.И. Думан в июле 1941 г. вступил в народное ополчение, а в августе 1941 г. был переведен на Дальний Восток. Китаист Н.А. Петров также был направлен на Восток, как и большинство призванных китаистов; в августе-сентябре 1945 г. он воевал с Японией в Северо-восточном Китае. Некоторые китаеведы оставались в действующей армии после окончания Великой Отечественной войны и капитуляции Японии. В.М. Алексеев писал весной 1946 г. С.Л. Тихвинскому: «Думану, Кривцову, Монзелеру и Юстову отказано в возвращении к своим обязанностям с Дальнего Востока»5. С.Г. Кара-Мурза погиб в августе 1945 г. при выполнении служебного задания в Маньчжурии6.
В августе 1941 г. линия фронта подошла к городу на Неве, началась подготовка эвакуации востоковедов из Ленинграда - сначала в Томск. Вскоре академиков и членов-корреспондентов вывезли на один из курортов Казахстана, в Боровое. Академик В.М. Алексеев с женой и двумя дочерьми согласился выехать из осажденного Ленинграда лишь в ноябре 1941 г., его единственный сын в это время был на фронте. 11 ноября 1941 г. семья Алексеевых вылетела на самолете из Ленинграда в Новгородскую область и в Вологду, далее они через Свердловск были доставлены в поселок Боровое. Китаевед В.М. Штейн в начале войны переехал вместе с Военным институтом иностранных языков в Ставрополь, а затем в Саратов. В начале февраля 1942 г. из Ленинграда выехали в
эвакуацию китаеведы А.А. Драгунов и З.И. Горбачева. Всего в феврале-марте 1942 г по льду в советский тыл вывезли два десятка человек известных ученых. Последнюю группу востоковедов из Ленинграда эвакуировали в июле 1942 г Кто-то попал в Ташкент, Г.Ф. Смыкалов был вывезен в Казань, О.Л. Фишман эвакуировалась в Саратов, Н.В. Кю-нер с 1942 по 1944 гг. работал в Алма-Ате. Научный сотрудник ИВ АН Б.И. Панкратов был направлен на работу в Китай, 12 июня 1942 г И.Ю. Крачковский сообщал В.М. Алексееву: «Из ИВАН-овских в последнее время вытребован на работу в Н.К. Ин. Дел Панкратов, и по аналогичной линии — Иваненко»7.
Из Москвы так же многие ученые были эвакуированы. Например, в составе коллектива МГУ в Ашхабад выехал доцент Г.Б. Эренбург. В Фергане в эвакуации находились Л.З. Эйдлин и Н.В. Конрад, затем Л.З. Эйдлин преподавал в Ставрополе. Некоторые китаеведы в годы войны работали в Сибири. Научный сотрудник ИВ АН В.М. Аникеев находился в Чите. Китаист из Владивостока А.В. Маракуев еще перед войной оказался в Томске. Известного востоковеда Н.Н. Поппе война застала в командировке в Калмыкии, он не смог эвакуироваться, оказался в оккупации и пошел на сотрудничество с немцами.
Даже в первые месяцы блокады Ленинград оставался центром советского китаеведения. Работа продолжалась и после самой трагической для блокадников зимы 1941-1942 гг., когда большинство оставшихся в городе востоковедов умерли. Позднее коллеги писали о мужестве и трагедии ученых: «Талантливый китаист-историк В.Н. Казин... был, по мнению своего учителя академика Василия Михайловича Алексеева, лучшим в мировой науке наших дней знатоком китайских исторических текстов... завершена и опубликована им была лишь ничтожная часть того, что он мог и хотел сказать. Именно это больше всего мучило его, когда, истощенный, еле двигаясь и чувствуя близкую гибель, он еще пытался продолжать свою любимую работу в бомбоубежище Эрмитажа»8. В апреле 1942 г. И.Ю. Крачковский писал из Ленинграда: «Было вчера первое заседание Объединенного Ученого совета институтов отделений истории, языка и литературы; организовали его главным образом потому, что в советах отдельных институтов осталось слишком мало утвержденных Президиумом членов и никакого кворума для защиты диссертаций не оказывается. Властью комиссии Президиума включили в него кое-кого из людей почтенных: И.И. Толстого. Смыкалова (как старшего китаиста). Думаем, между прочим, поднять вопрос о публичных лекциях и занятиях семинарских вольного типа»9.
Голод, болезни, постоянные обстрелы и бомбежки унесли жизни большинства оставшихся в блокадном Ленинграде ученых. В сентябре-октябре 1941 г. в Ленинграде погибли талантливый исследователь-энтузиаст В.П. Таранович и глава школы советских маньчжуроведов А.В. Гребенщиков. Наступившая вскоре зима стала последней в жизни целой плеяды российских синологов. 1 января 1942 г. замерз по дороге домой лингвист и этнолог Ю.В. Бунаков. Затем погиб научный сотрудник ИВ РАН, специалист по искусству Китая К.И. Разумовский. Не пережила первой блокадной зимы аспирантка ИВ АН китаист-лингвист Е.Н. Медовая. В письме И.Ю. Крачковского к В.М. Алексееву от 6 февраля 1942 г. говорилось: «В Институте востоковедения убыль сильно коснулась китайского кабинета: умерли Рудов, Флуг, Бунаков, Медовая и, по слухам, Разумовский»10. В том же 1942 г. закончил свой жизненный путь первый советский профессор-китаевед А.А Иванов (Ивин). Война нанесла тяжелейший удар по всему ленинградскому востоковедению. Потери Института востоковедения АН СССР были велики, и до сих пор имеются разные данные. Одни исследователи указывают: «В боях и блокаде погибло 37 сотрудников института»11. Сами сотрудники института сегодня пишут: «Многие востоковеды не покинули Ленинград и пр
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.