100-летию Первой мировой войны посвящается
«Вырвались от противника и прибыли порезанные и
израненные...»
Документы РГВИА о подвиге первого георгиевского кавалера Великой
войны К.Ф. Крючкова
Ключевые слова: Первая мировая война, летучие казачьи разъезды, 3-й Донской казачий полк 3-й кавалерийской дивизии, Вержболовская бригада, 105-й пехотный Оренбургский полк, первый георгиевский кавалер, пропагандистская кампания, Российский государственный военно-исторический архив, Василий Астахов, Михаил Иванков, Козьма (Кузьма) Крючков, Иван Щегольков.
100-летие начала Первой мировой войны обусловило всплеск интереса к тематике мирового конфликта, имевшего судьбоносное значение для цивилизации. Для историков юбилейная дата стала еще одним поводом подвести итоги изучения этого трагического явления и различных его сторон.
Одной из ключевых фигур в общественном сознании благодаря пропагандистской кампании первых месяцев Великой войны стал служивший в 3-м Донском казачьем полку 3-й кавалерийской дивизии казак Козьма (Кузьма) Фирсович Крючков1 - первый из награжденных Георгиевским крестом. В 1914- 1915 гг. открытки, плакаты, лубочные картинки с его изображением и описанием подвига получили широкое распространение. Большим тиражом вышли наспех сочиненные «Новые военные песни Героя Козьмы Крючкова» (М., 1914). Его образ нашел отражение и в художественной литературе, в том числе в романе М.Шолохова «Тихий Дон»2.
Тем не менее не было предпринято ни одного издания официальных документов, связанных с подвигом К.Ф. Крючкова. Этот пробел восполняется данной публикацией хранящихся в Российском государственном военно-историческом архиве (РГВИА) первых документальных свидетельств боевых столкновений на восточно-прусской границе 30 июля (12 августа) 1914 г. в полосе 105-го пехотного Оренбургского полка, которому в то время подчинялась 6-я сотня Донского казачьего полка.
3-й Донской казачий полк, дислоцировавшийся в Виленском военном округе, после объявления всеобщей мобилизации 17 (30) июля прибыл на следующий день в Ковно (ныне Каунас). В 6 часов утра 20 июля (2 августа) пришло известие об объявлении войны Германией. Для ведения разведки и прикрытия развертывания войск 6-я сотня, в которой служил Крючков, была придана 3-му батальону 105-го пехотного Оренбургского полка 27-й пехотной дивизии 3-го армейского корпуса 1-й армии генерала от кавалерии П.К. фон Ренненкампфа3.
30 июля (12 августа) русская пехота стала занимать передовые позиции у деревень Михайлово, Юргезеры, Кумеце, Милуйдишки. Казачьи разъезды вели разведку у фольварка Александрово, деревень Любово, Купово, Шиплишки, дальнюю разведку осуществляли сотни пограничной стражи (Вержболовская бригада). В 8 часов утра обнаружили эскадрон противника с пулеметом, прорвавшийся через границу у деревень Бартники, Гражнишки, Шилосады, Карпиево и имевший на погонах цифру 94. Это был 2-й эскадрон 9-го конно-егерского полка 2-й кавалерийской бригады 1-й кавалерийской дивизии 8-й германской армии5. С его взводом и пришлось иметь дело заставам 3-го батальона 105-го пехотного Оренбургского полка и разъездам 6-й сотни 3-го Донского казачьего полка.
В 1925 г. была написана и издана краткая история 9-го конно-егерского полка его командиром полковником К. фон Коппеловом6, однако, к сожалению, в библиотеках стран Центральной Европы она отсутствует. Поэтому предоставим слово русской стороне, но не многочисленным лубочным описаниям, а служебным документам, созданным по горячим следам участниками событий. Как сказано в журнале военных действий 105-го пехотного Оренбургского полка за 30 июля 1914 г., взвод немецких конных егерей, двигавшийся параллельно границе, был замечен казачьими заставами и встречен пехотой - командами поручиков Мялковского, Штейна, подпоручиков Вернигора, Уманова и Минервина. Наиболее удачно действовал подпоручик А.А. Окаемов-Уманов: его отряд успешно обстрелял замеченную группу из двадцати кавалеристов у рощи возле фольварка Александрово (о противнике, укрывшемся в роще, сообщил местный житель); были убиты командир вражеского взвода обер-лейтенант Харри Дуглас (1 (14) августа его с воинскими почестями похоронили в г. Кальварии) и, по сообщению Уманова, - два конных егеря7. Противник заметался, направился к югу, на д. Любово. Здесь врага обнаружил разъезд казаков во главе с Василием Астаховым, вместе с которым находился и Крючков. Послав одного из казаков к командиру 105-го пехотного полка полковнику П.М. Комарову, Астахов с разъездом поступил под начало подпоручика Вернигора и принял участие в обстреле попавших в болото германских конных егерей. Из 15 всадников, приблизившихся к деревне, два застряли в болоте, а остальные стали отходить на д. Подлюбовск (в документе ошибочно Полюбовск), преследуемые разъездом Астахова8.
