Научная жизнь
Японоведение в России: исследования молодых ученых (обзор диссертаций за 20 лет)*
© 2015 И. Тимонина
Анализируя массив диссертаций по японоведческой тематике, защищенных в РФ за последние 20 лет, автор исследует динамику, географическую и тематическую структуру научной деятельности молодых ученых, проводит сравнительный анализ диссертационной активности японоведов и китаеведов. В статье также рассматриваются вопросы, связанные со студенческой научной активностью. Ключевые слова: востоковедение, японоведение, студенческие исследования, «старение» науки.
Российское востоковедение в целом и японоведение как одна из его ветвей имеют давние и славные традиции. Однако в последнее время все более актуальным становится вопрос о преемственности поколений, продолжении этих традиций. От решения проблем, связанных с подготовкой востоковедов, привлечением и удержанием в науке молодых людей, зависит будущее важного научного направления.
Проблемы «старения» науки. Проблема «старения» научных и научно-педагогических кадров в России известна. Так, за период 1992-2009 гг. численность исследователей в Российской Федерации уменьшилась с 804,0 тыс. человек до 401,4 тыс. т.е. более чем в 2 раза1, а к 2014 г. она еще сократилась — до 369 тыс. человек2.
Показатели возрастной структуры исследовательского сообщества также не внушают оптимизма. Несмотря на происходящее за последние годы некоторое увеличение численности и доли ученых возрастной группы до 29 лет в общей структуре исследователей, имеет место устойчивое уменьшение численности наиболее перспективной группы в возрасте от 30 до 39 лет. В целом доля исследователей в возрасте до 40 лет в их общей численности сократилась в 1994-2008 гг. примерно в 1,2 раза (с 33,2 до 28,4%). В 2009 г. средний возраст исследователей превышал 48 лет (на 3 года выше, чем в 1994 г.), для кандидатов наук он составлял почти 53 года, а средний возраст докторов наук приблизился к 61 году3.
Тимонина Ирина Львовна, профессор кафедры экономики и экономической географии стран Азии Африки Института стран Азии и Африки МГУ доктор экономических наук, профессор. E-mail: timonina2000@yahoo.com
* Статья подготовлена на основе доклада, представленного автором на 7-й конференции Ассоциации японоведов, посвященной 20-летнему юбилею организации (19 декабря 2014 г). С изменениями и дополнениями. URL: http://japanstudies.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=551&Itemid=1.
По мнению экспертов РАН, начиная с 2002 г. органами государственной власти России и научной общественностью публично признается серьезный кадровый кризис в научной сфере страны. В проекте «Комплексная система мер, направленная на улучшение возрастной структуры научных кадров, привлечение и закрепление в научных организациях, подведомственных РАН, талантливой молодежи, обеспечение научного и административного роста молодых ученых», подготовленном РАН в 2010 г, делается вывод о том, что, несмотря на декларируемые меры, в настоящее время стимулов, привлекающих молодежь в науку, и, особенно, закрепляющих ее там, явно недостаточно. Это касается как оплаты труда ученых и их социальный статус исследований материально-технического обеспечения. При этом, несмотря на значительное повышение зарплаты научных сотрудников в системе РАН, она существенно отстает от зарплаты ученых даже не в самых развитых странах а так же в других сферах деятельности. Такая ситуация, по мнению экспертов Академии, не дает оснований надеяться на стабильный приток молодежи в российскую науку .
Выводы академических экспертов, сделанные несколько лет назад, подтверждаются и текущей официальной статистикой: по данным Госкомстата, средняя заработная плата научных сотрудников составляет 70,8% от средней заработной платы работников соответствующей категории по Москве5.
Тем не менее, ситуация самых последних лет внушает некоторый оптимизм. Так, в период 2008-2013 гг. доля исследователей в возрасте 30-39 лет выросла с 14 до 20%, в том числе кандидатов наук — с 16,8 до 23,4%, а докторов — с 1,7 до 2,6%. Однако следует учитывать, что произошло это на фоне продолжающегося общего сокращения численности научных работников (с 375,8 тыс. до 369 тыс. человек)6.
Федеральная целевая программа «Научные и педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 гг. в качестве одной из главных целей поставила увеличение доли исследователей в возрасте от 30 до 39 лет в общей численности исследователей до 13,8-14,6%, в секторе образования — до 20,5-21%7. В мае 2013 г. Постановлением Правительства Российской Федерации № 424 была утверждена аналогичная федеральная целевая программа на 2014-2020 годы, которая, как отмечают ее авторы, характеризуется преемственностью по отношению к предыдущей8.
Перечень важнейших целевых индикаторов и показателей новой Программы свидетельствует о ее нацеленности на решение в первую очередь проблемы привлечения
„ 9
и закрепления молодых кадров российской науки .
