Возвращение к началу:
о родителях Лау и немного о нем самом
Э.З.Рындина,
кандидат физико-математических наук Санкт-Петербург
Путешествие с неожиданным финалом
По рассказам мамы, сестры Льва Давидовича Ландау, я знаю, как встретились дед Давид Львович Ландау с бабушкой Любовью Вениаминовной Гаркави. Дед был инженером-нефтяником, жил и работал в Баку и был достаточно богат. Его годы близились к сорока, он был заядлым холостяком и не собирался жениться. Его родители очень огорчались из-за этого, тем более, что он был старшим сыном. Они делали всяческие попытки женить его, но безуспешно. Не без тайных намерений они попросили Давида сопровождать кузину Аню в Швейцарию, и он согласился. Аня ехала за границу вместе со своей подругой Любой.
Эта встреча оказалась роковой для Давида. Он влюбился как мальчик, но не в Аню, а в Любу. И это было на всю жизнь. До самой ее смерти в мае 1941 г. он относился к ней с необычайной нежностью и любовью.
Бабушка Люба в молодости была очень красива: с косой вокруг головы, очень гладкой и чистой кожей, никогда не знавшей никакой косметики, умными, очень черными глазами, такими черными, что даже не было видно зрачков. Дау унаследовал ее глаза, и я часто просила его: «Посмотри на меня, я хочу вспомнить бабушку».
Отрывки из воспо^нший Давид и Любовь Ландау. Баку. Примерно 1904 г.
© Рындина Э З., 2008 Это и последующие фото из архива Э.З.Рындиной
Он начинал пялиться на меня и строить рожи, не давая мне разглядеть в нем бабушкины черты. Во время встречи с дедом бабушке было 29 лет, о замужестве она не думала — это ее не интересовало. Чтобы больше времени проводить рядом с Любой, дед предложил Ане и Любе перейти в первый класс, которым он ехал. Они же путешествовали в третьем классе, так как Люба была бедной, смолоду зарабатывала себе на жизнь, и лишних денег у нее не было. После категорического отказа Любы деду пришлось самому перейти в третий класс.
Дед был внешностью и характером полной противоположностью бабушке. Он был высокий, светлоглазый, с мужественным лицом. Очень высокий лоб от него унаследовали и сын, и дочь. Во всем его облике чувствовалась значительность. Он был спокойным и сдержанным человеком, я никогда не слышала, чтобы он повысил голос. Они с бабушкой были как «лед и пламень»: бабушка — сгусток энергии, вспыльчивая и легко возбудимая.
Очень сильное чувство со стороны деда, видимо, затронуло бабушку, и она согласилась выйти за него замуж.
Бабушка учится, трудится и воспитывает
Необычайная энергия бабушки помогла ей стать на ноги, получить образование и, что называется, сделать саму себя. Она родилась в маленьком местечке под Могилевом в 1876 г., в бедной многодетной еврейской семье, ездила в школу за 12 верст и окончила в Могилеве женскую гимназию в 19 лет. Чтобы содержать себя, репетировала гимназисток, а в 21 год стала преподавать в частной школе в Бобруйске, не переставая давать частные уроки, чтобы поддержать себя и скопить денег для поездки в Цюрих в 1897 г. Туда она отправилась, чтобы учиться на Естественном факультете. Через год вернулась в Россию и решила продолжить образование в Петербурге. Пришлось идти на поклон к генерал-губернатору Петербурга, чтобы получить вид
на жительство. Обладая недюжинным даром убеждения, она добилась разрешения, без которого евреям нельзя было селиться в столице. Бабушка поступила в Еленинский повивальный институт, закончила его и некоторое время небезуспешно принимала роды. Однако на этом она не остановилась и в 1899 г. поступила в Женский медицинский институт (теперь 1-й медицинский) в Петербурге. Училась и одновременно зарабатывала средства к существованию, работая сверхштатным сотрудником на кафедре физиологии в том же институте.
В 1905 г. вышла замуж за Давида Львовича Ландау и переехала с ним в Баку. 8 августа 1906 г. у них родилась дочь Соня и 22 января 1908 г. — сын Лева. Бабушка уделяла много внимания воспитанию детей. Соня и Лева учили языки, французский и немецкий, и овладели ими в совершенстве, брали уроки гимнастики, учились игре на фортепьяно, хотя у обоих не было музыкального слуха, и оба не любили музыку. Лева уже тогда настаивал на определенности: если форте, то играл так громко, что стены тряслись, а если пиано — то так тихо, что не слышно было вовсе.
Так как Лева с раннего детства проявлял недюжинные математические способности, бабушке пришлось освободить его от занятий музыкой. Соня же училась музыке 10 лет и, говорят, недурно играла, но после окончания занятий резко бросила музыку и ни разу больше не подошла к пианино. Отец не разговаривал с ней с из-за этого целый год. В общем, упрямая была семейка, и дети непростые. Мама рассказывала, что когда маленькому Леве поставили градусник, он вопил и отчаянно протестовал, и даже когда градусник был вынут, он продолжал вопить: «Хочу, чтобы градусник не стоял». «Но он уже не стоит». «А я хочу, чтоб он раньше не стоял». Даже будучи маленьким ребенком, он не терпел
никакого насилия над своей личностью.