Когда казаки настигли превосходившего их втрое врага, произошла рукопашная схватка, в ходе которой Василий Астахов, Михаил Иванков, Козьма Крючков и Иван Щегольков смогли отбиться. Крючков при этом вырвал у одного из противников пику и умело ею оборонялся от нескольких нападавших, пока те не «отстали». Как показывает журнал военных действий 6-й сотни 3-го Донского казачьего полка, это произошло вследствие нового обстрела со стороны еще одной партии русской пехоты. Все четыре казака получили множественные, но поверхностные ранения9. Было заявлено, что Астаховым убит офицер, Крючков «разрубил шею» немецкому всаднику, а Иванков и Щегольков ранили каждый по одному противнику (Док. № 2).
Столкновение благодаря хорошему взаимодействию конницы и пехоты и высокой индивидуальной выучке казаков закончилось в пользу русских. О произошедшем доложили полковнику Комарову (Док. № 3); тот подал рапорт, явно подчеркивая роль пехоты в этом деле, начальнику 27-й пехотной дивизии генерал-лейтенанту А.-К.-М. М. (Август-Карл-Михаил Михайлович) Адариди и командиру 3-го армейского корпуса генералу от инфантерии Н.А. Епанчину 31 июля 1914 г. (Док. № 5), что было явным нарушением субординации; впоследствии Адариди негативно
расценивал всю кампанию героизации Крючкова10. Второй рапорт, судя по всему, доложен Епанчиным (в мемуарах которого этом эпизоде нет ни слова11) командующему й армией генералу от кавалерии П.К. фон Ренненкампфу. Ренненкампф сделал иные выводы (возможно, сыграло роль то, что сам он был наказным атаманом Забайкальского казачьего войска). В приказе № 17 по 1-й армии от 2 августа 1914 г. сообщалось, что «награждается Георгиевским крестом 4-й степени на основании п. 7. § 67 Статута
об 1-
К.Ф. Крючков. 1914 г. РГАКФД. Альбом 818. Сн. 1
Георгиевского креста12 приказный 6-й сотни 3-го Донского казачьего полка Козьма Крючков за то, что, начальствуя разъездом из четырех донцов-орлов, атаковал и опрокинул немецкий разъезд из 22 всадников, получив при этом 16 ран пикой»13.
Сам К.Ф. Крючков, по воспоминаниям его сослуживцев и собеседников, описывал бой как схватку с 27-ю германскими кавалеристами, выставляя себя старшим в разъезде. Он, со слов собеседников, утверждал, что противник поначалу был спешенный, а затем укрылся в складках местности и бросился на казаков в атаку14. Текстовые сообщения к лубочным картинкам вообще говорили о полностью уничтоженном немецком разъезде в 20-30 человек, из которых до 16 убитых было якобы на счету Крючкова. Но именной список потерь 9-го конно-егерского полка показывает во 2-м эскадроне на 11 сентября 1914 г. только двух убитых - обер-лейтенанта Харри Дугласа и егеря Хайнриха Фистельмана15.
Товарищи Крючкова получили Георгиевские медали 4-й степени несколько позже, приказом по 1-й армии № 36 от 11 августа 1914 г. «на основании п. 3. ст.145 Статута Георгиевской медали бывшие в разъезде под началом приказного Козьмы Крючкова»16. В данном случае награждение полностью соответствовало Статуту, гласившему: «Кто из нижних чинов строевой части выделится блистательным и доблестным выполнением своего долга в бою, в обстоятельствах исключительной трудности, причем эти последние должны быть точно указаны». Но пехотинцы, проведшие бой со всеми силами немецкого разъезда, остались обойденными. 4 (17) августа 1914 г. в Шталюпененском сражении 105-й пехотный Оренбургский полк был разбит: потерял все 8 пулеметов; 11 офицеров, включая командира полковника Комарова, и 75 солдат убитыми; 7 офицеров и 126 солдат были ранены, 15 офицеров и 2245 солдат пропали без вести или попали в плен17.
Пропагандистская кампания, развернутая вокруг имени Козьмы Крючкова, видимо, была призвана показать мощь русского оружия и убогость противника, тем более что пришлась она на время неудач русских армий в Восточной Пруссии. Некоторые исследователи полагают, что казаки в образе Крючкова воплощали «народный
]"1сдвигъ -лз.'^аил Крючнспа
«Подвиг казака Крючкова». Лубок. 1914 г. РГБ
патриотизм» и были «более близки к народной аудитории по своему социальному
облику»18. Однако, по нашему мнению, такая агитация скорее навредила: для участников боев, главным образом пехотинцев, казак - это выскочка, не знающий ни шрапнельного огня, ни окопов, ни (позднее) газов, зато первым грабящий пленных и жителей, занимающий лучшие дома при квартировании, вечно торчащий в тылу и исполняющий полицейские функции. В тылу казак тоже воспринимался как слуга государства, его держиморда. Население городов и деревень еще помнило 1905-1907 гг., а те, кому тогда было по 10-12 лет (период формирования личности через восприятие окружающего мира), как раз и составляли основной контингент русской армии в Первой мировой войне.
Приведенные ниже документы еще не носят характер пристрастности и рисуют относительно объективную картину боя на 12-й день войны, в котором, несмотря на гибель со стороны неприятеля лишь двух человек (офицера и солдата), русские войска одержали победу, прервав в самом начале разведывательный рейд врага, продемонстрировав и индивидуальное владение оружием, и отвагу, и умелое взаимодействие пехоты и конницы, и взаимовыручку.
Вступительная статья, подготовка текста к публикации и комментарии С.Г. НЕЛИПОВИЧА.
1 Крючков Козьма (Кузьма) Фирсович (1890-1919) - уроженец хутора Нижне
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.