ВО ВСЕМ В ЖИЗНИ -ПО МАКСИМУМУ
Марина ХАЛИЗЕВА, журналист
Академик Николай Хлопкин (1923-2012), 90-летие которого научная общественность отметила в конце 2013 г., — одна из ярких фигур в отечественном атомном кораблестроении. Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Государственной премий СССР, кавалер двух орденов Ленина,
он входил в когорту людей, определявших современный облик морских ядерных установок. Построенные с его участием атомные ледоколы, подводные лодки четырех поколений, надводные корабли и суда выдвинули Россию в первый ряд стран, освоивших потенциал Мирового океана.
В НАЧАЛЕ ПУТИ
Окончив в 1940 г. в Петушках (Владимирская область) с похвальной грамотой среднюю школу, Хлопкин поступил на теплоэнергетический факультет Московского энергетического института (МЭИ). Но учебу прервала война. Едва успев сдать экзамены за первый курс, он в июле 1941 г. в составе комсомольского отряда МЭИ отправился на Днепр, под Смоленск, рыть противотанковые рвы и строить огневые точки. Там стал свидетелем прорыва нашей обороны на Вяземском направлении. «Мы были потрясены
беспощадной правдой войны, трудно совместимой с предвоенными понятиями», — писал Николай Сидо-рович. В Москву он возвратился в тяжелые октябрьские дни на одном из последних поездов.
Институт эвакуировали в г. Лениногорск Восточно-Казахстанской области, где Хлопкина в феврале 1942 г. призвали в армию. Пройдя ускоренное обучение в Тамбовском пехотном училище (г. Семипалатинск), он в звании лейтенанта отправился на Воронежский фронт. В боях получил тяжелое ранение и 14 месяцев находился в госпиталях. Но в конце 1943 г.
Академик Николай Хлопкин.
вновь стал в боевой строй. Как заместитель штаба стрелкового полка прошел от легендарной Шепе-товки (Житомирская область, Украина) до Берлина и оставил свою роспись на стенах поверженного рейхстага. «По этой подписи, увиденной одним из моих сокурсников по теплоэнергетическому факультету МЭИ, — заметил Николай Сидорович, — в институте узнали, что я еще жив»... В студенческую аудиторию он вернулся капитаном с тремя боевыми орденами.
Дипломную работу — разработка реакторной установки для АЭС — защищал в знаменитой Лаборатории измерительных приборов АН СССР (ныне НИЦ «Курчатовский институт»)*, которой руководил академик Игорь Курчатов**. Уже тогда его заметил председатель государственной комиссии Анатолий Александров (академик с 1953 г.)***, оценивший предло-
*См.: А. Гагаринский, Е. Яцишина. От секретной лаборатории к национальному исследовательскому центру. — Наука в России, 2013, № 2 (прим. ред.)
**См.: Е. Велихов. Гордость российской науки; В. Сидоренко. Зачинатель атомной энергетики Советского Союза; Ю. Сивин-цев. Несколько незабываемых встреч; Р. Кузнецова, В. Попов. Научное наследие академика Курчатова. — Наука в России, 2012, №6 (прим. ред.).
***См.: Н. Пономарев-Степной. Во главе атомной отрасли. — Наука в России, 2003, № 2; Е. Велихов. Он не мог жить по-иному; М. Мокульский. У истоков возрождения отечественной генетики; В. Попов. Научные труды академика Александрова. — Наука в России, 2013, № 1 (прим. ред.).
В кабинете Курчатовского института.
женный проект высшим баллом. Впоследствии они будут работать рука об руку 40 лет. Именно Анатолия Петровича Хлопкин назовет своим «великим учителем». «Он оказал исключительное влияние на формирование меня как научного сотрудника, да и на всю мою жизнь, — признался Николай Сидорович. — У него можно было учиться всему: и отношению к порученному делу, стремлению довести его до конца, и широкому охвату явлений, не пренебрегая мелочами, и отношению к людям».
Диплом с отличием (1950 г.) открыл молодому инженеру двери в Курчатовский институт, где трудились стратегически мыслящие люди новой формирующейся отрасли — атомной энергетики. Первые шаги Хлопкина в профессии были связаны с изучением работоспособности топливных блоков промышленных реакторов, позже (1956 г.) обобщенные в кандидатской диссертации. Однако вскоре на передний план выдвинулась другая задача.
ТАК ЗАРОЖДАЛСЯ АРКТИЧЕСКИЙ ФЛОТ
В 1953 г. в стране шла работа по созданию первой отечественной атомной подводной лодки и сооружению наземного прототипа ее реакторной установки. И Курчатов, и Александров считали, что огромные средства, вложенные в создание силовой машины для АПЛ, должны быть использованы в народном хозяйстве. Иными словами, корпусные реакторы
Штаб реакторщиков (Николай Хлопкин второй справа) в кабинете директора Института атомной энергии Анатолия Александрова, 1968 г.
подводных субмарин необходимо и технически возможно применять на судах мирного назначения. Поэтому два академика инициировали в конце 1953 г. выход постановления Совета Министров СССР о строительстве мощного ледокола для Арктики. «Область применения мирной атомной энергетики была выбрана очень удачно, — делился воспоминаниями Хлопкин. — Она была нужна для Арктики, но и Арктика была нужна для атомной энергетики, так как здесь в наибольшей мере могли проявиться ее преимущества перед энергетикой на органическом топливе».
