СЛАВА МАТЛИНА
Время мнимых
величин1
о «профессиональном» гламуре
НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД в современном понимании «гламура» речь идет о вроде бы невинном желании конкретных людей или представителей отдельных социальных групп, субкультур соответствовать стандартам «шикарной жизни», быть «не хуже других». О безобидной ориентации на «внешний» блеск.
Гламур нас окружает повсюду: с экранов телевизоров мы слышим воркующую манеру ведущих женских (простите, дамских) передач. Улицы, транспорт, эскалаторы метро обрушивают на бедного обывателя яркие, аляповатые «картинки». «Птичий», назойливый язык рекламы - не важно чего: косметики, одежды, прокладок etc. - предлагает нам приобретать, развлекаться, наслаждаться, не замечая ничего дурного вокруг. О современной эстраде, поп-музыке и говорить не приходится...
Даже этого, необязательного перечисления достаточно, чтобы прийти к выводу: гламур - нечто большее, чем мода. Он стал стилем жизни, а значит, ее идеологией. А стиль и идеология не бывают случайными. Культу-ро ло ги убежде ны, и сов ре мен ная прак ти ка это подтверждает, что различные стили не рождаются спонтанно. Они сознательно моделируются в некой «машине времени».2
Идеология гламура не просто направлена на потребление. Исторический опыт учит, что после любого лихолетья люди с жадностью набрасываются на блага цивилизации. Именно ХХ век с его катаклизмами не только породил феномен масс-культуры, но поставил в центр ее культ Вещи, предметов повседневного быта. В отличие от предшествующих эпох культурно-бытовая среда - в том числе низших сословий (чего ранее никогда не было), стала динамично меняться чуть ли не каждое десятилетие. Это положе-
ние прекрасно иллюстрирует исследование английского искусствоведа Б. Хиллера.3
Известна формула Г. П. Щедровицкого о вещном характере современной культуры. Дело, конечно, не в вещах как таковых. Стиль символизирует определенный ценностный выбор, выступает формирующей силой культуры, которая преодолевает предметное содержание деятельности.4
Вещью может быть, скажем, сверхдоро-гущая модная сумочка «Биркин». В ней самой нет ничего экстраординарного - важна не вещь, а лейбл, знак принадлежности к платежеспособной элите. Аналогичным знаком в рамках любого, в том числе и профессионального сообщества выступает соответствующая должность, ученая степень, звание. Отсюда неимоверное количество защищенных в последние годы диссертаций - не важно, зачем и как, появление различного рода Академий, существующих на общественных началах. Наиболее известный пример - массовое «остепенение» членов Государственной Думы.
Но и мы, библиотекари, не лыком шиты. Как приятно ощущать себя академиком или, на худой конец, членом-корреспондентом Международной академии информатизации... Знаю отдельных коллег, свежеиспеченных академиков, рассказывающих о своих «лейблах» с ироничной улыбкой. Но большая часть мало кому известных членов и «член-корров» воспринимают «взрослые игры» всерьез.
Все это можно оценить как вполне прости тель ное про яв ле ние че ло вечес кого тщес лавия. Но за многими аналогичными играми стоят вполне серьезные социальные смыслы. Так происходит подмена понятий. В одном случае - это утрата индивидуальных идентификаций. Личность с ее нетривиальным взглядом на мир, непохожим «я» за-
Понятие «гламур» (от англ. glamour — чары, очарование) стало общеупотребимым. Веб-энциклопедия «Википедия» свидетельствует, что понятие это носит оценочный характер, позитивный или негативный, и означает близость к общепринятым стандартам «роскоши», «шикарного», внешне «блестящего»
Слава Григорьевна Матлина, кандидат педагогических наук, доцент, ведущий научный сотрудник Научно-исследовательского отдела библиотековедения Российской государственной библиотеки, Москва
Библиотечное ДТтЛ О
меняется маской «я, как все, я - лучше многих»». Маской, которая прирастает к лицу навсегда. Явление далеко не новое - вспомним оппозицию, сформулированную Ибсеном сто лет назад: быть самим собой или быть довольным собой.
В другом случае - налицо девальвация ученых степеней, научных и прочих званий. Многим еще помнится, как ученое сообщество отказывало в звании академика Ю. М. Лотману, уже признанному во всем мире главе отечественной тартуской школы семиотики. Так и не успели стать академиками (ушли из жизни «член-коррами») выдающиеся ученые: главный конструктор, лауреат престижных Сталинской и Ленинской премий, ближайший друг и сподвижник С. П. Королева, М. С. Рязанский, гениальный генетик мирового уровня Р. Б. Хе-син. Пишу о тех, кого имела счастье знать лично. А сколько было менее знаменитых, но также внесших огромный вклад в развитие отечественной культуры талантливых уче ных, ко торых госу да р ствен ные и научные структуры официально отказывались приз на вать в каче стве та ковых.
