РОССИЙСКАЯ АРХЕОЛОГИЯ, 2004, № 4, с. 114-118
ПУБЛИКАЦИИ
ЗАБЫТАЯ НАХОДКА ИЗ ЧЕРНООЗЕРСКОГО МОГИЛЬНИКА
© 2004 г. В. И. Стефанов
Уральский государственный университет, Екатеринбург
Черноозерье. Название этой деревни, что находится в Саргатском районе Омской области на левом берегу Иртыша, знакомо многим археологам. В 60-70-х годах минувшего века около нее проводила широкомасштабные археологические исследования экспедиция Уральского университета (г. Екатеринбург), возглавляемая В.Ф. Генин-гом. Раскопки коснулись восьми поселений и пяти могильников, вскрытая на них площадь превысила 10.5 тыс. кв. м (Генинг, Стефанов, 1988). В результате проведенных работ получены массовые источники практически по всем археологическим периодам - от палеолита до раннего железного века. В том или ином виде они введены в научный оборот, однако некоторые археологические комплексы, оригинальные находки, в силу разных обстоятельств не подвергшиеся в свое время должному анализу, до сих пор остаются неизвестными для широкого круга специалистов. Одной из таких находок посвящена данная работа1.
Заинтересовавшее нас изделие отлито скорее всего из бронзы и представляет собой стилизованную фигурку человека в рост, заключенную в круг (рис. 1). Оно частично повреждено коррозией, но в целом имеет достаточно хорошую сохранность. Внешняя сторона предмета выпуклая, оборотная - плоская. Высота антропоморфной фигуры 57-58 мм, внешний диаметр кольца 61-62.5 мм при ширине 4.6-6.2 мм. Сечение кольца плосковыпуклое, туловища фигурки - трапециевидное. Толщина предмета 2.5-3 мм. Изделие имеет дефекты, образовавшиеся при отливке, - раковины в металле с левой стороны у головы и в центральной части фигуры, а также затек металла внизу у правой ноги. Композиционный центр данной вещи - фигура человека, изображенного в фас в статичной позе: ноги прямые, слегка расставлены, руки опущены. Голова крупная, овальная, глаза моделированы выемками, нос изображен в виде вертикального узкого валика, подбородок массивный, выступающий вперед. Рот передан щелью между окончанием носа и подбородком. Кольцо над головой человека имеет расширение, незначительно выступающее за линию окружности. Его можно трактовать либо как головной убор с поперечным гребнем или прическу, либо как обработан-
1 Считаю своим долгом поблагодарить Н.В. Федорову за ценную консультацию.
ный литниковый след. Заметим, что валик, изображающий нос, начинается почти у верхнего края планки - выступа. Кольцо придает вещи законченный вид. По-видимому, она отливалась в глиняной двухстворчатой форме, состоявшей из матрицы и крышки. На матрице вырезались негатив поделки и литник, выходящий на широкий торец. Подобная литейная форма известна по раскопкам близ с. Сайгатино в Сургутском Приобье (Кокша-ров, Чемякин, 1991. С. 47, 50).
Рассматриваемый предмет случайно найден в 1968 г. при проведении работ по вскрытию обнажений культурных горизонтов и остатков поздне-палеолитической стоянки Черноозерье II, залегавших на глубине 2.2-3.2 м от поверхности. К верхней части почвы на этом участке террасы были приурочены "... стоянки эпохи неолита и бронзы, а также могильники бронзового и железного веков, поэтому лишь после исследования этих памятников можно было при помощи бульдозера снять 2-2.5-метровый слой супеси, перекрывающий палеолитический слой" (Генинг, Петрин, 1985. С. 3). Скорее всего в процессе раскопок поздних - по отношению к стоянке Черноозерье II -памятников не было замечено какое-то углубление (могила?), в котором могла находиться данная вещь. В полевой практике подобные случаи называют досадным "просмотром". Не знаем, о чем думал В.Ф. Генинг в связи с уникальной для тех лет находкой. Вспоминается лишь, что в разговорах со своими молодыми помощниками он обращал внимание на ее сходство с предметами кулайского бронзового литья. Впрочем, теоретически она могла быть связана с одним из объектов располагавшихся здесь же памятников эпохи бронзы -стоянки Черноозерье III или Черноозерского I могильника. Как бы то ни было, черноозерский "человек в круге" после раскопок 1968 г. был надолго забыт. Более 30 лет он пролежал в хранилище археологических коллекций лаборатории УрГУ, пока не произошло другое важное событие.
В один из своих приездов в Екатеринбург омский археолог А.В. Полеводов рассказал о раскопках могильника Боровянка XVII в Среднем Прииртышье и продемонстрировал фотографии найденных на нем вещей. Среди последних мы увидели несколько литых человеческих фигурок в кольце, показавшихся нам удивительно знако-
мыми. Первыми о черноозерской находке вспомнили О.Н. Корочкова и Н.К. Стефанова. Когда отысканную ими отливку положили рядом с фотографиями, стало ясно - по всем внешним признакам это были безусловно очень близкие вещи.