Научный руководитель проекта Анатолий Александров особое внимание уделял атомной паропро-изводящей установке, от которой требовались повышенная маневренность, живучесть, гарантирующая сохранение движения в сложной ледовой обстановке, и радиационная безопасность. К созданию такой энергетической машины он привлек лучшие научно-технические силы страны. В Курчатовском
институте они были сосредоточены, в частности, в секторе № 6, возглавляемом доктором технических наук Владимиром Меркиным, в недавнем прошлом главным технологом первого промышленного реактора «А» для получения оружейного плутония*. У него и трудилась группа физиков и теплофизиков во главе с Николаем Хлопкиным, формировавшая техническое задание на ядерную установку для ледокола. В ее задачу входило решение вопросов физики активной зоны, ядерной и радиационной безопасности. Для этого специалисты проводили физические и теплогидравлические расчеты, по-новому компоновали оборудование паропроизводящей установки с биологической защитой от ионизирующего излучения. Все работы Хлопкин и его коллеги координировали с главным конструктором реактора доктором технических наук Игорем Африкантовым,
*См.: М. Хализева. Без права на ошибку. — Наука в России, 2008, № 4 (прим. ред.).
Напутствие учителя. Слева направо: академик Анатолий Александров, доктор технических наук Георгий Гладков и академик Николай Хлопкин.
руководителем Горьковского машиностроительного завода № 92, где изготавливали основное оборудование силовой машины. Работа спорилась, и к середине 1955 г. технический проект реактора был утвержден.
Строили первое в мире атомное судно ледового класса, получившее имя «Ленин», на стапеле Адмиралтейского завода в Ленинграде. 5 декабря 1957 г. его спустили на воду. А в 1959 г. проект вступил в завершающую фазу. Все практические вопросы Хлопкин решал на месте, можно сказать, не отходя от стапеля. Сам присутствовал при загрузке ядерного топлива, пуске реакторов, участвовал в комплексных швартовых испытаниях. Труд сотен конструкторов, ученых и инженеров увенчался успехом: 3 декабря 1959 г. правительственная комиссия подписала акт о передаче атомохода в опытную эксплуатацию Мурманскому морскому пароходству. Это событие вошло в историю как день рождения отечественного атомного ледокольного флота.
«Ледокол «Ленин», — писал позже Хлопкин, — открыл эру мирного использования атомной энергетики на море. Он смог поломать не только арктические льды, но и сопротивление бюрократов и скептически настроенных ученых, говоривших о том, что мы строим ледокол, который не будет ходить». Уже в первые 6 лет атомный исполин прошел свыше 82 тыс. морских миль и самостоятельно провел более 400 судов, показав прекрасную работоспособность. Его роль в развитии Северного морского пути трудно переоценить: атомоход в два раза увеличил сроки навигации (с 3,5 месяцев до семи), повысил скорость и безопасность проводки караванов,
открыл новые трассы и способы доставки грузов. Накопленный материал по созданию реакторной установки для ледокола Хлопкин обобщил в докторской диссертации (1968 г.).
НОВЫЙ ОБЛИК АПЛ
В 1962 г. Николай Сидорович, назначенный Александровым заместителем по морским ядерным энергетическим установкам, оказался в эпицентре событий, связанных с созданием второго и третьего поколений подводных лодок с водо-водяными реакторами под давлением*. Основная работа была нацелена на повышение ресурса трубных систем парогенераторов для АПЛ и энергозапаса активных зон. Расширение спектра работ потребовало создания физической и инженерной лабораторий. Вместе они вошли в состав сектора № 67, с 1966 г. работавшего под руководством Хлопкина. В 1968 г. Николай Сидорович стал заместителем начальника отдела по транспортным установкам, а в 1970 г. возглавил это подразделение. В те годы его научные интересы были сосредоточены главным образом на совершенствовании активных зон лодочных реакторов. Под руководством ученого было испытано свыше 15 типов и разновидностей таких устройств.
Он лично принимал участие в швартовых испытаниях головных подводных лодок второго и третьего поколений. Комплексная бригада Курчатовского института с помощью специально созданной регистрирующей аппаратуры выявляла все недостатки и давала рекомендации для их устранения. Но главные
*См.: М.Г. Гладков. Четыре поколения атомных субмарин. — Наука в России, 1999, № 3 (прим. ред.).
Атомный ледокол «Арктика» (1975 г.).
тактико-технические характеристики, заложенные в усовершенствованные проекты — скорость, маневренность, предельная глубина погружения, как правило, подтверждались. А это важнейшие боевые свойства АПЛ. Высокие скорости давали больше шансов уклониться от торпед и оторваться от слежения противником. «Наши атомные подводные лодки, — заметил Хлопкин, — с самого начала превосходили по этим характеристикам американские. А скорости подводных лодок проекта № 661 (44,7 узла = 83 км/ч) и проекта № 705 (42 узла = 78 км/ч) являются рекор-
дными и до сих пор не превзойдены иностранными лодками».
Очень сложно,
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.