Гламур - явление социальное, в такой же степени, как упоминаемые нами мода и реклама, через которые он проявляет себя особенно явно. Современные исследователи рекламы обращают внимание на то, что та аппелирует к человеку «повседневному», «нормальному». «Такая "норма" всегда неустойчива, изменчива, поскольку для нее нет проблемы быть собой, которая характеризует именно индив ида, личность, а есть другая... потребность быть чем-то, соответствовать чему-то... вообще, не быть, а выглядеть (казаться)», - констатирует философ О. Аронсон.5
Социальность, точнее асоциальность гла-мура тем опаснее, что он выступает инструментом манипуляции общественным мнением. Исследуя социологию телекоммуникаций, уче ные об ра ща ют вни ма ние на «за ме -щающий реальность» характер телевидения - самого влиятельного СМИ. Оно не просто влияет на вкусы и предпочтения «усредненного» человека, но формирует особое - предельно фрагментарное, мозаичное, упрощенное восприятие. Обыватель перестает воспринимать новую информацию как целостность. Реальность подменяют отдельные, определенным образом смонтированные телефакты. Новости с элементами шоу, ожидаемыми публикой «историями», лишены собственно «новизны»: они всегда узнаваемы, что облегчает их «переваривание». От-
сюда успех телесериалов, вытесняющих кино, высокий рейтинг старых, знакомых, виден ных ра нее ки но кар тин.
Подмену реальности ее умелой интерпретацией рассматривает уже в другой модальности - технократической, философ В. П. Рач ков. По его мне нию, соци аль ная природа гламура, проявляющаяся через погружение человека в мир мечты, иллюзий, развлечений, является следствием его «оча ро ван ности» сов ре мен ной тех ни кой. Самыми «зачарованными» технологиями, считает ученый, оказываются не рядовые обыватели, но интеллектуалы, ученые, менеджеры, журналисты, лидеры мнений. «Именно они приводят к власти технократов, техников, разного рода экспертов, которые не обладают истинной компетентностью, но, пользуясь властью, блокируют общественное мнение...».'■
Замечания философов представляются нам профессионально значимыми вот по какой причине. Их выводы могут быть интерпретированы как один из факторов сегодняшнего нигилизма в отношении судьбы книжной культуры и традиционных библиотек. Книга, в первую очередь художественная, и библиотека, являющая собой в идеальном варианте модель целостного, упорядоченного мира, если перефразировать известную метафору Горького, «выламываются» из современной культуры. Считывание информации с дисплея, фактически ее сканирование, упрощает восприятие текста по сравнению с «медленным», вдумчивым чтением.
Ставшая одной из примет последнего десятилетия фетишизация информационной
функции библиотеки в ущерб всем другим является тем же проявлением сугубо технократического подхода к культуре.
Не случайно из лексикона и читателей, и библиотекарей в последние годы почти исчезли слова «книга», «чтение», «читатель». Их заменили неадекватные по смыслам «документ», «информация», «пользователь». А ведь язык, как известно, отражает состояние и уровень сознания людей, их мироощущение. В этом смысле продвижение Книги и Чтения, особенно культ Хорошей, Умной Книги, развивающей воображение и работу мысли, по-своему воплощает антигламур.
В данном смысловом ряду оказывается и такое явление профессионального гламура, как некритическое заимствование зарубежного опыта и связанное с ним игнорирование собственных культурных традиций. Менее всего автор этих строк заслуживает упрека в «квасном патриотизме». Замечательно, что после десятков лет «железного занавеса» практики - не влиятельные чиновники - получили возможность ездить по странам и весям, изучать достижения зарубежных библиотек. Но при этом хорошо бы научиться не только «смотреть», но и «видеть», обладать развитой способностью к сопоставительному анализу, наконец, не полениться изучить творческие наработки предшественников.
В противном случае мы получаем восторженные оценки не реальных достижений зарубежных коллег, которых на самом деле немало, но фрагментов опыта, давно освоенного и многократно описанного поколениями отечественных культуртрегеров и сегодня успешно воспроизводимого за рубежом. Случайно увиденные «импортные фишки» при этом выступают гламурными «лейблами», аналогичными «Wrangler» или «Levi's» на «фирменных» джинсовых брюках с Черкизовского рынка.
Гламур всегда связан с иерархическим, «сословным» мышлением. Те, кто принадлежит к «сливкам» (элите, VIP), отделены дистанцией от «прочих». При этом субъекту гламура важно, чтобы дистанция была не только и не столь ко мыслен ной, вир туаль ной, но как можно более весомой, предельно осязаемой. На бытовом уровне это, например, последняя, самая модная марка машины. В профессиональном контексте - должность, или по-старому чин. Мало того. Просто начальник областного управления культуры или директор - звучит тускло. Куда более звучно - министр культуры, генеральный директор или, на худой конец, заместители оных. Понятно, что по должности - и соответствую-
БшЪпотсчпос Д LjTO
щие материализованные преференции.
При мер та кого функ ци о наль но-долж но -стного подхода, в основе которого лежит хоро шо из ве стная ста рин ная «та бель о рангах», приводит в своей книге о Ленинской биб ли отеке из ве стны
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.