Научная жизнь
Юбилей А. В. Постникова в ИИЕТ РАН
30 марта 2009 г. состоялось заседание ученого совета ИИЕТ РАН, посвященное 70-летнему юбилею директора института, доктора технических наук, профессора, Заслуженного деятеля науки Российской Федерации А. В. Постникова. Открылось оно докладом академика В. М. Котлякова, который, отметив, что жизненные пути его и юбиляра пересеклись еще в конце 1970-х гг., и с тех пор по многим направлениям им приходится работать вместе или рядом, выразил желание рассказать о жизненном пути А. В. Постникова, который он счел очень интересным.
Свой рассказ Владимир Михайлович начал с родителей. Мать А. В. Постникова Мария Алексеевна (1905-1989) была младшей из 12 детей в семье выходцев из крестьян Смоленской губернии. Ее отец, будучи талантливым механиком, увез семью в Москву, где приобрел редкую по тем временам специальность техника по дизельным двигателям. Так что к революции 1917 г. семья (в которой выжило к тому времени лишь пять детей) жила в достатке, а своей старшей дочери Татьяне отец дал возможность получить образование «барышни» в Институте благородных девиц. После кончины отца в 1913 г. благополучие семьи пошло насмарку - спасением была лишь дача в Кубинке, на которой бабушка Варвара и ее три младших дочери вернулись к сельскому хозяйству. Мать Алексея Владимировича была в этой семье «за мужчину» - пахала, косила сено, доила корову и возила молоко на продажу в Москву и, все
это одновременно с блестящей учебой в Екатерининской женской гимназии, которая сохранила высокий уровень образования и после революции. По окончании гимназии Мария Алексеевна поступила в Инженерно-строительный институт, а со второго курса ее перевели в Военно-инжерную академию им. В. В. Куйбышева, по окончании которой она всю жизнь служила в Советской Армии и вышла в отставку в звании инженера-подполковника.
Во время отдыха в военном санатории в Гурзуфе она познакомилась с будущим отцом А. В. Постникова Владимиром Михайловичем Константиновым. Он в это время тоже был офицером, но формы никогда не носил и не фотографировался, так как был резидентом Главного разведывательного управления Министерства вооруженных сил СССР.
Родился Владимир Михайлович в 1903 г. в Иркутске в семье будущего профессора Иркутского университета. Семья была удивительна тем, что все дети с самых ранних лет общались с родителями на трех языках: русском, английском и японском. Отец же А. В. Постникова обладал удивительными природными лингвистическими способностями и к 30 годам в совершенстве владел шестью языками (двумя восточными - японским и китайским и четыре европейскими -английским, итальянским, испанским и французским). Не исключено, что такие способности к языкам были связаны с весьма необычайными «корнями» семьи со стороны отца. Его дед был эвенкийским шаманом (по имени
Константин), который в возрасте 16 лет ушел из прибайкальской тайги, а позднее получил высшее образование и дворянство. Далее последовала романтичная история его любви к графине Марине Строгановой (дочери министра финансов России того времени), благополучно завершившаяся (несмотря на противодействие отца девицы) счастливым браком, ставшим истоком талантливой семьи сибирских интеллигентов Константиновых. Ее представители отличились в геолого-географических и гуманитарных науках. Отец по окончании гимназии учился некоторое время в Иркутском восточном институте, окончил музыкальное училище по классу скрипки, а затем увлекся коммунистическими идеями и даже воевал против Колчака. По окончании гражданской войны он направился было учиться в Московскую консерваторию, но «товарищи по пар -тии», учитывая его красногвардейское прошлое и знание японского языка, настоятельно посоветовали поступить в Институт востоковедения, по окончании которого отец был сразу направлен в Японию, где работал в представительстве СССР. Параллельно он занимался научными исследованиями и закончил Университет Васэда в Токио по специальности «древнеяпонский язык и история Японии». По линии ГРУ он был связан с группой Р. Зорге.
Во время кратких проездок в СССР он учился в Военной академии им. М. В. Фрунзе на Специальном факультете (разведки). Помимо этого также по приказу начальства он заочно окончил курс Ленинградского политехнического института по специальности «Авиационная техника». Сразу после сдачи государственных экзаменов в академии в конце 1938 г. он был арестован, провел два года под страшным следствием и
далее, осужденный на 25 лет по 58-й статье как японский шпион, попал в лагерь под Хабаровском, который по сути был востоковедческой «шарашкой». Все эти годы Владимир Михайлович продолжал работать по специальности, переводил допросы настоящих японских шпионов и перебежчиков, занимался расшифровкой, анализом и переводом японских материалов по подготовке бактериологической и химической войны.
