ЭО, 2009 г., № 1
© В. Е. Семенков
ЯЗЫКИ БОГОСЛУЖЕНИЯ В СЕКУЛЯРНОМ КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОЙ КУЛЬТУРЫ
Языки культа и процесс секуляризации. Языки культа, отличные от языков повседневного общения, существуют во всех религиозных традициях и у многих конфессий и деноминаций: греческий - в восточных христианских церквях, иврит - у иудеев, цер-ковно-славянский - у православных славян, латынь - у католиков, санскрит - у инду-истов, пали и тибетский язык - у буддистов, классический арабский - у мусульман. Вместе с тем в ходе процесса секуляризации изменяются и сама религия, и отношение к языку богослужения. Это проявляется в обмирщении целого ряда религиозных практик и в том числе практики использования языка богослужения. Секуляризация, составная часть которой - десакрализация, выражается в том числе и в переходе на национальные языки в практике богослужения1.
Ряд исследователей (например, американский социолог Томас О'Ди) при разговоре на тему секуляризации вводят оппозицию "сакральное - профанное", определяя секуляризацию как "отход от своеобразной эмоциональной вовлеченности, которая свойственна религиозному отношению" (О'йеа 1966: 81). В результате в мире не остается места для "тайн", священного. В таком сугубо посюсторонним мире "мистерия" уступает место "проблеме", решаемой сугубо рационально. Юрген Хабермас при разговоре на тему секуляризации вводит категорию "десимволизация", определяя секуляризацию как отказ от непременной религиозной обусловленности тех символов, на которых строится культура (Хабермас, Ратцингер, 2006). Это не могло не приводить к ревизии использования языка богослужения, выражающейся либо в полном переходе на национальный язык, либо во введении диглоссии.
Процесс секуляризации институализированной религии, сопряженный с процессом модернизации, начался в Европе в эпоху Реформации. Первоначально этим термином обозначали передачу некоторых функций из ведения церковных властей в ведение светских. Секуляризация, если рассматривать ее в категории проекта по созданию светской системы ценностей и деклерикализации политической власти, предполагала отказ от непременной религиозной обусловленности тех символов, на которых строится культура. Это не могло не приводить к ревизии использования языка богослужения. Эта ревизия, возникшая первоначально в рамках протестантизма, предполагала перевод богослужения на мирской язык. Вскоре этот процесс вышел за пределы протестантских конфессий (лютеране, кальвинисты, методисты) и стал в той или иной степени захватывать совсем иные конфессии и религиозные традиции.
На сегодняшний день в культовых практиках практически всех конфессий, ранее использовавших в качестве культового язык, отличный от языка повседневности, мы видим использование двух языков, хотя и в разных пропорциях. Эта диглоссия, проявляющаяся в функциональном разделении двух языков, рассматривается автором данной работы как попытка смягчить оппозицию языка богослужения и языка повседневного общения.
Указанная выше оппозиция просматривается у самых разных конфессий и деноминаций. У буддистов России в качестве языков богослужения выступает тибетский, бу-
Вадим Евгеньевич Семенков - кандидат философских наук, доцент кафедры культурной антропологии факультета социологии Санкт-Петербургского государственного университета; e-mail: semenkov1959@rambler.ru
рятский и монгольский языки. У российских буддийских общин внехрамового типа мы видим сочетание санскрита и русского с очевидным перевесом последнего. Российские кришнаиты также практикуют практику сочетания санскрита с языком страны пребывания. Примерно такая же ситуация с классическим арабским языком у мусульман самых разных стран. Классический арабский, как и санскрит, имеет мало общего с повседневными языками общения народов, традиционно исповедывающих ислам, однако вряд ли можно говорить о наличии каких-либо возражений в мусульманской среде против использования богослужения именно на этом языке. Хотя, конечно, у разных богослужебных языков - разная дистанция с языками повседневного обихода: где-то она очень велика как в случае с латынью, а где-то относительно мала. В качестве примера незначительной языковой дистанции между языком богослужения и языком повседневного общения стоит прежде всего указать на близость языковой дистанции современного иврита и древнееврейского языка. О церковно-славянском языке уже высказывалось авторитетное мнение, что церковно-славянско-русская ситуация весьма гомогенна, даже по сравнению в латино-французской, не говоря уже о ситуации с богослужебным языком в арабском мире2.
Современные католики после Второго Ватиканского собора 1962-1965 гг. взяли курс на модернизацию Церкви, что выразилось, в том числе и в переводе службы на язык той страны, где она совершается3. Однако эта модернизация полностью не удалила латынь из католического богослужения, а только сделала использование этого языка факультативным. Интересно, что первая публичная речь на церемонии интронизации новоизбранного папы римского и сегодня осуществляется на латинском языке. Таким образом, латинский язык еще сохраняется, хоть и в малых формах, как язык протокола.
