ЭО, 2013 г., № 6 © И.М. Нуриева
ЗАКАМСКИЕ УДМУРТЫ: ТРАДИЦИЯ ПАРАДОКСОВ (ЭТНОМУЗЫКОВЕДЧЕСКИЙ ЭТЮД)
Ключевые слова: закамские удмурты, локальная традиция, напевы Великого дня, гендерная дифференциация
В статье раскрывается специфика песенной культуры закамских удмуртов, проживающих на территории Башкортостана. На основе анализа опубликованных и полевых материалов делается вывод о постепенной "тюркизации" музыкального языка местных удмуртов. Впервые в научный оборот вводятся архивные аудиоматериалы, которые обнаруживают не описанный ранее в удмуртской этнографии феномен ген-дерной дифференциации при исполнении обрядовых напевов.
Закамскими в удмуртской этнографии принято называть группу удмуртов, проживающих на территории Башкортостана и прилегающих районах Пермского края (Куединский р-н). Удмурты не являются автохтонным населением края. Заселение удмуртами Закамья началось в XVI в. в связи с событиями Казанской войны. Основной же поток удмуртского населения из разных уездов Вятской и Казанской губерний хлынул позже - в XVII-XVIII вв., что было обусловлено экономическими и социальными причинами. Дальнейшие миграции удмуртов из метрополии продолжались вплоть до рубежа XIX-XX вв., но эти потоки были уже незначительными. Следует отметить, что в исторической памяти современных удмуртов, проживающих на территории Башкортостана, эти переселения сохранились как результат нежелания предков принять христианство. Очевидно, поэтому закамские удмурты считают себя "настоящими удмуртами" - чын удмуртъёс.
Образовавшаяся в результате миграционных процессов этническая группа за-камских удмуртов представляет собой относительно единую локальную традицию со своим этнокультурным обликом и образом жизни. История ее изучения насчитывает около двухсот лет. Этнографические, антропологические исследования в XIX - начале XX в. проводили отечественные ученые Н.С. Попов, Н.И. Тезяков, И.В. Яковлев, финский ученый У. Хольмберг; с 1970-х гг. по настоящее время на территории проживания закамской диаспоры материал собирали этнографы и языковеды В.Е. Владыкин, М.Г. Атаманов, Р.Ш. Насибуллин, В.К. Кельмаков, Т.Г. Миннияхметова, А.В. Черных, Р.Р. Садиков и др. Все ученые в своих работах единодушно отмечали своеобразие этой группы, которое заключается, по их мнению, в ярко выраженном этническом самосознании, сохранении в традиционной культуре и языке архаичных черт и в то же время значительном влиянии соседней тюркской культуры.
Закамские удмурты считаются строгими приверженцами "своей" веры. Во многих местах на территории Башкортостана функционирование различных языческих обрядов никогда не прекращалось, хотя они и подвергались запретам в советскую эпоху. Традиция закамских удмуртов до настоящих дней сохранила древний институт языческих молений, которые, выполняя основную функцию связи с высшим пантеоном,
Ирина Муртазовна Нуриева - канд. искусствоведения, старший научный сотрудник Удмуртского института истории, языка и литературы УрО РАН; e-mail: nurieva-59@mail.ru
одновременно формировали этические нормы и нравственные идеалы: "Восьлэн айба-тэз туж бадзым. Адямилэн культураез татын айбат. Адями огезлы огез кепыраны быгатэ, чаклаське" ("Ценность молений очень высока. Высокая культура у человека здесь проявляется: он смотрит на других, боится осуждения, остерегается дурных поступков") (Шушакова 2008: 568). Возможно, только на территории проживания за-камских удмуртов еще можно зафиксировать архаичные тексты языческих прошений-молений куриськон. Структура этих сакральных текстов, образная символика, мотивы, грамматические и синтаксические формы обращений и прошений имеют параллели с поэзией календарных и свадебных обрядовых песен.
Некоторые группы закамских удмуртов еще в 1990-х гг. осознавали себя членами конкретного рода-воршуда, отличаясь этим от других удмуртских локальных групп, в которых воршудная система сохранилась большей частью в топонимике. Так, жители д. Гожан Куединского р-на Пермского края считали себя потомками двух родов-воршудов Поска и Челта. Далекие предки рода Поска, по рассказам информантов, прибыли с Кильмези. У каждого рода-воршуда было отдельное кладбище, на котором хоронили только представителей данного рода (ПМА 1990).
Однако закамская группа удмуртов, представляя удивительный "заповедный уголок" живых языческих традиций, является вместе с тем наиболее "тюркизированной" из всех удмуртских групп и диаспор. При общении с закамскими удмуртами обращает на себя внимание причудливое сочетание архаических слов, отсутствующих на территории Удмуртии, и тюркских заимствований. Так, только в речи местных удмуртов сохранились слова инос ("хорошее настроение"; букв. "небесные врата"), арт ("венец сруба"), древние женские имена Чужин ("желтый" + формант ин (?), Сяськан ("цветок" + формант н). В то же время бытовая речь закамских удмуртов чрезвычайно насыщена тюркизмами. В отдельных закамских говорах их насчитывается более двух тысяч, половина которых связана с явлениями материальной культуры и природных объектов (Христолюбова и др. 2008: 96). Отметим, что башкирские удмурты прекрасно владеют татарским языком, который является языком межнационального общения, и свободно поют на обоих языках (см. нотный пример № 1).