Алексея Владимировича и его мать судьба родственников «врага народа» миновала, так как официально брак матери с отцом зарегистрирован не был. Полностью реабилитированный в 1957 г., Владимир Михайлович вернулся в Москву и до конца жизни (а умер он в 1968 г.) работал в Институте востоковедения АН СССР. Он защитил докторскую диссертацию, основанную на переводе и исследовании японского источника XVIII в. «Оросия коку суймудан» («Сны о России») - рукописной хроники восьмилетнего пребывания в России японских моряков, заброшенных штормом на Камчатку. Изначально диссертация защищалась как кандидатская, но по предложению академика Конрада была зачтена как докторская.
В юности Алексей Владимирович жил с мамой в крохотной комнатке в квартире, которая до революции принадлежала его старшей тете. Ее муж Николай Аретов был литературоведом, а поэтому в квартире размещалась чудом сохраненная им во время революции великолепная библиотека, включавшая помимо значительного собрания зарубежной и отечественной классики литературу Серебряного века, в то время практически недоступную для советского читателя. Хорошее знакомство Алексея Владимировича в юности с этой литературой оказало
большое влияние на становление его мировоззрения.
Дети в семье Аретова были физиками, и один из них с 1943 г. работал в институте И. В. Курчатова и последние годы был главным инженером сектора академика М. А. Леон-товича. В подражание ему Алексей Владимирович мечтал стать таким же физиком-ядерщиком, но этой мечте не было суждено сбыться «по вине» самой ядерной физики: работая перед поступлением в Научно-исследовательском институте ядерной физики физфака МГУ он по неосторожности одного из сотрудников лаборатории облучился и не был принят в МГУ по решению медицинской комиссии. Так что в МИИГАиК он попал почти случайно, но весьма удачно.
В этом месте стоит упомянуть еще одного человека, оказавшего на Алексея Владимировича громадное духовное влияние. Это его няня Иулиана Ефимовна Колесникова, которую мать Алексея Владимировича буквально спасла от голодной смерти в 1943 г. в городе Бийске, где несчастная бывшая монахиня бедовала после десятилетнего заключения в одном из казахский лагерей. Няня провела в их семье всю оставшуюся долгую жизнь (она скончалась в возрасте 88 лет), а Алексей Владимирович был для нее, бесспорно, самым любимым и близким человеком. Эта почти неграмотная женщина обладала врожденной крестьянской мудростью, непоколебимыми нравственными устоями и глубокой верой.
Окончив в 1959 г. среднюю школу с серебряной медалью, Алексей Владимирович пришел на картографический факультет Московского института инженеров геодезии, аэрофотосъемки и картографии. В МИИГАиК он попал в очень удачный период его истории, особенно в от-
ношении географии. Здесь преподавали такие ведущие профессора того времени как Рихтер, Пиотровский, Преображенский, Подобедов и Живаго. В конечном итоге Алексей Владимирович настолько увлекся географией, что стал специализироваться в области полевого редактирования топографических карт. Это было время незабываемых полевых практик, самая короткая из которых (на первом курсе) продолжалась три месяца. Апофеозом этих практик была производственная шестимесячная практика в Якутии, во время которой Алексей Владимирович во главе партии из помощника, рабочего и оленевода с семьей и 50 оленями прошел по дикой горной тайге Алдано-Учурского хребта больше 1200 км.
Далее под влиянием замечательного океанографа А. В. Живаго Алексей Владимирович стал специализироваться в съемках и геоморфологическом картографировании рельефа морского дна, провел четыре месяца преддипломной практики в Норвежском, Баренцевом и Белом морях на борту учебно-научного судна «Ба-тайск» Мурманского высшего мореходного училища, а по окончании института стал научным сотрудником этого судна, заведующим лабораторией глубоководного морского промера. Он участвовал в многомесячном плавании в Северном Ледовитом и Атлантическом океанах, составил множество профилей и карт морского дна. Этот полуторагодичный период его деятельности был отмечен знакомством с еще одним интереснейшим человеком - профессором М. М. Ермолаевым, выдающимся исследователем Арктики, который тоже долгие годы провел в лагерях ГУЛАГа.
По возвращении из Мурманска в Москву Алексею Владимировичу
было предложено место редактора карт создававшегося в то время в Главном управлении геодезии и картографии совместно с Институтом всеобщей истории АН СССР и Московским университетом «Атласа всемирной истории». Работа над историческими картами и общение со многими ведущими историками и этнографами, в том числе академиком Б. А. Рыбаковым, настолько увлекли Алексея Владимировича, что изменили всю его дальнейшую судьбу. В течение короткого периода (1966-1968) выполнявшаяся работа предоставила ему счастливую возможность сотрудничества с отцом, который составлял для атласа карты по средневековой Японии.
В течение шести лет работы над «Атласом всемирной истории» Алексей Владимирович разрабатывал карты самой разной тематики по древней и средневековой истории зарубежных государств, например, «Доколумбо-вые культуры и цивилизации Америки», «Древняя и средневековая история Англии», «Завоевания и колонии Римск
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.