Протестанты исторически первых форм образования (лютеране, кальвинисты, методисты) находятся на противоположной стороне указанного выше ряда и оказываются в полярной ситуации по отношению к ситуации иудеев: у них язык богослужения определяется, исходя из того, какой язык преобладает в повседневном общении основной группы прихожан. Для этих протестантов характерно одномерно-рационалистическое понимание языка: он служит только средством смыслового общения пастыря и паствы.
В конце XIX в. положение с языками богослужения существенно меняется. Тогда началась большая и целенаправленная работа по возрождению древнееврейского языка. Причем эта работа шла в условиях жесткой языковой конкуренции. В период создания государства Израиль иврит как разговорный язык конкурировал с арабским, а также с идишем и европейскими - английским и немецким - как языками большинства еврейского населения, живущего в рассеянии. Нельзя отрицать очевидный успех в деле реализации этого проекта. В современном иврите в разных пропорциях представлен языковый материал еврейского языка различных эпох: древнееврейского мишнаитского, средневекового еврейского. По подсчетам исследователей, словарный запас современного иврита достигает 120 тыс. слов, что в 15 раз больше, чем было в языке, на котором написана Библия4.
Конечно, говорить об отношении к ивриту как к сакральному языку достаточно проблематично, так как в иудейской культуре нет представлений о сакральном пространстве и отсутствует понятие "святости", поскольку любая сакрализация того или иного объекта воспринимается как кощунство. Тем не менее уже в случае с хасидами можно говорить о понятии сакрального языка, поскольку у них присутствует идея святости, хотя и очевидно, что хасиды не олицетворяют собой весь Израиль. Сейчас в Израиле господствует иврит - это и государственный язык, и язык богослужения. Иврит очень долго функционировал только как язык богослужения, а ныне является еще и языком светской культуры государства Израиль. Это - классический пример экспансии языка культа в сферу культуры и в практики повседневного общения.
Даже у католиков наблюдаются намерения по реанимации латыни. В 2003 г. Иоанн Павел II учредил специальную комиссию, поручив ей рассмотрение возможности реабилитации латинского языка как богослужебного языка католической церкви. Председателем комиссии папа назначил кардинала Зенона Грохолевского, префекта Конгрегации католического образования (Российская католическая... 2003).
В сфере канонического права юридическую силу имеют лишь тексты на латинском языке. Это обстоятельство стало одной из причин, по которым в 2002 г. Конгрегация католического образования настояла на продлении срока обучения на факультетах канонического права, сделав акцент на необходимости хорошего овладения студентами латинским языком. Российский исследователь ситуации с латинским языком в современной католической церкви Ю. Стасюк указывает на создание специальных факультетов, издание периодики, проведение конкурсов с целью возрождения латыни у католиков. Забегая вперед, скажем, что меры по реанимации этого языка носят намного более централизованный характер, чем усилия православной церкви по возрождению церковно-славянского языка. Стремление руководства римско-католический церкви возвести латынь в статус общепринятого католиками языка может рассматриваться как установление символической связи между Ватиканом и всей остальной католической периферией. Культивирование латыни среди клира способствует конструированию элиты среди духовенства и легитимизирует занятие должности в римской курии.
Ситуация с использованием богослужебного языка в современном мировом православии и в восточнохристианских церквях. Указанный вопрос не может рассматриваться как однозначное следование идеологии традиционализма. Практически во всех диаспорах мигрантов из государств, традиционно исповедующих православие, службы ведутся на языке страны пребывания и самое главное, что языком службы часто, если не как правило, выбирается современный вариант языка. Эта ситуация особенно очевидна для диаспор на Западе: в США и Европе. На Украине все деноминации, отделившиеся от Московской Патриархии и образовавшие свои церкви, служат на украинском языке. Польская православная церковь в литургии все чаще использует польский язык5. Румынская православная церковь уже многие века служит только по-румынски. Эфиопская православная церковь до недавнего времени служила на древнем языке геэз, а ныне в приходах все чаще употребляют современный амхарский язык. Ряд автокефальных православных церквей, расположенных в арабских странах, использует то или иное сочетание арабского и греческого языка (по-гречески служат в монастырях, а по-арабски - в приходах). В Эстонии, в Пюхтинском монастыре, принадлежащем Русской православной церкви юрисдикции Московского Патриархата, часть богослужения идет на эстонском языке. В Чувашии, т.е.
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.