Среди главных целей Программы — создание необходимых условий для укрепления и развития конкурентоспособности национальной системы подготовки научных и научно-педагогических кадров для инновационного развития Российской Федерации. Реализация предусмотренных Программой мероприятий должна обеспечить к концу 2020 г. достижение следующих результатов: обеспечение воспроизводства кадров в научной и научно-образовательной сфере Российской Федерации за счет притока и закрепления молодых высококвалифицированных специалистов; стабилизация возрастных и квалификационных характеристик кадрового потенциала научной и научно-образовательной сферы10.
В программе констатировалось, что благодаря принятому в последние годы в Российской Федерации комплексу мер по поддержке научных и научно-педагогических кадров в рамках федеральных целевых программ, системы исследовательских грантов и других проектов удалось преодолеть тенденцию неуклонного снижения численности исследователей, занятых в секторе исследований и разработок. И вместе с тем сохраняется возрастной дисбаланс в структуре исследователей с доминированием старшей возрастной группы (5969 лет), который обусловлен недостаточными масштабами вовлечения талантливой молодежи в научную и научно-образовательную сферу и ее закрепления в ней, в том числе в связи с низкой внутриорганизационной мобильностью научных и научно-педагогических кадров, затрудняющей карьерный рост талантливых молодых ученых11.
Средний возраст исследователей — участников Программы 43 года
Доля исследователей в возрасте до 39 лет в общей численности исследователей — участников Программы 35%
Доля исследователей высшей научной квалификации (кандидаты и доктора наук) в общей численности исследователей — участников Программы в возрасте до 39 лет (включительно) 17-17,5%
Количество студентов, аспирантов, докторантов и молодых исследователей из организаций — участников Программы, закрепленных в сфере науки, образования и высоких технологий (зачисленных в аспирантуру или принятых на работу в учреждения высшего профессионального образования, научные организации, предприятия приоритетных для Российской Федерации отраслей промышленности) (нарастающим итогом) 13 тыс. человек
Доля аспирантов и докторантов, представивших диссертации в диссертационный совет, в общей численности аспирантов и докторантов — участников Программы (нарастающим итогом) 60%
Количество студентов, аспирантов, докторантов и молодых исследователей, принимавших участие в предметных олимпиадах, конкурсах научных работ и других мероприятиях, проводимых в области науки и техники в рамках Программы (нарастающим итогом) 60 тыс. человек
Ситуация в японоведении, по-видимому, не отличается от положения в гуманитарных науках в целом. Вместе с тем специфика востоковедения, и японоведения в том числе, состоит в том, что, с одной стороны, это узкоспециализированный сегмент научного и образовательного процесса, а с другой, — это междисциплинарная область науки.
Анализ структуры и динамики диссертационной активности может дать нам определенное представление о молодом японоведении (если исходить из той вполне реальной предпосылки, что кандидатские диссертации защищаются, в основном, молодыми людьми)12.
За последние 10 лет (2005-2014 гг.) в России было защищено 123 диссертации, так или иначе касающихся японской проблематики, что на 37% больше, чем в предыдущее десятилетие (90 диссертаций)13.
(Для сравнения отметим, что эти показатели значительно уступают аналогичным показателям по другому крупному направлению отечественного востоковедения — китаеведению: в 1995-2004 гг. по китаеведческой тематике было защищено 134 диссертации, а в 2005-2014 гг. — 50014 Однако, при этом нельзя не принимать во внимание то обстоятельство, что 51% диссертаций по китаеведению в 1995-2004 гг. и 42% в 2005-2014 гг. было защищено этническими китайцами, а также диссертантами из Вьетнама и Монголии (последних 3 человека), в то время как по японоведению случаи защит диссертаций иностранцами единичны15.)
Соотношение докторских и кандидатских диссертаций по японоведению в течение двух десятилетий изменилось в пользу кандидатских: в 1995-2004 гг. доля докторских диссертаций в общем числе защит составляла 19%, а в период 2005-2014 гг. — 11%. Подобное изменение структуры защит дает основания для предположений двоякого свойства. С одной стороны, это может служить индикатором активности молодых исследователей, но, с другой, может означать, что в последнее десятилетие доля исследователей, продолжающих профессионально заниматься японоведением (предположим, после защиты кандидатских диссертаций), сократилась примерно вдвое.
География научных изысканий и соответственно защит, в общем-то, традиционна16:
Число диссертаций, защи- Число диссертаций, защищен-
Город щенных (и утвержденных ных (и утвержденных ВАК)
ВАК) в 2005-2014 гг. в1995-2004 гг. (Справочно.)
Москва 64 53
Санкт-Петербург 18 10
Владивосток 5 10
Иркутск 5 1
Чита 4 0
Томск 3 0
Комсомольск-на-Амуре 3 0
Хабаровск 3 3
Саратов 2 0
Омск 2 0
Волгоград 2 0
Нижний Новгород 2 0
Карачаевск 2 1
Екатеринбург
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.