Не менее значительное влияние тюркская культура оказала и на музыкальное мышление закамских удмуртов. Фольклорные экспедиции конца 1980-х - начала 2000-х гг. обнаружили абсолютное преобладание развитой пентатоники, прямых заимствований из татарского песенного фольклора. Доминирующее положение в жанровой системе занимают многочисленные песни гостевого этикета: встречи, угощения, проводов гостей, песни благодарения. Кроме них, распространены песни проводов в армию и похоронные песни кулэм мурт келян ("проводы покойника"). Большой удачей можно считать единичные записи таких отдельных редких жанров, как трудовая лесосплавная пур келян (букв. "проводы плота"), весенняя обрядовая песня зо келян ("проводы льда"). В пассивной памяти носителей традиции сохранились воспоминания о существовании в прошлом обрядовых напевов, исполняемых на Пасху, - Будзинал куй (напев Великого дня), ошорог зюон куй (напев ряженых).
Интонационный словарь вышеперечисленных жанров состоит исключительно из пентатонных оборотов, типичных для тюркской песенности. Из всех видов пентатоники наиболее употребительным является вид £ § Ь с d с характерной для тюркской мелодики квартовой транспозицией. Единственным "удмуртским" напевом с характерным узким трехзвучным объемом, широко бытующим и в настоящее время в за-камской традиции, является напев васькали куй, исполняемый на свадьбе младшими родственницами жениха при выходе невесты из дома. Но даже и этот архаичный напев распевается в стиле длинных протяжных татарских напевов озын квй со сложнейшими фиоритурами и отточенной мелизматикой.
Одновременно с умением выпевать сложнейшие мелодические украшения за-камские удмурты восприняли и татарскую эстетическую категорию моц. В татарской культуре одно из значений моц - «не поддающееся прямому переводу определение
Нотный пример № 1. Пасхальный напев, д. Можга Янаульского р-на (ФА 1971). Нотировка автора; расшифровка и пер. с тат. яз. Г.М. Макарова, 2012 г. Лебеди летят, пух разлетается, // Кто же соберет этот пух? // Если, уйдя в чужие края, умрет, //Кто же соберет нам пасхальные яйца?
"исполнительского феномена", подразумевающего целый комплекс художественных, эмоциональных и чисто музыкальных аспектов: мастерство, задушевность, умение создать особый настрой при исполнении, свободу импровизации, способность к богатой орнаментации мелодий, также - присутствующее часто ощущение печали, тоски» (Сайфуллина, Сагеева 2009: 81). У закамских удмуртов существующее понятие мынлы кыр^ась (мънлъ кър'^ас') можно перевести как "искусный певец", обладающий хорошим музыкальным слухом, гибким голосом, знанием текстов песен, умением передать пением эмоциональное состояние. Искусный исполнитель играет роль запевалы, ведет за собой всех остальных певцов ансамбля. Если искусных певцов среди поющих несколько, то они запевают поочередно. К таким исполнителям в деревнях всегда относятся с уважением: «КърЦанэз чэбэрйан аз'ло но луэм, ал'и но ван'. Тан'и чошатъ мон къз'ъ кър^ас'ко но Фан'ийа къз'ъ кър'^а - слуха со ти с'амэн, ритма ми с'амэн "мънлъ кър'зас"' шуо. Чеберйаса кър'^ан ван' муртлэн уг пормъ со. Мънлъ кърЦас'лэн чик тършътэк аслэс'тъз ачиз чэбэр кълдэ. Чужайэт но мънлъ кър^а вал, пэрэс'мъса оз бугат н'и» («Украшали песню и раньше и сейчас украшают. Вот сравни, я как пою и Фания как поет - по-вашему, это слух или ритм, а по-нашему - "искусный певец" (мънлъ кър'^ас'). Петь с украшениями не у всех получается. У искусного певца без стараний, само по себе - не получается. Бабушка тоже искусно (мънлъ) пела, но к старости уже не могла так петь» (Камалтдинова 2007: 17). Еще один исполнительский прием, замеченный нами у певцов самого старшего возраста, заключается в своеобразном вибрирующем пропевании последних звуков мелостроф, вызывающем ассоциации с тембром курая (см. нотный пример № 2).
Исторически доказано, что удмурты переселялись из различных мест на территорию Закамья целыми селениями, родами. Каждая такая группа a priori имела свой
диалектный облик, устоявшиеся музыкальные традиции. Постепенная, но неуклонная тюркизация музыкального языка "настоящих удмуртов" (чын удмуртъёс) обусловила объединение отдельных локальных традиций, нивелировку их музыкально-диалектной специфики. В жанровой системе также наблюдается формирование единой сетки с преобладанием напевов семейно-родового цикла. Календарный обрядовый пласт оказался практически вымытым из традиционного быта. Однако еще полвека назад общая картина музыкально-песенного быта закамских удмуртов была несколько иной. Благодаря сборнику удмуртских традиционных песен "Votyak Folksongs", который опубликовали венгерские ученые - этномузыковед Ласло Викар и лингвист Габор Берецки (Vikar, Bereczki 1989), а также материалам фонограмархива Удмуртского института истории, языка и литературы (УИИЯЛ) УрО РАН у музыковедов есть уникаль
Для дальнейшего прочтения статьи необходимо приобрести полный текст. Статьи высылаются в формате PDF на указанную при оплате почту. Время доставки составляет менее 10 минут. Стоимость одной статьи — 150 рублей.