Но и после рождения детей, будучи достаточно обеспеченной, бабушка продолжала активно работать. Три года она занималась акушерством и гинекологией в больнице в Балханах (на нефтяных промыслах под Баку, где работал дед). С 1911 г. школьно-санитарный врач в Женской гимназии в Балханах, затем во время Первой мировой войны — ординатор в военном лазарете в Баку и, начиная с 1916 г., преподаватель в Еврейской гимназии в Баку. Здесь мне хотелось бы процитировать отрывок из статьи И.Бен-Ионата-на и С.Авитсура, которые были соучениками маленького Левы в этой гимназии, куда он поступил в возрасте 8 лет. (Их статья «Вместе с юным Львом Ландау» была опубликована в «Материалах конференции, посвященной 80-летию Ландау»*, которая происходила в Тель Авиве в июне 1988 г.) По словам авторов, «в сентябре 1916 г. в Баку открылась еврейская гимназия. В ней предполагалось обучение еврейских детей на русском языке плюс иврит и изучение Библии». Вот что они пишут о Леве: «Он был тихим застенчивым мальчиком, хотя в его отношении к соученикам, и даже к учителям, было что-то снисходительное. В классе его прозвали маленьким принцем Левой. Его успехи в естественных науках значительно превосходили знания его соучеников, но что касается иврита и идиш, то его знания были на вполне среднем уровне». Далее говорится о бабушке: «Любовь Вениаминовна преподавала естествознание в старших классах, а если кто-то из учителей отсутствовал, она за-
* Книга с этими материалами под названием «Fronties of physics» любезно прислана моему мужу физику-теоретику Ростиславу Михайловичу Рындину и мне одним из издателей книги израильским физиком Ювалом Нееманом с надписью «Элле и Славе Рындиным в знак дружбы с наилучшими пожеланиями. Для вашего семейного архива. Двойра и Ювал Нееман».
меняла их, рассказывая о выдающихся личностях в истории человечества или читая литературные произведения. Кроме того, она выполняла административную работу, сидя в приемной. На стене, прямо над нею, висел портрет Николая Второго. По ее прическе [у бабушки была длинная коса, уложенная вокруг головы. — ЭР] которую она часто меняла, ученики узнавали об ее настроении. Если прическа не была высокой и доходила "до медалей" (имеются в виду медали на груди императора), то настроение у нее было хорошее, но если прическа была высокой и пышной и доходила до кончика бороды императора, то подходить к ней и вовсе не рекомендовалось».
Бабушка была настоящим трудоголиком, преподавала физиологию, анатомию, фармакологию на Курсах сестер и красных фельдшеров при Всеобуче и военной школе азербайджанской армии, в средне-медицинской школе Баку и Высшем институте народного образования, Азербайджанском государственном университете, на Рабфаке и в Сельхозинституте. И этот список далеко не полон. В сборнике «Материалы межвузовской научной конференции» (Кировабад, 1963) написано: «Кафедра физиологии человека медицинского факультета Бакинского университета начала работать в весеннем семестре 1920 г. Первые лекции читались доктором-женщиной Л.В.Гаркави-Ландау, бывшей ранее помощником прозектора Санкт-Петербургского женского медицинского института, матерью известного советского физика-теоретика Л.Д.Ландау».
В то же время бабушка успевает заниматься научной и исследовательской работой. У меня сохранились оттиск ее работы «Die phasenwirkung des Digitalis auf das isolierte Herz», опубликованной в «Archiv fur experimentelle Pathologie und Pharmakologie» (Bd.108. Heft 3/4. Leipzig, 1925) с надписью: «До-
Лев и Соня. Баку. Примерно 1912 г.
рогой Сонечке посвящает свой труд мама», и оттиск работы «Об иммунитете жабы к ее собственному яду» (совместно с Бабаяном, Баку, 1930). Уцелело и «Краткое руководство по экспериментальной фармакологии» 1927 г., которое и сейчас читается с большим интересом, поскольку объяснение действия лекарств дано живо и доступно. В предисловии профессор Ростовцев пишет: «Приветствую появление в свет настоящего руководства, в основу которого положена физиологическая систематизация материала, и которое при своей сжатости дает ясное, легкое и последовательное изложение предмета с оригинальной трактовкой некоторых вопросов».
В начале 30-х годов родители Дау переезжают в Ленинград. Они поселяются в маленькой комнатке в квартире сестры деда Марии Львовны, на улице Рубинштейна, у Пяти углов. Бабушка продолжает работать и берет на себя в значительной степени мое воспитание. Она читает лекции в Женском медицинском институте, где когда-то училась сама. Студенты ее очень
Любовь Вениаминовна Гаркави-Ландау до замужества.
любили, и я помню, как в конце семестра они заваливали нас охапками цветов и с восторгом смотрели на бабушку. Она и летом не расставалась с научной деятельностью: на даче, к ужасу соседей, ловила лягушек и использовала их для опытов. Лекции она читала до самого конца. Удар настиг ее на лекции, она забыла существительные, и не могла продолжать, ее привезли домой, это был инсульт, и через несколько дней, перед самой войной, ее не стало. Дау приезжал на похороны. После похорон он пошел в кино, что очень шокировало маму. «Наверно он с
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.