Поскольку боровянские находки не опубликованы, мы не можем охарактеризовать их детально. Ограничимся поэтому самыми общими сведениями о них и о памятнике, почерпнутыми из ряда источников. Могильник Боровянка XVII находится менее чем в 30 км от Черноозерского. Его исследование начато Л.И. Погодиным при участии A.B. Полеводова, к осени 2000 г. было раскопано около 50 захоронений. Как отмечает A.B. Полеводов, погребальный обряд и вещевой материал Боровянки XVII и Черноозерского I могильника "почти идентичны" (2000. С. 101). По его впечатлению, "... оба могильника ... оставлены близкородственными коллективами, если не вообще одной группой населения" (Там же). B отличие от черноозерской фигурки, найденной вне археологического контекста, боровянские обнаружены в закрытых погребальных комплексах (погр. 9, 11, 103). На Боровянке XVII собрана целая серия антропоморфных фигур - не менее семи бронзовых или медных и даже, со слов A.B. Полеводова, одна деревянная. Известно также, что среди них есть человеческие изображения, заключенные в кольцо и без него. Следует признать, что боро-вянская группа находок во всех отношениях информативнее, чем единственная черноозерская. Они позволяют реконструировать не только способы изготовления, ношения (бляхи, подвески?), но и далекие от чисто утилитарных стороны жизнедеятельности населения, оставивших оба могильника (в культурной близости которых мы, вслед за омскими археологами, не сомневаемся).
Для нас ценность боровянских вещей заключается помимо всего прочего в том, что они дают основание соотнести черноозерскую отливку с конкретным археологическим памятником - могильником Черноозерье I. Полагаем, что богатую коллекцию погребального инвентаря этого некрополя (Генинг, Ещенко, 1973; Генинг, Стефанова, 1994) можно смело дополнить еще одним ярким предметом. B других районах Западной Сибири подобные изделия в комплексах бронзового века - большая редкость. Бронзовая стилизованная фигура человека, заключенного в круг, обнаружена B.^ Молодиным в Новосибирском При-обье при обследовании одного из памятников саму сьской культуры - Завьялово-1А (Молодин, 1977. С. 74, 148, Табл. LXI, 6). Небольшая бронзовая фигура, запечатлевшая "пляшущего" человека, найдена на самусьском поселении Крохалев-ка13 севернее Новосибирска (Троицкая, Дураков, Савин, 2001; Савин, 2001). Фрагменты двух створок от глиняной формы для отливки антропоморфной фигуры в кольце обнаружены в Сургут-
Рис. 1. Бронзовая антропоморфная фигура из Черноозерского могильника: 1 - фотография (без масштаба), 2 - прорисовка.
ском Приобье около с. Сайгатино. На этом памятнике (Сайгатино VI) получена представительная коллекция вещей, включавшая керамику, изделия из металла, камня, кости, остатки бронзоли-тейного производства, в их числе - створку каменной формы для отливки кельта самусьско-ки-жировского облика (Кокшаров, Чемякин, 1991; Черных, Кузьминых, 1989. С. 148). Наконец, бронзовая поделка, напоминающая завьяловского "человека в круге", происходит из с. Новый На-
Рис. 2. Распространение предметов антропоморфной металлопластики эпохи бронзы: 1 - Черноозерье 1,2 - Боровинка XVII, 3 - Завьялово-1А, 4 - Крохалевка 13, 5 - Сайгатино VI, 6 - Новый Напас, 7 - Чудская Гора, 8 - Ростовка, 9 - Бор-Лёнва, 10 - Галичский клад.
пас на р. Тым (правый приток Оби, Томская область - см.: Косарев, 1981. С. 261. Рис. 82, 5). К сожалению, последняя находка не датирована, но, как нам кажется, она вполне вписывается в рассматриваемую серию (хотя М.Ф. Косарев относит ее к кулайской культуре раннего железного века -см.: Косарев, 1991. С. 286. Рис. 70, 9).
Таким образом, мы имеем более десятка похожих предметов, происходящих из Среднего Прииртышья, Новосибирского, Томского и Сургутского Приобья, датируемых приблизительно около середины II тыс. до н.э. (рис. 2). Все они, за исключением сайгатинской формы, сделаны из металла, вероятно, по сходной технологии и изображают антропоморфное существо без подчеркнутых признаков пола, заключенное в круг/кольцо или без него. Помимо наличия или отсутствия сферического обрамления и орнамента на нем (Завьялово-1А, напасская находка) литые изображения различаются другими деталями (моделировка лица, поза) и тем не менее образуют один сю-жетно-видовой ряд. Использование перечислен-
ных предметов исключительно в ритуальных целях представляется очевидным.
Говоря об асинхронных аналогиях, нельзя не упомянуть бронзового идола - плоскостное изображение человеческого существа, обнаруженного в южнотаежном Прииртышье в культовом комплексе Чудской Горы (сузгунская культура - см.: Косарев, 1987. С. 284; Потемкина и др., 1995. С. 43-45). Многочисленны и совсем не случайны параллели черноозерской, боровянским и самусь-ским антропоморфным фигуркам в металлоплас-тике кулайской культуры. Впрочем, этот сюжет недавно детально рассмотрен Ж.Н. Труфановой, пришедшей к выводу, что среднеиртышский комплекс изображений периода средней бронзы "... полностью соответствует первому иконографическому типу кулайских фигур и первому иконографическому типу кулайских личин" (Труфанова, 2003. С. 21). Вообще же в композиционном и стилистическом плане круг аналогий обско-иртышским бронзовым фигурам чрезвычайно широк. Надо сказать, что первоначально мы предполагали
сравнить их не только с металлическими, но и с графическими антр
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.